Галина Ершова - Древняя Америка: полет во времени и пространстве. Мезоамерика

• Название: Древняя Америка: полет во времени и пространстве. Мезоамерика
• Автор: Галина Ершова
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5-90650-16-6

Книги Г.Г. Ершовой, директора Мезоамериканского центра им. Ю.В. Кнорозова РГГУ, из цикла «Древняя Америка: полет во времени и пространстве» посвящены истории древних культур и цивилизаций Нового Света. Эти издания уникальны не только для нашей страны. В двух книгах рассматривается весь период развития цивилизации в Новом Свете – от заселения континента и до появления испанцев, в них представлены самые современные научные материалы по культурам всех «трех Америк»: Северной, Центральной и Южной. Особое внимание уделено выдающимся цивилизациям континента, однако книги являют собой и почти энциклопедическое издание, поскольку в них собрана информация о большинстве древних американских культур. Вместе с тем они написаны в научно-популярном жанре, что делает их доступными самым широким читательским кругам.

Книга, которую вы держите в руках, посвящена культурам Мезоамерики.

---

Мы уже совсем подъезжали к месту, когда Карлос забеспокоился. Помявшись, он спросил, как я отношусь к колдунам. Несколько удивившись, я с плохо скрываемой радостью сообщила ему, что в сфере моих интересов колдуны занимают такое же место, как и пещеры. Вздохнув с облегчением, Карлитос заявил: «Тогда мы должны зайти к дону Вето. И лучше сделать это до того, как полезем в пещеру». Стоит ли пояснять, что я тут же начала выспрашивать подробности. Оказалось, что дон Вето – местный колдун. Несколько лет назад с ним познакомились археологи из университета, когда приехали на раскопки древних руин, что в нескольких километрах от деревни. Как выяснилось, без разрешения дона Вето работа археологов никак не ладилась. Они попытались проезжать в обход деревни, но дон Вето безошибочно узнавал о каждом появлении чужих и, если те не наносили ему визит, «обижался». Чем грозила «обида» колдуна, Карлос не пояснил. Вместе с тем выяснилось, что дон Вето помогал приходящим советами и предсказывал судьбу. Оказалось, что среди его посетителей было множество сотрудников университета, включая ректора. К колдуну возили также особо уважаемых гостей. Таким образом, когда мы наконец въехали в деревню, любопытству моему не было предела.

Это было самое обычное поселение майя Юкатана: вдоль условно обозначенных улиц без особого порядка тянулись традиционные круглые хижины. Карлитос указал на дом колдуна. Однако, вместо того чтобы прямо подъехать к нему, пришлось предпринять сложный маневр, как если бы мы въезжали с противоположной стороны. Не дожидаясь моего вопроса, Карлос пояснил: «Рядом живет колдунья – враг дона Бето. Поэтому очень опасно проходить мимо ее порога». Кстати, у индейцев порог считается самым критическим местом для совершения колдовства. Если человек переступит через такой порог, то непременно умрет. Поэтому, если хозяин дома догадается, что его порог заколдован, он будет выбираться из своего жилья любым способом – через крышу или даже сломав стену (окна в индейских жилищах встречаются крайне редко), а затем сожжет свой дом. Точно так же порог заколдовывается по инициативе хозяина и против незваного гостя.

Мы вышли из машины. У калитки стоял мальчик лет двенадцати с удивительно умным лицом. Из хижины вышла молодая женщина – его мать. Она радостно приветствовала Карлоса, поздоровалась со мной и… затрещала без умолку. Ее болтовня была как морские волны – накатывалась и чуть отступала, но конца и края не было видно. До этого момента мои представления о коммуникативности майя определялись образом «молчаливого индейца». (Нет спору – есть и такие. Как и такие – особенно женщины, – что не умолкают ни на минуту.) Сквозь трескотню индеанки, перемежаемую ахами и охами, нам удалось понять, что сам дон Бето тяжело болен и собирается умирать. Завтра, если соберет денег, поедет в Мериду к врачу. «Ну вот, опять неудача», – подумала я про себя. Мы вошли в хижину, поперек которой, как это принято на Юкатане, были развешены гамаки. В одном из них лежал старый грузный индеец. Он грустно поздоровался с нами и сразу же сообщил, что скоро умрет. «Вот, – он погладил свою правую руку, – работать не могу, совсем не движется, да и сильно вот здесь болит». Дон Бето показал на локоть и плечо. «Я уже старый, через месяц 70 лет будет, ночью выпал зуб, а я его проглотил». Дон Бето открыл рот, чтобы показать место от пропавшего зуба, и у меня от изумления перехватило дыхание: оставшиеся зубы не росли, как у всех, рядами, а страшно, наподобие акульих, торчали в разные стороны. Я невольно вспомнила существующую у некоторых народов традицию выбора шамана: претендент должен обладать каким-либо уродством.

Дон Бето поинтересовался, откуда я приехала, и потянулся за лежавшей у телевизора тетрадью, в которую, как я поняла, записывались имена посетителей.

– Вот, – сказал он слабым голосом, – я даже записать не могу.

