Петр Дейниченко - Империя. От Екатерины II до Сталина

• Название: Империя. От Екатерины II до Сталина
• Автор: Петр Дейниченко
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-373-01613-1

XIX век был насыщен глубокими противоречиями. Это одна из величайших переломных эпох для России: царствование Александра, проекты М. М. Сперанского, Отечественная война 1812 г., аракчеевщина, движение декабристов, «апогей самодержавия» при Николае I, идейная борьба 30—40-х гг., реформы Александра II и контр-реформы Александра III, возникновение революционных ситуаций и др.

XX век начался войнами и революциями. Крах императорской России наступил внезапно. Однако в стране Советов, прошедшей через мясорубку Октябрьского переворота, Первой мировой и Гражданской войн, красный террор и партийные чистки, борьбу с врагами советской власти, строительство коммунизма стало лишь ширмой, прикрывавшей власть бюрократической элиты. И. Сталин начал возрождать империю.

---

Что же так потрясло русских людей второй половины XVIII столетия?

Вот основные положения «Наказа».

Все граждане равны перед законом. Они вправе не только делать то, что законы дозволяют, но и все, что законом не запрещено. Законом следует запрещать лишь то, что может принести вред отдельной личности или обществу. Частое употребление казней не исправляет людей. Слова не вменяются в преступление, если не соединены с действиями. Пытка – установление, противное здравому рассудку. «А ежели найдется страна, где люди инако не воздерживаются от пороков, как только суровыми казнями, опять ведайте, что сие проистекает от насильства правления». Дозволение верить «по своему закону» смягчает сердца, а в Российской империи веротерпимость необходима уже потому, что ее подданные исповедывают разную веру

Екатерине, однако, пришлось отказаться от всяких упоминаний о необходимости освободить крестьян из крепостного состояния, хотя она считала рабство противным христианской религии и справедливости. В «Наказе» она вынуждена была признать, что «не должно вдруг и через узаконение делать великого числа освобожденных».

Депутаты, собравшиеся в Москву для работы над Новым Уложением, показали Екатерине, что Россия куда дальше отстоит от новейших европейских идей, чем она думала. 564 человека, среди которых были чиновники, купцы, казаки, «пахотные солдаты» и инородцы, не были представителями русского общества, потому что общества в тогдашней России не было. Каждое сословие пеклось только о своих интересах. Благо народа они понимали только как свое собственное, государственные интересы – как интересы государыни. Каждое сословие требовало себе исключительных привилегий за счет других и не желало нести никакой ответственности. Дворяне ратовали за отмену пыток, но исключительно для своего сословия, купцы требовали запретить дворянам и крестьянам участвовать в торговле, все (за исключением дворян, уже получивших такую привилегию) желали не служить и не платить податей, и все требовали рабов – против крепостной зависимости высказались лишь отдельные депутаты. Ясно, что никакого Уложения создать так и не удалось, и в 1768 году комиссия по его выработке была распущена под предлогом начавшейся войны с Турцией.

Надо сказать, что в практической деятельности Екатерина далеко отступала от своих высоких идеалов. Она знала, что обязана своей властью русскому дворянству, и понимала: лучший способ завоевать его любовь – это раздавать поместья, деньги и привилегии. Только при восшествии на престол она пожаловала главным своим сподвижникам 18 тысяч душ. Всего в правление Екатерины из казенных и дворцовых имений было роздано около миллиона душ. В 1765 году (работая над «Наказом») она разрешила помещикам ссылать крестьян в Сибирь без суда «по продерзостному состоянию» (подтвердив указ Елизаветы 1760 года), а в 1767 году, получив во время путешествия по Волге около 600 челобитных от крестьян с жалобами на помещиков, приказала вернуть их без рассмотрения; позже был выпущен специальный указ, запрещавший крестьянам подавать императрице жалобы на помещиков. К моменту восшествия Екатерины на престол на Украине еще существовало право свободного перехода крестьян, но уже в 1763 году она резко ограничила его, а через 20 лет отменила вовсе.

Пугачев

Крестьяне ожидали, что вслед за Манифестом о вольности дворянства свободу получат и они. «Наказ» Екатерины еще более подогрел их надежды. Способствовали этому и терпимая политика правительства по отношению к раскольникам, и перевод монастырских крестьян на положение государственных (последнее, впрочем, позволяло свободно жаловать их кому угодно). Но изменений в жизни крестьян так и не наступало. Напротив, к началу работы комиссии по выработке Уложения крепостные вопреки всем законам негласно признавались рабами – хотя еще при Петре I крепостные могли брать казенные подряды. В середине XVIII века социальная разница между помещиками и крепостными была так велика, что один из человеколюбивых депутатов комиссии выразил желание принять закон, по которому можно было бы судить помещика, убившего крестьянина. Оказалось, что такой закон давно существовал и даже применялся: по Уложению 1645 года помещика-убийцу следовало казнить, а семье убитого возместить ущерб из имущества убийцы. Но об этом успели забыть.

