Андрей Лебедев - Яволь, пан Обама! Американское сало

• Название: Яволь, пан Обама! Американское сало
• Автор: Андрей Лебедев
• Жанр: История
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4438-0895-6

Остросюжетный актуальный политический детектив. На фоне майданных беспорядков и государственного переворота 2013–2014 гг. на Украине рассказывается подлинная история украинского государства, разоблачаются националистические и пропагандистские мифы. Автор убедительно доказывает, что нация «украинцев» придумана австрийцами всего сто лет назад. «Изнутри» раскрываются технологии создания «оранжевой революции», описываются портреты действующих украинских политиков. На ярких примерах показано, КАК должна действовать Россия, если она хочет быть эффективной.

---

Особенно раздражало, что всякая шваль ему стала судимостью этой в морду тыкать. Завелся как-то у его Зинки новый хахаль. Витек, понятное дело, подошел и сказал:

— Увижу — морду набью.

А тот ему в ответ:

— А я сейчас пойду к участковому и скажу, что ты меня ударил. Кому поверят: мне или тебе — уголовнику? Еще раз сядешь.

И пришлось ведь отступиться от Зинки… На зону точно не хотелось, ведь за рецидив больше дают. Но как увидел хахаля еще раз с Зинкой, да ухмылочку его поганенькую, да рубашечку его беленькую, не удержался и вмазал. Если все равно нажалуется участковому, то пусть уж за дело… Сколько морд набил в жизни Витек, сколько ребер переломал… Если за все сидеть — жизни не хватит. Но тут другой случай: тут знал, гнида потерпевший, место его уязвимое, наличную судимость… И сел Витек второй раз. Правда, опять быстро выпустили по амнистии. Но третий раз точно нельзя — тут уж никакой амнистии не будет, упекут за что угодно на десять лет, и прощай, жизнь.

Устроился Витька на завод сварщиком, потом на автобазу электриком. Однажды произошел смешной случай. В КПСС стали звать рабочих. Там ведь квоты: на каждого принятого в партию инженера должно приходиться по трое работяг. Инженеры-то не могут вступить, по квоте мест нет, а рабочих зазывают. Позвали и Виктора. А он — судимый я, мол…

Тут завгар и говорит:

— Дело поправимо. Судимости твои снимем, я летчик, служил в одном полку с Героем Советского Союза космонавтом Береговым, депутатом Верховного Совета СССР. Письмо ему напишешь, а я с ним договорюсь…

Не подвел завгар: через месяца три пришло от Берегового в местный суд разгромное письмо. Дескать, что за ерунда, парень рос без родителей, оступился, но нашел силы исправиться, стремится в партию, а его не пускают. Найдите возможность снять судимости! Быстро пересмотрели дела. А чего там пересматривать? Ведь и в первом, и во втором случае все держалось на показаниях свидетелей и потерпевших — ясно дело, мальца оговорили. Поэтому за отсутствием состава преступления судимости погасили. Какой тяжкий груз свалился с души у Виктора Федоровича!

С тех пор карьера его пошла как по маслу. Каждые несколько лет — новая должность. Стал директором автобазы, затем директором ремонтного предприятия, депутатом местного совета, к моменту развала Союза всем транспортом в Донбассе он уже командовал, медали имел как отличник отрасли. И с прежними директорами, и с новыми владельцами предприятий, и с партэлитой, и со «спортсменами» у Виктора Федоровича были прекрасные отношения. Донецких называют бандитами, но это от незнания дела. Бандиты разные бывают. Есть «синие» — уголовники из матерой среды, воры в законе, «положенцы» и «смотрящие». Есть «афганцы». А есть «спортсмены».

Спортивная жизнь боксера или борца на ринге заканчивается в тридцать лет, а дальше не идти же баранку крутить. Надо в бизнес двигать, а бизнес хотят крышевать «синие» или «афганцы». А «спортсмены» тоже не лыком шиты — в обиду себя не давали. Не только защищались, но и сами активно предлагали «крышу» другим бизнесменам. Потом установили связи с такими же околоспортивными группировками из России, чтоб легче было вместе противостоять «синим» ворам и «афганцам».

В Донецке был футбольный клуб «Шахтер», вокруг него группировались «спортсмены». Они взяли под контроль весь Донбасс, вели между собой разборки и перестрелки, в которые сам Виктор Федорович не очень вникал. А вот когда его друг, депутат облсовета Колесник познакомил с Ринатом Ахматовым, тоже своим другом детства, и представил Рината как владельца всего в Донбассе, Виктор Федорович от дружбы не отказался, более того, стал политическим лицом «донецких». Сначала стал вице-губернатором, потом губернатором, а потом донецкие купили ему должность премьер-министра. Не было никого на всей Украине богаче и влиятельнее их.

