В Бирюк - Обязалово

• Название: Обязалово
• Автор: В Бирюк
• Жанр: Фэнтези

---

Всё правильно: по правилу территории - самец Ольбег на своём дворе. Разве что - двор не метил, да и сам ещё не самец. И по правилу сословий: вятший бьёт быдлёнка. Опять же - иноземца-инородца-иноверца-чужака. Ксенофобия форева!

Одна только моя "жаба" против. Бздынь.

-- Ты...! Ты чего?!

Ольбег, выкинутый за шиворот в сугроб, очень удивлён насильственным прекращением проявления его исконно-посконных прав. Любава, забравшаяся ко мне в подмышку, радостно выглядывает оттуда и хихикает при виде ошарашенной, мокро-заснеженной физиономии боярского внука. Я понимаю, что при её нынешней эйфории - ей хоть палец покажи. Но... нехорошо это.

-- Любава, нехорошо смеяться над глупым ребёнком. Ошибки бывают у всякого.

-- Я...! Я не ребёнок! Я - боярский сын! А он... а она... они все... они холопы! Они рабы! Они должны... я...

-- Не якай. Это только каша ячневая - хороша. Ты - не боярский сын. Твой отец, Храбрит, был служилым человеком. Получил вотчину. Но не успел её поднять. Не успел получить боярство. Ты даже не боярский внук - у Акима вотчина есть, но дружина не выставлялась, к князю на сборы не являлась. Тоже боярства нет. Мы с тобой какбы-полу-недо-почти-псевдо-квази-около-бояричи. Вроде него - он такой же ханыч.

-- Он раб! Он приблуда от какой-то подстилки в ихней юрте...

Бздынь. Как же с ними тяжело... Даже с маленькими.

-- Я просил тебя не говорить плохо о твоей матери. Мне нужно повторять эту просьбу применительно к матери каждого человека, которого мы встретим? Алу - мой раб. Если ты в чём-то им недоволен - скажи мне. Судить и казнить моего раба - моя печаль. Когда ты бьёшь моего человека - ты оскорбляешь меня. Ты этого хочешь?

Ольбег, сопя, выбирается из сугроба. Красный от снега, от усилий, от, я очень надеюсь, стыда. Бормочет что-то под нос и выдаёт "убойный" аргумент:

-- Он - поганый!

-- Ты прав - Алу язычник. Но его ли вина в том, что свет веры Христовой ещё не воссиял над Диким Полем? Теперь же, при первой возможности, мы окрестим его.

-- Нет! Я вере своих предков не изменю!

О-хо-хо... И этот - туда же. Богословский диспут в детском саду. А когда ж мне прогрессизмом заниматься-то? Топну ножкой, вложу ума в задницу... Куда он денется!

Но из моей подмышки выглядывает Любава, тревожно всматривается мне в лицо. Ты как, Ванька, просто тупой погонщик тупого быдла? Так твои люди и станут такой скотиной. Пока кнутом не щёлкнул - стоят-жуют. Щёлкнул - перешли на другое место - там жевать будут. Мне это надо?

-- Алу, в этом мире ребёнок наследует судьбу матери и веру отца. Ты достоин иной судьбы. Так решили серебряные волки. Значит - тебе нужна и иная вера. Никто не будет загонять тебя палкой в купель. Но если ты захочешь - я стану твоим крёстным отцом. А потом вы с Ольбегом обменяетесь крестами и станете крёстными братьями. А теперь покажите Алу усадьбу. Он никогда не бывал в таких больших строениях. И не сломайте себе шеи в недострое.

Насчёт "так решили серебрянные волки"... Но ведь не съели же! Значит - не просто "мясо на ножках". Зато теперь "экскурсоводы" будут слушать половчёнка с открытыми ртами. А у меня ещё один неприятный разговор. С чудаком, подпирающим стену конюшни.

-- Чарджи, почему ты позволил бить Алу?

-- Ха! Мальчишки пинаются. Дитячья битва. Немножко синяков пойдёт ему на пользу...

Блин! Этот высокомерный придурок делает вид, что не понимает! Не делает - не понимает и не хочет понимать. У меня начинают дёргаться губы и скалиться зубы. Им же жить вместе! То, что их сейчас свяжет или разделит, определит отношения на всю жизнь. Я говорю всё тише, переходя всё более в горловое рычание.

-- Я говорил тебе - какую цену готов заплатить за своих людей? И - взыскать. С чужих. И стократно - со своих. Своего предавшего. Ты - предал. "Мальчишки пинаются"? Это была не забава, это - избиение, унижение.

-- Да ну, ерунда. Что я ему, сторож? Пусть сам учится...

-- Ерунда?! Чарджи, я отвечаю за свои слова. Всегда, всем. Я сказал, что ты ему - учитель. Ты ему - всё. Сторож, защитник, нянька, отец, мать, брат... Ты водишь его за ручку, вытираешь ему слёзки и попку, смазываешь ссадины и поёшь колыбельные. А ты? Ты сделал меня лжецом. Ты обидел меня. Ты готов биться со мною? Насмерть?

Чарджи смотрит в землю, теребит темляк своей сабли. Кажется, он покраснел. Надеюсь - от стыда.

