Питер Страуб - Темная материя

• Название: Темная материя
• Автор: Питер Страуб
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-71203-8

16 октября 1966 г. в университетском кампусе на Среднем Западе странствующий «гуру», якобы побывавший на Тибете и набравшийся там древней мудрости, Спенсер Мэллон и его молодые последователи совершили запретный ритуал. То, что там произошло на самом деле, навсегда осталось загадкой. Итог — растерзанное тело на местном лугу и надломленные души участников и свидетелей.

Сорок лет спустя популярный писатель Ли Гарвелл решил обыграть в новом романе случай, который произошел в действительности. Он стремится узнать правду о событиях той ужасающей ночи. Для этого Гарвеллу придется заставить участников зловещего ритуала восстановить во всех подробностях те отвратительные события, память о которых преследует их до сих пор.

«Темная материя» — энергичный, леденящий кровь роман с непредсказуемым сюжетом, лишний раз доказывающий, что Питер Страуб — мастер современного ужаса.

Впервые на русском языке!

---

Невидимое пламя погасло, и собакоподобные существа исчезли — все разом, но их отсутствие почему-то таило куда большую угрозу, чем присутствие.

Мэллон опустил руки и объявил, что на сегодня они сделали что могли. Он считает, что репетиция прошла хорошо, даже очень. И ему тоже хорошо, подумал Говард: он чувствовал, как постепенно отпускает Мэллона спрятанное за маской холодной сдержанности возбуждение.

— Так, все по домам и как следует поужинать. А потом будет сюрприз, который я обещал. Гути, Минога, Ботик, Кроха? Вы сегодня идете на студенческую вечеринку. Кит и Бретт помогли нам попасть на сейшн в «Бета Дельт», и там будет классно. Бесплатное пиво, живой рок-н-ролл, на каждого парня по три девчонки, на каждую девчонку — по три парня. Кроме тебя, Мередит. Всем сегодня гарантировано потрясающее веселье. Кит и Бретт, от всех нас огромное спасибо за то, что воплотили нашу мечту. Ты понял, о чем я, Гути?

— Ну да, — ответил Говард. — Офигенно…

Этот мир стал другим, подумал он, абсолютно незнакомым.

Похоже, никто больше не заметил мятежного полета белого шарфика над мертвой травой. Никто, кроме него, не ощутил присутствия агентов, и никто не держал свечу с невидимым пламенем.

«Так что же я сделал — поверил, что это был я, — размышлял старый Говард. — Гути сказал Гути: то, что ты видел там, это и был ты, и Гути поверил тому, что он сказал».

Кроха вернулся домой поужинать. Говард и Минога отправились к Ботику, мать которого была пока еще достаточно трезвой, чтобы приготовить их любимое блюдо — макароны с сыром. Она вывалила желтое месиво на тарелки, поставила плошку с картофельными чипсами и холодные бутылки с «Кока-колой» и стала наблюдать, как дети едят. Непрерывно смоля одну за другой «Парламент», она улыбалась тому, как они стремительно уминают еду. Мать Ботика обожала Миногу.

— Эй, а где твой парень? — спросила она. — Вы же с ним неразлейвода.

— Он нас сегодня кинул, — сказала Минога. — Считает, что выше всего этого, прямо весь из себя такой скептичный, в общем, пролетит мимо всего, да мне-то что…

— Вот как… — сказала мать Ботика. — Хорошо. Ну а вы все сегодня идете на вечеринку или, как всегда, шляться?

Мать Ботика, Ширли Боутмен, была когда-то очень хороша собой, и в ее вопросе улавливался мечтательно-тоскующий оттенок.

— А может, понемногу туда и туда, — сказал Ботик.

— Лучше повеселитесь подольше на вечеринке. А где, кстати?

Ботик и Минога продолжали есть. Мать выбила кубики льда из формочки и освежила свой напиток: пара дюймов «Сигрэмс» и столько же «7Up».

— Да не волнуйтесь вы, я не собираюсь портить вам вечеринку.

Столбик пепла упал ей в стакан и, ударившись о кубик льда, рассыпался. Ширли поболтала в стакане пальцем, и пепел почти весь исчез. Она затянулась и выдохнула столбик дыма — тот завис под углом над их головами.

— А кто закатывает бал?

— Да какие-то ребята. И — мам, так уже не говорят, только старики: «закатывает бал».

Заполняя внезапную тишину, Минога сказала:

— Единственное, что я знаю: вечеринка будет на Лэнгдон-стрит.

— Лэнгдон-стрит… Когда я была школьницей, мы только и болтали о том, чтобы попасть на вечер к студентам, но никто никогда не ходил. Во-первых, родители бы не пустили. Мои мама с папой? Да они б заколотили мне дверь комнаты гвоздями. Я же единственное что скажу: не пейте много и не давайте себя дурачить. Минога и Гути, я сейчас обращаюсь к своему сыну. С вами-то все будет хорошо, уверена.

— То есть от меня ты ожидаешь, что я буду вести себя там как придурок? Вот спасибо, мама, за помощь.

— Хочешь знать, что я ожидаю? Прежде всего, Ботик, я от тебя ожидаю, что ты будешь держать руки в карманах. Не бери ничего, что тебе не принадлежит. Это совсем не то, что тырить конфетки из А&Р. Членство в студенческом братстве стоит денег. Они друг с друга глаз не спускают.

— Как скажешь, мам, — ответил Ботик.

— Просто помни: если попадешь в беду, выкарабкиваться придется самому.

Она повернулась к Говарду Блаю.

— Гути, твоя мама сказала, что не против, если ты вечером у нас поешь, но просила тебя не загуливаться поздно. И еще спрашивала, не знаю ли я что о человеке, который ночует у тебя в подвале.

