Константин Ковалев-Случевский - Юрий Звенигородский. Великий князь Московский

• Название: Юрий Звенигородский. Великий князь Московский
• Автор: Константин Ковалев-Случевский
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-235-03159-3

Среди тайн русской истории есть одна, связанная с правителем Руси, имя которого почти не упоминается в списке великих князей Московских. Сын Дмитрия Донского должен был по завещанию получить в наследство русский престол, но этот факт замалчивался официальными летописями. Данная книга — одна из первых полных биографий мятежного князя. Автор — известный писатель и историк Константин Ковалев-Случевский — предлагает читателям ответ на вопрос: почему одно только имя Юрия Звенигородского (1374—1434) — выдающегося полководца, покорителя булгарской Орды, знатока-книжника, благородного воина-рыцаря, покровителя искусств — наводило ужас на его правящих родственников? Князя называли русским Медичи, он строил в Звенигороде и Галиче мощные крепости и удивительные соборы, которые по его просьбе расписал Андрей Рублев, создав знаменитый Звенигородский чин, а также икону «Троица». Не потерпев в своей жизни ни одного поражения, не предав принципов благочестивого управления, он стал великим князем в Москве, но всего лишь на несколько месяцев. Загадочна кончина Юрия, хранит секреты и его гробница в Кремлевском Архангельском соборе. И знатоки, и любители старины найдут некоторые разгадки в данном увлекательном художественно-историческом расследовании.

---

Его путь проследил историк А. А. Зимин: «Василий Косой направился к Ржеве (один из городов князя Юрия). Затем, “поймав” князя Романа “Переяславского”, он двинулся в Новгород, который рассчитывал сделать опорой сопротивления своим соперникам. В “розмирье” с Василием Косым столицу покинули московские гости и суконники, бежавшие (очевидно, с Василием Юрьевичем) в Тверь».

Поразительно, что с ним бежали из Москвы те самые «гости и суконники», которые еще совсем недавно давали деньги (600 рублей) князю Юрию для выплаты долга в Орду. Видимо, сам этот факт, что Юрий Дмитриевич обращался в Орду уже как гарант выплаты дани, а значит, — претендовал на великокняжеский ярлык от хана, был для этих людей весьма опасен по последствиям. Они могли знать о возможной расправе.

И вот настал день, когда Василий Васильевич въехал в столицу вновь как князь великий. Вскоре он заключит докончание с сыновьями Юрия — обоими Дмитриями. Он даст Шемяке к Рузе — Углич и Ржеву, а Дмитрию Красному, которому отец оставил Галич Мерьский, — еще и Бежецкий Верх. В этом докончании Василий II подтверждал их владения, которые Юрий Дмитриевич оставил им в своей духовной грамоте и которую он подписал еще как удельный князь (но не великий!). Ах, как это устраивало бывшего племянника! Все как будто само расставилось на свои места.

Даже сожженному им Галичу повезло. Василий Васильевич, в порыве доброты, указал освободить город от дани Орде на три года.

Все вроде получалось хорошо. Но не совсем. Ведь оставался не смирившийся ни с кем Василий Юрьевич. То есть родственная междоусобица, а точнее — откровенная война за власть — все равно продолжалась.

* * *

Старший сын князя Юрия еще наделает дел. Из Новгорода он уйдет и попробует обосноваться в Бежецком Верхе, чуть ли не отняв его у своего же брата — Дмитрия Красного. Потом отправится в Кострому. Соберет войско и пойдет с ним на Москву. Все на тех же ростовских и ярославских землях, где так удачно сражался его отец, он 6 января 1435 года проиграет битву с дружиной Василия II у реки Которосль.

И даже это поражение его не остановило. До сих пор непонятно — что двигало им? Ведь только фанатичной борьбой за власть энергию князя объяснить нельзя. Он же хорошо знал, что, даже победив, он должен будет эту власть обосновать и доказать. Тому же хану-царю, например.

Василий Юрьевич вновь подсобрал силы и взял в Вологде в плен часть войска Василия II со всеми его воеводами. Затем по его вине в сражении у Новгорода «много же людей заозерян на том бою избьено бысть». По приезде его в Углич местные бояре встретили его любезно, но только внешне. Именно тут князя и замыслили свести со света (возможно, по указке Москвы). Он спасся чудом, кто-то предупредил. Но в ту ночь почти все его соратники были убиты.

Весной 1435 года Василий Юрьевич заключил даже мир с Москвой. И получил от Василия II в удел Дмитров, как и его отец. Князья совместно определили, что будут решать спорные вопросы «по душевной грамоте деда нашего великого князя Дмитрия Ивановича», то есть по завещанию Дмитрия Донского.

Но этого мира хватило только на месяц. Кто был виноват в спорах — ныне уже не установишь, источники не дают подробностей. То ли Василий Юрьевич был неугомонен, то ли Василий II — мстителен до того, что можно было ждать от него расправы каждую минуту.

Постепенно проявлялся и тактический замысел старшего сына Юрия. Он предполагал громить врагов постепенно, по очереди. И — главное — он решил сражаться за престол во что бы то ни стало. То есть захватить его силой, самостоятельно победить всех.

