Стивен Бакстер - Лучшая зарубежная научная фантастика

• Название: Лучшая зарубежная научная фантастика
• Автор: Стивен Бакстер
• Издательство: Фантастика
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-91878-096-1

Тридцать рассказов, представленных в ежегодной коллекции Гарднера Дозуа, несомненно, порадуют поклонников научной фантастики. Вот уже более трех десятилетий эти антологии собирают лучшие образцы жанра по всему англоязычному миру, и мы в свою очередь рады предложить вниманию читателей произведения как признанных мастеров, так и новые яркие таланты. Встречайте: Стивен Бакстер, Паоло Бачигалупи, Элизабет Бир, Джеймс Камбиас, Алиетт де Бодар, Грег Иган, Чарльз Коулмен Финли, Джеймс Алан Гарднер, Доминик Грин, Дэрил Грегори, Гвинет Джонс, Тед Косматка, Мэри Робинетт Коул, Нэнси Кресс, Джей Лейк, Пол Макоули, Йен Макдональд, Морин Макхью, Сара Монетт, Гарт Никс, Ханну Райаниеми, Роберт Рид, Аластер Рейнольдс, Мэри Розенблюм, Кристин Кэтрин Раш, Джефф Райман, Карл Шредер, Горд Селлар и Майкл Суэнвик.

Большинство представленных здесь произведений удостоились престижных литературных наград, включая знаменитые «Хьюго» и «Небьюла». Премией «Хьюго» были отмечены и заслуги составителя, Гарднера Дозуа, неоднократно признанного лучшим редактором года.

---

Количество «флопов» не изменилось.

— Ладно, это один процессор, — признала Джули. — Теперь вы меня точно заинтриговали. Где он находится?

— Переверните клавиатуру.

Она увидела угольно-серый модуль — пятисантиметровый квадрат толщиной пять миллиметров, вставленный в разъем в клавиатуре. Джули осмотрела его, но не увидела ни логотипа производителя, ни других опознавательных отметок.

— Эта штуковина подключается к процессору? — спросила она.

— Нет. Это и есть процессор.

— Да вы шутите. — Она вытянула модуль из разъема, и настенный экран погас. Джули поднесла модуль к глазам и повертела. Дэниел не понял, что она ищет. Наверное, место, куда можно вставить отвертку и разобрать модуль.

— Если вы его сломаете, он станет вашим, — предупредил Дэниел, — поэтому надеюсь, что у вас есть несколько лишних сотен.

— Несколько сотен тысяч? Вряд ли.

— Несколько сотен миллионов.

Она покраснела:

— Ну, конечно. Если бы он стоил несколько сотен тысяч, то имелся бы у каждого. — Она положила процессор на стол, и, словно спохватившись, чуть отодвинула его от края. — Как я уже говорила, вы меня заинтриговали.

Дэниел улыбнулся:

— А вы меня извините за этот спектакль.

— Нет-нет, такое заслуживает чуточку театральности. Так что же это?

— Одиночный трехмерный фотонный кристалл. Никакой электроники, замедляющей работу, абсолютно все компоненты процессора оптические. Его архитектура создана с помощью нанотехнологий, которые я предпочел бы не описывать подробно.

— Вполне справедливо. — Она ненадолго задумалась. — Полагаю, вы не ожидаете, что я куплю такой процессор. Бюджета моих исследований на ближайшую тысячу лет едва ли хватит.

— На вашей нынешней должности. Но вы не прикованы к университету цепями.

— Так это собеседование перед приемом на работу?

Дэниел кивнул.

Джули не смогла удержаться, она взяла кристалл и снова его рассмотрела, словно у него была какая-то особенность, различимая человеческим глазом.

— Можете описать мне предлагаемую работу?

— Акушерка.

Она рассмеялась:

— Чего?

— Истории.

Ее улыбка медленно угасла.

— Я считаю, что в вашем поколении вы лучший специалист по искусственным интеллектам, — сказал он. — И хочу, чтобы вы работали на меня. — Он протянул руку и взял у нее кристалл. — Только представьте, что вы сможете сделать, имея такую вычислительную платформу.

— Но что конкретно вы от меня хотите? — спросила Джули.

— Вот уже пятнадцать лет вы заявляете, что конечной целью ваших исследований является создание обладающего сознанием искина человеческого уровня.

— Правильно.

— Значит, мы хотим одного и того же. Я хочу, чтобы вы добились успеха.

Она провела ладонью по лицу. О чем бы она в тот момент ни думала, было несомненно, что искушение оказалось сильным.

— Приятно, что вы настолько уверены в моих способностях, — сказала она. — Однако нам необходимо кое-что прояснить. Этот ваш прототип изумителен, и если вам когда-нибудь удастся снизить себестоимость его производства, то не сомневаюсь, что он найдет какие-нибудь необыкновенные области применения. Такой процессор будет незаменим для предсказания климата, в квантовой хромодинамике, астрофизическом моделировании, протеомике…

— Конечно. — Реально Дэниел не намеревался выпускать свое изделие на рынок. Он за собственные средства купил у изобретателя технологию его изготовления, поэтому ни другие акционеры, ни директора не могли ему указывать, как именно использовать эту технологию.