В первые годы правления Екатерины положение крепостных стало невыносимым. Прежде помещик передавал крестьянам в пользование часть своей земли, а они за это обрабатывали и его участок, да еще платили ему денежный оброк. Теперь помещики предпочитали жить в городах. В пользование крестьянам они передавали всю землю и получали за это деньги, не занимаясь хозяйством вовсе. Размеры оброка при этом зависели от желания помещиков. В свою очередь, помещики, постоянно проживающие в деревне, зачастую превращали свои имения в настоящие рабовладельческие плантации – крестьяне, лишенные своего хозяйства, работали на помещика только за пропитание. Крестьян держали в повиновении с помощью штрафов, розог, цепей, палок и плетей, а также угроз ссылки в Сибирь или пожизненной службы в армии. Для контроля за удаленными имениями помещикам нужны были особенные люди, и такие быстро сыскались из числа тех же крепостных. К середине XVIII века в помещичьих усадьбах стремительно возросло число дворни, часть которой обеспечивала надзор за крестьянами. Когда своими силами не справлялись, на помощь вызывали военные отряды.

Страдали крестьяне и от государства, которое требовало податей, забирало в солдаты, привлекало к выполнению различных повинностей. В середине XVIII века государственных крестьян «приписывали» к горным заводам, во множестве строившимся на Урале (только с 1751 по 1763 год там было построено 66 заводов).

В отличие от постоянных горнозаводских рабочих приписные крестьяне должны были несколько месяцев в году выполнять на заводе различные подсобные работы: валить лес, рубить дрова и жечь уголь. Кроме того, они перевозили грузы и строили. Эта работа оплачивалась, но по нищенским расценкам. Поскольку предприятий становилось все больше и больше, к ним приписывали деревни, находившиеся в 400 и даже в 700 верстах от них. С 1761 года приписные должны были добираться за свой счет (формально стоимость прохода была включена в стоимость рубки дров), при этом считалось, что в день они должны проходить 25 верст. Иной раз только в дороге приписные находились 200 дней в году. На заводах крестьян обсчитывали, вымогали взятки, избивали. Все это вызывало на Урале непрерывные волнения. К 1763 году правительство в основном с ними справилось, но подавить мятежный дух на Урале до конца не удалось.

Все первые годы правления Екатерины крестьянские выступления происходили и в других районах страны. Правительство даже вынуждено было создать специальную комиссию по исследованию причин массового бегства крепостных за пределы России. Комиссия установила, что бегут от чрезмерной строгости духовенства и светских властей к раскольникам; от рекрутских наборов; от неограниченной помещичьей власти; от работ, превосходящих силы человеческие… Ближайшие к польской границе земли едва ли не обезлюдели, да и в других частях государства чувствовалась острая нехватка рабочей силы. Пытаясь прекратить бегство, правительство уговаривало раскольников вернуться, принимало меры по заселению Сибири и Казанской губернии, рекомендовало назначить пограничных начальников с европейским воспитанием и тайно направить в Польшу воинские отряды для розыска беглых. Но недовольство не утихало. По России ходил фальшивый указ императрицы, в котором говорилось, что дворянство вознеслось, низринуло правду и чинит государству недобро. В 1765 году впервые во множестве появились самозванцы, в основном из беглых солдат. Большинство из них назывались именем Петра III – так отозвалась странная смерть свергнутого императора и те указы, что появились в его недолгое царствование.

Указы эти и в самом деле нарушили хрупкое равновесие в обществе. Своим манифестом Петр III даровал дворянам освобождение от службы – теперь того же ждали и крестьяне. Ведь крепостная зависимость крестьян в некотором смысле издревле была их службой отечеству: дворянин по первому повелению государя обязан был явиться на военную службу с людьми и провиантом; его крестьяне обеспечивали этот провиант, вооружение и платили подати. Теперь равновесие рухнуло. Крестьяне больше не находили никакого смысла в своем крепостном состоянии.

Портрет Е. И. Пугачева, написанный на портрете Екатерины II. Неизвестный художник. XVIII в.

Наиболее напряженной в конце 1760-х годов была обстановка на Южном Урале, в Западной Сибири и Поволжье. Совсем рядом с уральскими заводами жили башкиры, неоднократно восстававшие и помнившие жестокость правительственных войск. Обитавшие южнее яицкие и волжские казаки выражали недовольство стараниями правительства превратить их в регулярные воинские подразделения. Неспокойно было и в других частях страны, особенно после того как в 1768 году началась русско-турецкая война. В 1771 году вспыхнул «чумной бунт» в Москве.