Наталья Командорова - Русский Лондон

• Название: Русский Лондон
• Автор: Наталья Командорова
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9533-4671-9

Знаете ли вы, что еще царь Иван Грозный пытался найти политическое убежище при Лондонском дворе, однако первые русские политэмигранты появились в британской столице только в царствование Бориса Годунова; что внешность Петра I произвела на лондонцев такое неизгладимое впечатление, что о нем говорили «на каждом углу» в течение нескольких месяцев; что после революции 1917 года и Гражданской войны в Лондоне оказалось около 50 тысяч человек, представлявших почти все слои русского общества… Да и современный Русский Лондон — это не только российские миллионеры, скупающие дорогие особняки, яхты и спортивные клубы.

---

«В нашем доме отец мой (Роман Илларионович Воронцов), несмотря на свою молодость и рассеянную жизнь при дворе и в большом свете, позаботился дать нам (т. е. ему, брату Семену Романовичу и сестре Екатерине Романовне, впоследствии княгине Дашковой) воспитание хорошее, какое только возможно было в то время. Мой дядя (Михаил Илларионович) выслал из Берлина для нас гувернантку, которая там пользовалась хорошей репутацией. Мы незаметно выучились по-французски, и когда мне было 5–6 лет, я уже чувствовал наклонность к чтению».

То, чего не дала школа, давала жизнь и служба. Дело в том, что тогда учение и службы были взаимозависимы и обязательны, так как для высшего сословия «кроме сего пути в высший градус и до министерского чина произведен быть не может». Некоторые из будущих дипломатов получили образование за границей. Так, граф А.Р. Воронцов учился в Париже, князь И.А. Щербатов — в Лондоне. В пятнадцать лет молодой Семен Воронцов путешествовал по России и посещал Москву, Казань, Ирбит, Тобольск и другие города. Во время своего пребывания в Москве Семен Романович прочел «Дух законов» Монтескье, и эта книга стала для него настольной на всю оставшуюся жизнь. Он писал: «Эта книга всякого человека сделает просвещенным и обо всем генерально дает понятие. Я бы очень желал, чтобы она была переведены на наш язык и чтобы вы могли ее прочесть». С.К. Нарышкин десять лет странствовал по Западной Европе до своего назначения в Англию. Пребывание за границей дополняло самообразование русских дипломатов, а в особенности тех из них, кто не довольствовался формальным исполнением своих обязанностей. Так постепенно у русских посланников вырабатывались нравственные, общественные и политические идеалы, которые оказывали свое влияние на общественную жизнь России. Образование русских дипломатов в XVIII веке вызывало похвалу и удивление иностранцев. Французский посланник в Голландии Ибервилль писал о графе Матвееве: «Я нашел в этом после гораздо более ума, знания европейских дел и вежливости, чем того ожидал».

В те времена существовало требование обязательного образовательного ценза — высшего или среднего — к лицам, поступавшим на дипломатическую службу. По утверждению В.Н. Александренко, из русских дипломатов, бывших тогда в Лондоне, лишь о князе Кантемире можно сказать, что он получил незаконченное высшее образование.

Назначение А.Д. Кантемира резидентом в Лондон подтолкнуло Антиоха Дмитриевича к дальнейшему самообразованию. Здесь он нашел для себя наиболее подходящую атмосферу. Пребывание в Англии дало новую пищу его уму, расширило прежний кругозор и сблизило с выдающимися европейскими учеными. В то время Лондон был тем, чем были Афины во время Цицерона, — центром европейской учености.

Другим дипломатам, как, например, графу С.Р. Воронцову, сразу удалось занять видное положение среди высшего английского общества. У Воронцова были приятельские отношения с Джемсом Гаррисом, которые начались еще в то время, когда Гаррис был посланником Англии при Петербургском дворе.

С.Р. Воронцов. Художник Ж.-Л. Вуаль

Брат Семена Романовича граф Александр Романович был дружен с влиятельным Питом Старшим, лордом Чатамом, лордом Сиднеем и маркизом Ленсдоуном. Вскоре после приезда Семена Романовича в Лондон Сидней и Ленсдоун прибыли с визитом к русскому посланнику и выразили желание ближе с ним познакомиться. В 1785 году граф С.Р. Воронцов писал по этому поводу графу А.А. Безбородко: «Господин Питт, зная большую связь, которая была между покойным его отцом и моим братом… просил лорда Кармартена, дабы он доставил ему случай обедать со мною в самом малом обществе, что и учинилось на прошлой неделе в доме этого лорда, где нас было только четверо: хозяин, г. Питт, Гаррис и я. Не могу вам довольно описать мое удивление, видя первого министра управляющего советом и парламентом, коему еще 26 лет не минуло и который столько же прост в обхождении, столько же учтив и невероятно скромен в беседе, как строг и тверд в нижней камере (палате), которой управляет, как хочет».

