Евгений Митько - Бумбараш

• Название: Бумбараш
• Автор: Евгений Митько
• Издательство: Искусство
• Жанр: Сценарии
• Год: 1973

Сценарий «Бумбараш» написан кинодраматургом Евгением Митько по мотивам ранних произведений и одноименной повести Аркадия Гайдара (оставшейся незавершенной). Е. Митько удалось сохранить в сценарии интонации и образный строй гайдаровских произведений. На основе сценария «Бумбараш» на Киевской киностудии имени А. П. Довженко был поставлен фильм (режиссеры А. Народицкий, Н. Рашеев), получивший высокую оценку в печати.

---

Бумбараш поднял на него глаза.

— Восстание? А чего ты кумекаешь в этом?

— Так ты нас научи! — подхватил Яшка, — Научи, как военный спец, — и пойдем мы биться за такую жизнь, чтобы…

— …чтобы дворцы и фонтаны? — язвительно спросил Бумбараш.

— Да.

— И отопление парное…

— На балконе будешь чай пить… с этим… — продолжал Яшка.

Бумбараш вскочил.

— Хватит! Отвоевался я! Тебя хоть раз контузило? Вшей ты в окопах кормил? С голой задницей над штыками качался? В болоте по уши тонул? Из парабелла в тебя пулями стреляли?.. С какавой на подносе? — засыпал Яшку вопросами Бумбараш.

Он проворно стащил с себя гимнастерку и кинул Яшке на руки.

— Ты чего? Чего ты?

— На! Носи! — Бумбараш хлопнул ладонью по гимнастерке. — Моя гимнастерка — к твоей звезде!

Вечером у Гаврилы собралась банда. Как запорожцы, пишущие письмо турецкому султану, бандиты расположились вокруг стола и затянули песню:

Дайте мне минуту
Отдыху-спокою,
Дайте мне минуту
Отойти душою.

Соловья послушать,
На небо взглянуть —
Ой, не хватает времени:
Люди не дают.

С размаху Гаврила стукнул кулаком по столу; подпрыгнули бутылки. Бандиты почтительно замолчали. Дальше пел один Гаврила, выводил песню грустно, чуть не плача.

Не хватает времени,
Люди не дают.
А дают мне люди
До смерти уснуть…

Бумбараш перехватил Варвару у стога, совсем недалеко от стола с бандитами. Он держал ее за руку.

Варя…

— Живой, живой? — торопливо спрашивала она так, будто и не видела его сегодня совсем.

— Живой я! Живой!

Она то и дело оглядывалась на бандитов; те пели.

— Уходи! — просила Бумбараша Варя.

— Ну и жизнь! — улыбнулся он. — Все больше ползком приходится…

Она не дала ему договорить.

— Увидят! Уходи скорей!

— Уйду, — сказал он, — но вместе! С тобой!

Она взмолилась:

— Бумбарашка, ой Бумбарашка! Хорошо мне с тобой. Ничего мне на свете не нужно — только бы с тобой быть! Мокнуть, мерзнуть! Любую муку терпеть! Только бы с тобой!

— Так бежим! Сейчас!

Она покачала головой.

— Так ведь мать, сестры… Убьет, пристрелит. Он уже грозился…

Бумбараш стиснул зубы.

— В заклад, значит, взяли?!

— Не хотела за него идти, — рассказывала Варвара. — Тебя, Бумбарашка, ждала. А он нашу хату поджег, телку отравил… Потом хату потушил… телку новую привел. И меня за это — стребовал…

— Варвара! Варвара! — закричал Гаврила. Он выбрался из-за стола и, пьяно покачиваясь, пошел к копне. — Варвара, кто там?

Легко, на цыпочках, Бумбараш побежал со двора. Где-то залаяли собаки.

— Стой! — заорал Гаврила. Схватив дрын, он кинулся за Бумбарашем. Перемахнул через плетень, догнал Бумбараша; в вечерней темноте узнать его было трудно. Гаврила попытался схватить его за шиворот. Бумбараш лягнул Гаврилу ногой в живот. Оба упали, и в высокой траве, не видя ничего перед собой, Гаврила несколько раз взмахнул зажатым в руке камнем… Бумбараш боднул его головой, вырвался. Гаврила вскочил следом, вырвал из кармана наган и несколько раз выстрелил в темноту.

Через огороды Бумбараш выбежал к себе. Толкнулся в хату — дверь уже заперта. Тогда он заглянул в оконце. За столом при свете лучины разговаривали Миланий и Серафима. Она возмущалась:

— Да чем мы виноваты, Миланий? У нас — бумага! Казенная! С гербом!

— Печку растопи своей бумагой, — ухмыльнулся Миланий.

— А что будем делать, коль он скажет: «Вынь, братан Миланий, гроши за телегу, за коверкотовый костюм да положь сюда»? — Она взвизгнула. — А где их возьмешь, те гроши? Продали, проели, прожили!..

Бумбараш стукнул по стеклу, и разговор оборвался.

Из хаты выскочила Серафима.

— Дай-ка мне умыться, — не переступая порога, попросил Бумбараш.

Она юркнула в хату и тут же возвратилась с ведром и полотенцем.

— У Варьки был? — Она увидела синяк под глазом, спросила: — Ой, кто тебя так огрел?

— Поливай, — хмуро попросил Бумбараш.

