Наталья Александрова - Красная роза печали

• Название: Красная роза печали
• Автор: Наталья Александрова
• Издательство: Изд-во ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Детектив
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-007655-Х

«Дело — дрянь», — с тоской думал Сергей. Уже пять трупов, а они совсем ничего не узнали про убийцу. Честно говоря, в его практике такое случилось впервые: преступник подгадывал убийства к дням рождения жертв. Схема была одна: кухонный нож из стандартного набора, красная роза и записочка «С днем рождения!». Пять ножей и пять женщин, выбор которых явно не случаен… Что дальше? Маньяк ляжет на дно или пойдет по новому кругу? В любом случае время не ждет! И капитан милиции это прекрасно понимает…

---

— Анна?! Такое невозможно! Она тихая, мягкая, интеллигентная женщина!

— Была, — охотно согласился кашемировый мучитель и резким движением загасил сигарету все в том же драгоценном фарфоровом блюдечке, — была. Но болезнь, нищета и одиночество сделали ее совершенно другим человеком. Хотя… я лично не верю, что человек может так измениться. Стало быть, такое в ней присутствовало всегда, и если бы ты, сволочь, сумел в ней это разглядеть, сумел как-то разобраться со своими двумя бабами, то, возможно, все бы могло кончиться по-другому. Твоя бывшая жена убила Марианну из мести. И, между прочим, украла, у нее деньги. Мои деньги. Те самые восемьдесят тысяч.

— Я вам не верю! — взвизгнул Барсуков.

— Не веришь? — Старик снова усмехнулся. — По поводу того, что твоя первая жена убила Марианну, тебя очень скоро проинформирует милиция. А вот по поводу денег… Про это милиции, разумеется, неизвестно, но тут уж тебе, любезный, придется поверить на слово. Если, конечно, не хочешь ближе познакомиться с Артуром.

Барсуков перевел взгляд затравленного животного на широкоплечего головореза. Жизнь кончена… Надежды нет… И самое страшное — ему абсолютно не на кого опереться…

— Так что не тяни, любезный, начинай продавать квартиру и все эти цацки. Да смотри — не продешеви.

— Но куда же мне потом деться? — обреченно молвил Барсуков. — Где мне жить?

И тут вперед вышел Артур и зачитал по бумажке:

— Молочникова Клавдия Федоровна, возраст — восемьдесят один год, проживает в коммунальной квартире на улице Халтурина, по-новому — Миллионная, дом десять. Комната четырнадцать метров, так что вполне может прописать своего двоюродного племянника.

— Вот-вот, — поддакнуло бежевое пальто, — для ухода за престарелой теткой тебя пропишут. А если что — я помогу, юристы знакомые найдутся, уж ты не беспокойся.

После ухода визитеров Барсуков налил себе полстакана неразбавленного виски, что совершенно не в его правилах, и с тоской представил себе тети-Клавину коммуналку с десятью скандальными соседями и саму тетю Клаву — вздорную неопрятную старуху, непрерывно курящую ядреный «Беломор» и хриплым прокуренным басом комментирующую политическую обстановку в стране. Определенно, жизнь кончена.

Надежда Лебедева не могла спокойно спать уже три ночи. Во-первых, дело о маньяке с розой так глубоко запало ей в душу, что она воспринимала его близко к сердцу и жаждала раскрыть его едва ли не сильнее, чем сам капитан Гусев. Во-вторых, у нее разболелся зуб. Как всякий нормальный человек, Надежда боялась зубных врачей. Это осталось у нее с советских времен, когда бедные обыватели рядами маялись в коридоре, слыша из кабинета стоны своих собратьев по несчастью и вдыхая запах горелой кости. Нервы у Надежды Николаевны всегда были крепкими, но такие воспоминания кого хочешь выведут из себя. Днем зубная боль утихала, и Надежда с облегчением об этом забывала, но ночью зуб довольно сильно давал о себе знать.

Не в силах больше терпеть такое положение, Надежда здраво рассудила, что до Нового года все равно нужно с зубом что-то сделать, а то, по народной примете, весь следующий год станешь зубами мучиться. Поэтому она зажала в кулаке малое количество денег и позвонила в дверь к соседке Марии Петровне, чтобы попросить ту познакомить ее с печально знаменитым теперь в их микрорайоне стоматологом Маргаритой Ивановной, той самой, что нашла в собственном подъезде убитую дворничиху Евдокию. Надежда решила воспользоваться своим больным зубом и соединить, так сказать, приятное с полезным — подлечить зуб и разузнать кое-что про Евдокию.

— Ты что, Надя, сегодня такая грустная? — спросила, открывая дверь, Мария Петровна, в доме она известна всем зоркими глазами и умением анализировать собственные наблюдения со скоростью компьютера «Пентиум».

— Вот как раз поэтому к вам с просьбой, — вздохнула Надежда. — Отведите меня к Маргарите Ивановне насчет зуба.

— С нашим удовольствием! — расцвела Мария Петровна. — Сейчас прямо и пойдем, позвоню только. Ты не бойся, она доктор хороший и берет недорого.

