Зинаида Шишова - Джек-Соломинка (Часть 1-5)

• Название: Джек-Соломинка (Часть 1-5)
• Автор: Зинаида Шишова
• Жанр: Прочая детская литература

---

Вдруг Джоанна взяла руку Джека и крепко сжала ее горячими руками. Нащупав его ладонь, она вложила в нее свою руку и один за другим сама закрыла его пальцы.

Вот тебе рука моя,

А с ней - моя любовь!

произнесла она.

Джек молчал. А вдруг она опять засмеется?

Потихонечку он хотел высвободить свою руку.

- Зачем ты притворяешься, Джек? - сказала Джоанна с укором. - Разве мы не любим друг друга еще с самой осени?..

Даже под таким отличным меховым плащом дольше сидеть было невозможно, потому что сильно замерзали ноги.

Джек накинул плащ девочке на плечо и застегнул на пряжку.

Они медленно пошли по дороге, топая ногами, как военные лошади.

Это была та же дорога к Дургэмскому лесу, по которой они прогуливались в теплый сентябрьский день четыре месяца назад, но, господи, сколько с тех пор произошло нового с каждым из них!

Джоанна внимательно слушала рассказы Джека о Гревзенде, о мастерской Генри Пэстона, о Джоне Боле...

О "безумном кентском попе" она уже слыхала не раз. Проповедника иначе и не называли в монастыре. Саймон Сэдбери - архиепископ - поклялся, что добьется отлучения отца Джона от церкви. Мать Геновева говорит, что он хуже фрайеров7.

- Нет, он не хуже фрайеров!

Джек опять почувствовал неизъяснимое тепло.

- Ты меня любишь, Джоанна? - спросил он останавливаясь. (Девочка кивнула головой.) - Ну, ты тогда должна любить и его. Если тебе доведется встретить отца Джона Бола, ты сама скажешь, что я прав.

- Хорошо!.. - ответила Джоанна. - Хочешь, пойдем к твоей матери и расскажем ей все? - предложила она вдруг.

О нет, Джейн Строу сейчас ничего не слышит и не видит. Она слишком подавлена своим горем.

- Не надо, Джоанна. Ей сейчас не до нас!

- Да-да, верно, - согласилась Джоанна. - А знаешь, она все-таки любит меня, Джек.

Они шли по дороге, взявшись за руки, иногда болтая без умолку, но чаще тихонько улыбаясь своим собственным мыслям.

Так вошли они в лес.

- Ух, страшно! - сказала Джоанна вздрогнув.

Джек вспомнил о Заячьей Губе и о его Зеленых молодцах. Он рассказал Джоанне о своем товарище.

- Бедненький, - промолвила девочка. - А так он красивый, ты говоришь? Бравый и высокий?

- Да, выше меня... Ненамного, правда. - Джек почувствовал легкий укол ревности.

- Какой же ты смешной, Джек! - засмеялась Джоанна, заглядывая ему в глаза. - У тебя же нет заячьей губы... Говори еще!

- А почему ты ничего не хочешь мне рассказать, Джоанна?

- Я не проклинаю тот день, Джек, только потому, что я провела его с тобой. Тот день, когда я удрала в монастырь. Ты меня любишь, Джек?

- Очень, - сказал он, опустив голову.

- Я не могу тебе объяснить, но я для чего-то нужна матери Геновеве. Она была бы рада засушить меня между двух страничек молитвенника, как отец Роланд засушивает цветы... Я ей для чего-то нужна... И она сделает так, что я постригусь в монахини, - добавила Джоанна с испугом.

- Господь с тобой, Джоанна! К чему ты это говоришь? Когда тебе исполнится пятнадцать лет, мы поженимся, и я увезу тебя...

- Как Робин Гуд - леди?

- Тебе не хочется, чтобы я был ремесленником?

- Нет, ничего, - сказала Джоанна, наморщив нос. - Только почему они мучают этих бедных учеников? "Джоанна Строу, жена мастера", - с расстановкой произнесла она.

- "Джоанна Друриком", конечно, красивее.

- Ну вот, ты опять злишься, Джек!.. Если бы ты был на войне, ты бы мог заслужить рыцарство...

Джек думал о другом. Но можно ли об этом рассказать девочке?

- Джоанна, - начал он останавливаясь, - ты знаешь, о чем проповедует Джон Бол?

- Не знаю. Но, наверно, он говорит хорошее, если мать Геновева так его ненавидит.

- Он говорит, что лорды несправедливо отбирают общественную землю и заставляют мужиков за гроши работать на себя, - сказал Джек, пытливо поглядывая на Джоанну.

- Ну конечно, это правда, - отозвалась девочка.

- И что мужики должны собраться и дать отпор лордам. И это будет когда-нибудь, потому что человек не стерпит, чтобы с ним обращались, как со скотом...

Девочка шла молча, опустив голову.

- О чем ты думаешь? - спросил Джек в тревоге.

- Я думаю о том, что, если тебе суждено когда-нибудь погибнуть, я хотела бы умереть рядом с тобой, - сказала она медленно.

Джек улыбнулся. Они не погибнут, а победят!

Дети опять долгое время шли молча.

