Андрей Павлухин - Апофеоз синего будильника

• Название: Апофеоз синего будильника
• Автор: Андрей Павлухин
• Жанр: Фэнтези

Читатель, перед тобой консистенция нелинейного бреда с параноидальным привкусом. Идеи, изложенные ниже, таковыми не являются. Все совпадения с реальными личностями и событиями коллективно-бессознательны. Не читай. Не смотри. Не показывай друзьям, близким и людям со слабой психикой.

Александр Татульченков

Андрей Павлухин

---

Уродец решил прошвырнуться по городу в поисках мессии или какого-нибудь знамения. «Главное не затягивать поиски, — думал он — сегодня вечером по „Демон TV“ мой любимый фильм „Грипперс-Трипперс-Паук-2“». (Кабельное телевидение ему провели недавно, и с тех пор он напрочь забросил свои прямые демонические обязанности).

Демон уверенно сканировал пространство, усиленно напрягая оставшиеся рецепторы. Уставшие глаза мозолили пустые бутылки, разбросанные вокруг местного бара. Грипперс-Трипперс не мог не поддаться искушению и посему поспешил достать припрятанную авоську, опережая назойливых конкурентов. Медлить было нельзя — на носу 8 марта, нужно подарить что-нибудь «эдакое» своей подруге Тумбочке-убийце, дабы загладить былую вину. (Как-то раз он перебрал на праздновании в зарослях кукурузы похорон доярки Люси, выпив с Комбайном «Малюткой» 5 литров солярки на двоих без закуси, после чего впал в прострацию на несколько суток, забыв поздравить свою пассию с годовщиной начала их отношений и убийством юбилейного десятитысячного непослушного ребёнка). Проблемы, проблемы и ещё раз проблемы. Что б такого подарить? Масло для смазывания петель? Новенькие колёсики для выписывания эффектных пируэтов? Всё как-то банально, неоригинально. Куда подевалась былая фантазия? Тут на него вдруг нахлынули воспоминания, как он, стоя под балконом обители Лимонова, читал ей психоделические оды собственного сочинения под неистовые вопли панка Федота. Вот это была романтика! Классика.

Вновь стала фонить другая мысль, развеивая сентиментальные воспоминания. Нужно было ехать к тёще на блины и заодно помочь ей делать закатки из мозгов. В животе как-то странно заурчало, когда он вспомнил тёщу у плиты, готовящую отбивные из почек, которые незабываемо таят во рту, когда их запиваешь коктейлем из желудочного сока.

Сомнительные позывы пищеварительного тракта прервал чей-то голос, нагло ворвавшийся в светлые мечты об изысканном блюде.

— Те чё надо в этом районе? — поинтересовался некто с эстрадной внешностью.

— Да вот бутылки собираю, пенсия ж нынче вон какая.

— Это наша террито…

Далее оригинальный текст замазан жиром от поставленной на него сковородки. Что-то более-менее разборчивое начинается, когда «хозяин территории», покатив с демоном по две бутылки беленькой на брата, выслушивал, что тот избранный и должен открыть какие-то врата, но для этого ему нужно сначала жениться на тумбочке с зелёными глазами.

— Кстати, будем знакомы, Грипперс-Трипперс. — сказал едва шевелящимся языком демон.

— Колобок Батькович, для друзей просто Сдоба.

— Я, конечно, тебя уважаю, брат, но где мы возьмём тумбочку с зелёными глазами? — слегка наигранно интересовался ББХБ.

— Всю подготовку я беру на себя. Помни — ты ключ ко всему. Не волнуйся — я всё организую. Будь на связи.

В обители…

Странные звуки оторвали Кузьму от просмотра любимого сериала. Сперва он подумал, что скрипит вставная челюсть донны Франциски, но, рассчитав вероятность суперпозиции дискретных отрезков нелинейного бреда в данной точке пространства, пришел к выводу, что пришли гости.

— Кто там? — дрожащим голосом закричал Кузя. — Пароль?

— Санта-Клаус афроамериканец, — отозвался будильник.

— Э-э, нет, — от переизбытка чувств Кузя высунулся в коридор. — Сегодня суббота.

— Тогда «Карлик Нос у Буратино любовник».

— Проходи. «Бомбастер» принес?

— Нет. Я от Комбайна. Из меня должны сделать детонатор.

— В другой раз. Хуан Карлос оказался троюродным племянником Боба Марли. Они ждут ребенка.

— Да, — сказал будильник. — Санинья поселилась в Освенциме.

Неизвестно, чем бы закончилась эта ахинея, если бы на обоях не проступили руны.

— Знаки! — воскликнул Кузьма. — Оно близится. Ты избранный. Если ответишь на три загадки, я посвящу тебя в свою теорию.

— Я готов, — Синий поудобнее устроился на секретере.

— Против тебя играет Панкрат из Полуночного Гнездилова, — начал допрос Кузьма. — Внимание — вопрос. Почему в «Матрице» таблетки красного и синего цвета, а в рекламе «M&Ms» — красного и желтого?

