Нина Васина - Дурочка (Ожидание гусеницы)

• Название: Дурочка (Ожидание гусеницы)
• Автор: Нина Васина
• Жанр: Детектив

Самоубийство известного профессора дает возможность молодому офицеру жениться на дочери майора госбезопасности в отставке Смирновской, поселиться в ее московской квартире и влюбить в себя юную жену Аглаю. Однако, семейная жизнь оказывается нелегким испытанием. Теща не потеряла навыков боевой подготовки и всегда готова отработать их на зяте, у красавицы жены диагноз — «умственное отставание в развитии», а в доме профессора после его смерти появляются трупы, от которых лейтенанту приходится избавляться. Оказавшись втянутым в грязную аферу с пропавшими счетами бывших КГБэшников, лейтенант спасает женщин от бандитов и разгадывает причину настойчивой слежки за квартирой тещи и взлома ее сейфа.

---

Крылов кивнул Ладовой. Она отложила вилку, медленно дожевала и вытерла рот салфеткой. Задумалась, покачала головой.

— Слушайте, может не стоит все это…

— Стоит! — громко перебила Лукреция.

— Ладно, — Ладова пожала плечами. — Повторяю в двадцатый раз. В кейсе была металлическая коробка от набора сверл, размером со школьную тетрадку. В ней и лежали документы.

Номер два поднял руку как на уроке и обратился в Лукреции:

— Разрешите? Нам бы план участка с постройками. Чтобы мы правильно подготовили рекогносцировку.

— Планы участка и дома лежат в папке на столе, — кивнула Лукреция.

— С чего начнем? — встал номер один.

— Начинайте с земли, — кивнул Крылов. — А мы пока будем ссориться в этой, так сказать, постройке.

— Не буду я ссориться, я только что поела, — заявила Ладова. — Значит, ты пошарил тут металлоискателем в девяностом?

— Не заводись. Я не выкапывал твой кейс.

— Лакрица, сядь ко мне, — Ладова постучала по дивану, на который перебралась с чашкой кофе. Дождалась, когда Смирновская с неохотой сядет рядом и обняла ее: — Сладенькая ты наша… Откуда Крези-бой узнал, что мы с Бакенщиком что-то закапывали?

— Он ремонтировал письменный стол и нашел Лайкины тетрадки. Теперь моя очередь задавать вопросы. Где ты установила свои прослушки?

— Ну… — задумалась Ладова, — тут в столовой, в гостиной и в холле на втором этаже.

— А я в твоей спальне, — кивнул от стола Крылов. — И в свободной комнате наверху.

— Откуда вы меня писали в девяносто первом? — спросила Лукреция, увидела как гости удивленно переглянулись и повысила голос: — Вы не могли посадить каждый по группе на столько лет на прямую прослушку! Это даже… смешно, честное слово!

— Не писали мы тебя в девяносто первом, так ведь? — Крылов посмотрел вопросительно на Ладову.

Она покачала головой: — Не писали. Я лично слушаю тебя с прошлого года.

— И я, — хмыкнул Крылов. — Надо было раньше встретиться и перетереть эту тему. А то до смешного доходит — мои ребята сталкиваются с адъютантом Наташки при осмотре дома Ционовского почти нос к носу. Что? — Крылов погрозил пальцем. — Наташка, я знаю этот взгляд! Скажешь, не посылала своего лейтенанта? Будешь врать, рассержусь. Мы уже достаточно старые, чтобы ради спортивного интереса говорить правду.

— Лейтенанта посылала, — кивнула Ладова. — Отчета от него о проделанной работе еще не получила, поэтому и соврать нечего.

— Ты даже не представляешь, что он… — начал с воодушевлением Крылов, но Лукреция сделала большие глаза, и полковник умолк.

— Понятно, — улыбнулась Ладова, — видно, облажался мой флигель-адъютант. А давайте выпьем и дадим мальчикам отбой. Лакрица споет под гитару…

Смирновская встала.

— А давайте я вам расскажу, как все было, а вы меня поправите, если что не так. Восемьдесят восьмой, правильно? Предприятиям и юридическим лицам разрешили продавать за рубеж все — от сырья до золота. Контора к этому времени официально перешла к созданию коммерческих структур и смешанных предприятий, и Крези-бой захотел вложить все, что было в кейсе, в коммерцию, обещая бешеные прибыли. А Наташка потребовала выполнения принятого нашей пятеркой договора — не трогать из кейса ни одного счета до возможности бесконтрольного выезда за рубеж. Ты настаивал, тогда она разыграла «пропажу счетов», а сама закопала документы на моем участке. В девяностом ты узнал об этом из тетрадки моей дочери.

— Ладно! — Крылов поднял руки, «сдаваясь». — Я нашел это место, но ничего не выкапывал! Впервые увидел этот кейс в натуре в девяносто первом.

— Лакрица, что скажешь? — прищурилась Ладова.

— Я ему верю, — заявила Лукреция. — Если бы бумаги были у него, он бы осенью 91-го не пришел вместе с тобой их выкапывать. Помнишь эту осень самоубийц? В августе выбрасывается из окна Кручина — управделами ЦК. В октябре — его приемник Павлов. Думаю, Наташкины нервы сдали после смерти Лисоволика, завсекцией США из международного отдела ЦК. Ты запаниковала и решила вытащить из швейцарского банка если не все, то хотя бы часть денег, и — срочно. Вот тут вам двоим пришлось пойти на сотрудничество, соединить связи одного с возможностями другого, и вы назначили день раскопок. Могу поспорить — у вас к этому дню уже были готовы визы и билеты, и пути отступления.

