Алексей Чичкин - Друзья и враги за Кавказским хребтом

• Название: Друзья и враги за Кавказским хребтом
• Автор: Алексей Чичкин
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4444-0737-0

В предлагаемой читателю книге впервые рассматриваются неизвестные широкой общественности аспекты взаимоотношений Российской империи с народами и политическими кругами Закавказья и ее политики в этом регионе в ходе присоединения его к России. Показаны также важные тенденции развития ситуации в Российском Закавказье в XIX — середине XX в., предопределившие центробежные процессы внутри этого региона.

Автором документально опровергаются различные антироссийские и антисоветские клише, которыми время от времени пользуются для пополнения своего политического капитала некоторые зарубежные деятели, эксперты и СМИ современных закавказских стран.

---

Но к августу 1863 года абадзехи были прижаты русскими войсками к Главному Кавказскому хребту и оттеснены в верховья местных рек. И тоже стали направляться в Турцию. Тем временем высадившаяся у Туапсе в августе 1863 года группа военных инструкторов-французов во главе с А. Фонвиллем обосновалась у предводителя убыхов Вардане Измаила Баракая. Они начали заверять горцев, что скоро им на помощь придут войска европейских держав, которые вместе с Турцией и, возможно, Ираном объявят России войну{7}.

И вскоре из Лондона убыхам была поставлена большая партия скорострельных револьверов, которые в это время только начали приниматься на вооружение и в самой Англии.

В такой ситуации царское правительство принимает решение о. завершении Кавказской войны в кратчайшие сроки — к весне 1864 года. Перед войсками была поставлена задача нанести решительный удар по горцам южного склона Защщюго Кавказа (причерноморским шапсугам и убыхам) и, соответственно, открыть путь абадзехам к выселению в Турцию. К этому времени под ударами Джубгинского и Лдагумского отрядов русских войск горная (северо-западная) Шапсугия уже перестала существовать. Остальная, т.с. непокоренная часть шапсугов, проживавших к югу от Туапсе, и убыхи в большинстве своем находились в растерянности. Их старшинская верхушка понимала, что недавнее покорение Россией воинственных абадзехов (их потомки и сегодня проживают между современными Адыгеей и Карачаево-Черкесией) вынуждает прекратить сопротивление.

В ночь на 22 февраля 1864 г. в русский военный лагерь прибыл наиболее влиятельный из приморских шапсугских старшин, Хаджи Каспулат-Сау (аул которого располагался недалеко от устья р. Туапсе, на ее правом берегу). Явившись к генералу Гейману, Каспулат-Сау заявил, что приморские шапсуги «приносят полную покорность России», и просил дать им возможность с семьями и имуществом беспрепятственно погрузиться на суда и отплыть в Турцию. Это разрешение было дано. Однако большинство причерноморских шапсугов в союзе с убыхами грозились убить Хаджи Каспулата-Сау и погибнуть, по не пустить русские войска.

Далее, 1 марта к генералу Гейману явились старшины из густонаселенных долин рек Шепси, Макопсе и Аше и просили разрешения отправиться в Тифлис с ходатайством разрешить им остаться в родных аулах. И чтобы до их возвращения из Тифлиса русские войска не занимали их земель. Но генерал Гейман дал им явно нереальный для поездки в Тифлис ультимативный срок, заявив, что до 7 марта их жилища останутся неприкосновенными, но чтобы до этого времени они уже собрались на берегу моря и были готовы к выселению в Турцию. Тем не менее 4 марта войска двинулись вдоль берега моря, без сопротивления дошли до устья реки Псезуапсе и заняли там бывший форт Лазарева (вблизи Сочи). Навстречу войскам выходили толпы покорившихся шапсугов во главе со своими старшинами и просили до истечения срока (7 августа) не трогать их аулы, семейства и имущество, что исполнялось войсками и без этих просьб. Впоследствии войска встречали толпы капитулировавших горцев.

5 марта генерал Гейман отправил убыхам (адыго-черкесская народность, проживавшая между современными Адыгеей и Абхазией) письмо на арабском языке, в котором потребовал немедленно выдать всех русских военнопленных и безоговорочно в ближайшие дни либо приготовиться к выселению в Турцию, либо переселиться на Кубанскую равнину. Молодые убыхи составляли опору воинствующей партии, собиравшей силы для решительного отпора русским войскам. Во главе этой партии стоял опытный и энергичный предводитель Хаджи-Бсрзск Керантух. Он и возглавил сопротивление новому походу русских войск.

Впрочем, 6 марта в русский военный лагерь на Псезуапсе приехали 15 убыхских старшин. Генерал Гейман принял их очень холодно, говорил с ними надменно и даже с издевками. Старшины, не обращая внимания на такое поведение генерала, просили дать им три месяца на подготовку к выселению в Турцию. Но до этого военные разведчики сообщили генералу Гейману, что эта делегация прибудет, чтобы выторговать максимально возможную отсрочку. Убыхские вожди надеялись дотянуть до лета, когда будет больше возможностей для оборонительной войны, в которой убыхи намеревались добиться почетных условий капитуляции и разрешения остаться жить на своей земле подобно горцам Дагестана и Чечни. Рассчитывали они и на военное вмешательство со стороны Турции. Поэтому Гейман, располагая такой информацией, повторил ультимативные требования и покинул место встречи.

