Александр Холин - Ахашверош, или Приключения Вечного Жида

• Название: Ахашверош, или Приключения Вечного Жида
• Автор: Александр Холин
• Жанр: Прочие приключения

Ахашверош – настоящее имя Вечного Жида, который проходит сквозь время, не умирая. Он возникает в разных странах под разными именами, но сразу попадает в поле зрения общественности. Это и граф Сен-Жермен, и таинственный маг Калиостро, и с виду простой профессор Израильского Университета, но всё это один человек. Почему он не может умереть? Так ли хорошо бессмертие? И какие данные нужны Ахашверошу из дневников Иисуса Христа? Но за известными Кумранскими рукописями охотятся сразу несколько мистических организаций. Кто же из них победит? И нужна ли какая-то победа?

---

Девушка вернулась назад к мужчинам и утвердительно кивнула:

– Похоже, там действительно что-то есть. Но поскольку вы, Шимон, первооткрыватель, вам и карты в руки. Полезете в расселину, а мы вас подстрахуем. Тем более, что вам по телосложению легче будет там протискиваться, чем нам с Ярославом. Вот только удалось бы кувшины вытащить.

– Вытащим, куда они денутся, – хохотнул Шимон, достал из своего рюкзака моток альпинистской верёвки и пристегнул к поясу, не забыв пропустить контрольный захват между ног.

– Готов? – осведомился Ярослав. – Тогда пойдем. Нечего терять время. Если получится, то надо поднять наверх всё, что там есть до темноты.

– Успеем, – уверил его Шимон и направился к расселине.

Надо сказать, что на дне горного провала находились такие же сосуды, какие нашёл когда-то бедуин Мохаммед ад-Диб. Всего их оказалось шесть. И пока мужчины были заняты подъёмом керамических посудин, Илона не утерпела и вскрыла один из кувшинов. Это категорически воспрещалось уставом университета, но женское любопытство зачастую бывает сильнее всяческих запретов и ограничений. В глиняном кувшине оказалось несколько туго свёрнутых пергаментных свитков.

Развернув один из них, Илона впилась глазами в прекрасно сохранившиеся тексты. Увлёкшись, она и не заметила, как её подчинённые окончили поднимать из расселины найденные кувшины, как уставший, но радостный Шимон поднялся наверх и как оба мужчины подошли к своей начальнице, развернувшей на брезенте заинтересовавший её пергамент.

Илона стояла на четвереньках в довольно авантажной позе, читала, шевеля губами, текст на пергаменте и тут же делала записи на чистом листе бумаги. Мужчины деликатно молчали, наблюдая за увлёкшейся начальницей, но Ярослав, то ли случайно, то ли понарошку кашлянул в кулак. Илона подняла на них сияющие глаза:

– Ребята! Вы не представляете, что мы нашли! Я уже принялась переводить. Это похоже на устав общины ессеев. Представляете?

– Нет, – честно признался Шимон.

– Ессеи никогда и никому не сообщали о внутренней жизни общины, то есть не выносили сор из избы, как у нас говорят. Но известно, что в этой общине провёл детские и юношеские годы сам Иисус Христос! Более того, он со своим учителем однажды ездил на Тибет в Лхасу. А оттуда, говорят, ещё куда-то, то есть посещал Шамбалу!

– Вот это да! – присвистнул Шимон.

– Я тебе говорил как-то об этом, – включился в разговор Ярослав, – да ты слушать не захотел. Давно уже стало известно, что Иисус посещал царство Десяти Городов, что когда-то было в нашей Западной Сибири. От этого царства уцелела только столица – Аркаим. Но об этом после как-нибудь. Я хочу знать, что нам перевела Илона.

– Извольте, – улыбнулась девушка и подала мужчинам исписанный ею лист бумаги:

«…весь этот Устав пусть исполнят они в тот [день], стоя против станов каттийских. А после того как священники протрубят им в трубы напоминания, раскроются по[ходы боевые, и будут вы]ходить бойцы. И протрубят им священники вторичный клич [для сбли]жения. И когда они восстанут вблизи шеренги киттиев, достаточно для метания, каждый поднимет свою руку с орудием. А шесть [священников затрубят клич в т]рубы сражения гласом резким и тревожным, чтобы управлять боем; и левиты и весь народ, держащий рога, затрубят [боевой клич] громкогласно. Когда раздастся этот глас, руки их начнут валить сражённых киттиев».[22]

– В скобках мои авторские дополнения, – сразу же объяснила Илона. – Арамейский текст довольно сложен, а еврейские летописцы в то время иногда позволяли себе допускать вольности в документе.

– Вот как? – прищурился Шимон. – Может быть я не прав, но этот документ, скорее всего, относится не к Уставу ессеев, а к жизни секариев.[23] Кстати, Иуда Искариот тоже принадлежал к секариям и предательство его объясняется тем, что зелоты разочаровались в Иисусе, как в своём земном царе. Ведь за день до распятия он был помазан миррой, как истинный владыка, но не взбаламутил народ против римлян, а наоборот сказал, что если на монете изображён император, то отдайте ему монету: Богу – Богово, кесарю – кесарево.

