Александр Михайловский - Афинский синдром

• Название: Афинский синдром
• Автор: Александр Михайловский
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-516-00212-0

Эскадра адмирала Ларионова, неведомым путем попавшая в XIX век, вступила в схватку с противниками России и, прорвавшись через Босфор и Дарданеллы, захватила Стамбул. Наступила пора мирной жизни. Выходцы из XXI века решили создать на обломках Османской империи новое государство — Югороссию. Новым соседям рада Греция, но Британская и Австро-Венгерская империи в гневе — кто посмел вторгнуться в сферу их интересов? Но, как оказалось, даже могучей Британии эскадра пришельцев из будущего оказалась не по зубам. Наоборот, надменные англы были подвергнуты показательной порке.

---

И вот этот императорский зятек стоит на палубе «Москвы», мокрый как мышь… Волосы и борода слиплись, и висят сосульками, на темени кровавая ссадина… Короче, «картина маслом» — по-латыни — Vae victis, а по нашему — «Горе побежденным». Сейчас он похож на случайно спасшегося Робинзона Крузо в мундире офицера Роял Нэви.

А перед ним стоит цесаревич Александр Александрович, с иронической усмешкой на устах, уперши руки в боки, подобно Тарасу Бульбе. Так и кажется, что сейчас прозвучит бессмертный вопрос: «Ну что, сынку, помогли тебе твои ляхи?» — Или, в переложение на нынешнюю суровую действительность: «Ну что, зятек, королевский флот действительно так крут, как его малюют?» — Ведь три года назад, во время визита герцога Альфреда в Россию наследник Российского престола даже сдружился с ним. Тогда герцог Эдинбургский увез из Санкт-Петербурга молодую жену, единственную дочь императора Александра II. И вот теперь они снова встретились, только в совсем других обстоятельствах. На лице англичанина досада, стыд и смущение. А на лице цесаревича, легкая усмешка и торжество. Кажется, что он сейчас скажет. — И за кого только мой отец отдал свою единственную дочь?!

Но первым прервал затянувшееся молчание не он, а недоутопленный герцог. — Алекс, значит, адмирал был прав, и это ты сам все придумал. Вся эта Югороссия — это твое и только твое детище! Неужели, ты устал ждать смерти своего отца, и решил сам возложить на себя венец Византийских Императоров? — Вы не забыли Севастополь, тайно готовились, строили корабли, которые должны были стать самыми сильными в мире… Кто эти люди, итальянцы, французы… Хотя нет, я понял — это экспедиция адмирала Бутакова! — Так вот зачем он приходил сюда, в Средиземное море… Его корабли доставили из Кронштадта команды и вооружение для новой эскадры? Алекс, чего ты хочешь — власти над миром? Чтоб Россия была везде, и над ней никогда не заходило солнце? — Алекс, берегись, против тебя будет вся мощь Британской империи!

Цесаревич усмехнулся. — Фредди, оглянись вокруг, где эта мощь?! — Половина ее уже на дне Сароникского залива. А тех, кому посчастливилось уцелеть, греки вылавливают баграми, как мусор после половодья… Скорее уж на нас ополчится клан Ротшильдов и прочих денежных мешков лондонского Сити. Вашей военной мощи я не боюсь, а за все гадости, которые вы готовите для России, мы сумеем вас наказать. Да так, что вы в следующий раз подумаете — стоит ли поднимать оружие на нас и наших союзников… Правильно было сказано, что Британия отвернулась от Господа к Маммоне, и теперь ваши боги это Фунт и Стерлинг. — Цесаревич вопросительно посмотрел на капитана 1-го ранга Остапенко, тот, молча кивнул, — Фредди, признаешь ли ты себя моим пленником?

— Это как в рыцарских романах, Алекс? — Герцог Эдинбургский поднял голову. — А что, у меня есть выбор?

— Есть. — Ответил цесаревич. — Поскольку вы напали на русские военные корабли без объявления войны, то я могу повесить тебя на ноке реи, как обычного пирата. Военный суд в этом случае будет простой формальностью. Но это причинит горе моей сестре Марии… Хотя, если ты настаиваешь? И не оглядывайся, специально для тебя, прекрасная рея имеется на грот-мачте «Аскольде», на который вы так подло напали.

— Алекс, я покоряюсь силе и признаю себя твоим пленником! — Герцог вздохнул и осмотрелся по сторонам. — Но скажи мне честно, как бывший друг, откуда взялись все эти люди, корабли и прочие чудеса, вроде того летающего аппарата, что вытащил меня из воды?

