Ирина Ульянина - Все девушки любят опаздывать

• Название: Все девушки любят опаздывать
• Автор: Ирина Ульянина
• Издательство: ЗАО Центрполиграф
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9524-3231-4

С вернисажа все и началось. В тот вечер Юля Малиновская подобрала жестоко избитого фотографа, чья юркая камера подсмотрела что — то такое, чего ей видеть совсем не следовало. Мало того что нахальный папарацци навязался пожить у девушки под видом ее жениха, девушка оказалась впутанной в опасное дело о компромате. Зато личная жизнь Юли оживилась необыкновенно. Женихи посыпались на нее, словно из рога изобилия. Разной степени пригодности и с разной степенью серьезности намерений. Она не спешила — как известно, все девушки любят опаздывать, а джентльмены обязаны ждать. Только бы не опоздать на встречу с собственным счастьем…

---

— Дай — ка. — Он выхватил из пальцев мой окурок и отбросил его в угол, потом ухватился за меня, с усилием, по — стариковски кряхтя, поднялся.

Ковыляли мы никак не меньше часа, — фотограф то возлагал свою тяжеленную длань на мое плечо, то прислонялся к деревьям и переводил дух. Все это время я мысленно молилась, чтобы не встретить никого из знакомых или соседей. Вроде пронесло… В прихожей я первым делом сняла полусапожки: ноги после каблуков просто отламывались.

— И мне помоги разуться. — Наглый папарацци, плюхнувшись на низкую табуреточку, вытянул свои лыжи в разношенных, драных кроссовках поперек коридора. — Назвалась женой, выполняй супружеский долг!

Я презрительно фыркнула, выпутываясь из скрученного пончо, и вдруг почувствовала, как этот негодяй запустил граблю в карман моего жакета:

— Эй! Ты… что… оборзел?!

— Юлька, все путем, — расплылась нахальная морда, потрясая в воздухе какой — то небольшой плоской штуковиной. — Микродиск цел! Йес! Я их сделал, как лохов!

— Микродиск? — в замешательстве переспросила я.

— Ну да, диск со снимками из галереи. Я на всякий случай спрятал его в твоем кармане, когда помогал прикурить на крыльце, а ты и не заметила. Ха — ха, пусть крымовские полканы теперь обломаются! — Он согнул руку в локте и сделал неприличный жест. — Прикинь, Юлька, они унесли пустой цифровик! А мне как бы не важно — все равно собирался его менять. Сейчас новый Canon куплю — в пять раз круче старого!

— Ах… ах… — От возмущения я разахалась и стала задыхаться. — Ах ты! Па — па — па-подсунул… па — па — па — подставил!

— Чего ты заладила: «па — па» да «па — па»! — передразнил он. — Дочка нашлась!

— Па — па — подлец!

— Повторяю: никакой я тебе не папа! Не кипишись, Юлька! Скоро я стану богатым и знаменитым, упакованным по полной программе. Не сомневайся, про тебя не забуду, зуб даю!

— Пра — пра — проходимец! За — заставил меня таскать компромат!.. Мало тебе врезали! — Я потянулась, чтобы вырвать у Сашки микродиск, но приободрившийся, совершенно воспрянувший духом калека встал на цыпочки и стал потрясать своим сокровищем в вытянутой руке, подзадоривая меня.

Напрыгавшись, я сменила тактику и стала давить на фотографа морально, твердя ему:

— Вали отсюда! Выметайся! Скройся с глаз!