– Погоди-ка, друг мой, – перебил его Ярослав. – Выходит, предательство Иуды – это воля иудейского народа, а не вожделенные тридцать серебряников кем-то одним?

– Конечно! – воскликнул Шимон. – В те времена существовали такие же политические течения, что и сейчас! Народ в Иерусалиме другой, а законы всё те же. И недаром зелоты вопили из толпы: «Распять Его! Пусть кровь Его будет на нас и детях наших!». По своим недалёким понятиям, зелотам хотелось отомстить и унизить царя, отказавшегося от земных благ.

– Ладно, смеркается уже, – прервала их беседу Илона. – Надо отнести всё в машину. Начало есть. Дальше видно будет, что это за документы, и какие исторические факты мы сможем раздобыть через века.

Глава 5

Ярослав шёл по ночному Иерусалиму впервые и находил его ничуть не хуже ночной Москвы. Но никак не лучше российской столицы, во многом американизированной при помощи современного правительства. Всё же трудно отыскать на планете другой город, содержащий подобную энергетическую ауру. Ярослава Кузнецова радовало в настоящий момент совсем другое, а именно, что даже в далёком зарубежье пришлось работать в одной команде с бывшими москвичами. Ярославу это казалось предзнаменованием чего-то грандиозного.

Собственно, грандиозное уже произошло. Привезённые в израильский Исторический Университет кувшины с найденными документами оказались ценнейшей находкой, когда-либо попадавшей в руки археологов.

При возвращении назад в Иерусалим, вёл машину Шимон по просьбе Илоны. А девушка забралась на заднее сиденье джипа и всё колдовала с переводом уже добытой из кувшина рукописи.

– Да хватит вам, – полуобернулся к ней Шимон. – Успеем ещё ознакомиться с найденными документами в лаборатории.

– Кстати, – подняла на него глаза Илона. – В университете никто не должен знать, что один из документов я уже достала из амфоры. Договорились?

– Это ещё почему? – не понял Шимон.

– А потому, – ответил за Илону Ярослав. – По идее сосуды должны вскрываться только в специальных боксах. А перед этим все горшки должны быть обработаны высокочастотными волнами и просвечены рентгеновскими лучами и чем-то там ещё. Всё это входит в обязательную программу работы с древними рукописями. И чтобы они не рассыпались при вскрытии, применяют всяческие околонаучные операции. Нашей начальнице здорово повезло, что документ оказался в великолепной сохранности, иначе за такой пергамент ей голову оторвали бы. Я прав?

– Ещё как, – вздохнула Илона. – Не выдавайте меня, мальчики!

– Замётано! – в унисон обещали оба.

А когда прибыли в университет, мужчины даже меж собой, не сговариваясь, старались не упоминать небольшой прокол их начальницы. Работали в лаборатории с утра и до утра. Проводили вскрытие кувшинов как положено, по всем правилам. Сразу же знакомились с содержанием очередного текста, и параллельно решили сделать углеродный анализ самих пергаментов.

Такое решение было принято после очередного вскрытия одного из керамических сейфов: бумаги в кувшине при вскрытии просто рассыпались, превратились в песок. Но это произошло потому, что в амфоре хранились только папирусы. Оказалось, папирус гораздо больше подвержен эффекту полураспада, чем пергамент.

Остальные рукописи не особо капризничали и предъявляли искателям много новых фактов о временах двухтысячелетней давности. Здесь действительно нашёлся Устав ессеев с обрядовыми богослужениями, а также летопись хозяйственного существования общины. Казалось бы, что можно интересного выудить из хозяйственно-бухгалтерских отчётов? Однако Илона из ничего не значащего на первый взгляд учёта сумела выделить и составить реальное житие общины ессеев в первом веке до новой эры и в первом веке уже после Рождества Христова. Получалось, что если Иисус в юношеском возрасте жил среди ессеев, то вполне возможно было обнаружить хозяйственные затраты либо на него самого, либо на первого учителя мальчика первосвященника Закхея.

Правда, Ярославу идея восстановления быта общины казалась довольно-таки сомнительной, а Шимон наоборот, загорелся от неадекватной искры и сорил этими искрами, где надо и не надо.

Ярослав зашёл в ночное кафе, взял себе бокал аперитива, присел за столик и по своему обыкновению начал прокручивать события минувшего дня. Но вспоминать, в общем-то, было нечего. Ближе к полудню ему пришлось уехать из лаборатории университета, чтобы навести справки и получить заверенные заключения из криминалистической лаборатории углеродного анализа. Работа криминалистов-углеродчиков тоже была интересной, только очень уж тягомотной. Больше семи часов убил Ярослав на окончательные заключения экспертов. Зато сейчас не оставалось никакого сомнения в том, что найденные документы двухтысячелетнего возраста и что написаны они были именно в то время, когда Сын Божий явился на землю в человеческом теле.