— Но искин — это совсем другое, — продолжила Джули. — Мы в лабиринте, а не на шоссе, и одной лишь скорости для успеха недостаточно. Сколько бы экзафлопов скорости ни было в моем распоряжении, они никогда спонтанно не разовьются в сознание. И вовсе не университетские компьютеры меня сдерживают — у меня в любое время есть доступ к сети совместных вычислительных ресурсов. Меня сдерживает собственное недостаточное проникновение в суть проблем, которыми я занимаюсь.

— Лабиринт — не тупик, — заметил Дэниел. — Когда мне было двенадцать лет, я написал программу для поиска выхода из лабиринтов.

— И не сомневаюсь, что она хорошо работала — для небольших лабиринтов на плоскости. Но вы и сами знаете недостатки алгоритмов таких программ. Запустите вашу старую программу работать в этом суперпроцессоре, и я все равно за полдня придумаю лабиринт, который поставит ее на колени.

— Конечно, — согласился Дэниел. — Именно поэтому я так и заинтересован вас нанять. О лабиринте искусственного интеллекта вы знаете намного больше меня, и любая разработанная вами стратегия будет неизмеримо превосходить слепой перебор вариантов.

— Я не говорила, что бреду на ощупь в темноте, — возразила она. — Если бы дело обстояло настолько плохо, я занималась бы совершенно другой проблемой. Однако я не вижу, какую принципиальную разницу может создать этот процессор.

— Что создало единственный известный нам пример разума? — спросил Дэниел.

— Эволюция.

— Совершенно верно. Но я не хочу ждать три миллиарда лет. Поэтому мне нужно сделать процесс отбора намного более совершенным, а источники вариаций — более целевыми.

Джули обдумала его слова.

— Вы хотите попытаться методом эволюции создать настоящий искин? Разумный, человеческого уровня искусственный интеллект?

— Да.

Дэниел увидел, как напряглись ее губы, как тщательно она подбирает слова, прежде чем ответить.

— При всем моем уважении, — сказала она в конце концов, — я не считаю, что вы тщательно все обдумали.

— Как раз наоборот, — заверил Дэниел. — Я планировал это двадцать лет.

— Эволюция — это история и неудач, и смертей. Вы хотя бы представляете, сколько разумных существ жило и умерло на пути к Homo Sapiens? И сколько страданий было на этом пути?

— Частью вашей работы будет свести эти страдания к минимуму.

— К минимуму? — Похоже, его слова ее искренне потрясли, словно его предложение было еще хуже небрежного предположения о том, что процесс не затронет этические проблемы. — Да какое у вас есть право вообще их причинять?

— Вы ведь благодарны тому, что существуете, разве не так? Независимо от страданий ваших предков.

— Да, благодарна, — признала она, — но в человеческом случае эти страдания не были сознательно кем-либо навязаны, а любого альтернативного пути, ведущего к появлению человека, не имелось. И если бы справедливый творец действительно существовал, то я не сомневаюсь, что он буквально действовал бы так, как описано в книге Бытия, и совершенно точно не использовал бы эволюцию.

— Справедливый и всемогущий, — уточнил Дэниел. — Жаль, что второе качество еще реже первого.

— А по-моему, для создания чего-либо по образу и подобию своему всемогущество не требуется. Лишь чуть больше терпения и самопознания.

— Но мой метод не будет подобен естественному отбору. Не такой слепой, не такой жестокий, не такой расточительный. И вы будете вольны вмешиваться в него, когда пожелаете — чтобы ввести те смягчающие меры, которые сочтете подходящими.

— Смягчающие меры? — Джули встретила его взгляд, и он увидел, как неверие в ее глазах мгновенно сменилось чем-то более мрачным. Она встала и взглянула на телефон у себя на запястье. — У меня здесь не ловится сигнал. Вы не могли бы вызвать мне такси?

— Пожалуйста, выслушайте меня. Дайте мне еще десять минут, а потом вертолет доставит вас в аэропорт.

— Я предпочла бы добраться домой самостоятельно. — Она бросила на Дэниела взгляд, ясно показывающий, что ее решение окончательное.

Он вызвал ей такси и проводил к лифту.

— Я знаю, что вы сочли это морально вызывающим, и я уважаю ваше мнение, — сказал он. — Я и не мечтал нанять того, кто считает подобные темы мелкими и тривиальными. Но если я этого не сделаю, то сделает кто-то другой. Тот, чьи намерения намного хуже моих.

— В самом деле? — Теперь в ее тоне прозвучал неприкрытый сарказм. — А как именно само существование вашего проекта помешает этому гипотетическому бин Ладену от ИИ осуществить свой?

Дэниел был разочарован — он ожидал, что она хотя бы поймет, что стоит на кону.

— Это гонка, в которой предстоит сделать выбор между богоравностью и порабощением, — сказал он. — Того, кто добьется успеха первым, остановить будет невозможно. А я не собираюсь быть чьим-то рабом.

Джули вошла в лифт. Он вошел следом.

— Знаете, как звучит современная версия «пари Паскаля»?[58] Подлизывайся к как можно большему числу трансгуманистов — а вдруг кто-нибудь из них превратится в бога? Наверное, вам подошел бы такой девиз: «Будь добр к каждому говорящему роботу, он может оказаться дядюшкой божества».