Елена Блонди - Татуиро (Serpentes)

• Название: Татуиро (Serpentes)
• Автор: Елена Блонди
• Жанр: Ужасы и Мистика

Третья книга трилогии ТАТУИРО

---

— Я хочу к людям, — проговорила Найя, проталкивая через себя серую воду, — пусти.

— К малым? Ты им не нужна, избранная. А они не нужны тебе.

— Я хочу!

Кольца зашевелились, лиясь по телу, проскальзывая меж плененных ног. Взметнулся острый кончик хвоста и поплыл перед лицом, отводя от него облако светлых волос.

— Желание должно быть с-сильным. Нас-стоящим. Люди не могут желать так. Не разреш-шают с-себе.

— Я человек.

— Ты? — янтарные глаза приблизились. В ложбинке сомкнутых челюстей показывался и прятался двуострый язык.

— С-смешна незнанием. Люди уничтожат тебя. Ты — другое.

— Всё равно!

Она посмотрела в круглые глаза с ненавистью, вспоминая белую ленту на ладонях Акута. И круглый живот Ладда-хи вдруг вспомнила.

— Пусти! Я иду к людям!

Кольца по телу заструились сильнее, стискивая и отпуская.

— Иди, пойманная собой… Вернёшьс-ся позже…

Петли ослабели, упругое тело подтолкнуло её к ступеням. Найя качнулась, взмахнула освобождёнными руками. Сделала шаг. Голова её показалась над водой. А позади, из сумрачной воды, спрятанной под серебром лунного света, ползли за ней слова:

— Пус-сть вес-селятся. Вода свободна, пока их бог смотрит на неё. С-скажи это.

Не отвечая словам, заглушаемым мокрыми прядями волос на ушах, она поднималась, краем глаза видя, как беспорядочные вспышки бледнеют и гаснут. Перед ней возникли последние ступени, сухие, залитые светом луны. И прямо за ними — чёрными столбами, ноги вождя, сидящего в ожидании.

Найя шла в полной тишине, по которой ставили светлые точки капли воды с её плеч и подола. И напротив ног, вокруг которых вольно были брошены на дерево помоста края расшитых одежд, остановилась. Вождь сидел, опираясь на колени кулаками, и смотрел в её мокрое лицо.

— Ты? Ты вышла из вод?

Он откинулся и осмотрелся. Тишина ждала знака. Кулаки Мененеса перед глазами Найи сжимались и разжимались. Она стояла, больно дыша ночным воздухом. И только она видела движения рук вождя, говорящие ей о смятении большого человека. А потом вождь встал, воздевая раскрытые ладони. И над гладким серебром воды загремел его голос:

— Боги явили нам милость! Вамма-Найя, несущая свет, прошла тёмные воды и говорила с Владыками! Нас ждет хороший год, сытная еда и дома, полные детей!

— Ай-яяяя! — крик рванулся со всех сторон и стих, повинуясь жесту Мененеса. Шагнув вперед, он поднёс руку к лицу Найи, к её губам.

— Я, твой вождь и отец, благодарю тебя, женщина моря.

Найя хотела ответить, но рука мазнула по губам и опустилась к её руке. Найя повернулась, дёрнутая незаметным движением Мененеса.

— Вот стоит та, что была под водой и вышла. Слушайте люди, что скажет она. А я растолкую вам слова.

— Скажи им, — сквозь зубы велел, продолжая оглядывать чёрные силуэты вокруг озера.

— Что?

— Придумай! Скорее!

Найя оглядела безмолвных ждущих людей. Кашлянула и сказала, слушая, как её голос, усиливаясь, кругами расходится над гладью озера:

— Вода свободна, пока Еэнн смотрит в неё. Празднуйте и веселитесь!

Тишина не ушла. Люди не шевелились. Лёгкий ветер прошуршал по верхушкам деревьев, сбрасывая с ветвей частые тёплые капли.

— Я, ваш вождь и отец, принимаю слова из тёмных вод. Веселитесь дети, пока Еэнн добр к нам!

— Ай-йяя! — крик взорвал забелённый светом воздух, и вода в озере мгновенно вспенилась чёрными блестящими телами. Люди, смеясь и крича, прыгали с мостков и перил, ныряли и вздымали фонтаны серебряных брызг. Найя смотрела с изумлением на всеобщую радость.

— Еэнн, дай мне хитрости в охоте!

— Храбрый Еэнн, пусть женщины любят меня!

— Милости в снах, дай мне, небесный охотник!

— Попроси Айну дать мне сына, Еэнн!

Крики сплетались, перемешивались и были подобны мельтешению черных тел. Визжали дети, которых отцы поднимали из воды, показывая небесному Охотнику. Смеялись девушки, бросая на бурное серебро цветки, выбирались по лестницам и снова кидались в воду, прямо в руки парней.

Мененес постоял, озирая веселье. Сел на резное сиденье и похлопал по изогнутому подлокотнику:

— Сядь рядом, у моей левой руки, Вамма. Ты хорошо справилась. Отдохни. Вон идёт твой муж.

Акут пробирался через толчею, расталкивая мокрых людей. Не отрывал глаз от присевшей на помост Найи.

