Оулавюр Сигурдссон - Избранное

• Название: Избранное
• Автор: Оулавюр Сигурдссон
• Издательство: Радуга
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1984

Автор — один из крупнейших прогрессивных исландских писателей нашего времени. Его перу принадлежит более 20 книг: романы, повести, сборники рассказов и стихи.

В сборник включены повести «Игра красок земли» и «Письмо пастора Бёдвара», а также романы «Часовой механизм» и «Наваждения», взволнованно рассказывающие о судьбах современной Исландии, о связи поколений.

---

Среди многочисленных книг, посвященных войне и военной оккупации (так официально называют в исландской печати период, когда в стране находились части британской и американской армий), романы «Часовой механизм» и «Наваждения» представляют собой наиболее полное, наиболее глубокое, детальное исследование, возможно, самого трудного, самого серьезного, самого ответственного испытания, выпавшего Исландии и ее народу. Широкая картина общественной жизни, изображение сил, способных противостоять силам реакции, — все это уже приближает роман к народной эпопее.

После «Часового механизма» О. И. Сигюрдссон долгое время ничего не публикует. А когда он нарушил наконец молчание, выпустив в 1965 году повесть «Письмо пастора Бёдвара», стало ясно, что в творчестве писателя наступил перелом. Новая книга со всей очевидностью показала, что писатель решительно не приемлет «общества всеобщего благоденствия», каким будто бы стала Исландия, что это общество на самом деле убивает все самое ценное в человеке, порождает отчуждение между людьми и в конечном счете грозит уничтожить само себя.

Герой повести пастор Бёдвар непоправимо, пронзительно одинок. Окружающие люди (в том числе и самый близкий, казалось бы, человек — жена) в действительности его враги. Повествование, которое вначале представляется цепочкой случайных, не связанных между собой событий, обычных житейских мелочей, постепенно вырастает до размеров подлинной драмы. Крошечная площадка, на которой развертывается действие повести, превращается в арену противоборства извечных сил — добра и зла. Пастор Бёдвар защищает добро в одиночку, с каждым шагом, который он делает, совершая свой обычный маршрут вокруг городского озера, мир зла смыкается вокруг него все теснее, все плотнее берет его в свое кольцо. В этой неравной борьбе пастора поддерживают «любовь», «надежда» и «вера» — любовь к дочери и к людям, вера в то, что идеалы, которые он проповедует, не окончательно исчезли из жизни. Несмотря на то что дочь пастора уехала за океан, он надеется, что она вернется домой, что она унаследовала все лучшие черты своих предков. Потрясение, которое испытывает пастор Бёдвар, узнав, что Свава не его дочь, — не просто крушение его собственной жизни. Оно воспринимается и как символ национальной трагедии, символ глубокой пропасти, разделяющей поколение отцов и детей. Смысл аллегории предельно ясен современникам; именно как аллегория, вобравшая в себя современность, и была расценена повесть критиками.

С выходом этой книги О. И. Сигюрдссон оказался в одном лагере с «сердитыми молодыми людьми», начиная с середины 60-х годов решительно заявившими о своем протесте против «общества благоденствия». Это И. Э. Сигюрдссон с его романами «Городская жизнь» (1965) и «Поэма об Исландии» (1967), Й. Хельги, выступивший в 1965 году с романом «Черная месса», Я. Сигюрдардоухтир с повестями «Песнь одного дня» (1965) и «Петля» (1967), Й. Халлдоурссон с пьесой «Норки» (1965), Б. Бьярманн со сборником рассказов «На пустоши» (1965) и другие.

Однако же неприятие современной действительности у О. Й. Сигюрдссона было гораздо глубже, нежели у «сердитых молодых людей», многие из которых с течением времени, подобно их собратьям в Западной Европе, отказались от бунта. «Бунт» О. Й. Сигюрдссона не был поверхностным, он был вполне закономерен, и позиция писателя в дальнейшем не изменилась. «Письмо пастора Бёдвара» явилось свидетельством того, что гуманизм писателя не стал более абстрактным, «общечеловеческим», а остался прежде всего глубоко социальным.

В пасторе Бёдваре нет ни злобы, ни желчи, хотя поначалу и кажется, что он придирается по пустякам к жене, которая моложе его, что он отравляет ей жизнь своим стариковским брюзжанием, может быть, даже тиранит ее. На самом деле он великодушен и полон сочувствия, жалеет жену и готов всегда и во всем взять вину на себя. Основу конфликта составляют различия в жизненных принципах пастора Бёдвара и его жены, делающие их непримиримо противостоящими друг другу. Они — два мира, и компромисс между ними невозможен.