— Не было никаких билетов и виз, — скривился Крылов. — Мы договорились прощупать ситуацию и через подставную фирму обналичить один из счетов. К тому же в девяносто первом Крючкова убирали из председателей, соответственно, рвались межведомственные связи. Наташка-то под Крючковым спокойно сидела, а Бакатин первым делом начал трепать контрразведку по финансовым проколам.

— Ладно, у вас была еще причина. Но мне на нее плевать! Извините… Продолжу. В октябре девяносто первого вы завалились ко мне, как всегда, на выходные. Началось с развлечения и поиска сокровищ. Все нервничали, но вроде как в охотку, придуривались. Одна я была не в курсе, что вы за эти бумажки поубивать друг друга готовы. Утром на следующий день ты, — Лукреция показала пальцем на Крылова, — залез в записи моей дочери и узнал, что пустой кейс не сговор Наташки с Бакенщиком, не спектакль, который перед нами разыграли. Оказывается, моя дочь видела и записала, как они ночью ругались друг с другом, а это значит — оба не знали о пропаже.

— Ничего себе, ругались! — возмутилась Ладова. — Семен мне стволом кусок зуба отломил!

— Моим, кстати, стволом! — заметил Крылов.

— Санитар!.. — опять повысила голос Лукреция, призывая к тишине, — на следующий день в ходе ваших разборок узнает, что он отсидел за бумажки, которые теперь пропали, и обещанных денег «нашего с вами пенсионного фонда», как Наташка их называла, «теперь точно нет». Началась драка, после которой вы приезжаете сюда только порознь. Чтобы проверить записи моей дочери, не появилось ли там ее новых наблюдений, да?

— Это ты зря, — обижено заметил Крылов. — Ты наша радость, мы с тобой душой отдыхаем.

— А мне кажется, — тихо сказала Лукреция, — что когда я оздоравливалась с дочерью в санатории, вы составили список посещений моего участка с металлоискателями. Чтобы не пересекаться.

— Ну, было дело, приехала я один раз с такой штуковиной, — пожала плечами Ладова. — Хотя понимала, что глупо — странно было бы вытащить эту коробку из кейса и опять зарыть неподалеку.

— И я сунулся повторно, — усмехнулся Крылов. — Дернуло меня проверить над бывшей выгребной ямой старого туалета. Ты ее в девяностом зас ы пала, когда канализацию в доме сделала, вот я и подумал…

— Ну да… Потом мы с Лайкой в очередной раз отбыли в санаторий, а вы в очередной раз перелопатили у меня здесь все книги и бумажки, — грустно усмехнулась Лукреция. — Ничего не обнаружили и решили, что проще прослушивать дом. Наверняка, кто-то из вас же и проболтается во время так называемых «уроков» для дурочки. Благо — техника казенная. Так?..

— Ты из меня совсем идиота делаешь, — заметил Крэзи-бой. — Я макулатуру в твоем доме перерыл в первую очередь — где же прятать документы, как не среди бумаг!

— Вы устроили в моем доме наблюдательный пункт. Засаду для болтуна. Все эти годы вы… — Смирновская схватилась за горло и отвернулась к плите. — Ты изгадил все, что у нас было. Микрофон в гостевой комнате! Зато ты теперь знаешь, что я смотрю порно и… Вы — сволочи!

— Хватит из нас злодеев изображать! — возмутился Крылов.

— Изображать? — резко повернулась Смирновская. — В твое последнее посещение я сказала, что профессор забрал несколько тетрадок Аглаи. Ты решил, что стоит поискать бумаги и там, да? В доме Ционовского? А ты, — Лукреция укоризненно кивнула Ладовой, — прослушала запись этого нашего разговора и послала туда же своего подручного Флигеля! Как часто вы проверяли все записанные звуки моей жизни? Раз в неделю? Раз в месяц? Почему, черт побери, вы уверены, что бумаги до сих пор где-то здесь?! — она пошатнулась.

Наташа вскочила и помогла Лукреции дойти до дивана.

— Интуиция, — сказала она, подавая стакан с водой.

— А у меня — полная уверенность, — заявил Крылов, протянув Смирновской таблетку из коробки от леденцов. — Бумаги перепрятаны, и недалеко. Бакенщик, похоже, вообще не в курсе. А Санитар не стал бы такие документы у себя держать. Он профессионал, но — исполнитель, не по рангу ему возиться с обналичкой подобных средств. Мог на всякий случай перепрятать неподалеку, с задумкой на будущее. Кто остается? Ты, непогрешимая наша, Таисия — преданная твоя слуга и мы с Наташкой. Поскольку, как сейчас выяснилось, мы с Наташкой на протяжении последних четырех лет прилагали одинаковые усилия в поисках, сама понимаешь, кто остается.

Лукреция села и затряслась в беззвучном смехе.

— Остаюсь я с дочерью и домработницей!.. — она, уже не сдерживаясь, засмеялась открыто, вытирая слезы. — Вы… Вы такие мерзкие!.. Стоило перепрятать бумаги, чтобы просто прищемить вас и получать потом удовольствие, наблюдая все эти поиски!.. Если бы, — добавила она уже уныло, — это не было так тяжело для меня.