Исай Давыдов - Я вернусь через тысячу лет. Книга 3

• Название: Я вернусь через тысячу лет. Книга 3
• Автор: Исай Давыдов
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2013

На Западном материке планеты Рита обнаружены записи таинственного «бога» Нур-Нура, астронавта из иной планетной системы. Когда записи расшифрованы, землянам открываются страшные факты истории планеты Рита.

На этом фоне развиваются отношения Розиты и Сандро, которые стали настолько запутанными, что разрешить их практически невозможно…

В романе немало исторических параллелей, поэтому прочитать его будет небезынтересно всем, кто задумывается над тем, откуда мы пришли и куда идём.

---

Очень многие таинственные необъяснимые исчезновения людей по всей планете, порой на глазах у десятков свидетелей, получили, наконец, логичное объяснение именно в любознательности наших незваных космических гостей. Если бы все они были с одной планеты, давно изучили бы нас до тонкостей, и не понадобились бы им ни похищения, ни расчленения, ни многочисленные опыты на биологическую совместимость. Однако всё это продолжалось, конца не просматривалось, и становилось ясно, что изучают нас представители разных планет, разных цивилизаций. Но, похоже, соседствующих. Об этом говорили и различный их рост и различный внешний облик. Хотя всё было в пределах обычных понятий о гуманоидах. Объяснялось это — и легко! — лишь их происхождением из одного звёздного скопления. Вероятно — из «Феномена».

— Мы были бессильны перед ними, — грустно признаётся Нур-Нур. — Как бессильны перед человеком лесные букашки. И, как букашки замирают порой под безжалостным взглядом, так и нас парализовал обычно их холодный взгляд. Ни рукой шевельнуть, ни ногой… Пока они от нас не удалялись на приличное расстояние… Приятного в этом мало. Но куда денешься? Выскочить со своей планеты почти так же нелегко, как и из собственной шкуры. Наша экспедиция выскочила, но я до сих пор этому не рад. Лучше уж не ходить мне в звездолётчики, чем прожить жизнь так, как я её прожил. А ведь другой жизни не дадут!

Нур-Нур отчётливо вздохнул, и перед ним (и передо мною) промелькнули солнечные картинки его детства с ласковыми руками и влюблёнными глазами родителей, первые свидания с белокожей и рыжеватой девушкой, первые победы в прыжках через высоко поднятую планку, первые полёты над землёй в прозрачном шаре. Обычное начало жизни! И необычное продолжение, тяжкий конец в девственных джунглях чужой планеты, которые сменили, оттеснили и плотно заслонили светлые воспоминания детства и юности.

— Нам удалось, — продолжал Нур-Нур, — разгадать принцип движения ИХ кораблей. Некоторые из них всё-таки терпели аварии на нашей планете… Обломки мы собирали, изучали… И во всех погибших кораблях обнаруживались обязательные торы[1] — горизонтальный и вертикальный. Соотношение их величин было различным — в зависимости от назначения корабля… И все торы — с сильнейшими магнитными полями. Я воспроизвожу их сейчас по памяти, по тем чертежам, рисункам и фотографиям, которые мы изучали в школе звездолётчиков… Понятно, и все конструкции их кораблей были таковы, что в них легко вписывались два перпендикулярных тора. А внутри торов, в нерушимых объятиях магнитных полей, крутился с бешеной скоростью жгут плазмы, или ртути, или просто железного порошка. И эти жгуты поднимали корабль и двигали в любом направлении практически с любой скоростью. Скорость жгута и определяла скорость корабля. Она могла быть и сверхсветовой. Поэтому и казалось, что корабль возникает из ничего и исчезает в никуда. А он просто переходил границу световой скорости…

— Мы начали строить такие же корабли, но не всегда удачно. — Нур-Нур опять отчётливо вздохнул. — Аварий было много! Надёжности — мало. Для медленных экскурсий на небольших высотах они ещё годились. Но для космоса!.. До этого было далеко! Да и сейчас, наверное, далеко. Иначе такие корабли с нашей планеты уже появились бы здесь. А их не видать… Но ещё придут! В покое твою планету они не оставят… Слишком уж она хороша!

— Мы любовались твоей планетой, — признался Нур-Нур, — ещё из космоса. Девственная прекрасная зелёная земля, без городов и дорог, безо всяких следов технической цивилизации. Лишь редкие крошечные первобытные селения… Обилие воды и кислорода, постоянство климата — о чём ещё мечтать? Всё было бы отлично, если бы нашему командиру Капи не пришла в голову идиотская мысль привезти домой, как он выразился, «представителей здешней мыслящей фауны». А заодно и произвести над ними в дальней дороге, по его славам, «несложные эксперименты на совместимость».

Не я один — пять членов команды сказали: «Незачем нам уподобляться тем, кто дома нас самих изучает так же. С теми же «несложными экспериментами»… Но командир не уступил. Он сделал всё по-своему, и кончилось это ужасно…

Нур-Нур умолк, я тут же вырубил коэму, ибо знал, чем это кончилось. С детства знал про тот остров, засыпанный неведомо откуда взявшимся на первобытной планете радиоактивным пеплом. И вот теперь добрался до того, как это началось.

