Филип Фармер - Многоярусный мир: Создатель Вселенной. Врата мироздания.

• Название: Многоярусный мир: Создатель Вселенной. Врата мироздания.
• Автор: Филип Фармер
• Издательство: Крим-пресс, МП «Асмадей»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1992
• ISBN: 5–86558–006-Х

«Многоярусный мир» — сериал увлекательных фантастических романов популярного американского фантаста Ф. Ж. Фармера. Его герой, внешне заурядный житель Земли, внезапно оказывается в необычном мире, порожденном буйной фантазией всесильной расы Всевышних.

Романы Фармера отличают невероятные коллизии сюжета, яркие, запоминающиеся образы, захватывающие приключения героев.

---

Почему он с ней до сих пор не расстался? Наверное, потому что он очень сильно любил ее в молодости, а также потому, что обвинения ее были не лишены основания. Более того, саму мысль о расставании он находил болезненной, даже более болезненной, чем мысль о том, чтобы остаться с ней.

И все же сейчас, в качестве профессора английского и классических языков, он имел полное право пожинать плоды своего труда. Теперь у него было достаточно денег и свободного времени, чтобы он мог заняться исследованиями, которым мешали его прежние обязанности.

А ведь имея такой аризонский дом в качестве базы, он мог бы даже путешествовать. Или не мог? Бренда не откажется поехать с ним, фактически она настоит на том, чтобы сопровождать его. Но ей будет настолько скучно, что его собственное существование станет пыткой. Он не мог винить ее в этом, поскольку интересы у них были разные. Но следует ли ему в таком случае бросать занятия, обогатившие его жизнь, просто ради того, чтобы сделать жену счастливой? Тем более, что она все равно не будет счастлива.

Как он и ожидал, ее притихший было язык стал гораздо активнее после ужина. Вначале он слушал, пытаясь спокойно увещевать ее, указывать на отсутствие у нее логики, а также на несправедливость и безосновательность этих обвинений. Все было бесполезно. Финальная сцена была не нова: слезы, угрозы оставить его или покончить с собой.

Но на этот раз он не уступил.

— Я хочу купить этот дом и жить так, как мне хочется, — твердо заявил он. — И все тут! — Затем он надел куртку и направился к выходу. — Я вернусь позже. Может быть.

Она завизжала и запустила в него пепельницей.

Вольф пригнулся, и пепельница, отскочив от двери, отщепила кусок дерева. К счастью, Бренда не кинулась за ним и не стала устраивать сцен в коридоре, как делала это раньше.

Уже стемнело, луна еще не взошла, но было достаточно светло от сияющих окон мотеля, фонарей вдоль улиц и многочисленных фар автомобилей на улице Апачей.

Вырулив на бульвар, он повел машину на восток, а затем свернул на юг. Через несколько минут он был уже на пути в «Хохокам Хоумс». Неожиданно принятое решение заставило его сердце биться быстрей, а по спине пробежал холодок. Впервые в его жизни он решился на преступление.

«Хохокам Хоумс» был ярко освещен, из громкоговорителей звучала музыка, перекликались дети, игравшие на улице, пока их родители осматривали дома.

Он доехал дальше, проехал через Месу, вернулся обратно через Темпе и доехал до Ван Бюрена в центре Феникса. Срезав угол на север, а потом на восток, он оказался в городке Скоттсдейл.

Тут он остановился на полчаса в маленькой таверне. После двух рюмок «Вэт-69» он посидел немного, ничего больше не заказывая, так как исполнение им задуманного требовало ясности мыслей и четкой координации движений.

Когда он вернулся в «Хохокам Хоумс», свет уже не горел, и в пустыню вернулось безмолвие. Он припарковал машину за домом, в котором побывал в полдень. Одетым в перчатку правым кулаком он разбил стекло и проник в комнату отдыха.

Когда он оказался внутри, дыхание его участилось и сердце билось так, словно он пробежал несколько кварталов. Хоть и испуганный, он вынужден был улыбнуться про себя. Человек, которому присуще богатое воображение, он часто представлял себя взломщиком — не заурядным, конечно, а Раффлзом. Теперь он понял, как сильно было в нем уважение к закону. Вряд ли он смог стать когда-нибудь преступником. Уже сейчас совесть мучила его из-за этого крохотного акта, справедливость которого он считал для себя целиком оправданной. Но мысль о том, что его могут здесь поймать, чуть не заставила его повернуть. Прожив тихую, спокойную и респектабельную жизнь, он пропадет, если его заметят. Стоит ли какой-то рог всего этого?

Он решил, что да. Отступив сейчас, он всю оставшуюся жизнь будет жалеть об этом.

Ведь его ждало невероятнейшее из всех возможных приключений. Если он сейчас струсит, то это будет равносильно самоубийству, он не сможет вынести потерю последнего шанса, который дарит ему судьба.

