Юлия Крен - Дочь викинга

• Название: Дочь викинга
• Автор: Юлия Крен
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2013
• ISBN: 978-966-14-5181-9

936 год. Женский монастырь в Нормандии. Молодая настоятельница находит на пороге раненого воина. Перевязывая раны рыцаря, она с ужасом видит на его груди хорошо знакомый талисман, который напоминает о прошлом…

Когда-то ее звали Гизела. По воле отца она должна была стать женой викинга Роллона. Мать девушки, напуганная будущим родством с язычником, придумывает хитроумный план: она решает обмануть Роллона и вместо Гизелы выдать за него служанку, похожую на ее дочь. Но неожиданно в эти планы вмешивается случай, и Гизела попадает в тюрьму, а затем бежит оттуда с дочерью викинга Руной.

На каждом шагу девушек подстерегают опасности, враги преследуют их по пятам. А еще любовница Роллона хочет во что бы то ни стало убить соперницу…

---

Она тут же пожалела о сказанном. Только что она не могла выдавить из себя ни звука, слова застревали у нее в горле, а теперь они рвались наружу, показывая, сколько наивности и невинности в ее душе.

– Да, именно в этом и состоял мой план, – пробормотал Тир.

Руна осторожно опустила ладонь на рукоять ножа, висевшего у нее на поясе.

– Не стоит, – с нажимом произнес Тир, не успела она дотронуться до оружия.

Девушка замерла. Хотя этот человек пока что не пытался напасть на нее, Руна знала, насколько он силен. И как быстро двигается. Знала она и то, что Тир убил ее отца и собирался убить ее. Теперь, когда Руна не выпила отравленного вина, ему придется найти другой способ избавиться от нее.

Под пестрой одеждой Тира девушка не видела оружия – ни кинжала, ни меча. Неужели его единственным оружием были руки, узкие, тонкие руки, так непохожие на лапищи Рунольфра?

– Знаешь, – задумчиво протянул Тир, – я ничего не имел против Рунольфра. Мне просто не нравилось то, как он смотрел на мир. Он ведь считал, что мы разбогатеем в землях франков, став земледельцами. Но такие мужи, как я и он, созданы для меча, а не для плуга. Я не хочу пахать поле. Я собираю урожай, отнимая его у тех, кто его вырастил. Раньше, когда твой отец был еще молод и тверд духом, ему тоже этого хотелось.

Руна, опешив, уставилась на него:

– Ты отравил его потому, что был не согласен с его планами?

И вновь Тир пожал плечами, всем своим видом показывая, что у него не было другого выхода.

– Рунольфр думал, что должно наступить время мира. – Он с сожалением покачал головой. – Я же полагаю, что война никогда не закончится. Мне нравился твой отец, но мы с ним были противниками. А я пережил слишком много сражений и знаю, что от слов пользы не будет. Только меч может решить исход дела, только меч покажет, кто прав, а кто ошибался.

– Но ты же не сражался с ним! – крикнула Руна. – Это был нечестный бой! Ты не поднял меч на моего отца, ты отравил его! Нет ничего подлее убийства, когда твой враг уже повержен!

Тир равнодушно отпустил бурдюк, и тот повалился на пол. Затем он снял с пояса какой-то мешочек. Из мешочка Тир высыпал себе на ладонь странного вида черные крошки, похожие на семена какого-то растения.

– Что ты делаешь?! – воскликнула Руна, видя, что он слизнул крошки с ладони.

– Рано радуешься, – хмыкнул Тир. – От этого я не умру. Это грибы… Если съесть их столько, сколько нужно, мир станет ярче. Знаешь, мне кажется, в этом скрыт глубокий смысл. Перед смертью мир всегда кажется ярче, понимаешь? Да, наша жизнь – это серая пустошь, и каждое мгновение похоже на предыдущее. Сумрачны, бесцветны, скучны все наши дела, в скуке гнем мы спину. Но вот ты стоишь перед врагом и знаешь, что уже через миг либо он, либо ты умрете, и тогда воспоминания о твоей жизни обретают цвет; они светятся, озаряются яркой вспышкой. Последний кусок хлеба, который ты ел, – о, этот сочный, сладостный вкус! Поросшая цветами поляна, дивное пение птиц… Всего этого ты не замечал раньше, ты был слеп и глух. Перед смертью ты благодарен судьбе за каждый раз, когда ты чувствовал, как пропитывается теплом твое тело в бане, за каждый раз, когда ты плавал в море, пил хмельное вино у костра, спал с женщиной. Да, я был жив, думаешь ты и вскидываешь меч. Тогда кровь приливает к твоему лицу и мир уже не сер, он затянут алой пеленой. Смерть дарит тебе краски мира, если ты не бежишь от нее, а смело предстаешь перед ней. Смерть подходит к тебе в облике другого воина, она манит тебя, зовет на прекраснейший из пиров, на громкий, пьянящий, чудный пир, пир в Валгалле. Руна слышала слова Тира, но единственное, что она поняла: этот мужчина безумен, а душа его отравлена.

– Человек чести не убьет своего врага с помощью яда, – выдавила она. – В мире нет ничего важнее славы. Только слава после тебя и останется.

