Ник Перумов - Я, Всеслав (сборник)

• Название: Я, Всеслав (сборник)
• Автор: Ник Перумов
• Жанр: Русское фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-25739-3

Проходят дни, годы и столетия, меняются властители, прокатываются по полям волны нашествий, но главное остается неизменным: Русская Земля была, есть и будет. В радости – светлая, в скорби – призывающая защитников и воинов. Один из них Всеслав Полоцкий – князь, ведун, хранитель заветного Русского Меча, могучего артефакта, в котором сосредоточена сила предков, додревняя вера и мощь потомков легендарных титанов. Не раз противники Всеслава, рабы божьи, апостолы Белого Христа, пытались убить князя и завладеть Мечом. Но терпели поражения. Вновь и вновь находилась рука, способная подхватить клинок, дать ему жизнь и получить силу, способную оградить, спасти Землю Русскую. От нынешних бед и от бед грядущих…

---

– Пап, ты дома-а?

– Дома, Соня, – отозвался мужской голос из глубины огромной квартиры.

– Вас сегодня весь день в новостях показывали… – Девушка с гримасой отвращения сбросила шпильки, небрежно швырнула дорогущую сумочку, босая пошлёпала на кухню, не обращая ни малейшего внимания на паркет ручной работы под ногами.

– Но меня-то, я надеюсь, нет?

– Ну что ты, только со спины. – Она вошла на кухню, в которой поместился бы, наверное, приличных размеров танцевальный зал. Плоский телевизор на стене в который уже раз за сегодня повторял:

– Благодаря бдительности специальных агентов отдела по борьбе с терроризмом… сегодня проведена точечная операция в районе Обводного канала… обнаружена явочная квартира инсургентов, склад оружия, которым пользовались боевики… предварительные данные показывают, что из одного из найденных стволов был убит в апреле сего года архимандрит Викентий, видный представитель примиренческого течения в церкви… наши зрители, конечно, помнят это громкое дело… проповеди отца Викентия неизменно собирали множество прихожан… кровавое и беспримерное по жестокости убийство совершено было прямо на пороге храма… теперь найдена снайперская винтовка, из которой был произведён выстрел…

– Удачно сработали, папа? Твой ведь отдел, как я понимаю?

Колдовавший у кофеварки мужчина обернулся. Сама кофеварка, обилием никелированных кнопок и рычажков напоминавшая стартовый ракетный пульт, немедленно зашипела, сердито и капризно, словно недовольная тем, что Хозяин отвлёкся на кого-то другого, пусть даже на собственную дочь.

– Удачно, Соня. – Отцу девушки можно было дать лет сорок пять, и, как сказал бы Карлсон, выглядел он «красивым, в меру упитанным мужчиной в самом рацвете сил». Упитанность, однако, проявлялась не в свисающем животе, а в накачанных плечах и руках, бицепсам на которых позавидовали бы многие атлеты. – Накрыли кубло. Арсенала хватит на десять терактов. Правда, оружие большей частью старенькое… – Он оборвал себя на полуслове, с усилием провёл широкой ладонью по редеющим седым волосам.

Соня едва заметно улыбнулась.

– Ну, будет, будет, доча. Давай хоть дома не про это. Ты сегодня куда-нибудь собираешься? В клуб? Тебя подбросить? Я ещё не отпускал охрану.

– Не, пап, я сегодня у себя ночую.

– А… – отец кивнул. – Ну, товарищ Корабельникова, ты у меня девочка большая, тебе лекций о морали читать не надо. Джефф небось в гости собрался? – Он понимающе усмехнулся.

– Ага, Джефф, – поспешно кивнула Соня. – Если выберется.

– Понятно-понятно. А если не выберется?

– Тогда девиш ник устроим, девчонки уже замучили… – отозвалась Соня, выделяя нарочито московское «ш» в середине слова.

– Только звякни мне тогда, ладно? – просяще проговорил отец.

– Конечно, пап. Ну когда я куда пропадала?

– Да случалось… – буркнул Корабельников-старший.

– Ну па-ап… – Соня подошла, обхватила отца, по-детски прижалась щекой.

– Знаешь, коза, какой ко мне подход нужен, – усмехнулся тот. – Ладно, тебе ведь небось опять бежать надо?..

– Ой, надо, пап, – Соня направилась к дверям ванной. Судя по размерам, там скрывался самый настоящий бассейн. – Мама не звонила?

– Нет. У них там в Париже настоящий бедлам, какие уж тут звонки…

– Понятно, – по лицу Сони прошла мимолётная тень. Она решительно вздёрнула подбородок и заперла за собой дверь душевой.

Папа ничего не знает. И не должен знать. И не должен знать, что она не только знает, чем он занимается на самом деле, но и сама положила в захваченный сегодня схрон ту самую старую винтовку Драгунова, из которой член её ячейки с простым именем Машка влепила пулю прямо в лоб тому самому архимандриту Викентию.

* * *

На Московский вокзал с оружием попрётся только последний кретин – если, конечно, у тебя нет внедрённого в тамошнюю службу безопасности агента. Но об этом пока можно только мечтать: после того, как нескольких ребят вычислили и отправили куда следует, все проверки «на вшивость» ужесточены многократно.

