Джонатан Стейнберг - Бисмарк: Биография

• Название: Бисмарк: Биография
• Автор: Джонатан Стейнберг
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-080849-6

Отто фон Бисмарк – без тени сомнения, самый влиятельный политик XIX века. «Железный канцлер» из Пруссии объединил Германию, превратив конгломерат маленьких провинциальных королевств и княжеств в мощную империю. Развязывал и выигрывал войны. Перекраивал Европу почти столь же радикально, как и Наполеон – и с легкостью навязывал свою волю императору Вильгельму I.Многие современники считали его гением и великим человеком, а многие – диктатором и деспотом. Но кем он был в действительности?Джонатан Стейнберг в своем потрясающем исследовании, созданном прежде всего на основе писем и дневников как близких, друзей и союзников Бисмарка, так и его врагов и недоброжелателей, демонстрирует читателю психологическую сложность и противоречивость этого неординарного человека и пытается раскрыть тайну почти магической власти «железного канцлера» над людьми и событиями

---

За двенадцать дней до первого крика младенца Бисмарка, 20 марта 1815 года из ссылки на острове Эльба бежал Наполеон, с триумфом возвратившись в Париж. Наполеоновская империя, уничтоженная в минувшем году союзниками-победителями, поднималась из руин повсюду, где бы он ни появлялся. Битва при Ватерлоо 18 июня 1815 года положила конец мечтам возродить империю, но она не избавила ни Европу, ни Пруссию Бисмарка от последствий наполеоновских авантюр. Наполеон успел навязать и широко распространить законы и принципы государственного управления Французской революции. И это можно считать первой, если не первостепенной частью исторического наследия, доставшегося Бисмарку.

Далее. Каким образом Бранденбургское маркграфство, в котором находилось поместье Бисмарков Шёнхаузен, превратилось в Прусское королевство, а затем и в ядро Германской империи? Ясно, что не только в силу богатых природных ресурсов. Кристофер Кларк в своем превосходном повествовании об истории Пруссии «Iron Kingdom»(«Железное королевство») так представлял себе прусские пейзажи времен детства Бисмарка: «Ландшафт однообразный и ничем не примечательный. Реки скорее напоминали вяло текущие извилистые потоки воды, полностью лишенные величавости Рейна или Дуная. Повсюду монотонные березово-хвойные леса… Во всех ранних описаниях, даже самых хвалебных, обязательно отмечаются пески, болотины, скучные равнины и непаханые целинные земли. Почва почти повсеместно малопригодная для земледелия. В отдельных районах из-за песков деревья вообще не росли»2.

Небогатое и бесперспективное княжество стало ядром самого могущественного в Европе королевства только благодаря усилиям монархов, правивших им с 1640 до 1918 года. Всем им свойственна одна замечательная особенность – долголетие. В эпоху зыбких правил престолонаследия и скоропостижных смертей Гогенцоллерны умудрялись сохранять и здоровье и трон. Великий курфюрст Фридрих царствовал с 1640 до 1688 года, Фридрих Великий – с 1740 до 1786 года, Фридрих Вильгельм III – с 1797 до 1840 года, сеньор Бисмарка Вильгельм I, король Пруссии и император Германии – с 1861 до 1888 года, скончавшись в возрасте девяносто одного года. Средняя продолжительность царствования Гогенцоллернов исчислялась тридцатью тремя годами. Однако они оказались не только долгожителями, но и неплохими правителями. По крайней мере двоих из них – Великого курфюрста и Фридриха Великого – можно назвать самыми выдающимися монархами всех столетий, предшествовавших Французской революции, а Фридриха – вероятно, самым способным из всех властителей, правивших современным государством.

Великий курфюрст, преставившись в 1688 году, оставил после себя процветающую страну и регулярную армию численностью более тридцати тысяч человек. Во время правления отца Фридриха Великого – короля Фридриха Вильгельма I (1715–1740), получившего прозвище «короля-солдата», Пруссия располагала регулярной армией численностью восемьдесят тысяч человек. Фридрих Вильгельм I был приверженным кальвинистом, который в буквальном смысле лупцевал священников, не отправлявших службы должным образом. Однако все преобразования и в военной, и в гражданской сфере совершил Фридрих II Великий (1740–1786). Из Фридриха получился настоящий король: победоносный генерал, просвещенный деспот, философ и любитель музыки. Его наследие определяло последующее развитие прусской истории, и, собственно, именно его Пруссию унаследовал Бисмарк.Фридрих считал, что командующими могут быть только аристократы. Поэтому землевладельческий класс, к которому принадлежала семья Бисмарк, и состоял из служивых дворян. Он обладал монополией на высокие посты и в армии, и в государственных учреждениях. Фридрих Великий написал в «Политическом завете» от 1752 года:

...

«(Прусские дворяне) приносили в жертву свои жизни и состояния, служа государству; их верность и доблесть должны быть оплачены защитой со стороны правителей, и долг (правителя) – помогать обедневшим дворянским семьям и способствовать сохранению за ними земель, ибо они являются основой и опорой государства. В таком государстве не страшны никакие фракции и мятежи… одна из задач государственной политики должна заключаться в сохранении дворянства»3.

Фридрих был в долгу перед дворянством и осознавал это. Семья фон Клейст потеряла тридцать человек только в одной из его войн – Семилетней войне (1756–1763), и ее жертвы не были исключительными для Пруссии4.