Однако С.Р. Воронцов прекрасно понимал, что одного доброго расположения власть предержащих англичан и преданности долгу недостаточно для успешной работы: необходимы опыт и знания.

В своей автобиографии Семен Романович писал по этому поводу:

«Я прибыл в Лондон при обстоятельствах самых трудных для человека весьма опытного в делах, а тем более для меня, политического новобранца, имевшего от роду за 40 лет. Здесь была свежа еще память о вооруженном нейтралитете, направленном прямо против этой страны, и Англия искала союза с Пруссией, с которой Россия находилась в дурных отношениях. Мне вовсе незнакомо было государственное устройство Англии, и при том столь сложное, без глубокого знания которого здесь приходится действовать в потемках. Нужно было изучать характеры лиц, стоявших во главе управления, а также и тех, кто мог когда-либо занять их места ввиду часто случающихся перемен кабинета; нужно было ознакомиться и исследовать все те различные партии, которые, разделяя страну, имеют одна на другую взаимное воздействие. Невзирая на эти трудности, я приложил все старание к изучению этого кажущегося хаоса, в основе которого, однако же, кроется удивительный порядок. Я вменил себе в обязанность хорошо ознакомиться с этой единственной в своем роде страною, дабы по мере надобности быть полезным отечеству…»

Неосуществленная реорганизация С.Р. Воронцова

При дипломатических представителях в Лондоне находились и их помощники, которые именовались секретарями и канцелярскими чиновниками, носившими разные звания: ученики, студенты, копиисты, переводчики, архивариусы и прочие. Так, при русском посланнике князе Б.И. Куракине в списке канцелярии миссии значились в 1711 году секретарь Веселовский и копиист Рогов. Очевидно, часть канцелярской работы в то время (что нередко бывало) исполнял священник Максимилиан, также поименованный в списке. С течением времени состав дипломатической канцелярии увеличивался. Уже у князя А. Кантемира число канцелярских чиновников достигает пяти человек, кроме того, при канцелярии состояли два дворянина, находившихся в миссии в услужении дипломатического агента. Определение дворян к дипломатическим постам преследовало двоякую цель: учебную и практическую — дать возможность знатным молодым людям подготовиться к занятию министерских постов на родине. Особенное внимание на образование дворян посольства обращала внимание императрица Елизавета Петровна. Так, в своем рескрипте от 5 апреля 1742 года она писала в Лондон дипломатическому представителю С.К. Нарышкину о том, чтобы дворяне посольства и канцелярские служители учились, состоя при миссии, языкам и прочим наукам, не отлынивали от своих обязанностей, «дабы быть годными впоследствии к дипломатической службе» и другим службам. Русскому послу разрешалось использовать их в качестве помощников в самых разнообразных качествах, а также представителям был вменен контроль над их прилежанием, а в случае нарушений со стороны канцелярских работников посланник был вправе осуществлять карательные функции: уменьшение жалованья, наложение штрафных санкций на нерадивых, вплоть до принудительной их высылки из Лондона в Россию.

В штате посольства появились новые должности советников. Согласно документам, в 1779 году в составе лондонской посольской канцелярии трудились, помимо посланника, один советник посольства, два титулярных советника, один переводчик и два студента или архивариуса. Этим составом был недоволен граф С.Р. Воронцов. Он считал, что можно сократить штат канцелярии до трех человек, назначив на эти посты самых достойных и работящих, увеличив им жалованье за счет уволенных нерадивых сотрудников. Семен Романович даже составил проект реорганизации и представил его в Петербург. В письме к своему брату Александру Романовичу Воронцов отмечал, что некоторые посольские чиновники не отличались способностями, или же ничего не делали, и потому желательно было бы «удержать на службе лишь лиц действительно работящих», таких, как Лизакевич, Сивере, Коронацкий, а не отзывать неспособного Флейшера и присылать на место подобного ему князя Макулова.

Насчет Макулова опасения были не напрасны. Не успев ознакомиться со своими обязанностями в Лондоне, князь наделал долгов и поставил графа Воронцова в затруднительное положение. Так что особо важные дела Воронцов по-прежнему поручал доверенным и испытанным сотрудникам, а иногда обращался за помощью и содействием к просвещенному священнику посольской церкви Я.И. Смирнову.

Очевидно, проект реорганизации посольской канцелярии Семена Романовича не был одобрен в Петербурге, так как штаты лондонской посольской миссии в те времена остались без изменения.