Александр Покровский - Арабески

• Название: Арабески
• Автор: Александр Покровский
• Жанр: Русское современное
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-87135-22

Замечательный русский прозаик Александр Покровский, автор знаменитых книг «Расстрелять!», «72 метра» и многих других, собрал под одной обложкой свои «арабески». Не только собрал, но и проиллюстрировал, подчеркивая (в прямом и переносном смысле) живость и виртуозность прекрасного литературного жанра, исчезающего к сегодняшнему дню из нашей словесности.

Ценность мгновенного наблюдения за кособокими толчками истории, за блудливой жизнью, за мутирующим русским языком у Александра Покровского превращаются в интригующее повествование, в центре которого он сам – остроумец и насмешник, тончайший наблюдатель и дотошный котировщик, от чьего взора не укроется ни-че-го.

---

Разве время сейчас заводить разговор о пенсиях и гренадерах? Гренадеры свое отгренадерили. Славно, что не сдохли.

Парад лучше прибавки. От него можно броситься на землю и зарыдать.

Слезы – вечные спутники памяти, капли печали. Как вспоминаем о победах, так и слезы. Главное, выбрать при этом правильную позу.

Поза сама по себе ничто, мадам. Важен переход от одной позы к другой. Так что правильных поз должно быть несколько. Диссонанс разрешается гармонией. Консонанс неизбежен.

Слезы, позы и парад – разрази их гром, как говорили пираты.

Пираты знали толк в воровстве.

Приняли военную доктрину – я потрясен сиянием доброты. Где она сияет? Она сияет везде. Даже ранение в ягодицу не погасит сего сияния. Вот ведь! Долго ожидали – тут я не про ранение, а про доктрину – и вот получили. Некоторых смущает там фраза о превентивных ядерных ударах, на что я скажу: полноте. Полноте вам заботится всякой ху… словом, берегите себя и свои размышления.

И еще о военной доктрине. Практика выдувания мыльных пузырей, я считаю, должна быть продолжена. Там еще о комплектующих сказано было, мол, единообразие, хотелось бы, ВПК и прочее.

То есть нет ничего. А пока ничего нет, полагаю, закупку резиновых ракетных комплексов надо бы продолжить.

Совершенно согласен с господином П., выступившим в Берлине: в российской армии нет оппозиционных генералов, способных применить ядерное оружие.

В ней есть генералы-воры, но и они перемещаются только в предлагаемом политическом русле, следуют всем политическим установкам, преданы и прочее. По этому случаю нелишними будут крики «Да здравствует!» и «Ура!».

Так и представляю себе господина И., строго указывающего зарубежным экспертам на их ошибки. Интересно, в каком положении при этом находился его указательный палец? Например, Сократ в таких случаях держал указательный палец левой руки между большим и указательным пальцем правой, сжимая его, как в тисках.

Как все-таки талантлив господин И.! Дивный! Какую замечательную сцену он создал в моем воображении! Он не погаснет в веках. Он обеспечил себе бессмертие.

Так и хочется под прикрытием его бессмертия писать и писать, дабы поиметь под его покровом небольшую толику и своего бессмертия.

Да, вот еще что: президент вручит премии молодым ученым. Так что не все у нас сбежали. Молодое поколение все еще работает на Россию. А потом они постареют, во всем тут разберутся и начнут работать на Японию.

О Кудрине.

Удачно сколочен. Внезапные толчки и суровая тряска, неизменно случающаяся на ухабах жизни, не способны его поколебать. Другой бы давно опрокинулся и десять раз развалился, а он все живет и живет. Интересно, мы до сих пор покупаем долговые обязательства США под три процента годовых, в то время как наш бизнес берет там кредиты под восемь, или все это уже в прошлом и я вообще тут глубоко отстал?

Возвращаясь к нему, могу сказать, что он подобен рессоре – смягчает и убаюкивает, а комментарии его к нашей экономике вообще нельзя слушать без слез.

Без слез умиления, разумеется.

Причем они всегда разные. То он говорит, что у нас все хорошо, то – из этого «хорошо» мы еще пятьдесят лет выбираться будем.

А некоторые его удачные ответы еще и обезболивающим действием обладают – уменьшают боли в спине. Мне недавно звонил один приятель и говорил:

– Ты слышал его? Он только что выступал.

– Нет, – говорю, – не слышал.

– Послушай. Он есть в записи. Очень помогает.

– От чего?

– От кишечных колик.

Вот видите, у кого-то и кишечные колики прошли. Возымело, так сказать, действие.

Вот так величайшее из зол можно нейтрализовать и уничтожить величайшим благом.

Во всяком случае, никто не изуродован сумасбродно и причудливо ни в какой из драгоценных частей своего тела.

