Алексей Провоторов - Фантограф. Русский фантастический № 2. 2014

• Название: Фантограф. Русский фантастический № 2. 2014
• Автор: Алексей Провоторов
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-084560-6

Писатели-фантасты не закрываются от настоящей жизни, а наоборот, открывают ее новые, неожиданно удивительные грани. Оказываясь в их мирах, читатель лучше понимает, как ему жить в этом. Оттого фантастика всегда притягательна.

Мы продолжаем представлять рассказы, написанные русскими фантастами — победителями конкурса, организованного независимыми экспертами.

---

Из дома выбежал Зауб, отец Вохора. В руках он держал какую-то палку, которой, отчаянно вопя, попытался сбить одного из ларданцев с сороха. Но животное мотнуло длинной шеей и повалило мужчину на землю. Ларданец взялся рукой за меч, что висел у него на поясе. Ка на мгновение зажмурился, а Руна в ужасе закрыла свой рот рукой. Но все обошлось — ларданец сердито выкрикнул что-то, развернулся и дал знак остальным следовать за собой. А Зауб остался лежать на земле — невредимый, но растоптанный. Взрослые здоровые мужчины были для них слишком ценным материалом. В этот момент Ка впервые подумал, что ненавидит ларданцев.

Шло время, и ненависть его росла вместе с ним. Ларданцы снились ему по ночам — все в золотых доспехах, с громоподобными голосами. Они жили в домах из теонита — таких высоких, что крыши их цеплялись за облака, а солнце не смело показываться на улицах города. И в этих домах хозяева восседали не на стульях, а на тронах из костей тех, кого убивали. Ка просыпался в холодном поту и шел за лодкой. Море, таившее в себе несметное множество опасностей, казалось все же предпочтительнее ларданцев.

Так прошло несколько лет. Мать совсем постарела и то и дело заговаривала, что хорошо бы привести в дом девушку — ту, которая займется хозяйством, пока Ка охотится на топу. Ка молчал. Но мать возвращалась к разговору снова и снова. Он знал, что она не отступит, так же как знал, что она во многом права.

А однажды Ка чуть не погиб. Это произошло в один из ветреных дней, каких так много случается осенью. Топу можно было поймать у рифов, в открытом море они прятались на глубине, к рифу же приходили кормиться. Ка добрался до места, привычным движением закрепил на ноге длинную прочную веревку, другой конец которой был привязан к лодке, проверил, на месте ли нож и дротик, взял в рот зеб — специальное приспособление, позволяющее оставаться под водой до получаса, и нырнул. Вода в море была уже ощутимо прохладной, но только не здесь — у рифов она прогревалась достаточно для того, чтобы не испытывать больших проблем.

Ка увидел топу почти сразу же, как только расположился в уютной впадине. Большая рыба поблескивала темно-серой чешуей, лениво шевеля ярко-красными плавниками, так заметно выбивающимися из всего ее облика. Топу кормилась, обгладывая полипы с живущими на них морскими организмами, предназначенными для питания таких вот больших рыб. Ее желтовато-красные выпуклые глаза вращались настороженно, и Ка затаил дыхание, стремясь, чтобы она не увидела поднимающийся от него столп мелких пузырьков. Топу повернулась, выбирая следующий полип, и на мгновение перед Ка оказался ее лоснящийся бок. Одно точно рассчитанное движение — и дротик пронзил чешую. Топу судорожно рванулась, но Ка был начеку — он знал, что рыбе нельзя дать опомниться. Топу обладали значительной силой, но они были медлительны и нерасторопны. Юноша оттолкнулся ногами от опоры и начал быстрый путь наверх, к воздуху. Самое большое усилие потребовалось, чтобы перевалить рыбину через край лодки, и, когда она, тяжелая и блестящая на солнце, затихла на дне, Ка сам перевел дух. Вытащив дротик, он накрыл топу плащом, чтобы ее не попортили раньше времени солнце с ветром и не заметила какая-нибудь хищная птица, а потом огляделся. Солнце едва приближалось к полудню, у него впереди был еще целый день, и Ка решил попытать счастье еще раз. По опыту он знал, что топу обычно не ходят в одиночку — а два камня всегда лучше одного. Он провел под водой едва ли десять минут, поэтому мощности зеба хватит еще на какое-то время. Оглядевшись, Ка нырнул снова.

Вторая топу была гораздо меньше первой и находилась дальше. Ка пришлось сменить свое удобное убежище, чтобы подобраться поближе. Он плавно сдвинулся к самому краю рифа, где вода была ощутимо холоднее, а синяя пустота вокруг говорила о большой глубине. Топу осторожно замерла, словно почуяв присутствие ловца, и Ка предпочел нырнуть в небольшую пещерку, чтобы скрыться от рыбьих глаз. Именно это едва не стоило ему жизни.