– Может, и так, – не стал спорить Тир. – Но иногда нужно чем-то жертвовать ради достижения своих целей. Ты же знаешь предание об Одине, отце богов наших, искавшем правду и пожертвовавшем своим оком, чтобы отпить глоток из источника Мимира.[5] Как Один отдал свое око, так и я принес в жертву свою честь, чтобы не быть ведомым, но вести самому. Знаешь, Руна, тебе я могу довериться. – Он склонился к ее лицу. – Будь у меня выбор, я отказался бы от чести, но не от глаза. Однажды я чуть не потерял свой глаз. Это было в битве во Фризии. Хочешь знать, как это случилось? Хочешь знать, откуда на моей коже столько шрамов?

Тир отпустил мешочек и осторожно коснулся кончиками пальцев своего лба и щек. Его кожа была бледной, как луна, а глаза в этот миг вновь изменили цвет, став черными как ночь. Что бы он ни говорил о смерти и о цветах мира, огонь, горевший в его душе, давал лишь черный дым, а не красновато-желтые язычки пламени, в этом Руна была уверена.

– Итак, хочешь знать, откуда у меня шрамы? – повторил Тир.

– Я хочу знать, что ты сделаешь со мной, – прошептала девушка.

Тир доброжелательно, даже с некоторым сочувствием посмотрел на нее, все еще поглаживая свои щеки. Руне показалось, что она чувствует эти прикосновения.

И вдруг он завопил, отчаянно, с ненавистью.

– Ты проклятая баба! – кричал он.

Руна отпрянула.

Тиру пришлось прикусить губу, чтобы не разразиться истерическим смехом.

– Проклятая баба! Ты убила Рунольфра! Отравила собственного отца! На такую подлость способна только женщина! Идите все сюда! Смотрите! Руна отравила своего отца, она убила его из мести за то, что он увез ее с родины.

Руна в ужасе слушала. Поток слов изливался, казалось, прямо на нее. И только когда Тир умолк, она начала действовать – молниеносно, не раздумывая. Только что Руна сидела на полу рядом с отцом, теперь же она наклонилась вперед так, что казалось, будто она обнимает бездыханное тело, – но на самом деле девушка вовсе не собиралась обнимать труп. Она сделала это для того, чтобы застать Тира врасплох, – и изо всех сил пнула его в живот. Воспользовавшись его растерянностью, Руна вскочила и бросилась вперед, к двери. Тир попытался схватить ее за ногу – но тщетно. За руку… Удалось! Руна чувствовала его силу, столь неожиданную в таком хрупком тельце. Впрочем, она и раньше знала, что Тир необычайно силен.

Он повалил девушку на пол, прижал ее голову к доскам. Над ней склонилось бледное лицо. Сейчас Руна отчетливо видела все его шрамы. Когда она стала отбиваться, Тир ударил ее в челюсть. Девушка изогнулась от боли, закричала. Но через мгновение боль прошла, она больше ничего не чувствовала, совсем ничего. Руна сделала вид, что потеряла сознание, а сама тем временем нащупала рукоять ножа. Лезвие вонзилось в ее ладонь, но и этой боли она не ощутила. Сжав рукоять, девушка отчаянно замахала ножом. Она не знала, попала в Тира или нет, но он отпустил ее. Перекатившись на живот, Руна вскочила на ноги. Теперь Тир уже не пытался ее поймать – в этом не было необходимости.

Когда она выбежала на палубу, ее окружили.

– Она убила Рунольфра! – крикнул Тир у нее за спиной. – Она отравила собственного отца. Мерзкая баба!

Краем глаза Руна заметила Ингунн. Девочка закрыла ладонями лицо и выглядывала из-за растопыренных пальцев. Ее глаза распахнулись от ужаса.

«Она верит ему, – поняла Руна. – Мы столько ночей спали под одним одеялом, а она верит в то, что я убила своего отца…»

Но потом ей стало уже не до Ингунн. Один из мужчин вышел из круга и направился к ней, медленно, неторопливо, осознавая свое превосходство. Руна действовала, не раздумывая и полностью доверяя своим инстинктам, которые никогда ее не подводили. Ухватившись за навес над входом в трюм, она подпрыгнула и забралась наверх еще до того, как Тир вышел на палубу. Девушка сделала три шага – казалось, мир шатается у нее под ногами. А потом Руна прыгнула – в никуда. Нет, не в никуда, а в море, холодное, глубокое, черное. На мгновение в ее голове вспыхнула мысль о береге, который отец якобы видел утром. Сумеет ли она доплыть туда? Когда волны сошлись у нее над головой, думать было больше не о чем. Холод вгрызался в тело, словно голодный зверь. Руна беспомощно поддалась его мощи, погружаясь в царство Ньерда.

Но не зря она так часто плавала в колодных водах фьорда – бог моря знал ее, он понимал, что Руна ему не враг. Его руки ласкали ее тело, но не тянули на дно. Руна отчаянно забила ногами. Наверное, ей помогал не только Ньерд, но и Ран, богиня, вылавливавшая из воды утопленников своей сетью. Отплевываясь, Руна выплыла на поверхность и набрала в легкие воздух. Она оглянулась, пытаясь понять, где же корабли: если не быть осторожной, твердое дерево проломит ей череп. Но это было не самое страшное.

– Вон она!

Руна слышала голос Тира. Он звучал приглушенно – в уши ей попала вода. Намного громче был свист – рядом с ее головой пролетела стрела.

Набрав воздуха, девушка снова нырнула в холодную воду и выплыла на поверхность только тогда, когда уже не могла задерживать дыхание.