Мадлен дю Шатне - Жан Батист де Траверсе, министр флота Российского

• Название: Жан Батист де Траверсе, министр флота Российского
• Автор: Мадлен дю Шатне
• Издательство: Наука
• Жанр: История
• Год: 2003
• ISBN: 5-02-008874-9

Жан Батист де Траверсе, французский моряк, ставший Иваном Ивановичем после переезда в Россию, в течение восемнадцати с половиной лет возглавлял российское военно-морское министерство. С его именем связана организация великих полярных экспедиций, изменивших карту мира и прославивших имя России. Мадлен дю Шатне, опираясь на огромный массив обнаруженных ею архивных документов, впервые в отечественной и мировой историографии воссоздает жизнь боевого моряка и прозорливого организатора флота.

Для всех интересующихся российской историей.

---

На карте полярных областей России, постоянно лежащей на его рабочем столе, Траверсе особенно пристально изучает северное побережье Сибири за мысом Шелагский, точное местоположение которого определил Врангель. Можно ли теперь уверенно утверждать, что за Беринговым проливом нет никакой земли, кроме островов, и что только льды преграждают путь к Тихому океану?

Траверсе заносит в свой журнал в качестве последнего вывода следующие слова: “Пока на земном шаре не произойдут какие-нибудь изменения, не остается надежды найти Северо-восточный проход и доступ к полюсу”. Только теплое течение может пробить мореходам путь среди вечных льдов.

Мог ли Траверсе предполагать, что именно пар, которым приводятся в действие двигатели на “Скором” и “Везувии”, позволит через полвека решить эту задачу?

Англичане продолжали ревниво следить за организованными по инициативе Траверсе русскими полярными экспедициями. Барроу, Берни, Кокерс ловили все сведения о них, поступающие из России. Огромное впечатление на англичан произвело путешествие Беллинсгаузена. Они признавали что русский мореход превзошел самого Кука.

Вновь, как и во времена Войны за независимость, Траверсе оказался с Англией по разную сторону баррикад, но теперешнее мирное состязание обходилось без пушечных выстрелов. Англичанам очень не хотелось, чтобы первенство в открытии Северного пути в Тихий океан отобрала у них Россия, лишь недавно вошедшая в число морских держав.

В одном из номеров “Курьера Глазго” за 1824 г. была помещена статья, где говорилось, что русские способны продвинуться до реки Маккензи. Это издание получали в Романщине. С чувством законной гордости Траверсе прочел в английской газете:

“Славу географических открытий оспаривают друг у друга искуснейшие мореплаватели двух самых мощных морских держав Европы. Они не щадят усилий для того, чтобы разрешить самую запутанную географическую головоломку нашего времени. Открытие Северного морского прохода между Атлантическим и Тихим океанами имеет для России огромное значение. В этом случае русские получают возможность беспрепятственно снабжать из Архангельска северо-восточную Сибирь и русскую Америку: на этот путь уйдет меньше времени, чем требуется англичанам, чтобы достичь Ямайки. Ничто тогда не может помешать России овладеть Японией и другими тихоокеанскими островами”.

Исследование Новой Земли

На своей карте северных морей Траверсе отмечал также продвижение брига “Новая Земля”, на котором Литке отправился исследовать Новую Землю — самый большой остров в Северном Ледовитом океане. Он вышел в море в начале июля 1821 г., чтобы воспользоваться сезоном, когда море в наибольшей степени очищается ото льдов и туманов становится меньше. Траверсе поручил Литке определить точные координаты острова и обследовать пролив Маточкин Шар, который прорезает Новую Землю с запада на восток.

Предыдущая попытка была предпринята в 1819—1820 гг. Лазаревым, и Траверсе внимательно изучал причины его неудачи. Бриг Литке готовили к плаванию по методу англичанина Сеппингса: подводную часть корпуса укрепили медной обшивкой, обшивной пояс сделали особенно прочным. Министр не скупился на инструкции:

“Цель поручения, вам делаемого, не есть подробное описание Новой Земли, но единственно обозрение на первый раз берегов оной и познание величины сего острова по определению географического положения главных его мысов и длины пролива, Маточкиным Шаром именуемого… Судя по состоянию судна и здоровью экипажа, можете пробыть у Новой Земли, пока время позволит, а потом возвратиться в Архангельск. Впрочем, не отнимается у вас воля в сем отношении поступать по собственному вашему усмотрению, но ни в коем, однако, случае не должно вам оставаться там на зимовку. Если же, паче чаяния, необходимость к тому принудит вас, то главнейшее попечение приложите о сохранении здоровья экипажа и о целости брига, чтобы на следующее лето возвратиться. На таковой случай предоставлено от меня главному командиру Архангельского порта отпустить на ваше судно избу в срубе и кирпич, или же верх с двумя каминами и двумя чугунными печками”[276].