Нет, тащить стволы прямо к рамкам металлоискателей, туда, где до сих пор, как и в Пулково, стоят не городовые, а самые натуральные airborne rangers из знаменитой 82-й десантной дивизии, – верх глупости.

Поэтому доставить оружие Соне и её спутникам поручили Хорьку – уже после того, как вся команда слезет с поезда. Но буквально перед самым выходом Мишаня, как и положено, проверил почту: из Боровичей, где обитал Хорёк, «директом залили полтора метра мыла», если выражаться сетевым жаргоном. Полтора мегабайта всяческой чепухи, от нелепых сетевых разборок до любовной переписки; но среди этого мусора крылась одна-единственная фраза, ради которых Мишаня, собственно говоря, и держал свою ноду – до фидошников Контрольный комитет пока ещё не добрался.

«Бабушка, говоришь, приехала? Хаты не будет? Недорулез!»

И после этого – тройной «хмурник». Вот такой::-(((.

Дурацкие коды, нелепый сленг – Соня всего этого терпеть не могла. Разве так работают в настоящем подполье? Детский сад какой-то, да и только. Радовало лишь, что одним только Интернетом стало пользоваться неприлично, и оказалось, что в «сети друзей», работавшей по архаичным технологиям, с ночной «отзвонкой» друг другу её распределительных узлов-нод, можно относительно безопасно обмениваться информацией, разумеется, тщательно закапывая её в груды сухих листьев «разговоров современной молодёжи», той самой, из которой тщетно (а может, и не столь уж) пытались сотворить истинное «поколение пепси».

Ну и, конечно, вербовать новых сторонников. Но – осторожно, осторожнее и ещё раз осторожнее. Внутренний корпус не дремлет. Там тоже немало тех, кто не просто отрабатывает свой паёк и вожделенный «открытый шенген».

Дурацкими кодами или без них, но полученное Мишаней письмо означало, что Хорёк добраться до них не сможет. Сам он цел и невредим, но с оружием для команды – полный пролёт. Ну и ладно, сама Соня пошла бы на дело вообще безо всякого оружия, голой и бо́сой бы пошла, но её парней разве ж переубедишь? Упёрся Костик, заявив, что без пары стволов он в те дикие края не полезет, ибо он не старик Ван Дамм в пору его молодости и уж тем более не знаменитый Тайсон-Ухогрыз. С дезертирами, беглыми и прочим лихим людом, хоронящимся как от Внутреннего корпуса, так и от подполья, он, Костик, предпочитает разбираться посредством огнестрельного оружия, а не на кулачках.

Мишаня только кивал одобрительно.

Машка-снайпер, само собой, не отставала от них.

– Я без ствола за пазухой всё равно что в мини без трусов!

Соня только покачала головой. Машка за словом в карман не лезла и выражения не выбирала. Но разве ж это дело, когда в подполье можно перекричать, перегорлопанить командира? И что это за командир, сказал бы иной военный?.. Но тут-то как раз выбирать не приходится. Подполье, наверное, только потому ещё и существует, что нет в нём «вождей» и «лидеров», что решения принимаются совместно, хотя и способом, от которого любой выпускник Академии Генштаба грохнулся бы в обморок. Всё ведь начиналось совсем не так – и где те, первые?.. В большинстве своём далеко за Полярным кругом, а то и в питерской земле, в безымянных могилах.

В общем, «без оружия мы никуда». Думай, Соня, товарищ командир, где теперь доставать твоим капризным подчинённым их любимые игрушки.

…Шмонают теперь всюду. На всех до единого шоссе красуются уродливые блокпосты, груды бетона и железа, гнойные нарывы, вспухшие на земном теле. Не уедешь на поезде, не улетишь на самолёте, даже пешком уйти и то не сразу удастся: окраины патрулируются с особым тщанием, и не только внутренниками, а и настоящими рейнджерами.

– Выход отменяется, – железным голосом объявила Соня. – На арапа я не полезу.

Машка попробовала скандалить, кричала, размахивала руками и уверяла, что она, мол, берётся пронести через кордоны Московского хоть пулемёт, хоть базуку, ссылаясь при этом на свой, без сомнения, выдающийся опыт сексуального общения с разными гадами, состоявшими «при исполнении». Однажды Машку, по её словам, застукали на вокзале с засунутым за пояс юбки «стечкиным» и наверняка бы сдали куда следует, не обладай она, Машка, не только умом с сообразительностью, но и поистине неотразимой внешностью и не предложи уряднику тут же, в караулке, ко всеобщему удовлетворению, решить дело миром.

– Ветер у тебя в голове, Маха, – сердито оборвала Соня её излияния. – Нашла чем хвастаться. Не таскалась бы со стволом, так и не пришлось бы подол задирать.

– А чё тут такого? – не сдавалась та. – Мальчик попался миленький, прыткенький такой, весь из себя кавайный. Я аж кончила дважды!

Мишаня не выдержал – покраснел, заткнул уши и убыл в местную командировку – на кухню, ставить чай. Он до сих пор оставался девственником; Машка притворялась, что воспринимает это как личное оскорбление.