Фридрих по праву считается действительно «просвещенным» королем. Он отличался незаурядным интеллектом, сочинял трактаты и замечательные письма – естественно, на французском языке: немецкий язык предназначался для слуг. Король поддерживал переписку со всеми светилами эпохи Просвещения, чем можно отчасти объяснить его безразличное отношение к религии. За два года до его смерти философ Иммануил Кант отметил в своем знаменитом эссе «Что такое Просвещение?» (1784): «Становится все меньше препятствий для всеобщего просвещения, избавления человека от добровольной умственной незрелости. В этом отношении наше время является эпохой Просвещения, эпохой Фридриха».

Наследие, оставленное Фридрихом Великим, имело такие долговременные последствия, влияние которых испытал на себе и Отто Бисмарк. Монарх первым подал пример обязательного, ответственного и всесторонне образованного суверена. Один из его высших чиновников Фридрих Антон фон Хейниц (а с ним согласились бы все министры и чиновники) записал в дневнике 2 июня 1782 года:

...

«Надо брать пример с короля. С ним некого даже сравнивать. Он работящий, полностью отдается делу, и для него долг превыше всего. Не найти другого такого же монарха, такого же рачительного и последовательного, способного так же бережно распоряжаться своим временем»5.

Фон Хейниц был абсолютно прав. В Европе не существовало монарха, подобного Фридриху, ни до него, ни после. Гениальные короли не появляются в результате генетической лотереи. Фридрих Великий оставил в наследство будущим монархам целый ряд основополагающих принципов государственного управления, и самый главный из них заключался в том, что король является прежде всего слугой государства. Этот завет вначале перенял Вильгельм I, как и другой не менее важный постулат: суверен не может достойно управлять королевством без предварительной тяжелой черновой работы.

Еще одной неотъемлемой частью наследия Фридриха была обязательная и особая принадлежность к классу «юнкерства», как называлось прусское дворянство. Служение короне определяло и самоидентификацию, и весь смысл жизни аристократов. Они служили в армии и дипломатическом корпусе, управляли провинциями и министерствами, но на первом месте всегда стояла служба воинская. В романе Теодора Фонтане «Irrungen Wirrungen»о любви между отпрыском из юнкерского сословия лейтенантом Бото фон Ринеккером и дочерью берлинского торговца цветами есть примечательная сцена, в которой молодой офицер идет к своему разгневанному дяде, приехавшему в Берлин специально для того, чтобы разобраться с племянником. Я передаю ее в собственном переводе: «У дворца Редера он встретил лейтенанта фон Веделя из драгунского гвардейского полка.

– Куда направляешься, Ведель?

– В клуб, а ты?

– К Хиллеру.

– Рановато.

– Ну и что? У меня ленч с дядей… Между прочим, он, то есть мой дядя, служил в твоем полку. Правда, давно это было, в сороковых. Барон Остен.

– Из Вицендорфа?

– Он самый.

– О, я же его знаю, то есть имя. Вроде бы даже родственник. Моя бабушка тоже Остен. Не он ли объявил войну Бисмарку?

– Верно, он. Знаешь что, Ведель? Тебе тоже стоило бы пойти. Клуб подождет. Там будут Питт с Сержем. Они появляются в час или три. Старина все еще без ума от драгунской синевы и позолоты. И в нем по-прежнему сидит пруссак, для которого только в радость увидеть Веделя.

– Ладно, Ринеккер. Только под твою ответственность.

– С превеликим удовольствием!

За разговором они не заметили, как дошли до места. Старый барон уже стоял у стеклянных дверей и посматривал на улицу: часы показывали одну минуту второго. Но он не стал выговаривать за опоздание и явно пришел в восторг, когда Бото представил ему лейтенанта фон Веделя.

– Сэр, ваш племянник…

– Никаких извинений. Герр фон Ведель, мы рады всем, кто называет себя Веделем, а тем, кто носит мундир, мы рады вдвойне и даже втройне. Заходите, господа. Мы отступим от этой позиции, занятой столами и стульями, куда-нибудь в тыл. Отступление не принято у пруссаков, но в данном случае оно желательно»6.

Этот небольшой эпизод показывает нам все, что надо знать о классе «юнкерства». Во-первых, они хорошо осведомлены друг о друге и зачастую оказываются в родственных отношениях. Во-вторых, они идентифицируют себя со своими полками так же, как англичане ассоциируются с теми или иными школами, колледжами Оксфорда или Кембриджа. Двое молодых юнкерских лейтенантов говорят кратко, рублеными, cut, а по-немецки schneidig, фразами. Когда пруссак-юнкер осведомлялся о ком-либо, то он первым делом спрашивал: Wo hat er gedient? («Где он служил?»). Имелось в виду, естественно: в каком полку? Старый барон не терпел опозданий и непременно отругал бы Бото, если бы тот не привел с собой драгуна-гвардейца Веделя. Бывалый воин воплощал в себе все добродетели прусского дворянства: преданность долгу, деловитость, пунктуальность и самопожертвование, основанные обыкновенно на лютеранском или евангелическо-протестантском благочестии и яростной, несгибаемой гордости. Женским чарам не было места в этом регистре юнкерских нравственных установок. Бисмарк после отставки говорил Хильдегард фон Шпитцемберг: «Первый пехотный гвардейский полк – это военный монастырь. Вместилище Esprit de corps(сословного духа) на грани безумия. Надо запретить этим господам жениться; я призываю тех, кто собирается выходить замуж за кого-либо в этом полку, отказаться от такой мысли. Такая женщина обвенчается с военной службой, эта служба сделает ее несчастной и доведет до смерти…»7