Побросала в него все подушки с дивана, нечаянно зацепилась за журнальный столик, и со столика свалилась ваза с фруктами. Яблоки, груши, тщательно вымытые и вытертые накануне, раскатились по ковру. Я расплакалась, босиком выбежала на балкон и там постепенно пришла в себя…

Мужчины сильнее женщин, хоть ты тресни. Даже побитые, обобранные, страшные, как дикобразы, мужчины ведут себя победительно, наступательно… Скоро я обнаружила, что стою перед ненужным мне Александром, склонившись в три погибели, и осторожненько промываю ватным тампончиком, смоченным перекисью водорода, его кровоточащие ссадины. Дую на них, чтобы ему было не так больно, и прошу, прямо — таки умоляю: «Потерпи, миленький!..» Не понимаю, как такое могло со мной случиться, затмение какое — то…

Незваный гость, пока я прохлаждалась на балконе, успел раздеться и теперь сидел посреди комнаты в одних трусах и носках. Умиротворенно урчала стиральная машина, выполаскивая его рубашку и джинсы. В ванну набиралась вода; пахло весной, фиалками и ландышами — испарениями ароматической соли.

— Свинцовой примочки у тебя, конечно, нет? — снисходительно спросил этот ласковый мерзавец, погружаясь в ванну и ничуть не стесняясь своей наготы.

— Конечно нет, я же не боксер… — Мне пришлось отвернуться: нагой мужчина — зрелище не для слабонервных одиноких девиц.

— Тогда притащи льда и заверни его в полотенце, — командовал он «парадом».

«Зачем тебе это надо? — возмущенно вопил внутренний голос, когда я выколупывала из формочки лед. — Гони его взашей!»

А природное милосердие советовало расстелить мягкую, чистую постель для парня на одну ночь.

— Кайф! Спасибо, Юлич, ты настоящий товарищ, — одобрил мои старания Саня, удобно устраивая спину среди подушек.

Стиральная машина подала звуковой сигнал, извещающий, что ее миссия выполнена. Я поплелась развешивать белье, утешая себя, что к утру шмотки высохнут, а их хозяин уберется восвояси… Одежда гостя оказалась изношенной и измочаленной — какие — то тряпки, а не рубашка и джинсы. Видно, «опасное ремесло» не особенно сытно кормило фотографа…

Приняв душ и облачившись в целомудренную пижаму, скрывавшую меня от горла до щиколоток, я заглянула в комнату, к папарацци. Александр лежал в прежней позе, прикрыв подбитый глаз полотенцем с начинкой из растаявшего льда, повязка придавала ему сходство с пиратом. Развернутые загорелые плечи в кровоподтеках контрастировали с белизной постельного белья. Вообще — то он был ничего… конечно, местами…

— Чего не спишь, папарацци? — усмехнулась я.

— Тебя жду.

— Ну и напрасно, я лягу на кухне.

— Да я не к тому, спи ты где хочешь, Юленция. Спросить хотел насчет компа. Ты Интернетом в кредит пользуешься или как? — кивнул он на компьютер.

— Ага, порносайтами интересуешься? — вспыхнула я. — Все вы такие!.. Обломайся! Перетопчешься без Интернета!

— Не, мне сугубо для дела…

— Обойдешься! Нашел идиотку: микродиск ему принеси, переночевать пусти, штаны постирай! Может, тебе еще кофе в постель подать?

— От кофе я бы не отказался. И жрать охота, честно говоря. — Он потянулся и скосил на меня жалобно глядящий из синяка глаз.

— Здесь тебе не кофейня! Не отель! И не прачечная! Бесплатный сервис бывает только в мышеловке! — захлебнувшись от негодования, заорала я.

— Да ладно тебе, это я так. — Александр повернулся на бок, как бы демонстрируя, что аудиенция окончена.

— Не вздумай прикасаться к моему компьютеру, — грозно предупредила я его прежде, чем выключить свет, и глянула на настенные часы: полтретьего ночи. Обалдеть… столько времени проканителилась с этаким чудовищем!.. Повезло еще, что завтра суббота, не обязательно рано подниматься.

— Спокойной ночи, киска, — повернул голову Сашка, игриво подмигнув мне здоровым глазом. — Приятного сна.

— И тебе того же, — сухо молвила я, закрывая за собой дверь. — Желаю увидеть козла и осла. И себя самого.