К слову – так хочется что-то сделать с нашей судебной системой, просто даже во рту кисло. Хочется прежде всего ее укрепить, а то она все время рассыпается, как куча, скажем так, песка. Сжал ее изо всех сил руками, и образовавшийся из-за этих усилий комок грязи какое-то время еще сохраняет свою форму, а потом все приходится повторять.

Нам присуща великая эластичная способность противостоять злу.

А какое у нас на сегодня в Петербурге основное зло?

Основное зло у нас (опять-таки) – снег и сосульки.

Чистим, чистим, чистим – а вроде как и не чистили. Сбиваем, сбиваем, сбиваем – а вроде как и не сбивали. А есть еще и сочетание «чистим-сбиваем», но все равно – один ху.

Немедленно хочется знать: почему? Почему «один ху»?

Техника – просто диких размеров, и люди – лица на них нет от такой работы, а надежнее всего все равно кайло и лопата. Но на крышу уже потихонечку научились лазить – тут и страховка, и оборудование. Скоро так и до причины столь катастрофического обрастания сосульками доберемся.

А что? Думаете, не доберемся? Я думаю, что нам все по силам. Я тут недавно видел всяких ответственных лиц за состояние всей этой ерунды в нашем городе, и должен сказать, что очень они меня впечатлили – разберемся. Решимость на них написана и то, как сказал бы классик: «Желаю, чтоб возымело!»

Ведь не обрастает же так, скажем, в Швеции или в Финляндии. То есть и там обрастает, конечно, но все-таки там оно не приобретает такие сказочные размеры.

Все дело, подозреваю, в том, что лучше стали у нас в домах топить зимой. Лучше – тут никуда не денешься.

А тепло подается к нам с чердака, сверху оно у нас подается, а трубы центрального отопления там не заизолированы, и стекла чердачных окошек разбиты.

Вот если б стекла были целые, то от такого замечательного нагрева крыша вообще бы не давала снегу на себе лежать – таял бы он мгновенно, и мы бы распространили этот бесценный опыт на другие страны. Но есть, повторимся, такая беда: форточки на чердаках разбиты, и тепло уходит, а то, что остается, достаточно только для того, чтобы снег чуть подтаивал под своей основной толщей. И вот уже под той самой толщей, что лежит на крышах, побежали-побежали ручейки, и превратились те ручейки в сосульки.

Раз в неделю нарастает – дедушке Морозу такая красота не снилась, уже поубивала она, говорят, человек сто.

Так что борьба наша будет продолжаться до самой весны.

Или до конца отопительного сезона.

Вот если он вдруг, внезапно закончится у нас до конца зимы, то и сосулькам образовываться будет неоткуда.

Откроем главу о случайностях.

Какую длинную главу о случайностях развертывают перед нами происходящие на свете события. Совершенно случайно написали наши руководители письмо в Евросоюз насчет того, что у нас, мол, на подходе модернизация, и они нам тут же ответили, что приветствуют это наше дело. И теперь пошла-пошла уже секретная переписка, совершенно случайная, потому что дело преобразования нас в нормальное государство носит скрытый характер.

А президент встретился со студентами в Томске.

Подозреваю, что слово «Томск» в последние пятнадцать лет не часто посещало сознание нашего президента, но тем не менее поехал он в Томск.

И даже речи произнес. Очень содержательные, говорят, речи, полные всяких идиом.

Свидетели этих речей долго смеялись.

И то верно, потому что преобразование нас в нормальное государство – это очень смешное дело.

Ну не срам ли столько времени посвящать описанию очевидности: воду надо очищать. Гадишь – чисть. Это я по поводу Байкала. Есть ЦБК и есть Байкал. Надо ставить систему очистки. Она дорогая, не спорю, но она существует. И она действует. Давно. В других местах. Например, в таком карельском местечке, как Кондопога. Там есть ЦБК, который решил эту проблему. Дорого, но решил. И без всяких митингов в защиту тех, кто гадит.

Был там когда-то такой «красный директор» Виталий Александрович Федермессер – настоящий хозяин этих мест. Так у него в Кондопоге было все для людей: два дворца спорта, два ледовых дворца, два бассейна, орган, выписанный из Германии, библиотека, детский дом. И кредиты он давал беспроцентные на приобретение квартир своим работникам. И безработицы у него не было – никого он не увольнял, не сокращал, по карманам не распихивал, не сливал в офшоры.

Он и производство расширял, и мясную ферму построил, и молоко, и теплицы, и форелевое хозяйство. И на улицах чистота, и снега нет. Все убиралось, подметалось, развивалось, строилось. И очистка сточных вод была сделана, и выбросы в атмосферу только через фильтры. У него на все хватало денег. Хватало.

У всех не хватало и не хватает, а у него – хватало.

Вот только умер он на 68-м году жизни 19 июля 2008 года.

Говорят, что от зависти. Отравили его, говорят, а во всем виновата обычная, не совсем человечья, но чиновничья зависть.

Хотя официальная точка зрения – «в результате длительной и продолжительной».