Напряженно наблюдая за потенциальной добычей, сперва он и не понял, что происходит, и даже раздраженно дернул ногой, думая, что его веревка перекрутилась. Но это была не веревка. Опустив глаза, Ка с ужасом увидел какое-то желтовато-бурое щупальце, двумя кольцами уже обвившее его левую ногу. Он резко развернулся, отталкиваясь от камней свободной ногой, — и в тот же миг предстал лицом к лицу с обитательницей пещеры. Ее называли мией, но почти ласковое имя не имело ничего общего с характером его носительницы. Шесть длинных щупалец, тянущихся к желеобразному телу и венчающей его огромной безглазой голове с широко раззявленным ртом, в котором поблескивали острые как иголка ядовитые зубы. Говорили, мия могла есть свою добычу часами. Чудовище охотилось на ощупь, а сегодня добыча сама пришла к ней. Ка, загипнотизированный первобытным ужасом, едва ощутил, как еще одно щупальце ползет по его плечу, пытаясь добраться до горла. И, только когда дыхание его пресеклось, Ка от неожиданности выпустил изо рта зеб и дернулся, пытаясь освободиться. Мия держала крепко, а он начинал задыхаться. Каким-то чудом вспомнив про кинжал, он изловчился вынуть оружие из-за пояса и судорожно воткнул в щупальце, сдавившее его шею. Мия не ожидала такого отпора — она дернулась и на миг отпустила Ка, но только затем, чтобы развернуть его в пещеру, а самой отпрянуть назад для решительного натиска. Но натиска не получилось — в то самое мгновение, когда чудовище оказалось на самом краю рифа, нечто огромное и стремительное схватило его поперек туловища и громадной черной тенью метнулось прочь. Ка успел заметить только пятнистый хвост добрых двадцати футов длиной. Голова кружилась, нестерпимо болела грудь, и хотелось вздохнуть, но он сделал усилие, чтобы оттолкнуться и вынырнуть. Путь наверх показался вечностью, как он добрался до лодки, Ка не помнил. Он пришел в себя, мертвой хваткой сжимая свесившийся с края лодки конец веревки. Хотелось кашлять, но Ка знал — стоит ему позволить себе хоть один звук, это заставит разжать руки — и только боги знают, сможет ли он потом еще раз найти в себе силы доплыть до лодки. Изо всех сил уцепившись за край, он попытался использовать плотность воды, чтобы хоть немного оттолкнуться, — и перевалился через край, больно стукнувшись головой о борт. Он лежал на чем-то омерзительно скользком — вероятно, это была топу — и кашлял, выплевывая противную воду и невольно выжимая из глаз слезы. Тело нестерпимо болело, особенно шея, но Ка думал не об этом, а о кароке, который сегодня невольно спас ему жизнь.

Он не помнил, как догреб до берега. Лодка мягко ткнулась в мокрый песок, и Ка упал на спину, выпустив весла из рук. Сил подняться уже не было.

Он очнулся от ощущения чьих-то прохладных рук на своей голове. В полумраке разглядел девичье лицо в обрамлении темных волос. Это была Зоэ, жившая через несколько домов от них вместе со своей многочисленной родней. Ка перехватил ее узкую натруженную ладонь, но девушка не испугалась, не вздрогнула, лишь более пристально вгляделась в его лицо.

— Ты ранен?

— Нет. Не знаю…

— Что случилось?

— Я повстречался с мией.

— И выжил — это главное. Ты измучен. Пойдем, я помогу тебе добраться до дома. Скоро ночь, если ты останешься здесь, то простудишься.

Она протянула ему руку и подставила свое плечо, чтобы он мог опереться. Зоэ была сильной и высокой для женщины. Такой, какой когда-то была мать Ка.

Зоэ оставила его на пороге и ушла в темноту. Дверь распахнулась так резко, что сноп света ослепительно ударил Ка по глазам.

— Слава богам! — воскликнула мать.

Пошатываясь, Ка вошел в дом и выронил на пол жирную чешуйчатую топу. За мгновение до того, как самому повалиться на лавку.

— Я пойду утром в море вместо тебя, — сказала мать, укрывая Ка одеялом.

— Не надо, — он едва мог разлепить свинцовые веки. — У меня есть… несколько камней. Хватит пока.

Мать ласково провела рукой по его волосам.

— Тебе нужно отдохнуть. Спи.

И он заснул.

А утром не нашел ни лодки, ни матери. Она не вернулась ни к обеду, ни к вечеру. Ни на следующий день. Ка просидел на берегу сутки, вглядываясь в зловеще-сизый туман.

— Ну зачем, зачем?! У меня были запасы… нам хватило бы на несколько дней…

Вечером следующего дня пришла Зоэ и увела его с берега. А утром Ка стал мастерить себе новую лодку.

Он уходил все дальше и дальше в море в поисках топу — рыба на зиму перебиралась ближе к Восточным камням, где проходило теплое течение. Ка похудел, черты лица его заострились и погрубели, руки стали сильнее, а взгляд более колючим. Иногда, возвращаясь домой, он находил там заботливо приготовленный кем-то обед. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, кто пытался ему помочь. Без матери дом Ка опустел. Стены казались выше и темнее, комнаты холоднее. Порой ему казалось, что в доме поселилось эхо, как в одной пещере, где Ка побывал еще мальчиком. Но в той пещере, по крайней мере, жили какие-то ползучие гады, в доме же теперь не было никого. Иногда он думал о кароке и сомневался, действительно ли видел зверя или же это был плод его больной фантазии. Но Ка был жив — и это свидетельствовало, что все увиденное им было правдой. Да, он был жив, однако сколько продлится его жизнь, пока море не заберет ее, как забрало жизни отца и матери? Не море — поправлял себя Ка — ларданцы. Виной всему были ларданцы.