В некотором роде это было проявлением попытки узурпации власти на Московской Руси. Власти не очень обоснованной. Да ведь потом с помощью летописей все можно будет объяснить и доказать вполне определенно: откуда эта власть и почему! Подобное уже делало семейство Василия Дмитриевича и его сына. А «хороший» пример, как говорится, заразителен.

Через месяц мира Василий Юрьевич снова бежал в Кострому. Началась новая война. По зимним холодам 1435 года он пошел на Галич. На собственного брата — Дмитрия Красного. Тот не был в оппозиции к Василию II.

Взяв Галич, он покорил Углич, перебив там всех своих обидчиков, которые совсем недавно хотели его умертвить. Расправа была жестокой. Война и ее последствия становились все более необратимыми.

А тут как раз произошло событие, которое продлило «розмирие». Василий Васильевич поссорился с Дмитрием Шемякой. Да так, что тот бежал от него из ссылки в Коломне и присоединился к старшему брату у Вологды. Армия противников Москвы усилилась, когда к ней примкнули «князя Дмитрия братни дворяне пятьсот человек». Отборный отряд настоящих бойцов.

Весной 1436 года рать Василия Юрьевича выступила к Москве. И опять враждующие стороны сошлись на земле Ростовской. Как будто она была предназначена для решения наследственной проблемы. Битва произошла «у монастыря святого Покрова на Скорятине в Ростовской волости» 14 мая 1436 года. Первоначальный успех дружин старших Юрьевичей затем превратился в их полное поражение, Василий Косой успел убежать. Но недалеко. Его настигли и отправили в Москву. А там…

Летопись рассказывает: «И встретил его князь великий… а с ним князь Дмитрий Юрьевич Меньшой, да в ту же пору служил князю великому еще Иван Баба из друцких князей, — изготовив копья, сошлись вместе и бились, и побежал князь Василий. И князя Василия схватили и, приведя в Москву, ослепили его».

Очередное «выкалывание глаз» по приказу Василия II произошло 21 мая. Теперь ослепший князь Василий Юрьевич получил то самое, «историческое» прозвище — Косой.

Многие его соратники были казнены. Все союзные войска, которые воевали с Москвой, фактически прекратили свое существование. Победа великого князя была полной.

* * *

На этом, собственно, активная политическая роль Василия Косого и закончилась. Остаток жизни он провел вне борьбы за Московский престол и ушел из жизни в 1448 году. Погребен был все же в Москве, в княжеской усыпальнице — храме Архангела Михаила. Правда, чуть ранее, в 1445 году, по летописи: «Москва погорела в полуночи — с Кремля, от собора Архангельского, когда в нем скрывались в осаде, и многие люди сгорели, а иные задохнулись». Но гробницы князей сохранились. Как мы знаем — князя положили в одной могиле со своим отцом и младшим братом, который в решающей битве за Москву выступил на противной Василию Юрьевичу стороне.

Жизнь разводит, а смерть соединяет. Так гласит поговорка.

* * *

Но если бы война за власть на этом закончилась! Отнюдь. Оставался еще один непокорный брат — Дмитрий Шемяка.

И с ним 13 июня 1436 года, после ослепления Василия Косого, Василий II заключил докончальный договор, где сын Юрия признавал себя его «молодшим братом». Кстати, по этому договору не только Дмитров, но и родовой, отстроенный Юрием Дмитриевичем Звенигород переходили Москве, прямо в руки Василия Васильевича. Что делать! За поражения надо платить. Пусть даже и отцовским наследством.

Пройдет несколько лет, и Дмитрий Шемяка станет настоящим кошмаром Василия Васильевича. Они будут воевать долго и упорно.

При этом, в 1439 году, когда к Москве «подходил царь Магомет», великий князь выколет глаза еще одному своему врагу — Григорию Протасьеву, не забыв ему пособничество Орде при поражении русских войск в одной из битв.

«Игры» с ослеплением не закончатся добром, как мы знаем, и для самого Василия Васильевича. Осуществят это враги его (хотя это приписывают почему-то Дмитрию Юрьевичу), мстя за всех наказанных великим князем. Отчего затем появится в древнерусской литературе известная «Повесть об ослеплении Василия II». В ней все супостаты Московского правителя являются заведомо отрицательными персонажами. А сам он — чуть ли не невинным младенцем.

Следуя летописи, дело было так: «В год 6954 (1446). Князь великий вернулся от царевича из плена (из Орды. — К. К.-С.) на Дмитриев день в Переяславль и пришел в Москву. И сговорились князь Дмитрий Шемяка да князь Иван Андреевич Можайский, а с ними замышлял зло в Москве и Иван Старков да кое-кто из купцов и из монахов Троицкого монастыря, — и пришли к Москве изгоном князь Дмитрий да князь Иван, а князь великий был в Троицесергиевом монастыре. И князем великим сел Дмитрий в Москве, а князь Иван в Троицесергиевом монастыре схватил князя великого Василия и, приведя в Москву, ослепил его месяца февраля в тринадцатый день (выделено мной. — К. К.-С.)».

Так Шемяка ли ослепил своего двоюродного брата или все же (по летописи) бывший союзник великого князя — Иван Андреевич?! А обвиняли и обвиняют именно сына Юрия исключительно по причине того, что он познал затем сладость великокняжеской власти.

Временами казалось тогда, что для достижения окончательного мира необходимо было ослепить еще большее количество взаимных недругов…