…Отвыкла я от раскладушки с ее вогнутым, точно гамак, лоном. К тому же в кухне тесновато — стол пришлось отодвинуть к мойке, но моя макушка все равно упиралась в гудевший холодильник, а ноги — в газовую плиту. Прямо под боком исходила жаром батарея, из комнаты доносился мощный храп, и эти раздражающие факторы никак не давали уснуть. Промучившись до половины четвертого утра, я встала и принялась искать снотворное.

Последний раз прибегать к растворимым, шипящим таблеткам «Донормил» французского производства мне доводилось прошедшей весной, когда я влюбилась до потери пульса…

Знаете, как это бывает? Встречаешь человека, всматриваешься, вслушиваешься в него, и вдруг он становится самым необходимым и близким: ближе брата и сестры. Начинаешь доверять ему сокровенное, включая детские секретики и взрослую головную боль. Дальше — больше… В его присутствии ребра стиснуты, душа в оцепенении, мозги как не свои, а пальцы дрожат так, что не удерживают вилку с ножом — в ресторан лучше и не заходить… Еще лучше ничего не говорить, потому что против желания несешь какую — то околесицу, нервно смеешься при этом и выглядишь полной кретинкой. А в его отсутствие наступает кислородное голодание. Ты становишься рассеянной, постоянно идешь куда — то не туда, теряешь сон, аппетит и разные необходимые вещи, а главное, ты теряешь саму себя. А любимому мужчине эта потерянность не нравится, у него из — за твоего лихорадочного состояния пропадает эрекция. Он упрекает: «Ты меня грузишь. Кончай меня прессовать!.. Живи проще, жизнь — игра». И перестает появляться, отвечать на эсэмэски, блокирует мобильник от твоих звонков, велит офис — менеджеру не соединять, когда ты позвонишь в приемную.

У моего избранника было необычное имя — Гриня, а прозвище — Грин, потому что его фамилия — Гринберг и потому что все это должно было вызывать ассоциации с американской валютой. Вернее, Гриней избранника зовут и сейчас, только для меня он остался в воспоминаниях, в прошедшем времени, заблокированном от настоящего и будущего капитально и железобетонно…

Как все меняется, просто поразительно!.. Сначала Грин дарил мне весенние букетики: ландыши, нарциссы, потом снова ландыши, а до пионов мы не дотянули… Зато до того, как распустились пионы, он возил меня за город, на бережок, под сосны, выделяющие целебные фитонциды. Заботливо обрызгивал мои предплечья репеллентом, предохраняющим от лютых комаров, кормил свежей клубникой и целовал пахнущими ягодой мягкими губами. Там, на берегу, он растрогал меня рассказами о том, как маленьким, когда ходил в детский сад, мечтал жить в деревне, стать шофером и возить полные грузовики сена для коров. Все у него исполнилось не просто, как мечталось, а гораздо круче: в деревне у Грини коттедж, а в личном гараже — три машины, одна другой краше. Понтовитый «понтиак», пижонистый «пежо» и стильный синий «ситроен». Шофер — это хобби Грина, а его призвание — торговля недвижимостью в особо крупных размерах. Мы и познакомились на почве недвижимости: я ворвалась в его кабинет с претензиями, потому что выжиги — риелторы так и норовили меня «обуть и одеть» и окончательно доконали. Представьте: по завещанию от бабушки мне досталась четырехкомнатная полногабаритная квартира в центре Кемерова. Ее нужно было обменять на жилплощадь в Новосибирске, желательно не покидая городка, и я обратилась в региональное агентство Elite house. Наверное, в любом подобном заведении без прохвостов не обходится, но прохвосты из «Элитного дома» оказались какими — то особенно хитро выделанными, не простыми, а суперпрохвостами!.. Они предложили мне за сто двадцать квадратов в доме сталинского ампира однокомнатную конуру на окраине, да к тому же в непосредственной близости от кладбища Клещиха. Их воля, они бы вообще переселили меня на кладбище — это по выражению их глаз было заметно…