Найо Марш - Перчатка для смуглой леди

• Название: Перчатка для смуглой леди
• Автор: Найо Марш
• Издательство: Фантом Пресс Интер В. М.
• Жанр: Детектив
• Год: 1996
• ISBN: 5-86471-063-6

Преступление на театральных подмостках — что может быть драматичнее? Особенно если его жертвой становятся пожилой человек и ребенок?

Трагедия произошла в стенах старого лондонского театра с веселым и миролюбивым названием «Дельфин», сцена которого предназначена исключительно для пьес шекспировского репертуара. Кроме того, в фойе выставлена поистине бесценная реликвия — перчатка, некогда принадлежавшая безвременно умершему сыну поэта, а также записка, написанная рукой великого англичанина.

Стоит ли говорить, что подобные вещи весьма дорого стоят и являются предметом вожделения коллекционеров всего мира. Не стали исключением и эти раритеты. Как всегда, за дело о похищении берется интеллигент, знаток театра и человеческих страстей суперинтендант Аллейн. Аллейн разыгрывает следственный эксперимент, как настоящий режиссер…

---

— Пожалуйста, Уинти.

Морис просунул пальцы между сейфом и стеной. Зажглась невидимая лампочка, и стальные дверцы с легким шипением раздвинулись.

— Отлично! — воскликнул Морис. — Ну разве это не здорово?

— Отсюда нам ничего не видно, Уинти, — сказал Перегрин. — Мы выйдем и посмотрим снаружи.

— Ты прав, — согласился Джереми. — Выйдите все и скажите мне, не нужно ли увеличить наклон. Рассыпьтесь по фойе.

— Главное, чтобы все были при деле, — мягко заметил Аллейн.

Джереми, вздрогнув, оглянулся на него и затем усмехнулся.

— Старший инспектор потешается над нами. Эмили, останься в дверях, дорогая, будешь связной между мной и остальными в фойе.

— Хорошо.

Все разошлись по разным местам. Морис отправился в дальний угол фойе бельэтажа. Перегрин стоял на балконе, а музейный работник спустился ниже по лестнице. Аллейн прохаживался по бельэтажу до двери и обратно. Он отлично понимал, что все эти люди, за исключением музейного работника, заняты весьма необычным для них делом и потому чрезвычайно внутренне напряжены, но суровая самодисциплина заставляет их держать себя в руках. «И такие ситуации для них не редкость, — подумал он. — Своего рода профессиональный риск. Но они закаленные бойцы и всегда готовы вступить в бой».

— Наклон должен быть больше, Джер, — послышался голос Перегрина. — И положи вещи повыше на подставке.

Музейный работник, стоявший на нижней ступени лестницы, произнес нечто невнятное.

— Что он говорит? — спросил Джереми.

— Он говорит, что снизу почти ничего не видно, но, вероятно, с этим ничего не поделаешь, — сказала Эмили.

— Секундочку. — Джереми полез в сейф. — Увеличить наклон… О черт, они упали.

— Помочь тебе? — спросила Эмили.

— Не надо. Скажи им, чтобы оставались на местах.

Аллейн приблизился к сейфу. Джереми Джонс, держа на коленях подставку, деликатными движениями расправлял перчатку и документы на бархатистой поверхности.

— Я надеялся обойтись без этого чертова полиэтилена, но, похоже, не выйдет, — сердито проговорил он.

Джереми накрыл реликвии пленкой и укрепил ее кнопками с бархатными головками. Затем он вернул подставку в сейф, угол наклона был почти прямым. Из фойе послышался одобрительный гул.

— Они говорят, получилось здорово, — передала Эмили.

— Закрыть сейф?

— Да.

— Запереть на замок?

— Уинти говорит «да».

Джереми захлопнул стальную дверцу и повернул замок.

— Теперь давай пойдем и посмотрим. — И они с Эмили направились в фойе.

Аллейн вышел из тени, отодвинул панель в стене и осмотрел сейф. Он был действительно крепко заперт. Аллейн вернул панель на место, повернулся и увидел на расстоянии полутора десятков шагов в проходе, ведущем к ложам, мальчика. Тот стоял, сунув руки в карманы и наблюдая за Аллейном. На вид мальчику было лет двенадцать, и одежда на нем была весьма недешевая.

— Привет, — сказал Аллейн. — Откуда ты взялся?

— Неважно, — ответил мальчик. — А вам что за дело?

Аллейн подошел к нему. Хорошенькое личико, большие глаза и нахальная, довольно злая улыбка.

— Вам что за дело? — повторил мальчишка. — И на что вы уставились? Разумеется, я не хотел быть невежливым.

Дикция у него была отличная.

— На тебя, — ответил Аллейн.

С лестничной площадки раздался голос Перегрина: «Где суперинтендант Аллейн?»

— Здесь! — откликнулся Аллейн и повернулся к выходу.

— О-о-о, прошу прощения, — удивленно протянул Тревор Вир. — Вы, наверное, сыщик из Скотленд-ярда. И как я мог так забыться! Пора уж мне научиться вести себя повежливее!

Аллейн вышел в фойе. К компании присоединились вновь прибывшие Маркус Найт и Дестини Мед.

