Галина Ершова - Древняя Америка: полет во времени и пространстве. Мезоамерика

• Название: Древняя Америка: полет во времени и пространстве. Мезоамерика
• Автор: Галина Ершова
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5-90650-16-6

Книги Г.Г. Ершовой, директора Мезоамериканского центра им. Ю.В. Кнорозова РГГУ, из цикла «Древняя Америка: полет во времени и пространстве» посвящены истории древних культур и цивилизаций Нового Света. Эти издания уникальны не только для нашей страны. В двух книгах рассматривается весь период развития цивилизации в Новом Свете – от заселения континента и до появления испанцев, в них представлены самые современные научные материалы по культурам всех «трех Америк»: Северной, Центральной и Южной. Особое внимание уделено выдающимся цивилизациям континента, однако книги являют собой и почти энциклопедическое издание, поскольку в них собрана информация о большинстве древних американских культур. Вместе с тем они написаны в научно-популярном жанре, что делает их доступными самым широким читательским кругам.

Книга, которую вы держите в руках, посвящена культурам Мезоамерики.

---

Чтобы приготовить снадобье, ингредиенты, по всей видимости, следовало сначала разжевать, чтобы размельчить. Возможно, слюна служила необходимым ферментом. Так, например, по моим собственным наблюдениям, современные индейцы уичоли разжевывают пейот, чтобы натереть себе ноги во время длинных переходов по горам, так как считают, что пейот лечит суставы и снимает усталость. С другой стороны, известно, что сорт лилии, растущей в районе горных майя (nymphacea ampla) содержит апорфин – вещество, сходное по своей структуре с апоморфином и напоминающее морфин. Именно эта лилия, называющаяся на языке майя нааб-те, упоминается в древнем тексте. Апоморфин вызывает сначала сильную рвоту, но как только это действие прекращается, наступает продолжительный период галлюцинаций. Кроме того, считается, что это вещество оказывает положительное терапевтическое воздействие на сознание больных пациентов. Мэрлин Добкинс, специально изучавшая эту проблему, считает, что важным компонентом для достижения необходимого состояния является нуфаридин – один из алкалоидов, содержащихся в лилии.

Мексиканский антрополог Мерседес де ла Гарса пыталась опровергнуть сведения Добкинс: «Эти данные – предположение о том, что водная лилия (nymphea spp.) содержит галлюциногены, и использование их в настоящее время „иностранцами и туристами“ в Чьапасе – вызвали интерес у Мэрлин Добкинс де Риос, которая чрезвычайно спекулятивно представила материал по иконографии жаб и лягушек, а также водяных лилий у классических майя, утверждая, что все они психотропны и что это доказывает ритуальное использование галлюциногенов у знати майя… Ни одно из ее утверждений не имеет не только научной базы, но и вообще правдоподобия, и они уже опровергнуты различными специалистами…» Несмотря на столь резкое опровержение, де ла Гарса тут же пишет: «Как следует из некоторых поэм науа, лотос или водяная лилия использовались сеньорами как одуряющее средство, из чего можно сделать вывод о том, что лилии, представленные в искусстве майя, относились к той же разновидности, но это никоим образом не подтверждает рассуждения Добкинс». Таким образом, так и не становится понятно, какого типа претензии предъявляет к Добкинс ла Гарса: спекуляции относительно типа видений и использования лилий знатью? Или же данная лилия в принципе не обладает галлюциногенным эффектом? Во всяком случае, последняя цитата подтверждает психотропное действие данного растения и именно такое его использование в Мезоамерике.

Материалы древних текстов не только подтверждают наличие такой лилии, но и демонстрируют способ ее употребления, обусловленный физиологически, о чем, кстати, Добкинс и не подозревает. Спринцовка делалась из пузыря крупного животного (например, ягуара). В пузырь наливали наркотическую жидкость, а затем привязывали трубку – съемный наконечник. На другом сосуде майя, также классического периода, где появляются 32 (по числу родов в племени) родоначальника, один из них – ягуар – изображен с клизмой в руке.

Древним индейцам были известны и другие вещества, оказывавшие галлюциногенный эффект, – это и грибы, и даже вещество, выделяемое шкуркой одного из видов местных жаб. Особое значение имел гриб, называвшийся у астеков теонанакатль, что означает «плоть бога». Его употребляли в сыром виде при проведении обрядов. В качестве дурманящего средства использовались отвары полыни и шалфея. Обычно собирали дикорастущие виды, но иногда эти растения выращивали на огородах.

Целители майя на протяжении многих веков разработали великолепную симптоматологию болезней и, в соответствии с этим, всегда использовали средства растительного и животного происхождения. Эти лекарства изготовляются и в настоящее время в виде настоев, отваров, припарок и мазей. Известно, что многие из этих растений, благодаря своим уникальным качествам, уже давно вошли в европейскую фармакологию.

Что делать, чтобы не бояться колдунов?

