Татьяна Алюшина - В огне аргентинского танго

• Название: В огне аргентинского танго
• Автор: Татьяна Алюшина
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-74972-0

Между Лизой и Глебом лежала целая пропасть: ее возраст, его семья… Но аргентинское танго неумолимо закружило их, сделав вдруг возможным самое невероятное. Всем, кто смотрит на пару, ясно: Лиза и Глеб созданы друг для друга. Только смогут ли ни быть вместе вне танцпола?..

---

– Да не бабки надо было спасать, а его! – возмущалась Лиза. – Вы что, не понимаете, что он в беде! У него затянувшийся нелеченный шок! Надо было его как угодно, уговорами или за ручку, да хоть силой притащить к грамотному психологу, а лучше к психиатру! Он же закрылся, закапсулировался в себе, в своем горе, и самому ему не справиться! А вы потакаете! Носитесь с ним, как с тухлым яйцом в кармане, а надо было хоть насильственно, хоть уговорами! Какая деревня? Как можно было его отпускать! Его в работу надо по самую макушку, во что-нибудь новое, интересное! Неужели никто из вас не подумал об этом?

– Подумали! – повысила тон Маня в ответ. – И пробовали не раз, не одна ты такая умная, Лиза! Да только ты его видела, он вот такой все эти два года, и если кто-то начинал предлагать помощь и что-то дельное, и пытался как-то повлиять, он просто выставлял за порог человека, и все. Ему и психолога привозили домой, но он ни с кем не обсуждает смерть дочери, даже имя ее не произносит вслух. Он уже изменился, стал более коммуникабельным, общительным, отходит понемногу, но заметь, до сих пор он ни с кем не разговаривал и темы этой не касался категорически, только с тобой сегодня!

– Он со мной не разговаривал, если ты обратила внимание, а орал! – проворчала Лиза, понимая, что неправа и зря наехала на ребят.

– А это, знаешь, тоже разговор, – успокаиваясь, возразила Маша. – Обычно он вообще ничего не говорит.

– Не справится он сам, – заметила расстроенно Лиза. – Слишком запущенное состояние. Чтобы с таким справиться самостоятельно, надо быть очень сильной личностью и получить какой-нибудь мощный импульс, стресс, который бы потребовал включиться в социум, например – спасать кого-нибудь, мотивацию к жизни.

– А он сильная личность, если ты не знала. Очень сильная, – язвительно заметил братец. – А уж стресс с импульсом ты ему сегодня устроила, это точно. Осталось дело за мотивацией. Будем надеяться, что Протасову непреодолимо захочется тебя придушить. Как, по-твоему, это достаточно сильная мотивация?

– Все, хватит болтать! – распорядилась Маня. – Дорога совсем хреновая, и темень вокруг, не видно ни черта! Так что, Лиза, сосредоточься на вождении и перестань думать про Глеба. Что сделано, то сделано, а плохо ли, хорошо, там посмотрим. А сейчас просто довези нас до цивилизации.

До цивилизации в виде хорошей гостиницы в Тамбове она их довезла без происшествий, по пути и успокоившись, и передумав многое. Посовещавшись, решили, что нет смысла посреди ночи заявляться к старикам, переполошить всех, перебудить, да к тому же там и спать-то негде, полно народу и без них, разве что на полу. Тем более что в принципе они и планировали остановиться в какой-нибудь гостинице, только поближе к дому дедули с бабулей.

Когда оформлялись на ресепшен, у Кирилла зазвонил сотовый, удивив всех троих – уже за час ночи перевалило. Кирилл посмотрел на определившийся номер, его брови удивленно поползли вверх, и он поспешил быстренько ответить:

– Да! – послушал и, так и не отойдя от сильного удивления, оповестил: – Да все нормально, доехали, вот в гостиницу заселяемся, – снова послушал и совсем растерянно сказал: – Ну пока.

Нажал отбой, ошарашенно посмотрел на девушек, перевел взгляд на экран смартфона, удостоверяясь, что не ошибся, снова на девушек, протянул телефон вперед, как бы предлагая им самим убедиться в невероятном факте, и пояснил:

– Протасов звонил, спросил, доехали ли мы и все ли без происшествий.

– Значит, импульс оказался весьма мощным, – усмехнулась Маня.

– И что здесь такого, нормальное беспокойство о друзьях? – пожала плечами Лиза.

– За последние полтора года он вообще никому не звонил, кроме родителей и бабушки, – пояснила Маня, весьма довольно улыбаясь.

– Так, надоел мне ваш Протасов! – решительно заявила Лиза, подхватив сумку с вещами. – Я пошла спать!

Но это весьма громкое и решительное заявление не спасло ее от бесконечных мыслей о Глебе Протасове. Полночи она не спала и все думала о нем, вспоминала это свое странное, непреодолимое желание задеть его, разозлить, и их крик друг на друга, его лицо, перекошенное бессильной яростью и страшной болью. Незаметно проваливалась в сон, в котором ей продолжал сниться Глеб в каких-то ужасных обстоятельствах – то он бежал от кого-то, то догонял ее и что-то объяснял, а вокруг происходил какой-то конец света, все рушилось и сотрясалось, а он продирался через какие-то завалы и рвался к ней, и она просыпалась от кошмара, и снова думала о нем. И только совсем на рассвете, измученная и опустошенная, Лиза заснула, словно ухнула в черную дыру без кошмаров и сновидений.