Над балконом, между двумя лестницами, светился экран, с которого присутствовавшие не сводили жадных глаз. Картинка оставалась неизменной: черно-желтый фон, символизирующий геральдические цвета господина из Стратфорда, а на нем два обрывка бумаги, покрытые поблекшими чернилами, и маленькая детская перчатка.

Джереми притащил из кабинета пояснительную надпись, вставленную в рамку, и укрепил ее под экраном.

— Замечательно, — сказал музейный работник. — Поздравляю вас, мистер Джонс, лучшей экспозиции не придумать.

Он сунул квитанцию в нагрудный карман и попрощался.

— Великолепно, Джер, — сказал Перегрин.

По балкону медленно прошелся Тревор Вир и грациозно облокотился о балюстраду.

— Сдается мне, — произнес он, ни к кому конкретно не обращаясь, — любой ловкий жулик вскроет этот ящик с закрытыми глазами. Детские игрушки.

— Что ты здесь делаешь, Тревор? — нахмурился Перегрин. — Тебя не вызывали.

— Я только зашел посмотреть, нет ли мне писем, мистер Джей.

— Почему ты не в школе?

— Вчера вечером я себя неважно чувствовал. В школе ко мне относятся с пониманием.

— Тебе здесь не место. Лучше иди домой и отдохни.

— Хорошо, мистер Джей. — Неотразимая улыбка осветила фотогеничное лицо Тревора. — Я хотел пожелать вам, и актерам, и всем самой большой удачи. Мама желает вам того же.

— Спасибо. С пожеланиями можно было и не торопиться. Иди домой.

Тревор, по-прежнему улыбаясь, поплелся вниз.

— Милый маленький кукленок, — ехидно произнес Джереми.

— Уинти, на улице люди с фотоаппаратами, — сказала Эмили.

— Пресса, дорогая, — отозвался Морис. — Надо же сделать снимки. Позировать будут Маркус и Дестини.

— Как же мы будем позировать, когда экран так высоко? — заметил Найт.

— Снова все вынуть?

— Надеюсь, — вдруг сказал Джереми, — кто-нибудь знает, как открыть сейф. Я запер его, как вы помните.

— Не беспокойся, — сказал Морис, по мере приближения торжественной минуты напускавший на себя все больше важности. — Я знаю. Все было продумано в верхах, и Гринслейд, разумеется, ввел меня в курс дела. На самом деле тип кода был предложен самим Великим и Ужасным. Все построено на ключевом слове. Придумываешь слово из пяти букв…

Парадная дверь открылась, и в фойе ввалилось несколько репортеров и два фотографа.

— …каждой букве соответствует цифра. Мистер Кондукис сказал, что наиболее подходящим и символичным словом будет, конечно…

— Мистер Морис.

Уинтер Морис осекся и резко обернулся на голос. К нему медленно направлялся Аллейн.

— Скажите, когда была установлена цифровая комбинация на замке? — спросил он.

— Несколько дней назад. Три или четыре. Почему вы спрашиваете?

— Вы обсуждали механизм замка с вашими коллегами?

— Ну… так, в общих чертах, только в общих чертах.

— Не кажется ли вам, что будет весьма разумно, если об этом слове из пяти букв будете знать только вы?

— Но я… мы все здесь…

— Видите ли, это обычная практика.

— Да, но мы — другое дело. Я хочу сказать, мы все здесь…

— Попробую убедить вас. — Аллейн сделал надпись на обратной стороне конверта. — Такую комбинацию вы придумали?

Морис взглянул на конверт.

— Черт!

— Будь я на вашем месте, я бы придумал другое, менее очевидное слово, переменил шифр и держал бы рот на замке. — Аллейн зачеркнул надпись на конверте и положил его в нагрудный карман. — У вас посетители, — дружелюбным тоном заметил он.

Он подождал, пока сделают снимки, и вовсе не удивился тому, что на площадке вновь появился Тревор Вир. Мальчишка с очаровательной застенчивостью побеседовал с репортером, в котором он инстинктивно определил человека, принимающего решения, и все кончилось тем, что Дестини Мед и Тревор в обнимку с серьезным видом разглядывали перчатку, пока сверкали фотовспышки и щелкали камеры.

Лучший снимок, сделанный в то утро, вышел под заголовком: «Исполнитель детской роли, Тревор Вир с Дестини Мед и перчаткой Шекспира. «Когда я гляжу на нее, мне прямо-таки хочется плакать», — говорит юный Тревор».

2

Перегрин ответил на десяток чрезвычайно умных вопросов и так никогда не смог припомнить, что же он говорил. Поклонившись, он сделал шаг назад и увидел себя в зеркале бара: высокий, долговязый и насмерть перепуганный молодой человек во фраке. Все двери были широко распахнуты, театр наполнялся невнятным приглушенным гулом.

Мистер Кондукис, с орденскими ленточками в петлице, обратился к Перегрину со словами:

— Мне следует пожелать вам успеха.

— Сэр, я вам так благодарен…

— Не за что. Я должен идти.

Для мистера Кондукиса была приготовлена королевская ложа.

Перегрин направился к левой двери бельэтажа.

— Ни пуха вам, ни пера, — произнес низкий голос.

Перегрин поднял голову и увидел импозантного мужчину в смокинге, при ближайшем рассмотрении оказавшегося суперинтендантом Аллейном. Его сопровождала очаровательная дама.