Естественно, что все эти сведения только подогревали мой интерес к обследованию способностей современных колдунов майя. Как и везде, в Мексике о колдунах и их исключительных способностях ходят легенды. Многие пересказывали мне страшные истории и рекомендовали с «темными силами» не связываться. В качестве угрозы фигурировало все – от энергетического вампиризма до зомбирования. Любопытство и некоторое беспокойство заставили меня обратиться за практическим советом к известному в этой области специалисту Л.П. Гримаку, великолепная книга которого «Магия биополя» оказала существенное влияние на мое отношение к «паранормальному». Я попросила Леонида Павловича практически продемонстрировать, какие влияния может испытать человек при встрече с колдуном, чтобы, в случае чего, не испугаться, столкнувшись с незнакомыми ощущениями. Этот «мастер-класс» полевого воздействия, проведенный буквально за день до отъезда в Мексику, произвел на меня большое впечатление и… вселил абсолютную уверенность в возможность противостоять любой неожиданности.

Однако в Мексике проблемы возникли еще до встречи с потусторонними силами. Все знают, что почти в каждом индейском селении есть свой колдун, но найти такого и убедить согласиться на беседу оказалось делом достаточно сложным. Колдуны майя традиционно делятся на две категории – ax-мен и ваай. Ax-мен соответствует целителю, а ваай — колдуну. Иногда обеими способностями обладает один и тот же человек, но тогда он все равно проходит по категории ваай. Ваай несет характеристику злобной силы. Считается, что даже если он помогает человеку, тем не менее, от него можно ждать чего угодно. Ваай — это слово майя, оно соответствует астекскому нагуаль и передает понятие и тотемного животного-помощника, и одновременно «ви́дения», что в нашем понимании соответствует ясновидению. В одном из селений майя мне рассказали о местном ах-мене, который, по мнению местных жителей, был «слабоват». При этом с восхищением упомянули, что раньше здесь жил очень сильный ваай: даже когда его посадили за что-то в городскую тюрьму, он сумел оттуда поджечь несколько домов в деревне. Про слабого ах-мена рассказали, что он с рождения был болен, остался сиротой, работать не мог. Несколько лет назад отправился в одну из окрестных пещер, где ему Девой Марией было открыто ви́дение, и с тех пор он начал лечить. Найдя дом целителя, я попросила его помощника спросить разрешения у ах-мена на беседу. Тот согласился, видимо решив, что я очередная североамериканская туристка – лакомый источник доходов для индейцев. Я вошла в дом, после яркого солнца комната показалась сумрачной, хотя вся была уставлена свечами. Внутри находились два человека – крепкий пожилой индеец и скрюченный детским церебральным параличом юноша. Решив, что попала прямо на прием больного, я поздоровалась сначала с пожилым индейцем, приняв его за целителя, – однако оказалось, что ах-меном был больной юноша. Я протянула ему руку и удивилась его холодной влажной безвольной ладони. Мне всегда были неприятны люди с безжизненным пожатием, и я тут же решила про себя, что целитель этот юноша – никакой. Я отчетливо представила себе, как этот больной мальчик, обреченный из-за своей болезни и сиротства на нищенство, решил найти свою жизненную нишу и занялся единственным доступным ему ремеслом. Наверное, он понял мои мысли, потому что, не сказав ни слова и, как мне почему-то показалось, испуганно тут же повернулся и ушел в заднюю комнату. За ним последовал и пожилой индеец – через минуту он вышел и объяснил, что ахмен беседовать со мной не может. Так неудачно, едва начавшись, закончился мой первый исследовательский опыт.

Повезло мне, как всегда, случайно. В одну из суббот мы с моим университетским коллегой Карлосом Эвиа отправились обследовать одну из многочисленных на Юкатане карстовых пещер. Как обычно в поездках, со мной на всякий случай были тесты на выявление паранормальных способностей, разработанные Л.П. Гримаком и успешно опробованные мной на московских экстрасенсах и людях разных профессий.

17 августа мы двинулись в путь. Поездка была довольно долгой. Карлос привычно вел машину по прямым, как стрелы, дорогам среди сухого в это время года типичного для Юкатана полулеса-полукустарника, и мы беседовали на любимую общую тему учения дона Хуана.

Илл. 24. Фигурка совы, найденная в Кампече. Индейцы всегда верили в нагуалей-оборотней. Считалось, что колдун в любой момент может превратиться в свое животное – нагуаля. Подобное превращение можно увидеть, если перевернуть эту фигурку. Позднеклассический период

Мы уже совсем подъезжали к месту, когда Карлос забеспокоился. Помявшись, он спросил, как я отношусь к колдунам. Несколько удивившись, я с плохо скрываемой радостью сообщила ему, что в сфере моих интересов колдуны занимают такое же место, как и пещеры. Вздохнув с облегчением, Карлитос заявил: «Тогда мы должны зайти к дону Вето. И лучше сделать это до того, как полезем в пещеру». Стоит ли пояснять, что я тут же начала выспрашивать подробности. Оказалось, что дон Вето – местный колдун. Несколько лет назад с ним познакомились археологи из университета, когда приехали на раскопки древних руин, что в нескольких километрах от деревни. Как выяснилось, без разрешения дона Вето работа археологов никак не ладилась. Они попытались проезжать в обход деревни, но дон Вето безошибочно узнавал о каждом появлении чужих и, если те не наносили ему визит, «обижался». Чем грозила «обида» колдуна, Карлос не пояснил. Вместе с тем выяснилось, что дон Вето помогал приходящим советами и предсказывал судьбу. Оказалось, что среди его посетителей было множество сотрудников университета, включая ректора. К колдуну возили также особо уважаемых гостей. Таким образом, когда мы наконец въехали в деревню, любопытству моему не было предела.