Однако рука стреляла болью, ровный зрительный ряд в мозгу начинал сбиваться на бессмысленное мелькание, и сеанс чтения коэмы пора было прервать.

Сегодня предстояло закончить загрузку вертолёта. Чтобы завтра поутру вылететь. Автоматический пеленгатор сдуру я вернул вместе с контейнером, на котором он был установлен. Забыл снять. Другого отсюда включаемого на Западном материке нет. Так что летишь — гляди в оба! И на ночь глядя не полетишь…

С собою мне предлагали куб с цыплятами. Я отказался — куда там с ними?.. При несобранной-то ферме… Согласился лишь на один выводок вместе с наседкой и петухом. Для них сборную загородку можно поставить за полдня. А остальное — потом. Когда расчищу площадку, поставлю хоть одну секцию фермы, подготовлю корм и воду.

Помимо того, что Лу-у стала птицеводом, мне и самому пришлось им стать. Не на женщину же вешать сборку фермы! А как её собирать, не ведая основ дела? Пришлось позаботиться и о ручной помпе со шлангами в полкилометра. Не в вёдрах же воду таскать!.. И о печке для сжигания помёта. Иначе чистую Аку запакостим… И о мешках для золы от помёта. Прекрасное будет удобрение! Только огородов пока нет. Сюда придётся везти… И ещё о многом-многом другом, чего женская птицеводческая наука в себя не включает.

Одно осталось практически не решённым: вентиляция. На аккумуляторах её не наладишь: не навозишься аккумуляторов. Хоть и есть небольшой запас в селении ту-пу… Но это — крохи. Вот когда ветряк удастся привезти, тогда и вентиляция обретёт почву. А пока куда денешься от естественной?

Вертолёт получался загруженным под завязку. Машины эти у нас самые лёгкие изо всех земных. Средние обещали с последующими кораблями. В «Малахите» объясняли это просто:

— У вас поначалу проблемой будет горючее, а не грузоподъёмность. Пока обеспечите себя нефтью в достатке — придут другие машины.

Мы не спорили в «Малахите». Много ли понимали?.. А теперь чешем затылки из-за грузоподъёмности.

Диспетчер Толя Резников предложил:

— Давай разделим груз на две машины и вторую пошлём на следующий день по радиолучу.

Я прикинул, сколько времени уйдёт на разгрузку всего добра и перетаскивание в селение — и ужаснулся. В контейнеры влезало далеко не всё, переносить надо сразу после выгрузки, особенно живность и корм. Да ещё загородку… Всё самое срочное уже лежало в вертолёте. Выходило, что вторая машина простоит в пойме Кривого ручья несколько дней. Так не проще ли через несколько дней её и отправить?

Сели пересчитывать с Толей всю загрузку заново, выкинули из первой машины запасные пилы, страховочный запас кормов и даже петуха. Погуляет пока наседка без него… Выкинули ящик «Тайпы» и заменили тремя бутылочками. Выкинули коробку со сладостями и почти весь запас мешков для золы от помёта. Оставили три мешка. Количество букварей сократили тоже до трёх. Убрали контейнер с инструментом, который я надеялся отвезти в селение ту-пу — для Вига. Давно уже там не был… И, в конце концов, привели наши желания в соответствие со скромными возможностями машины.

А когда после этого вернулся я домой, увидел в коридоре громадную битком набитую сумку, куда мама нежно укладывала переливающееся сари в прозрачном пакете.

— Это что, с собой? — удивился я.

— А как ты думаешь? — невозмутимо ответила мама. — Поносила — и оставила?

— Ты хоть смутно представляешь себе, — спросил я, — куда там можно прогуляться в этом сари?

— А хоть куда! Ей видней!

— Дамы там ходят в шкурах или в юбках из сатина. — Я старался объяснить как можно спокойнее. — У Лу-у — единственный на всё селение сарафан. Для приёма гостей. Но гости там редки. Куда ещё сари?

— У тебя костюмы разбросаны от Нефти до космодрома, — столь же спокойно парировала мама. — Для тебя это нормально. Но это не может быть нормально для женщины. Ей надо иметь при себе максимум одежды.

— А что там ещё, в этом максимуме? — Я кивнул на сумку.

— Бельё. Обувь. Платья. Сарафаны. Всё очень скромно. Ничего лишнего.

— Может, наряды оставить здесь? Прилетит — наденет. Там-то наверняка не наденет. И хранить негде.

— Ну как ты не понимаешь? — возмутилась мама. — Если ей подарили, она должна взять с собой. Если не возьмёт с собой, — значит, не подарили, а дали поносить. Ты хочешь, чтоб она мыслила так же, как Бирута?

Всё! Я был бит и понял, что зря полез в этот спор. По инерции, разумеется, полез… Только что ужимали до минимума груз вертолёта… Ну, что ж, выкину в последний момент ещё один мешок для золы. Если, конечно, он отыщется сверху…