Очень важно было не допустить, чтобы экипаж пал жертвой цинги, как в 1820 г. Поэтому особенное внимание было уделено провизии: не забыли даже о лимонном соке и сбитне — это считалось надежным средством от болезней.

Часть Новой Земли была в свое время обследована, но составленные полвека назад карты противоречат друг другу; Литке, однако, взял их с собой, потому что больше ему не на что опереться. Одной из его задач является установление истинной широты острова.

Адмирал Траверсе с нетерпением ждал известий о ходе этой экспедиции.

Между 1821 и 1824 г. Литке трижды штурмовал Новую Землю, все на том же бриге, который хорошо показал себя в этом ужасном климате с частыми бурями, встречными ветрами, густыми туманами и снежными зарядами, которые возможны уже в середине августа. Потом Литке вспоминал:

”Нас окружали со всех сторон мелькавшие сквозь мрак, подобно призракам, ледяные исполины. Мертвая тишина прерываема была только плеском волн о льды, отдаленным грохотом разрушавшихся льдин и изредка глухим воем моржей. Все вместе составляло нечто унылое и ужасное”[277].

Только в августе 1822 г. экипаж смог высадиться на остров для обследования Маточкина Шара. Карты оказались никуда не годными. Литке исследовал обе части острова, пролив между ними и близлежащие острова. Он достиг 76° 3/4' с.ш.

Экспедиция вернулась в Архангельск в последний день августа 1824 г. Теперь ясно, что Новая Земля — это не огромная масса льда, там есть сланцевые горы, глинистые почвы, своя флора и фауна. Литке доставил в Архангельск многочисленные описания тундры и местного животного мира.

Но главным итогом экспедиции явилось создание первой достоверной карты острова, на которой отныне появилось имя великого гидрографа Сарычева вместе с именами Головнина и Крузенштерна.

Часть южного берега Новой Земли получила имя организатора экспедиции — Земля Траверсе.

Это уже третий географический пункт, названный в честь Ивана Ивановича Траверсе: после архипелага близ Антарктиды и острова в центре Тихого океана — земля в Северном Ледовитом океане.

Когда император бывал в Романщине, он вместе со своим министром склонялся над картами и с чувством гордости изучал морские пути, проложенные русскими путешественниками. Их героическим трудом Россия внесла вклад первостепенной важности в исследование земного шара, а империя Александра распространилась на заполярные области северного и южного полушария.

Третье поколение семейства Траверсе

Весной 1822 г. в семье маркиза произошло радостное событие. Жена его старшего сына после трех дочерей родила мальчика (у них уже был сын, но он умер в младенчестве). Как и его покойный брат, он получил имя Иван или Жан — так в роду Траверсе было принято называть старших сыновей. Адмирал уже видел в мечтах своего внука в кадетской форме[278].

Иван родился в Херсоне, здесь его отец вот уже десять лет служил в адмиралтействе. Но вырос он в Казани, куда его отца, капитана 2-го ранга, перевели на должность начальника кораблестроительного департамента[279].

Иван вскоре осиротел: его мать умерла в Казани в родах, дав жизнь девочке, которую окрестили Любовью. Его десятилетняя сестра Софья два года провела в Романщине при деде и тете Маринке.

Маркиз часто прогуливался с внучкой по своему любимому Островно.

В свой дневник он заносит все сколько-нибудь примечательные события повседневной жизни и, не изменяя давней привычке, каждое утро отмечает температуру воздуха, силу и направление ветра.

“Вторник 19-го, ясно, ветер свежий зюйд-ост-ост. С дамами и моей малюткой Софи мы были в лесу… Лес в лунах заходящего солнца был отменно красив со своими багряными листьями и серебристыми стволами берез”.

Чудесная картина, в которой есть что-то нереальное: буколика, где природа купается в свете, прозрачности и покое. У Траверсе гостят Голицыны. Вместе они совершают прогулки на лодке по озерам этого естественного парка, населенного множеством водоплавающих птиц — дети любят бегать по островкам, играть в прятки в березовых рощицах, срывать кувшинки. Однако письма маркиза брату Огюсту проникнуты меланхолией:

“Мой дорогой друг, я уже две недели в Островно и наслаждаюсь лесным и озерным воздухом. Но зимняя стужа скоро вернется…

Житейское коловращение разбросало нас по свету, многие уже в могиле. Дюкены и Тушенберы — под палящим солнцем юга, их кузен — у самого полюса. Счастливы те, кто в этом мире, исполненном печалей, достигают спасительной гавани…”