Дзюн Эисима - Последняя Фантазия XIII: Случившееся прежде

• Название: Последняя Фантазия XIII: Случившееся прежде
• Автор: Дзюн Эисима
• Жанр: Эпическая фантастика

С того момента как Кокон упал, прошлое, настоящее и будущее перемешались ибо само время и пространство было сотрясено. В этом хаосе соединились судьбы храбрецов и героев, бросивших вызов самой судьбе.

Книга создана в Кузнице книг InterWorld'а.

http://interworldbookforge.blogspot.ru/. Следите за новинками!

---

Словно истратив все силы на эти слова, его бабушка погрузилась в сон и больше уже не проснулась.

* * *

Когда он ещё мог сосчитать проведённые в дороге дни, он набрёл на руины деревушки. Прикинув время в пути, он предположил, что это деревня, где родился его отец.

Заметив вдали уцелевшее здание, он преисполнился надежды на то, что в нём кто-то ещё жил, или же, возможно, там нашёл приют от дождя какой-нибудь странник. Но потом он разглядел, что здание совсем обветшало, и к нему и приближаться-то небезопасно, не говорят уже о том, чтобы остаться на ночлег.

Он тщательно осмотрел развалины, надеясь отыскать останки дома, в котором жили его дедушка, бабушка и отец, но безрезультатно. Единственное, что он обнаружил — старый колодец ещё не пересох, и в нём была вода.

Речную воду он пить не решался, поэтому весьма обрадовался воде колодезной. Тем не менее, он убил хелицерату, опалил до черноты её лапки и истолок в порошок, который высыпал в сосуд с водой, хорошенько перемешал и оставил на ночь, зная, что ядовитые вещества опустятся вместе с порошком на дно, а сверху останется чистая вода, пригодная для питья. Конечно, наверняка существуют яды, на которые порошок воздействия не окажет, так что нельзя говорить о полной безопасности, но даже такие меры предосторожности были лучше, чем ничего.

Даже оставшись в одиночестве, он был преисполнен решимости выжить. Какая-то часть его призывала сдаться и опустить руки, но он не позволял ей взять верх.

«Богиня откроет врата пред теми, кто не сдаётся».

Он не помнил, кто научил его этим словам. А может, никто специально его не учил, и он сам запомнил их, потому что на опасной охоте они часто звучали. Если на охоте кто-то один опустит руки, в опасности окажутся все остальные, поэтому первое, чему взрослые учили детей, было не сдаваться. Во что бы то ни стало старайся выжить, иначе монстров не одолеешь.

Сознавая, что пребывают в опустошённом гибнущем мире, они, тем не менее, отчаянно пытались выжить. Дай слабину — и смерть тут же тебя нагонит. Только больные имели право на слабость и отчаяние, потому что болезнь по сути равнялась смерти.

— Говорят, давным-давно люди от болезней не умирали.

— Знаю. Потому что были те, кто умел лечить.

— Да, хорошо им было, древним людям.

— Хотел бы я родиться триста лет назад.

Дети часто болтали на тему «вот бы родиться в другое время».

— Почему триста?

— Наставница рассказывала, что именно тогда был построен самый большой город в истории. А это значит, что тогда было много людей. Хочу жить там, где много людей.

— А я хотел бы жить двести лет назад.

— Сразу после того, как упал Кокон?

— Вот именно. Я бы как следует врезал всем тем дуракам, которые в такое время решили воевать.

— Но ведь мы говорим не о том, чтобы переместиться во времени, а о том, чтобы родиться в то время. Если бы ты родился тогда, то не знал бы, какие беды принесёт война.

— А вот и знал бы. Я бы точно обо всём догадался. А кто не догадался бы, тот совсем дурак.

— Что-то сомневаюсь.

— А я бы хотела ещё дальше оказаться. Лет на семьсот раньше.

— До Дня Рагнарока? Это когда Кокон и Гран Пульс ещё воевали друг с другом?

— Да, была война, и Кокону суждено было пасть, но дочери богини спасти его. Хорошо бы оказаться в эпохе, когда тебе приходят на выручку в беде.

— Тогда, может, лучше оказаться в том времени, когда город Падра ещё стоял?

— Но ведь и Падра была разрушена войной.

— Люди только и делали, что воевали. Какие же они дураки.

Они говорили о городах и событиях прошлого, потому что не хотели забыть о них. А если позабудут, то во всём мире не останется никого, кто помнил бы историю человечества. Многие знания и так уже были безвозвратно утрачены.