— О-о! — застонала Серафима, — Гаврила тебя! Он! О, боже мой! Что теперь будет!

— Я к вам претензий не имею! — сказал Бумбараш, прикладывая к синяку половинку подковы, найденную у плетня. — Живите, пользуйтесь… Я уйду!.. Только бы сейчас отлежаться где-нибудь…

Серафима не стояла на месте. Моталась между Бумбарашем и хатой. Послышался лай собак, и она оттолкнула его от крыльца.

— На сеновал иди, я тебе сейчас рядно кину!

— Кто спросит — ушел в Россошанск к родичу!

— Я-то что? — сказала Серафима вслед Бумбарашу. — Лишь бы Иртышка не разболтал.

С этого вечера Бумбараш переселился на сеновал. Осторожно выглядывал на улицу, от нечего делать вырезал узоры на влажной свежесорванной кленовой ветке. А когда поднимал голову, то всякий раз видел в щель крыши над собой спелое-переспелое, налитое соком розовобокое яблоко, освещенное блеклым светом полной луны.

Яблоко влекло к себе, и время от времени Бумбараш высовывал из крышной прорехи руку. Но дотянуться не мог: то чьи-то голоса послышатся, то собаки спугнут лаем…

На следующее утро Бумбараша разбудил шум голосов. Стараясь не шелестеть сеном, он пробрался к щели в стене сеновала и выглянул на улицу.

На холм, что посреди села, бандиты согнали мужиков. Раздели их до пояса, оттеснили в сторону ревущих баб и детей. К мужикам по очереди подходил Гаврила с плеткой, ощупывал затылок, лоб под чубом…

Послышались поблизости опасные шорохи — Бумбараш нырнул в сено, зарылся, притаился.

— Это я, Иртыш, не бойся! — прошептал племянник. Обеими руками он натягивал на колени рубаху, был смущен, стеснялся.

— Ты чего? — спросил Бумбараш, пятерней вычесывая из волос сено.

— Да это так… Мать штаны реквизировала, — ответил Иртыш.

— А зачем?

— Да, говорит, буду бегать, скажу, где ты… — ответил Иртыш, устраиваясь рядышком.

Бумбараш кивнул в сторону холма.

— А чего там Гаврила делает?

— Да Гаврила согнал стариков, мужчин, и шишку какую-то или синяк ищет, — рассказывает Иртыш. — Говорит, найду — убью!..

— Ну и что? — Бумбараш почесал огромный синяк под глазом.

— Пока не нашел, — с улыбкой ответил Иртыш, рассматривая его синяк.

На четвереньках, по-собачьи, Бумбараш подобрался к щели и стал смотреть на улицу.

Гаврила махнул наганом — и бандиты отпустили мужиков. К ним кинулись бабы, обрадованно зашумели.

А бандиты стали заходить во дворы.

— По домам пошли, — прошептал Иртыш. Бумбараш глянул — он замолчал.

В щель видно, как Гаврила, держа наготове наган, подошел к Серафиме и стал ее о чем-то спрашивать. Она божилась, крестилась, звала в свидетели вселенную. Гаврила озадаченно огляделся по сторонам.

Задержал взгляд на сеновале. Потом кивком головы послал туда молодого бандита с обрезом.

Бандит попался не дурак. Своя шкура была ему дорога. С опаской заглянул он на сеновал, но ворошить сено то ли не захотел, то ли побоялся… Да еще голос Гаврилы торопил:

— Ну, что там?

— Нет никого! — пятясь к выходу, ответил бандит. — Что он — дурной, что ли?

— Ну, тогда валяй обратно! — позвал его Гаврила.

Молодой бандит еще не дошел до Гаврилы, а Бумбараш и Иртыш выбрались из сена и прилепились к щелям.

Через село проезжала другая — даже Гавриле незнакомая — банда. С полсотни конников, между ними — лакированное ландо с экстравагантной молодой женщиной. Бандит-денщик услужливо оберегал от загара бледный цвет ее лица, держа над головой своей атаманши зонт; рядом с ними виднелся граммофон с пестро раскрашенной трубой.

Гаврила загляделся на бандитку. Банда уже скрылась из виду, а он все еще стоял на пыльном шляху, с глупой восторженной улыбкой вслушиваясь в затихающий вдали стук копыт и колес.

Бумбараш закуривает. Иртыш дует на его спинку.

— Мамка передавала, что Варька Гаврилина застерегла…

— Чего-чего? — не понял Бумбараш.

— Чтоб не курил, а то дым видно, — сказал Иртыш.

— Э-э, не кури, не дыши, не живи! — пробормотал Бумбараш. — Уйду этой ночью.

— А меня возьмешь?

— Э-э, без штанов нельзя, — улыбнулся Бумбараш.

— Штаны будут, — твердо заявил Иртыш.

Бумбараш поглядел в щель, ничего интересного не увидел, спросил:

— А что это за дамочка была с граммофоном?

— Та она ж атаман банды! Говорят — внучка Степана Разина, не по-нашему говорит… Не то Сонька по имени, не то… забыл!..

— Ладно, — сказал Бумбараш, — попить чего-нибудь тащи.

Натягивая на колени рубашку, Иртыш уползает. А Бумбараш снова натыкается взглядом на то самое яблоко — над крышей сеновала.