Надежда Попова - Природа зверя

• Название: Природа зверя
• Автор: Надежда Попова
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-084111-0

Германия, зима 1394 a.D. Следователь Конгрегации Курт Гессе и его помощник Бруно Хоффмайер, направленные к очередному месту прохождения службы, застигнуты в пути непогодой. Они вынуждены остановиться на ночлег в придорожном трактире. Разыгравшаяся метель делает дальнейший путь невозможным, и уже следующей же ночью становится ясно, что скука – еще не самая большая неприятность, свалившаяся на их головы…

---

– Верно, – повторил Ван Ален с долей удивления. – Все же доводилось встречаться?

– Спроси у жителей Шёнингена, кто вычислил и изловил тамошнего ликантропа. Думаю, и не только в той дыре тебе скажут, что это была зондергруппа Конгрегации… Кое-что нам известно – то, что наши специалисты успели вывести из собственного опыта. Лично мне – господин фон Зайденберг прав, видеть их лично на долю не выпадало.

– Но этих познаний пока довольно, – признал охотник, – а обсудить детальности, которые ты явно захочешь из меня вытянуть, можно и после; к примеру, утром на свежую голову.

– Утром? – переспросил крестьянин с подозрением. – То есть, вы нам предлагаете после всего этого просто пойти спать?

– Как тебя… Йозеф?.. Так вот, Йозеф, – пояснил Ван Ален снисходительно. – Сейчас этой твари будет не до нас – очень долго.

– И с чего это ему не до нас? – не унимался Хельмер.

– У него в сердце арбалетная стрела, идиот; вообще арбалетик у Молота Ведьм хиленький, однако вблизи, как я видел, долбит неслабо. А кроме того, я успел его задеть – уже железом; прорезал ему плечо.

– Вы его ранили?.. – проронила Амалия Хагнер испуганно, и Курт нахмурился:

– Что тебя беспокоит?

– Да то, – снова влез крестьянин, – что раненый зверь еще опасней. Еще страшней. Бог ведает, что взбредет ему в голову.

– Такие раны будут затягиваться до самого утра, – отмахнулся Ван Ален. – К утру он будет как новенький, однако с наступлением рассвета обернется человеком, и на его месте нападать на запертый дом с вооруженными людьми я бы не стал. Полагаю, и он не станет.

Глава 4

Рассвет не принес с собою ничего нового, и ночь прошла в полном соответствии с предсказаниями охотника. За стенами шумели лишь ветер и снег, никто не ломился в окна или двери, закрытые на все запоры, и даже волчий вой, донимавший постояльцев минувшим вечером, стих.

Внизу, когда Курт с помощником вышли из комнаты, тишины не было – голос Ван Алена звучал на весь трапезный зал, отдаваясь от стен и низкого потолка, звучал зло и ожесточенно; отвечали ему два голоса – один такой же озлобленный, другой – тихий и смущенный. Судя по всему, Амалия Хагнер и самостоятельный Максимилиан с раннего утра успели сотворить нечто, вызвавшее праведный гнев охотника, и майстер инквизитор с помощником появились в самый разгар учиненной им воспитательной лекции.

– Сказано было ясным и простым человеческим языком! – подтвердил их подозрения Ван Ален, когда они приблизились. – Или я не тот диалект подобрал?

– Мы все уяснили, – смиренно кивнула Амалия, – не надо. Больше не будем.

– Не будете – чего? – уточнил Бруно, и охотник, не оборачиваясь, махнул рукой в сторону двери:

– Утром встал – внутри перед дверью настоящий сугроб и мокрые следы. И эти тут, все в снегу. Выходили, понятное дело, по нужде. Я не против, возбранить человеку отправляться я не могу – пробку не вставишь; но сказано же было вчера, сказано и повторено: ни шагу на улицу поодиночке!

– Нас было двое, – выговорил Максимилиан, выговорил отчетливо и чеканно, явно произнося эти слова уже не в первый раз; Ван Ален фыркнул:

– Их было двое, слышали?.. Зондергруппа из двух великих бойцов, гроза вервольфов!

– Не смейте кричать на меня, – все так же размеренно произнес парнишка. – Вы указали нам на нашу оплошность, мы восприняли ваши слова. Впредь, когда мне потребуется выйти, позову вас с собой. Надеюсь, вы не станете возражать, если ваши распоряжения я припомню вам среди ночи?

– Хохмач, да? – недобро усмехнулся Ван Ален. – Среди ночи наружу вовсе носа не казать! Даже из окна не выглядывать! Повторяю это для тебя лично, коли уж твоя матушка страдает глухотой или слабоумием!..

– Полегче, – предостерегающе прервал его Бруно; охотник поморщился:

– Господи, только без этого. Я не намереваюсь ни на кого давить, если кому-то неймется отправиться на тот свет прежде времени – это их дело, но я как человек в своем уме отказываюсь это понимать… Все, – обессиленно отмахнулся он, отвернувшись от насупленного Хагнера. – Я рано встал, поздно лег и хочу есть. И Импала в своей кладовке наверняка уже околевает с голоду. Где наш любезный хозяин? Еще дрыхнет?

– Вышел за дровами, – тихо отозвалась Амалия, и Ван Ален закатил глаза, изобразив нарочито болезненный стон.