И когда умерла его бабушка, их единственная учительница, не осталось никого, кто передавал бы им знания о прошлом. Они знали лишь то, что успели запомнить, потому и не желали утрачивать эти знания. Именно поэтому они, наследники старейшего племени, оставались живы до самого конца, ведь им была назначена миссия сохранить то знание, что передавалось из поколения в поколение с древнейших времен. Если все будут помнить о том, чему их учили, то это знание будет жить. Неважно, будут ли они живы сами, они смогут оставить знание, которое возможно будет передать следующему, даже если этот следующий никогда не родится.

* * *

Он покинул руины селения, в котором родился его отец, и продолжил путь. Он думал, что идя вдоль чёрных гор, достигнет деревни, в которой родилась и выросла его бабушка, но так и не сумел разыскать её. У него не было карты, так что вполне могло быть, что он просто шагал в неверном направлении. А может, за это время от деревни попросту не осталось даже руин.

Он шёл и шёл вперёд, а вокруг расстилалась лишь белая пустыня кристальной пыли. Не знай он, что именно она — причина неизлечимых недугов, то нашёл бы окружающий пейзаж вполне красивым.

Здесь он впервые увидел барханы. Кристаллическая пыль начала скапливаться и близ его деревни, но её было недостаточно, чтобы именоваться пустыней, и она была смешана с камнями и песком. Возможно, дело было в направлении ветра и форме ландшафта, ведь хоть он и слышал о пустынных барханах, никогда не видел их близ селения.

Увидев барханы, он впервые осознал, что услышать о чём-то и увидеть воочию — действительно совершенно разные вещи. Не зная о них, он бы даже не догадался, что это барханы, а посчитал бы их нарисованными кем-то странными узорами и потратил бы уйму времени, пытаясь в них разобраться. Точнее, он хотел верить, что узоры кем-то нарисованы, хотел надеяться, что где-то ещё остались люди, и он сможет с ними встретиться.

Но знание порой может стать безжалостным молотом, сокрушающим последнюю надежду. Наверное, поэтому людям не дано знать будущее. Они думают, что, зная будущее, смогли бы сделать самый верный выбор и не сожалеть ни о чём. Но это всё как раз потому, что будущее им не ведомо. Зная наперёд всё, что должно случиться, они бы лишили себя надежд и ожиданий. Это знание стало бы цепями и путами.

И всё равно люди хотели знать будущее. Он много раз слышал, как люди сокрушались, что им не дано узнать, что несёт завтрашний день.

«Ну зачем я с ним поругался… Если б знал, что так всё обернётся, я бы всегда его слушался! А теперь мы никогда уже не помиримся…»

Один из его товарищей потерял отца. Он был единственным, у кого в живых оставался один из родителей, и отец его попадал в категорию долгожителей. Он ещё смог бы принять смерть отца, если бы тот был болен, но его отец погиб внезапно, сорвавшись в ущелье. В то утро они, должно быть, поругались из-за какого-то пустяка, а помириться им было уже не суждено. Никто не пытался утешать его, потому что никакие слова не смогли бы унять терзавшие его горечь и сожаление.

Никто не поручится, что завтрашний день ты встретишь с теми же, кто рядом с тобой сегодня. Твоего друга, что с улыбкой отправляется в дорогу вместе с тобой, на обратном пути уже может не быть рядом. То же касается и тебя самого. В этом мире смерть не делает скидок и не различает возрастов, потому ничего удивительного, если однажды рядом с тобой кого-то не станет.

Кроме барханов в белой пустыне он больше не увидел ничего нового. Мир был настолько однообразен, что не верилось, будто когда-то можно было увидеть разнообразные пейзажи и для этого не требовалось долго искать. Конечно, нельзя сказать, что изменений не было никаких вовсе. Число монстров заметно уменьшилось. Мелкие монстры перестали попадаться вовсе, и ему приходилось охотиться на более крупных. От самых крупных монстров он убегал прежде, чем те успевали его заметить. Конечно, он смог бы одолеть их в одиночку, но оставлять гнить столько с таким трудом добытого мяса было бы слишком расточительно.

Он узнал, что охота в группе и охота в одиночку разнились куда значительней, чем, скажем, охота вдесятером и охота впятером, где просто немного менялся уровень сложности. Если оставалось лишнее мясо, его засушивали, а когда запасы кончались — снова выходили на охоту, и так раз за разом.

Но охота стала становиться всё сложнее и сложнее всякий раз, когда они теряли ещё одного.

— Да уж, тяжело без него.

— Он лучше всех находил их слабые места.

— Ага, с ним охота шла куда веселей.

Сначала были такие разговоры, но со временем прекратились и они, и он начал охотиться самостоятельно. Но, возвращаясь с охоты, он не чувствовал себя одиноко, потому что были те, кто ждал его возвращения и встречал с улыбкой.