И тут меня осенило: если он колдун, то непременно должен быть амбидекстром, то есть одинаково владеть правой и левой рукой.

– Но вы можете писать левой рукой, – заявила я уверенно.

– Нет, не могу, – простонал он. Но меня уже было не остановить. Сунув ему карандаш в левую руку и листок бумаги, я приказала:

– Пишите!

Илл. 25. Пещера для астрономических наблюдений в Монте-Альбане. Свет от солнца, находящегося в зените, выглядит как поток живой энергии, буквально льющейся вниз. Этот эффект использовался древними жрецами

И дон Бето начал писать левой рукой, причем получалось это у него красиво и без всякого усилия. В этот момент замолчала даже его жена. Я настолько обрадовалась практическому доказательству теоретических выводов, что лишь несколько минут спустя обратила внимание, что все присутствующие, вместо того чтобы радоваться, молча смотрят на меня и чего-то ждут. И только когда дон Бето просительно сказал: «Сестра, у меня так болит правая рука», – я начала понимать, что от меня ждут полного исцеления. Мой отказ не был бы понят никем – включая преподавателя университета Карлоса. Трудно передать то глупейшее состояние, когда я, вспоминая то, что мне один раз показал Гримак, начала «мысленно концентрировать энергию» в своих руках. Подойдя к дону Бето, я невольно вспомнила замечание Гримака о том, что голова пациента не должна вызывать неприязни у целителя, поскольку удивилась, что волосы индейца из хижины выглядели столь чистыми и приятными. Мне казалось, что я разыгрываю какой-то спектакль, обманывая доверчивых индейцев, и мне было неудобно перед Карлосом за свое шарлатанство. Вместе с тем, мне очень хотелось как-то помочь, пусть даже просто сочувствием. Я помассировала ему суставы правой руки, левую половину головы. Все молча наблюдали за моими действиями.

– Ну вот, – сказала я, закончив через несколько минут, – теперь будет легче.

Напряжение спало. Жена индейца предложила нам в плошке традиционное блюдо – молотый маис, отжатый руками в некипяченой воде. И я вынуждена была это выпить, думая о неизбежных последствиях. Кроме того, меня мучила мысль, что, по правилам, мне зачем-то нужно омыть руки в холодной воде или прислонить их к большой стене. Вместе с тем, я понимала, что стены рядом не было, а мытье рук могло быть воспринято как брезгливость по отношению к индейцам, чего допустить я не могла. Мы с Карлосом оставили дону Вето денег на дорогу к врачу и отправились в пещеру, так и не помыв рук.

Карлос молчал, и я не рисковала обсуждать с ним эту тему. И только уже вечером, вернувшись в Мериду, мой коллега издалека завел разговор о том, как давно у него болит спина. Я с ужасом поняла, что от меня ждут очередного исцеления, и, делая вид, что не поняла намеков, начала с жаром извиняться за свое шарлатанство у доверчивых индейцев. Но Карлос все равно обиделся. А ночью у меня начались страшные боли в тех самых суставах правой руки. Несколько испугавшись, я взяла «Магию биополя» и начала искать объяснений. Это оказалось несложно. Проделав несколько рекомендованных приемов, я легко избавилась от образа чужой боли, а про себя решила, что целительство – дело крайне хлопотное.

На следующий день дон Вето в Мериде не объявился. Я решила, что ему стало совсем плохо и он даже не смог приехать к врачу. А через месяц мы решили навестить его, тем более что у дона Вето был день рождения, который по некой очередной случайности совпадал с моим. Ехали мы, ожидая худшего, – и ошибались. Колдун издали увидел нашу машину и почти выбежал навстречу, следом, радостно болтая, бежала его молодая жена. Он размахивал правой рукой и демонстрировал движение пальцев. «Сестра, сестра», – называл он меня. Оказалось, что «полное исцеление» наступило уже на следующий день!

Спустя год, в апреле, я вновь посетила дона Вето. 1997 год был знаменателен кометой, которая вдруг появилась в северной части неба, как будто пролетала по стране мертвых майя. В этот раз я привезла к дону Вето шефа, которому тоже было любопытно познакомиться с колдуном майя. Колдун в знак благодарности решил предсказать мне судьбу. Я попросила его предсказать судьбу и Кнорозову, но он лишь взглянул на него и… наотрез отказался, не дав никаких объяснений. Ровно через два года великого дешифровщика не стало. Случайность? Или же колдун дон Вето увидел знак судьбы, который не был понят остальными?

В древности горящая комета называлась «огненной большой звездой» или «бегом колдуна», а маленькая комета именовалась «сигарой колдуна». Дело в том, что колдун, или «видящий», как считалось, употребляя наркотическое курево (или, как сказал бы дон Хуан, «дымок»), мог улетать в любые пространства. Хорошо известно, что индейцы использовали психотропные свойства табака. Именно это качество курения вызывало искреннее изумление и казалось столь привлекательным для испанцев. Вряд ли стоит этому удивляться, поскольку даже слабые современные сорта табака вызывают у любопытных курильщиков, как известно, достаточно стойкую зависимость. Дар индейцев превратился в месть индейцев.