— Фредди, подойди-ка сюда, — цесаревич поманил зятя к себе, и склонившись к его уху продолжил, — если я скажу тебе хоть частичку всей правды, то ты пойдешь и повесишься сам. Это очень страшная правда, даже я не знаю ее всю до конца, и поверь, знать просто не хочу. Вспомни Святое Писание: «Во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь»… Цесаревич повернулся к командиру «Москвы», и продолжил уже по-русски. — Господин капитан 1-го ранга, я хочу попросить вас, чтобы вы распорядились, насчет моего пленника. Его надо переодеть в сухую и чистую одежду без знаков различия, но соответствующую его рангу и положению. Неплохо было бы показать его вашему врачу, мне не нравится его рана на голове. И к тому же, у бедняги скорее всего сильная контузия. Надо о нем позаботиться, это все-таки, какой никакой, а родственник. Потом он снова повернулся к герцогу. — Фредди, ты иди-иди, мы с тобой потом поговорим.

Когда пленника увели, их цесаревич отозвали меня в сторону. — Господин поручик, я хочу посоветоваться с вами по одному щекотливому вопросу, в котором вы, как я понимаю, кажется дока…

12 июня (31мая) 1877 года. Вечерние французские газеты:

«Фигаро»: «Второе Саламинское сражение! Морское могущество Британии оказалось блефом!»

«Пти Паризьен»: «Их топили один за другим! Русская „Москва“ оказалась страшной машиной смерти!»

12 июня. Вечер. Париж. Елисейский дворец.

Президент Французской Республики маршал Мари-Эдм-Патрис-Морис де Мак-Магон, герцог Маджентский, и министр иностранных дел Франции герцог Луи Деказ.

— Итак, герцог, русские снова удивили нас! — Обиженным голосом обратился президент Французской республики к главе своего внешнеполитического ведомства. — Точнее, не удивили, а ужаснули. — Что происходит в мире? Я лично ничего не могу понять… Какая-то таинственная эскадра, корабли разрушающие империи с многовековой историей, летающие железные монстры, изрыгающие огонь. Я, старый военный, дослужившийся до маршала, побывавший во множестве сражений, не могу дать вразумительного объяснения происходящему! Герцог, ну что вы молчите, неужели вам нечего мне сказать?

Герцог Деказ зябко поежился. Ему действительно почти нечего было сказать своему патрону, хотя все французские дипломаты и их агенты на Балканах лезли из кожи вон, чтобы пролить свет на происхождение и военный потенциал таинственной силы, которая недавно словно упала с неба. Эта сила вдребезги разбила хрупкое европейское равновесие, которое только-только начало выстраиваться в мире после образования Германской империи. Но шпионы и дипломаты сообщали в МИД лишь куцые, отрывочные сведения, большая часть из которых напоминала бред душевнобольного.

— Господин Президент, мои люди делают все возможное, чтобы добыть достоверные сведения об этой проклятой эскадре. Им удалось узнать, что она состоит из более десятка кораблей. Командует ею некий адмирал Ларионов. По данных моих агентов в российском морском ведомстве, такой адмирал на российской службе не числится. Часть кораблей этой эскадры находится в Мраморном море, часть — в Черном, часть — в Эгейском. Их флагманский корабль — чудовищный по размерам, и плоский как стол монстр, со странно загнутым вверх носом, наподобие турецкой туфли. Именно с него и взлетают таинственные летательные аппараты. По отрывочным данным, которые нам удалось получить, сейчас он находится в Черном море, на рейде Варны. Моим агентам стало известно, что с помощью этих аппаратов были уничтожены силы турок в Закавказье и Черногории. Если верить выжившим, то применение этих летающих чудовищ похоже на кару божью, обрушившуюся на библейские Содом и Гоморру. Сплошной огонь, льющийся с небес, выкашивающий людей, как коса смерти. Чудовищной силы взрывы, разваливающие каменные крепости так же легко, как ребенок сокрушает игрушечные домики в песочнице.

— Герцог, а вашим людям можно доверять? — Ворчливо спросил у своего министра престарелый маршал. — Может быть, они просто спятили при виде ужасов войны. Мне доводилось видеть подобную реакцию нестойких разумом солдат во время боевых действий, например, под Севастополем.

Герцог Деказ тоскливо вздохнул. — Господин Президент, мы, конечно, делаем поправку на чрезвычайные обстоятельства, при которых получена эта информация. Но при перекрестной проверке полученные моими людьми сведения в основном подтверждаются.

Маршал Мак Магон прикрыл глаза рукой, потом, потер виски, пытаясь освободиться от мигрени, которая мучила его с самого утра. — А как вы, герцог, прокомментируете сражение, разыгравшееся у острова Саламин. — Ведь там были разгромлены не какие-то полудикие турки, а лучшая эскадра британских броненосцев?

Герцог Деказ внезапно оживился. — Об этом сражении, господин маршал, мы имеем информацию из первых рук. В Пирее с берега за ним наблюдал наш военный атташе. Из полученной от него телеграммы мы узнали, что корабль, носящий имя «Москва», был без объявления войны атакован шестью броненосцами Ройал Нэви, несмотря на то, что в момент нападения на этом корабле находился наследник Российского престола цесаревич Александр…

— Весьма опрометчивый с их стороны поступок, — проворчал маршал, и взъерошил свои моржовые усы, — впрочем, продолжайте, герцог.