Захлестнувшие Протасова чувства и эмоции причиняли ему почти физическую боль.

Потрясение от того, что она сказала, и от того, как она сказала. Он помнил каждое ее слово, каждый жест, выражение лица, словно их впечатывали ему в голову каленым железом. И холодящий где-то у сердца страшок, что ее слова могут оказаться правдой.

Неужели она хоть в чем-то права? Хоть в чем-то?

Он не мог избавиться от этих мыслей и от воспоминания, как Лиза, крича, тыкала его в грудь своим маленьким острым пальчиком, делая ощутимо больно.

Давно уже ушли спать притихшие и испуганные Коля с Верой, наведя идеальный порядок в кухне, так, что ничего и не напоминало о приезде гостей и недавнем застолье. А он все бродил и бродил, сначала по гулкому от ночной тишины и пустоты дому – поднявшись на второй этаж, постояв у окна спальни, вглядываясь в черноту ночи, спустился вниз, побродил по первому этажу. И, не выдержав давящей, словно укоряющей тишины дома, завернувшись в доху, вышел на участок, слушая собственные мысли, казавшиеся ему в ночной тишине слишком громкими.

Добрел до конюшни, зашел, погладил не спавшую Зорьку, радостно закивавшую ему головой и всхрапнувшую от удовольствия. Из закутка показалась неуклюжая, встрепанная фигура конюха.

– Чего там кричали, Максимыч? – спросил сипатым, прокуренно-пропитым голосом он.

– Ничего. Отдыхай, Витяй, все в порядке, – успокоил Глеб конюха.

– Да уж где в порядке, когда орете, как оглашенные, – проворчал недовольно мужичок и заботливо поинтересовался: – Не обидели тебя, Максимыч?

– Нет, все нормально, не переживай.

– Где ж нормально, слышу: шастаешь и шастаешь, аки волк какой, ночи не уважаешь, растеребили душу тебе, задели ретивое, – разворчался совсем уж конюх, – чего едут, доброго человека мучат.

– Может, пришла пора растеребить-то, – невесело усмехнулся Глеб, погладил Зорьку по бархатистой морде, помолчал своим мыслям непростым и спросил: – Скажи, Витяй, ты верующий?

– В Господа? – уточнил мужик и тут же ответил: – А то как же, без Господа никак. Еще бабка моя учила: знай грехи свои и дела праведные, за которые ответ держать будешь.

– Что ж пил-то так страшно, это же грех? – спросил Протасов.

– Пьяниц господь прощает, если греха страшней не совершил, – отмахнулся Витяй.

– А ты не совершил? – с интересом задал вопрос Протасов.

– А ить не знаю, – вздохнул покаянно Витяй. – Принимал-то горькую злыдню сильно, себя не помнил бывалоча.

– Ладно, отдыхай, – махнул ему рукой и вышел из конюшни Глеб.

Он постоял, послушал ночную звенящую тишину и беспокойно посмотрел на часы на руке, только теперь осознав, что постоянно думает о Лизе, которую практически выгнал в ночь. Как она водит машину, хороший ли водитель? Сможет ли без аварии доехать до трассы по абсолютно темной дороге? А если заяц или лиса выскочат под свет фар? Справится? Какого черта он вообще их отпустил! Надо было приказать остаться и ключи от машины забрать! Прогнал бы утром!

Он прикинул по времени, где они уже могут ехать при самом медленном ходе, решил, что до трассы уж наверняка добрались, и позвонил Кириллу. Сотовая связь здесь числилась, но хреновастенькая, считай, что никакая, правда жители села мобильниками пользовались, иногда для такого дела на чердаки забираясь, а Протасов всякими непростыми путями добыл и имел в своем личном распоряжении спутниковый телефон последней модели.

Обалдевший от звонка Кирилл уверил его, что они в полном порядке и уже в гостинице, Глеб подумал мимолетно, может, попросить дать трубку Лизе, захотелось вдруг услышать ее голос, но тут же отказался от этой глупости: с чего бы это вдруг, наслушался уже на сегодня ее голоса да и что он ей скажет? Попрощался и нажал отбой.

Он поднялся на веранду, запер двери на ночь, сел в кресло, поплотней закутался в доху, закрыл глаза, и первый раз за два года позволил своим мыслям течь свободно, как им заблагорассудится, не обходя осторожно и самые страшные, болевые моменты, отпустив контроль.

Глеб Протасов родился и вырос в Москве. Еще в садике у него обнаружилась тяга и дарование ко всякого рода устройствам и механизмам. Все взрослые знали – дай этому ребенку новую механическую игрушку, и два часа полной тишины и спокойствия тебе обеспечено! Будет пыхтеть, развинчивать, раскурочивать, рассматривать, все детальки разложит вокруг себя на полу в одном ему известном порядке. А потом примется собирать назад. Отец специально для такого занятия подарил сынку детский наборчик инструментов, мама, правда, волновалась, что травмирует себя ребенок, но, понаблюдав за его действиями, успокоилась.