Тем временем уже 7 марта по долинам рек были посланы колонны войск для очищения территории от оставшегося населения.

Колонна подполковника фон Клюгенау в составе 15 стрелковых рот выжгла аулы по низовым притокам реки Аше. Если в аулах заставали жителей, то их предварительно выводили вместе с имуществом. Многие шапсуги, видя движение колонны, бежали с семьями в горы. За три дня эти войска выжгли все аулы — свыше 100 — между морем и средними течениями крупных рек (Туапсе, Аше, Псезуапсе), а по малым рекам — до их верховьев. Оставлены были для переселенцев только аулы, ближайшие к морю и к местам сбора для отправления в Турцию. Огромные толпы шапсугов с имуществом скопились на берегу моря в устьях рек в ожидании турецких судов, которые прибывали в недостаточном количестве.

Подполковнику Солтану, командовавшему Самурским стрелковым батальоном, двигавшимся по берегу моря, было приказано при первых же выстрелах спешить береговой дорогой к позициям убыхов.

С фронта должны были начать наступление севастопольские и бакинские стрелки. Взвод российских горных орудий, открывший пальбу с правого склона долины р. Годлик, возвестил о начале сражения. Севастопольские и бакинские стрелки под командованием капитана Козелкова ринулись вниз, прямо в аул. Майор Щелкачев с батальоном Кабардинского полка одновременно атаковал позиции убыхов справа. Артиллерия обстреливала позиции убыхов через головы наступавших войск. Убыхи оборонялись с ожесточением, но вскоре были вынуждены отступить. А затем это отступление стало походить на бегство. Переселенцы-шапсуги, собравшиеся в таборы у берега моря, держались во время сражения в стороне, и потому русские войска их не тронули. Во многих местах у берега моря стояли уже нагруженные турецкие суда, ожидавшие лишь попутного ветра для отплытия в Турцию.

Первому батальону Черноморского полка было приказано подобрать убитых и раненых русских военных. Для прикрытия его движения от возможных вылазок горцев в цепь раскинуты были два батальона. Это были одни из последних жертв многолетней Кавказской войны.

Но 19 марта ожидалось новое сражение. Наиболее воинственные убыхи поклялись, что отомстят за поражение. Однако это намерение не было поддержано «рядовыми» убыхами. Между тем иностранные «советники» в воинских частях горных народов пока не собирались эвакуироваться.

Русской разведкой было установлено, что основная масса убыхского населения была сконцентрирована в прибрежной полосе междуречья Шахе — Сочи, где были слабо расчлененный рельеф, высокоплодородные почвы и благоприятный климат. Аулы здесь тянулись почти сплошной полосой по долинам небольших рек и невысоким водоразделам. Далее, в горы, число аулов резко уменьшалось, и они были разбросаны по неприступным ущельям. Следовательно, заняв прибрежное пространство от низовий Шахе до низовий Сочи, можно было наверняка рассчитывать, что отрезанные от берега моря горные убыхи вряд ли будут в состоянии долго продержаться.

К 20 марта русские войска овладели практически всей этой территорией. После чего иностранные «советники» горцев и многочисленные группы убыхов тоже стали направляться в Турцию.

Убыхи ускоренно готовились к выселению в пределы Турции. В лагерь русских войск чуть ли не каждый день приезжали убыхские старшины и изъявляли полную свою покорность русским. А 26 марта туда же прибыла депутация джигетов (народность вблизи современной границы между РФ и Абхазией), возглавляемая шейхом Рашидом. Он обратился к генералу Гейману со следующим заявлением: «Мы джигеты; мы народ вольный; никогда ни с кем открыто не воевали и никогда никому не подчинялись. Теперь мы видим, что все кругом нас покоряется русским, и мы уже считаем землю нашу собственностью российского императора. Услышав, что ты здесь, генерал, мы приехали к тебе спросить приказание: как ты скажешь, так и будет. Дозволишь оставаться, не скроем, это будет особенно приятно; прикажешь выселяться вместе с другими мусульманами, тогда уйдем в Турцию».

2 апреля в Сочинский лагерь прибыл наместник Кавказа, брат царя Александра II великий князь Михаил. В ожидании его прибытия в Сочи собрались старшины всех изъявивших покорность племен: были здесь Заурбек, Кератух, Бабуков, Эльбуз, Рашид. Проведена торжественная церемония принятия представителей всех изъявивших покорность племен. Они выражали готовность исполнить все приказания с единственной просьбой — дать им возможность переселиться в Турцию, страну, более им родственную, чем те земли, которые им предлагались для поселения на Кубани под надзором кубанских казаков.