Белые с черным сороки перебегали им дорогу. С шумом обваливался снег с веток высоких сосен.

- Вернемся! - предложила Джоанна, передернув плечами. - Что бы ты сделал, если бы сейчас выскочили разбойники? Джек, Джек, что это?..

Из-за деревьев показались две темные фигуры. Перед ними бежали длинные синие тени, потому что солнце уже склонялось к закату. Но это были не разбойники. Мать Геновева, настоятельница женского монастыря Св. Джеральдины, в богатой меховой мантии, почти бежала, ежеминутно проваливаясь по пояс в снег. Спотыкаясь о корни и пни и тоже проваливаясь в снег, за ней спешил приходский священник, отец Ромуальд.

- Вот где вы прогуливаетесь, Джоанна! - закричала монахиня. Полюбуйтесь, отец Ромуальд, на эту девицу из старинного дворянского рода!

Джек почувствовал, как задрожали пальцы Джоанны в его руке.

- Как вы очутились здесь? - отдышавшись, спросила настоятельница.

- Джек, они что-нибудь сделают сегодня со мной, - тоскливо сказала девочка, даже не остерегаясь, что ее услышат. - Но знай, Джек, что я тебя любила, люблю и буду любить!

- Чем мне тебе помочь? - прошептал Джек ей на ухо.

- О, ничем! - ответила она беззвучно.

- Ступайте сюда, негодная девчонка! - с нескрываемым презрением сказала аббатиса. - Перестаньте шептаться с этим мужиком!

Поглядывая на Джека, она что-то шепнула отцу Ромуальду.

- В то время как вы шляетесь бог знает с кем по дорогам, злые люди напали на вашего дядю, сэра Гью Друрикома... Он лежит при смерти.

- Мать Геновева права, - подтвердил священник. - Ваше место сейчас не в лесу, а у постели сэра Гью, леди Джоанна!

Джоанна повернулась к Джеку. Лицо ее было синее от испуга и волнения.

- Поцелуй меня хоть разок на прощанье! - сказала она умоляюще.

И благоговейно, как берут крест или монстранц со святыми дарами, он взял ее лицо обеими руками и, подняв его к себе, дважды поцеловал в щеку и в лоб на глазах возмущенной аббатисы. И опять перед ним встала обитая медью, пылающая от заката дверь Друрикома и толстый сэр Гью, пропускающий вперед маленькую, босую и испуганную Джоанну.

Но придет же когда-нибудь день, и Джек сможет отвоевать ее у целого света, а для этого нужно только, чтобы в одной руке он держал щит, а в другой - тяжелый меч!

Всю ночь Джек думал о судьбе Джоанны, о сэре Гью и о том, лучше или хуже будет девочке, если дядя ее умрет. Забылся мальчик уже к утру и ненадолго, потому что перед рассветом кто-то стал ломиться к ним в дверь.

Домик стоял над самой дорогой, и Джейн Строу привыкла к тому, что у нее часто искали пристанища промерзшие путники.

- Кто стучит? - спросила она тихонько, чтобы не разбудить сына.

- Откройте именем короля!

Это был страшный ответ. Дрожащими руками женщина отодвинула засовы.

- А, это ты, Олдинг! - сказала она обрадовавшись. - А я-то уж подумала бог знает что!

Но стражник даже не глянул в ее сторону. Войдя, он вытащил из-за пазухи пергамент с четырьмя огромными печатями. Откашлявшись, он стукнул алебардой о пол.

Джек, сидя на полу, протирал глаза.

- Здесь ли находится Иоанн Строу? - спросил Олдинг, строго нахмурившись и заглядывая в пергамент, точно и впрямь он был грамотным человеком.

- Вот я, разве ты не узнал меня, дядя Олдинг? - сказал Джек вскакивая.

- Преступник пойман! - произнес тот, обращаясь к кому-то за дверью.

Джек во все глаза смотрел то на мать, то на Олдинга.

В хижину вошло еще трое людей: двое стражников и писец шерифа в длиннополой неопрятной одежде. Он немедленно принялся оглядывать всю комнату.

- Обыщите хижину! - распорядился он.

Это было совсем нетрудно сделать, потому что здесь не было ни сундуков, ни шкатулок, куда можно было бы что-нибудь припрятать от любопытного глаза.

- Это мой узелок, - сказал Джек, видя, что клерк берется за его котомку, - там ничего нет.

Но тот, не отвечая, вывернул содержимое узелка на скамью.

- Осмотри его, - велел он Олдингу.

- Что это за документ? - спросил стражник, разглядывая договор об ученичестве, подписанный мастером Пэстоном.

Клерк взял из его рук пергамент и, надев очки, просмотрел и отложил в сторону.

- А это что такое? - Стражник щелкнул пальцем по печати с оленьей головой - хорошо знакомому ему гербу замка Друриком. - Что это за документ?

Джек смутился. В руках Олдинга было свидетельство, написанное Джоанной для Уота Тайлера. Мальчик бережно хранил его все эти месяцы, готовый даже сам поверить в то, что он бережет его только ради сына кровельщика.

- Что это за документ? - переспросил клерк. - А вот мы сейчас узнаем, что за документ!