– Это просто невероятно, – пробормотал он со злостью; Курт вздохнул.

– Судя по всему, прежде ты ловил ликантропов лишь по лесам? Добро пожаловать в работу с населением. Все ее прелести… Бруно, пройдись по комнатам. Спят или нет – всех вниз. Общий сбор. Будут выделываться – волочи за шкирку. Судя по всему, вчерашнюю познавательную лекцию о безопасности надлежит повторить, ибо с первого раза усваивать материал здесь, как я вижу, не способен никто.

– Пойду сыщу этого дровосека, – бросил охотник раздраженно, разворачиваясь к двери. – Надеюсь, в данный момент он молится о том, чтобы я не вышел из себя.

– Простите, – несмело заговорила Амалия, когда дверь за ним закрылась. – Мы не думали, что все настолько серьезно. Ведь сейчас день, а он сказал, что днем безопасно.

– Мам, прекрати оправдываться.

– В самом деле, – согласился Курт серьезно. – За что оправдываться? Ян прав. Рисковали вы лишь собственной жизнью, обед изображали лишь из себя самих. Если какие-то чудаки обеспокоены вашей безопасностью, это их дело – что с них возьмешь, с чудаков; верно, Максимилиан?

– Макс, – поправил мальчишка, скрывая внезапное смущение. – Максимилиан – это имя для императора или монаха… Послушайте, майстер инквизитор…

– Гессе.

– Майстер Гессе, – кивнул тот. – Я не хотел вас оскорбить. Не хотел обидеть этого человека или показать, что мы не ценим вашу заботу о наших жизнях. Просто, если на меня, не слушая оправданий, бросаются с обвинениями…

– Понимаю.

– Ведь, в самом деле, ночью этот Ван Ален сказал, что с наступлением рассвета опасаться нечего, и мы решили…

– Тебе его слова передала твоя мама, – возразил Курт, не дослушав, – однако она неверно поняла сказанное. Опасаться надо круглосуточно. Убитые лошади – лишь начало, и начало весьма неприятное… Кстати, о лошадях, – с нехорошим предчувствием спохватился он. – Вольфа вы, часом, не видели?

– Вышел за водой, – тихо отозвалась Амалия, и Курт тяжело выдохнул:

– Ясно. Собственно, я мог и не спрашивать… Я найду его, а вы, будьте уж так любезны, сидите здесь и не суйтесь наружу.

О том, что наружу пришлось сунуться ему самому, Курт пожалел, едва лишь шагнув за порог – ветер пронзил насквозь тотчас, ослепив снегом и стиснув холодом со всех сторон. Перед дверью скопился рыхлый высокий сугроб, в котором едва виднелись следы прошедших до него людей, уже исчезающие под ударами метели, и вперед приходилось идти, утопая в снегу по колено. Вольфа в его тяжелой шубе он увидел в нескольких шагах от двери с двумя огромными ведрами, набитыми снегом; ухватив парня за рукав, Курт втащил его внутрь, бормоча сквозь мигом оледеневшие губы нелестные сентенции. Косясь на притихшую Амалию с сыном, тот выслушал порицания хмуро и недовольно, дыша на побелевшие руки, и, пробубнив нечто невнятное, унес наполненные снегом ведра на кухню.

Трактирщик Велле с супругой и сонные, насупленные постояльцы собрались в трапезном зале нескоро, поглядывая друг на друга, точно школяры, по неведомому поводу вынужденные наставником собраться после окончания всех лекций в их законное время отдохновения. Бруно сидел напротив угрюмого Макса Хагнера, Ван Ален – у самого очага, поворотившись к нему спиной и часто покашливая, и в долгую вступительную проповедь, учиненную на сей раз уже Куртом, не вмешивался.

– Да полно вам, майстер инквизитор, – уловив затишье в его речи, попросил Вольф настоятельно. – Когда-то ведь кто-то должен же все это делать, а? И дрова, и вода – ведь все это там, за стенами. Лошадь господина охотника, опять же, за ночь в кладовой напакостила; не в углу у очага ж это складывать, так? Накормить ее надо было; так ведь, опять же, сено – тоже там, у конюшен…

– У меня все более возникает чувство, что я говорю с глухими, – оборвал его Курт. – Или со слабоумными. Минувшей ночью все было обсуждено, все было высказано ясно и четко, и сейчас, вот только что, я повторил каждое слово.

– Мы вас поняли, майстер инквизитор, – примиряюще улыбнулся трактирщик. – Но в самом деле – нельзя ж, невозможно просто, вот так вот сидеть взаперти безвылазно. Вы поймите сами. Вольф верно сказал: вода – там, дрова, уголь, чтоб нам тут не закоченеть – там. Удобства, простите, там.

– Ночью они будут здесь; я полагаю, у вас найдутся известные вместилища во все комнаты, а не только в те, что повыше ценой. Утром же, если кому-то потребуется выйти, он обращается ко мне, моему помощнику или Яну. Это включая вас, господин фон Зайденберг. Что бы вы там ни мнили о собственных бойцовских качествах, воистину ли они столь хороши или нет – неважно; сомневаюсь, что вы сможете отмахаться хотя бы от зайца, нависая над отхожей дырой с голым задом. Посему повторяю: никто не выходит наружу без вооруженного сопровождения. Это – понятно?