— Ты угадала правильные слова для племени. Хорошо.

— Я не угадала.

— Нет? — Мененес перегнулся через кресло. Найя посмотрела в широкое лицо, раскрашенное белыми узорами.

— Не придумала?

— Нет.

— С кем ты говорила? Кто сказал слова?

Она пожала плечами. Ей было сложно говорить длинные фразы. Ответила просто:

— Владыки сказали слова.

Вождь отвернулся. И Найя увидела, как снова ладони его сжались в кулаки.

— Иди. Иди к своему мужу, женщина моря.

Акут стоял поодаль, прижав к груди руку с зажатой в ней лентой и склонив голову перед вождём. Отжимая мокрые волосы, Найя пошла к нему. Вождь кивнул мастеру, отпуская их. Отвернулся, продолжая смотреть на праздник. Не было музыки и пения. Побросав барабаны и раковины, музыканты прыгали в воду вместе со всеми, крича Еэнну о самом желанном. Смеялись жёны вождя, сбегая по ступеням из-под его ног.

Найя, глядя в замкнутое лицо мужа, потащила из кулака свою ленту.

— Пойдём, Акут. Уже всё.

Он послушно повернулся и пошёл следом за ней опять через мокрую шумную толкотню. На этот раз он молчал, поднимая голову только за тем, чтоб убедиться, что вот она идёт впереди, таща его за руку маленькой белой рукой, и мокрая одежда прилипает к её бёдрам. А Найя кивала и улыбалась возгласам встречных, прижимала к груди свободную руку в приветственном жесте.

На противоположной стороне остановилась и Акут, идя, как заведённый, наткнулся на её спину.

— Уже всё, мастер, — засмеялась она, радуясь тому, что всё, кажется, кончилось, а о том, что было сказано под водой, и о снах, приходящих раньше того, что случается, — она подумает позже, в тишине и покое дождей.

— Ты вышла… — Акут крепче сжал её руку и притянул к себе. Коснулся подбородком её волос.

— Я вышла. Ты это сказал.

— Тебя не было! — он оттолкнул её от себя и всмотрелся в лицо, — ты не могла! Ты умерла бы. Время шло и шло!

— Я — вышла. Я — женщина моря, так? Потом будем говорить, мастер.

— Да… Ты — вышла? — он опустил голову и сказал сдавленно, — не женщина моря, нет. Я придумал, чтоб тебя не забрали. У тебя нету вот тут, чтоб дышать в воде, — и он коснулся пальцем её шеи под ушами.

— А ты не пойдёшь в воду?

— Я?

Найя вздохнула и засмеялась. Осторожно забрала у мастера свою руку и стала повязывать голову лентой. Сказала на своём языке:

— Ты как телёнок. Ну рад, понимаю. Знаешь, меня, наверное, никто так не любил, большой чёрный взрослый телёнок. Ты очень хороший, хоть и порезал меня зачем-то.

И добавила, переходя на местное наречие:

— Ты идёшь просить Еэнна о главном? Пока он смотрит на воду и на людей?

Мастер рассеянно оглянулся. Сдвинулся, чтоб не мешать нырять вскакивающим на перила подросткам.

— Зачем мне Еэнн. Я буду просить тебя. О главном.

— Меня? Я не бог.

— Моё главное — ты.

— Ну, хорошо. Тогда давай просто посидим и посмотрим.

И она села под перилами, свешивая босые ноги вниз, над головами купающихся. Акут, помедлив, сел рядом, придвинулся так, чтоб касаться её плечом и бедром.

Еэнн висел посреди неба. По краям облачной тропы громоздились крутые тучи и наползали всё ближе. По воде уже пробегала иногда тень, и тогда крики стихали. Но туча останавливалась, и люди снова и снова, торопясь, прыгали, ныряли, выкрикивая желания.

На противоположной стороне Мененес взмахом широкого рукава подозвал к себе Ладда-ху, и маленькая жена прибежала, потряхивая мокрыми волосами, держа снизу круглый живот.

— Иди в дом, Ладда-ха.

— У меня есть ещё желания, муж мой.

— Иди в дом!

— Я ещё не попросила твоей любви у Еэнна, — она села у ног мужа, тяжело дыша и блестя улыбкой, прислонилась к его колену.

— Маленький глупый заяц, нельзя сделать мою любовь ещё сильнее. Иди в дом, девочка. Еэнн последний раз смотрит, и тучи уже закрывают его лик. Я не хочу, чтоб ты осталась в ночи в тёмных водах.

— Да, мой муж. Ладда-ха самая послушная жена. Тебе так нравится?

— Конечно.

Она встала, склонилась перед вождём в поклоне. И не разгибаясь, схватила его руки и прижала к мокрому животу:

— Вот тебе вода Еэнна, большой человек. Скорее проси, пока она не высохла!

— Заяц и есть, — Мененес рассмеялся, глядя на макушку, блестящую от воды. Но она топнула босой ногой:

— Проси!

— Ты делаешь вождя смешным для его людей…

— Проси, мой муж! Чтоб я всегда любила тебя!