Образ пастора Бёдвара близок и дорог писателю, хотя он в чем-то и осуждает пастора. Бёдвар с его духовностью и благородством олицетворяет старую Исландию, в какой-то степени не существующий уже идеал. Но он не только не помнит зла — он бежит от него, старается не видеть зло, совершающееся вокруг. Укрывшись в тиши своего кабинета, он стал добровольным затворником, полностью погружен в себя, в свои воспоминания. Даже название, которое он дал своим мемуарам, — «Фрагменты» — в контексте повести звучит иронически, свидетельствуя о том, что пастор Бёдвар, даже воссоздавая прошлое, точно так же бежит от жизни, как и в настоящем. О. И. Сигюрдссон тем самым развенчивает позицию пассивного служения добру, заключающуюся лишь в личном самосовершенствовании, непротивлении злу, позицию, свойственную многим интеллектуалам Запада, сторонникам современного христианства. Не случайно пастор Бёдвар читает «Дневник сельского священника» Ж. Бернаноса — идеи французского священника и писателя близки его собственным взглядам.

Изменившееся отношение писателя к жизни, которое так громко прозвучало в «Письме пастора Бёдвара», хорошо видно из сопоставления этой повести с повестью «Игра красок земли», написанной двадцатью годами раньше. Обе они словно образуют хронологическую рамку важного для писателя и его героя периода. Ведь пастор Бёдвар — тот же Мюнди, только жизнь, к которой он готовился, уже позади. Восторженный, впечатлительный юноша, мечтавший согреть все живое и создать героические поэмы, не стал хуже, но его призывы к добру, к справедливости никому не нужны и остаются без ответа. И если Мюнди вступает в жизнь, полный надежд и отваги, то пастору Бёдвару надеяться уже не на что. Идеалы пастора втоптаны в грязь, его служение тому, что он считал своим долгом, зачеркнуто. Мало того, над ним попросту глумятся: поскольку книги его не опасны для людей, жаждущих только наживы, бывший однокашник Бёдвара и его самый лютый идейный противник с удовольствием оказывает ему покровительство. Но для пастора Бёдвара это хуже пощечины. Это второе открытие для него — не меньшее поражение, чем правда о дочери. И если в мире осени, изображенном в конце повести «Игра красок земли», царит, невзирая на все трудности и испытания, победительная, ликующая весна, то в мире пастора Бёдвара давно уже установилась ненастная, мрачная осень, хотя в природе царит лето и до осени еще очень далеко.

Тема творчества, тема миссии художника в обществе находится в центре многих произведений О. Й. Сигюрдссона. От книги к книге она все больше переплетается с темой народа. С особой силой прозвучала эта тема в небольшой повести «Гнездо» (1972). Ее герой — писатель Лофтюр Лофтссон — внезапно бросает работу над давно начатой книгой и всецело посвящает себя охране гнезда, которое дрозды свили у него на балконе. Таким образом, гнездо становится для писателя как бы, его новой книгой. Но книгу с таким названием пишет и писатель Оулавюр Йоуханн Сигюрдссон — тема художника причудливо умножается, образуя основу притчи о народе и его певце, о художнике и родине. Повесть «Гнездо», может быть, самое личное из всех произведений писателя.

От произведения к произведению мы наблюдаем, как уплотняется у О. Й. Сигюрдссона ткань повествования, как повествование все больше уходит вглубь, одновременно становясь все более простым, бесхитростным внешне.

Повесть «Гнездо» представляет собою сплав как будто бы несоединимого: лирической прозы и публицистики. Повествование ведется сразу в нескольких регистрах, которые автор умело переключает, переводя действие из одного плана в другой: из шутливого — в самый что ни на есть серьезный, из патетически взволнованного — в комический, из иронического — в возвышенный.

У О. Й. Сигюрдссона — худощавое усталое лицо. Большие глаза. Застенчивая, немного грустная и чуть ироническая улыбка.

О. Й. Сигюрдссон всегда писал, откликаясь со всей искренностью и страстностью на то, что его волновало, и это всегда оказывалось тем, что было не только его личной радостью или болью, но и болью и радостью тех, чье дело он защищал и от чьего лица он выступал — в первую очередь своих соотечественников и своей родины, Исландии. В последние годы О. Й. Сигюрдссон все чаще пишет о том, что волнует не только его одного, не только исландцев, но всех честных людей на Земле: о войне и мире, о родине, о необходимости высоких гуманистических идеалов, о взаимоотношениях отцов и детей, о растущей бездуховности и прагматизме буржуазного общества, об опасности отчуждения, об отторжении человека от природы.

А если писатель говорит о том, что важно для всех, то книги его — хорошие книги. И мысли, заключенные в них, проходят уже не через одну душу — они обращены ко всем людям.