Трое мальчишек потрясенно посмотрели на нее. Маленький Говард Блай почувствовал себя так, будто обожаемого Спенсера Мэллона разоблачили.

— Ну дела… — вздохнула Ширли. — Послушайте, я не в курсе, что происходит, да и не хочу быть в курсе, но если этот извращенец, которого вы все так обожаете, спит в твоем подвале, тебе лучше вытурить его. Срочно.

В тот вечер Говард не смог отозвать в сторонку Спенсера, когда все собрались перед домом «Бета Дельт», который на самом деле находился не на Лэнгдон-стрит, а дальше по аллее между двумя студенческими клубами. Деревянное покосившееся строение, давно нуждавшееся в покраске, ютилось между маленькой частной парковкой и двумя другими такими же невзрачными домами. Задняя стена дома выходила прямо на деревянный настил длинного, шаткого причала над озером Мендота.

Хейвард и Милстрэп провели Мэллона и ребят через входную дверь в помещение — то ли прихожую, то ли гостиную с потрепанной и вытертой кожаной мебелью около остывшего камина. Парень в гавайской рубашке, шортах и сандалиях оторвал взгляд от компьютерного пасьянса и проорал:

— Какого черта здесь дети, Хейвард?

— В помощь на кухне, — ответил Хейвард.

— Тебя, козла, надо в помощь на кухне, — буркнул парень.

Говарду удалось поговорить со Спенсером с глазу на глаз, только когда Хейвард привел их вниз, в просторную пустую комнату со сценой и баром в противоположных концах. Когда двое молодых людей позвали Хейварда и Милстрэпа и те отошли от арочного дверного проема, Говард описал Мэллону свою проблему. Он боялся, что Мэллон рассердится или откажется переехать из подвала, и в волнении путал слова.

«Не проблема, — сказал Мэллон. Он и не собирался возвращаться в магазин сегодня ночью. — Перекантуюсь, — сказал, — у Мередит. Были кое-какие затруднения на этом фронте, но сейчас все опять первый класс. Ты же знаешь, женщины — они немножко с приветом. Кстати, нет нужды об этом рассказывать Миноге. Договорились?»

«На этом фронте»? «Перекантуюсь»? «Первый класс»? Этот человек говорил на английском?

— Договорились, — ответил он.

Он хотел сказать: «Забудь о завтра, забудь обо всем, моя любовь, возможно, ты знаешь, что за тобой следят, но не ведаешь, с чем связался. Обрати внимание на то, что сказали тебе. Откажись, пока не поздно».

Но как сказать такое Спенсеру Мэллону? Это невозможно. Маленький Говард Блай застыл в нерешительности. Двое парней из студенческого братства, совещавшиеся с Китом и Бреттом, принялись выстраивать ребят в очередь. Они следили, как пришедшие проходят через арку, так внимательно, будто пытались запомнить их лица. Говард почувствовал, что особое внимание обратили на Миногу и на него. Когда Милстрэп повел их в пустую кухню, Говард оглянулся и увидел, как Кит Хейвард сунул сложенные купюры в карман.

Милстрэп объявил, что их привели заранее, дабы избежать жесткого контроля на входе. Мэллон и Мередит прошли бы и так, что же касается старшеклассников — в «Бета Дельт» знают, что их наняли для работы по кухне. Когда выяснилось, что это обычная вечеринка, с одним только пивом, без еды и закусок, сказали, пардон, идите, помощнички, в задницу, правильно? В общем, Хейвард якобы забыл им передать. Невелика беда, верно? По официальной версии, им полагалось сидеть на кухне до полуночи, потом выйти и начинать драить зал. На самом деле они могли подождать, пока в зале станет достаточно шумно — может, минут через пятнадцать после начала, — и тогда делать что им вздумается. Если они будут хорошо себя вести, люди в «Бета Дельт» будут им только рады. И пиво, кстати, дармовое. Пей сколько влезет, главное — не блевать и не отключаться.

Мэллон и Мередит Брайт остались с Хейвардом и Милстрэпом. Почти час ученики Мэдисон Уэст болтались, всеми забытые, на кухне. Потом загудели голоса, заиграл блюз, и маленькая банда просочилась в зал. Свет был потушен, пары кружились под музыку. Толпа сразу же разделила ребят.

Говард и его друзья никогда не бывали на вечеринке, хоть отдаленно напоминающей эту. В школе для больших тусовок обычно занимали целые дома, где всегда можно уединиться в более спокойной, менее забитой народом комнате или просто выйти на лужайку. Можно слушать пластинки и надеяться, что кто-нибудь догадается притащить пивка. Здесь же все набились в одну комнату, все орут и визжат. Такого оглушительного грохота он никогда не слышал: бас пульсировал у него в груди, ритм прошивал тело насквозь. Все, даже танцующие, держали большие пластиковые стаканы с пивом — оно выплескивалось на одежду и на пол. Громкая, жесткая, необычайно заводная музыка, отражаясь от стен, ввинчивалась в уши. Говард двинулся по краю танцплощадки, протискиваясь сквозь толпу, а люди даже не замечали его. Когда он наконец протолкался к бару, перед ним очутилась Минога — тянулась взять пару шестнадцатиунцевых стаканов у паренька за стойкой. В очередной раз он с болью осознал, что Минога — девушка, настоящая девушка, а не пацанка, в роль которой вживалась настолько успешно, что он считал ее своим парнем в компании. Хуже того, сегодня она была сногсшибательна. Удивительное дело: словно почувствовав душевную боль, всякий раз терзавшую Гути в такие моменты, Минога вручила ему увенчанный шапкой пены стакан.