Секундная стрелка будильника задумчиво завращалась.

— Чтобы их не перепутали, — наконец ответил испытуемый.

— Это — правильный ответ, — Кузьма приблизился к секретеру. — Вопрос номер два от тещи Грипперса-Трипперса. Чем можно питаться во время поста согласно учению святого Федота?

— Ну, это просто, — сказал будильник. — Шашлыками из крыс, поджаренными на тосоле.

— Это — правильный ответ, — Кузьма сделал театральную паузу. — Высший разум интересуется: как открыть врата в Вавилон?

— Великий демон собирает души. 666-ю он должен взять в присутствии культового часового механизма, находящегося внутри тумбочки с зелеными глазами. И тогда мессия Ада откроет портал, и зло хлынет в мир, и да пребудет с вами Сила.

Кузьма встал на колени.

— Не вели казнить, вели слово молвить.

— Молви, — разрешил будильник.

Продолжало смеркаться.

Кузьма ознакомил избранного со своими расчетами.

— Теперь мы знаем когда и знаем как, — заключил он. — Но не знаем где.

— Изумрудные брови колосятся под знаком луны, — выдавил на последнем дыхании будильник и остановился. Стрелки замерли в летаргическом сне.

Кузьма вошел в религиозный экстаз и не заметил неладного.

Закусочная «Гурман»

Скоро сказка сказывается, да нескоро тело разделывается.

«Ой, вы, гой еси, добры молодцы», — думал правдоискатель Фрол, переступая порог печально известного заведения. Редкие посетители валялись в блевотине под столами. Официантка Настасья Филипповна стояла в углу, приложив ухо к радиоприемнику, из ее глаз струились слезы. Слушая очередную серию «Клона», бедная девушка утиралась фартуком.

— Не кручинься, дитя мое, — изрек Фрол. — Баал поможет тебе.

— Воистину, — лицо Настасьи Филипповны озарилось ликующей усмешкой. — Чем отблагодарить тебя, путник?

— Умри и отдайся, — потирая закаленные землекопанием руки, предложил апологет плоти.

— Не время сейчас умирать. Война на дворе. А многие дети не ели халвы.

Фрол устыдился.

— Подай-ка, любезная, расстегаи по-калмыцки, да медовухи бочонок. И «шестерочку» «Балтики» прихвати.

— Эко ты завернул, окаянный. Типун тебе на язык. Давеча ББХБ изволили явиться, так они всю «Балтику» и вылакали. Ничегошеньки не оставили.

— А чьих он будет, ББХБ ваш?

— Крыша-с.

— Да-с. Знавал я одного Крыша. Из рода Харей. Знатный был купец. А под старость свихнулся, болезный, стал по улицам бродяжничать да мантры распевать. А как, стервец, крестиком вышивал…

Дверь распахнулась, и в закусочную вкатилось нечто сферическое и до неприличия агрессивное.

— Дань, — сказало нечто.

— Фрол, — представился Фрол.

— А денег нет, — сказала Настасья Филипповна.

ББХБ подкатился к апологету.

— И у него тоже нет, — добавила Настасья Филипповна, бесстрастно протирая лицо тряпкой.

— Будем знакомы, — выдавил из себя Колобок. — Круглый.

— А Даня кто? — вопросил Фрол.

ББХБ проигнорировал провокацию. «Враг не дремлет. Мойдодыр предупреждал».

— Солнечно нынче в полях, — перевел он диалог в другое русло.

— Не все то конопля, что курят, — подхватил Фрол.

«А он не так прост», — подумал ББХБ.

«Конечно, я не прост», — подумал Фрол.

— Кстати, о тумбочках, — зашел с другого конца ББХБ. — Не доводилось ли вам встречать оные с зелеными глазами?

Фрол уличил собеседника в ереси. Но решил поддержать заблудшую душу.

— С зелеными нынче редкость.

Разговорившись, они выяснили, что Грипперс-Трипперс их общий знакомый (в случае с Фролом — знакомый по откровению). Выяснилось, что демон должен открыть некие врата при помощи тумбочки и Синего будильника в качестве катализатора.

Тут Фрол припомнил, что читал о таинственных вратах в «Евангелии от Ессина-Маркова». Он поддержал ББХБ в его устремлениях, но сославшись на святые тексты, решительно заявил, что Вавилон должны открыть души женщин с именами, по возможности начинающимися на букву «Л». С мёртвыми телами надлежит произвести обряд посвящения только ему одному известным способом.

— Истинно, — обрадовался ББХБ, всаживая вилку в глаз Настасьи Филипповны.

Фрол, перекрестившись, приступил к обряду.

Гена

Дормидонт Никифорович с детства был болезненным чадом. Его тело постоянно было покрыто язвами, ссадинами, ушибами и прочими нарушениями телесного покрова. Дормидонт верил в Заратустру и регулярно возносил ему молитву, искренне полагая, что тот исцелит его. Поэтому ничем кроме зелёнки не пользовался. От того он и был весь зелёный, за что его и прозвали крокодил Гена, а чтобы было короче, просто Гена.