В комнате было так темно, что он с трудом нащупывал путь к стенному шкафу вытянутыми руками. Обнаружив раздвигающиеся двери, он толкнул левую, которую отодвигал в полдень. Он осторожно подталкивал ее локтем, опасаясь шума.

Как только дверь полностью открылась, он схватил рог и отступил на несколько шагов. Поднеся мундштук рога к губам, он тихо дунул. Раздавшийся в тишине звук так потряс его, что он выронил инструмент. Пошарив вслепую, он обнаружил его наконец в углу комнаты.

Во второй раз он дунул сильнее. Послышалась еще одна громкая нота, но не громче, чем первая. Какое-то устройство в роге, наверное, серебристая паутина за мундштуком, регулировала уровень звука. Некоторое время он стоял в нерешительности с поднесенным ко рту рогом, пытаясь мысленно восстановить точную последовательность семи слышанных им нот.

Семь маленьких кнопок на нижней стороне рога явно определяли различные гармонические волны. Но он не мог воспроизвести ту мелодию, которую слышал раньше, не экспериментируя и не привлекая к себе внимания.

Он пожал плечами и пробормотал:

— Какого черта...

Затем он снова затрубил, но теперь уже нажимал на кнопки, задействовав сначала ближайшую. Раздалось семь громких нот. Их протяженность была именно такой, как он помнил, но последовательность несколько иной.

Когда замер последний звук, издалека вдруг донесся крик. Вольф едва не запаниковал. Он выругался, снова поднес рог к губам и нажал на кнопки в таком порядке, который, как он надеялся, станет музыкальным ключом к другому миру.

И в это мгновение луч фонарика пробежал по разбитому окну комнаты и проник внутрь.

Вольф снова затрубил. Свет вернулся к окну. Поднялись новые крики. В отчаянии Вольф попробовал разные комбинации кнопок. И третья попытка увенчалась успехом. Это было именно то, что воспроизвел юноша на вершине огромного валуна.

Фонарик просунули в разбитое окно, и глухой голос прорычал:

— Эй, ты, выходи, или я стреляю!

Вдруг на стене появился зеленоватый просвет, прорвался и выплавил дыру, сквозь которую светила луна. Деревья и валун силуэтами виднелись на фоне зеленовато-серебряного излучения огромного шара.

Он не стал задерживаться. Для колебания уже не было оснований, так как путь к отступлению был отрезан. Другой мир, открывшийся ему, предлагал опасности, неуверенность в будущем, но в этом его ждали неизбежные тюрьма и позор. И пока сторож повторял свои требования, Вольф оставил его и свой мир позади. Ему пришлось нагнуться и высоко шагнуть, пробираясь сквозь начавшую съеживаться дыру. Когда он обернулся, чтобы бросить последний взгляд в уходящее настоящее, то отверстие уже было меньше корабельного иллюминатора. Через несколько секунд исчезло и оно.

Глава 2

Вольф присел на траву, его сердце, казалось, готово было выскочить из груди. Какой иронией судьбы было бы, если бы волнение оказалось слишком сильным для его шестидесятилетнего старого сердца! «Умер, без всякой врачебной помощи...»

И местные обитатели — кто бы они ни были — вынуждены были бы похоронить его и написать на могиле: «Неизвестный землянин».

Вскоре он почувствовал себя лучше. Он даже засмеялся, поднимаясь на ноги. Смело и уверенно огляделся вокруг. Воздух был достаточно теплым. Ветер приносил странные и очень приятные, какие-то фруктовые ароматы. Кричали птицы — он надеялся, что это были именно они — их песни лились отовсюду. Где-то далеко он услышал тихий рев, но не испугался. Была в нем уверенность, без всякого на то основания, что это был звук приглушенного расстоянием рокота прибоя. Светила огромная, круглая луна, почти в два раза превышающая своими размерами земную.

Небо потеряло дневной ярко-зеленый цвет, став почти черным, напоминавшим ночное небо покинутого им мира. Множество больших звезд перемещалось в небе в разных направлениях, что вызывало у него головокружение и замешательство. Одна из звезд вдруг упала к его ногам, спикировав почти над его головой. В оранжево-желтом свечении позади нее он увидел четыре громадных эллипсоидных крыла, болтавшиеся тощие ноги и силуэт головы с усиками антенн.

Это оказался светляк неизвестной разновидности с размахом крыльев по меньшей мере в десять футов. Вольф наблюдал за смещением, расширением и сокращением живых скоплений, пока не привык к ним.

Некоторое время он гадал, в каком направлении тронуться, пока, наконец, звук прибоя, не заставил его решиться. Это служило ему ориентиром. Продвигался он медленно и осторожно, с частыми остановками, прислушиваясь и изучая тени.

Поблизости кто-то хрюкнул. Вольф распластался на траве в тени большого куста и затаил дыхание. Послышался шорох, треснула ветка. Вольф поднял голову и взглянул на залитую лунным светом поляну. Огромная фигура, длинная, двуногая, темная и полосатая прошлепала в нескольких шагах от него.