Вдох-выдох. Нельзя так заводиться - помру скоро. Лучше бы я про водяную мельницу думал.

Но, факеншит уелбантуренный! Мельницы и без меня построят. Веком раньше - веком позже... А душа у мальчишки - одна. Навечно. Если её искорёжат - её не переделать. Приучать его покорно принимать побои? "Я - начальник, ты - дурак", "помни своё место", "каждому - своё", "мясо на ножках"... Зачем я его тащил? Что такое - старательный, послушный раб - он и так знает.

Нельзя объять необъятное. Но вот этот "волчонок" попал мне в руки. И не сделать... хотя бы - лучшее из возможного...

Я - эгоист, я люблю себя больше всех остальных. И очень хорошо знаю: всякое недоделанное барахло обязательно ударит в спину. В самый неподходящий момент. В мою любимую спину.

Не надобно приписывать мне талантов, коих у меня отродясь не было. Вот, говорят ныне: "... с малых лет приуготовлял всё к грядущему величию Святой Руси...". Глупость сиё есть! В те поры у меня и мыслей про хоть какое величие даже и вовсе не было! Я сподвижников своих ни к каким славам громким не готовил. И "мудростью неизъяснимой" какой - не поучал. Что кипчакский "серый волчонок" да торкский "инал-изверг" научилися вместе жить - то их труд душевный, не мой. Что от дел ихних через 10 лет вся Степь перевернулась - то их удача. А я лишь понять заставил, что они - люди, мои, "пердуны". А не "степные тараканы" разного колера. Ну, и после... кое-чего по мелочи...

Ну вот, Чарджи - понял. И - обиделся. Потому что я прав, а он нет. "Более всего раздражает правда". Надо дать ему выйти из ситуации без "потери лица".

-- Ладно. Пойдём-ка к Акиму - нужен твой совет. Непонятное дело есть.

О, сработало! У Акима за столом сидит Яков, они мирно потягивают бражку, даже и Ивица за стол присела. Аким радостно проповедует, остальные благостно слушают. Торжество демократии, прогресса и миролюбия.

-- Аким Яныч, посоветоваться хочу. Хорошо - и Яков тут, и вот, Чарджи - встретился. Нам же надо боярство получать. Вотчина у нас - полная. Сотня тягловых наберётся. К осени - ещё и с избытком будет. Надо дружину боярскую собирать. Я тут присмотрел пару толковых мальцов у голядин, из беженцев парочка-другая найдётся. Хочу ещё и Ольбега в это дело взять. Ты как думаешь?

Не понял. Чего я такого сказал?

Яков аж поперхнулся. Кашляет, отфыркивается. Аким кружку до рта не донёс, смеяться начал. Так заржал, что вздумал руками по столу колотить от восторга. Больными-то руками... Ну, это его быстро успокоило.

-- Да уж, Ванюша, повеселил старого! Аж до слёз. Вот, Яков, живёшь себе живёшь... А тут сыночек заявится. И на полном серьёзе такую шутку удумает... Слышь, Яша, а мы в его годы такие же были? Бессмысленные, не разумеющие... А?

Яков хмыкает в кружку. Но брызги уже не летят. А мне становится очень стыдно. Я их только что жизни учил. "Старый мудрый Ивашка-попадашка". А тут раз - и я полный дурак. Не знаю чего-то общеизвестного, очевидного.

Давно сказано: "нет такой ситуации, из которой нельзя было бы выйти с позором". Хорошо бы выходя, прихватить что-нибудь. Можно не тяжёлое - информацию, например.

-- Глава 201

Лекция от славного сотника храбрых стрелков смоленских, с дополнениями от Якова "верного" и ханыча-торка, растянулась почти до самого вечера. Попробую воспроизвести конспективно-систематически.

В 21 веке есть три основных формы формирования вооружённых сил.

Профессиональная армия. Наёмники. Например, армия Соединенных Штатов.

Картинка: дело идёт к высадке в Нормандии, все прогрессивное человечество, напрягая последние силы, борется со звериным оскалом германского фашизма. Американский сержант обращается к новобранцам. Добровольцам, идущим ломать, ценой своей жизни, хребет фашистскому зверю:

-- Вы все - дерьмо. Вы ни на что не годны. Вы не смогли найти место в жизни. Вы не умеете водить машину, не умеете печатать, не умеете крутить гайки. Вы неудачники, бездельники, дебилы. Только полный дебил может пойти в армию.

Другой вариант: срочники. Общенациональный детский сад для "пострелять за счёт казны".

8 из 10 призывников моей России не годны в солдаты. Одних надо сначала подкормить - дефицит массы. Других надо лечить. По всему спектру из "Медицинской энциклопедии". Третьих вообще нельзя подпускать к оружию и технике.

Шизофрения, к примеру, на призывных пунктах устойчиво не ловится. И офицер превращается в няньку-психиатра. С автоматическим оружием в руках компании расшалившихся пациентов.

Армия военного времени. "Партизаны".

Один эпизод из "Холодное лето 53": персонаж Папанова собирается выстрелить в бандита. Встаёт из-за укрытия, получает пулю и гибнет. Почему? - Рано посадили. До войны. Нет боевого опыта. Даже элементарного.