«Ореанда» принадлежала русским, так называемой «московской лужниковской группировке», тоже из бывших спортсменов, начинавших движение от московского стадиона «Лужники». Представители группы сидели в Госдуме России, рулили московскими банками, торговыми центрами и футбольными командами. Все счета братвы находились в прибалтийских банках, а дальше концы терялись в офшорах. Группировка пустила корни и на Украине: пара рынков в Харькове, пяток гостиниц в Киеве, десяток энергических компаний… А Ялта принадлежала им почти целиком.

Они избрали своего мэра, приватизировали земли и гостиницы, начали вкладывать деньги в восстановление курорта. Известная блатная поговорка «куплю «Волгу», пошью костюм с отливом и — в Ялту!» вызывала у лужниковцев смутную уверенность, что народ, ошалевший от свободы и съездивший в Турцию в четырнадцатый раз, в конце концов вернется в родные пенаты. Крым вообще и Ялта в частности возродятся. Потому и вваливали лужниковские в Ялту денег больше, чем весь украинский государственный бюджет.

Смотрящим от лужниковских на Украине был Макс Курицын, в блатном мире больше известный под кличками Макс Харьковский или Макс Бесноватый. В начале девяностых он являл собой классического героя анекдотов про «новых русских»: малиновый пиджак, болты на пальцах, пудовая золотая цепь на шее. «Сначала бьет, потом разговаривает», — говорили про Макса среди братвы.

Удивительно, как ему удалось выжить в девяностые с его характером. Бывало, в хорошем настроении сидя в ресторане, он швырял в зал пачки долларов, тысяч по десять. Мог выбросить за вечер миллион и потешался, глядя, как посетители ползают под столами и рвут друг у друга из рук зеленые бумажки. В плохом настроении, например, проигравшись в казино, Макс мог выгнать из зала всех посетителей и до смерти избить препятствующего ему охранника. Но сегодня Максим Курицын считался респектабельным бизнесменом, радушным хозяином, принимающим высокопоставленных гостей. Вышколенные строгим Курицыным официантки рядами стояли в ресторане «Ореанда», правда, на достаточно большом расстоянии, чтобы не мешать разговору, и готовы были лететь навстречу каждому взгляду гостей.

Виктор Федорович прибыл на отдых с самыми преданными людьми — Владимиром Клюквиным, хозяином завода в Донбассе, производящего двадцать процентов мировых подшипников, и Эдуардом Прудником, бывшим спортсменом, а сегодня владельцем телеканалов — помощником Янушевича по политическим вопросам. Премьер-министр восседал в большом кресле и недовольно ковырял вилкой в зубах, разглядывая шикарный интерьер гостиницы.

— Да… Мы добываем сталь, производим уголь, а потом из этого делают всякое говно, — с философским видом произнес он.

— Виктор Федорович, хозяин обидится, — кивнул в сторону подходящего к столу Курицына Прудник.

— Ну… — Янушевич поднял вверх стопку водки, — за хозяина этого дома! За тебя, Максим Николаевич!

— Спасибо, Виктор Федорович, — мощным басом гоготнул Курицын, садясь в кресло. — Очень приятны нам ваши слова! Разрешите алаверды: за будущего президента Украины! За вас, Виктор Федорович!

Прудник и Клюквин энергично закивали и чокнулись.

— До этого еще дожить надо, — довольно улыбнулся Янушевич, цепляя с тарелки блин с черной икрой.

— Да какие могут быть вопросы! Все уже решено! Мне вчера звонил Медвешук, сказал, что Кушма поручил ему заниматься вашей кампанией.

— Этот интриган нам придумает кампанию, — вскинулся Прудник. — С тех пор как он возглавил Администрацию нашего президента, его лисья хитрость не знает удержу. Без него обойдемся!

— Упаси нас бог от таких помощничков, — подтвердил Янушевич.

— Нам главное, чтоб никто не мешал, — подал голос Клюквин. — Ни от кого помощи не надо. Все, что нужно, у нас есть — деньги, люди, СМИ, власть. А чего нет, то докупим.

— Что же, и от меня помощь не примете? — лукаво поинтересовался Курицын.

— Ты деньги-то побереги. В Ялту вкладывай. Пусть народ видит, что жизнь налаживается. Вот твоя лучшая помощь! — ответил Янушевич.

— Да я не насчет денег, есть другая задумка. Приезжали вчера ко мне из Москвы пиарщики кремлевские Повлонский и Гельбах. Говорят, давай, Макс, открывай в Киеве «Русский дом», большое представительство всех русских компаний, с рестораном, клубными картами. А мы, говорит, к тебе на открытие президента России привезем. А он заодно и Янушевича поддержит. Но не в прямую, а просто они вместе ленточки будут резать. Вот я и интересуюсь: вкладывать мне бабки в «Русский дом» или фиг с ним?

— Ну, если такое дело, тогда надо. Давай вкладывай, символизируй, так сказать, русско-украинскую дружбу… — отрезал Янушевич. — Мне-то по фигу, президент российский и так в мою поддержку приедет, уже договорено, а вот ты лишний раз с ним рядом потрешься, тебе польза будет. Так что это не мне от тебя помощь, а тебе от меня…

Курицын слегка оскалился, но затем быстро придумал, как выкрутиться.