Маргарита Ивановна оказалась дома, очень обрадовалась и пригласила к себе немедленно. Надежде она понравилась. Спокойная такая приветливая женщина, и не скажешь, что зубной врач. Мария Петровна удалилась, а Маргарита Ивановна усадила Надежду в настоящее зубное кресло и занялась своим непосредственным делом, причем, насколько могла судить Надежда, выполняла его неплохо. Кроме всего прочего, Маргарита Ивановна развлекала Надежду приятной беседой, а поскольку с открытым ртом Надежда могла только мычать и кивать головой, то разговор велся в форме монолога.

— Очень на меня повлияла смерть Евдокии. То есть не сама смерть, а то, что я ее обнаружила. Руки после этого неделю тряслись, думала, что работать вообще не смогу. Но время прошло, и успокоилась я, квалификацию не потеряла.

— Угу…

— Вот уже больше месяца, как все у нас нормально. Теперь спокойно людей принимаю, а то Евдокия мне все нервы истрепала. И другие соседи теперь по ночам спят, никто их в шесть часов не будит… Сплюньте.

— А кто у вас теперь дворником? — спросила Надежда, обретя на время способность разговаривать.

Маргарита Ивановна засмеялась.

— Ой, это отдельная история, интересная. Как похоронили Евдокию, прошло несколько дней, приходят из жэка Лешку, сына ее, выселять. Потому что площадь у них ведомственная, только для дворника. Лешка расстроился, деваться-то некуда, стал проситься в жэк на работу, чтобы квартиру оставили. Пристроили его временно дворником, другую работу побоялись давать, потому что, сами понимаете, если сантехником — так может по пьяному делу весь дом залить, а электриком — тоже ведь рискованно, отвечай за него в случае чего. Ну, метет он помаленьку, мусор убирает, а тут одна женщина из соседнего подъезда вдруг просит его люстру повесить. Если электрика вызывать, то это же надо деньги платить, а Лешка парень не жадный, он и за так сделает.

В общем, влез он на стул, а люстра какая-то бракованная оказалась. И как хватанет Лешку током! Другого бы насмерть, а Лешку сразу со стула сбросило, поэтому он не успел долго в контакте быть. Лежит он, значит, на полу без сознания, хозяйка-то перепугалась насмерть, трясет его, искусственное дыхание делает. Очнулся он и сначала ничего не помнит, минут десять так просидел, а потом в норму пришел. И самое интересное — пить с того момента вовсе бросил! Такой стал — аккуратный, хозяйственный, люстру той женщине повесил и еще много чего переделал. Так что теперь, может, квартира Евдокиина скоро освободится, потому что Лешка к той женщине переедет. А на работу он устроился дежурным электриком, потому что люди говорят, что если один раз электричество его пощадило, то больше никогда не тронет.

— Сомнительно что-то, — в очередной раз отплевавшись, рассудила Надежда.

— Насчет электричества — сомнительно, а что пить бросил — это точно. Участкового Павла Савельича я тут недавно встретила, так он тоже удивлялся. Не закрывайте рот.

И в таком духе продолжалось еще полчаса. Отмучившись наконец, Надежда про себя сделала выводы, что Евдокию в доме если и вспоминают, то недобрым словом из-за массы мелких гадостей, которые она успевала сделать людям при жизни.

— Да бог с ней совсем! — Маргарита Ивановна махнула рукой. — Уж если Майя ее простила…

— А кто такая Майя? — вскинулась Надежда.

— Да это одна тут соседка, — неохотно ответила Маргарита.

— Убийцу до сих пор не нашли, — Надежда сознательно повернула разговор в сторону. — Да и найдут ли, никто его не видел…

— Так вот, — Маргарита Ивановна решительно посмотрела на Надежду. — Сложное у меня положение, но, как говорится, не могу молчать. В общем, есть у нас тут… Майя Борисовна. Женщина тихая, сейчас одинокая. А раньше жила вдвоем с сыном. Сын учился в институте, а потом заболел, бросил учебу, потом снова поступил… да время-то упустил, ну, в общем, выследила его Евдокия и навела этих, из военкомата. У нашей Евдокии просто страсть какая-то, ходила по квартирам, выискивала призывников и повестки им вручала. Причем из чистой, так сказать, любви к искусству. Потому что денег ей за это никаких не платили. Случалось, домой ее не пустят, так она парня часами у подъезда караулит. Так и в этом случае. Мать за него просила, всего-то отсрочку нужно было небольшую, но парень, сын-то, поговорил там резко, всех против себя восстановил, не по злобе, а по неопытности, так-то мальчик он хороший… в общем, отправили его в Чечню.

— Ужас какой!

— Да, а сын-то единственный. И Майя наша заболела, а когда он там пропал без вести, то она и вовсе стронулась. Стала в церковь ходить, больше, говорит, никто не поможет. И все ходила и ходила, и днем, и рано утром…

— В шесть утра? — перебила Надежда, вспомнив, когда начинается утренняя служба в церкви.