Токацин - Чёрная река

• Название: Чёрная река
• Автор: Токацин
• Жанр: Фэнтези

О том, как Кесса Скенесова стала Чёрной Речницей, о её путешествии в Хесс и возвращении на гребне великой Волны, о существах и народах, встречаемых в Хессе, и о легендах, блуждающих там.

---

— Неплохо! — один из них заглянул сквозь ячейки. — Для последнего улова в году. Хаэй! Кесса, мешок забыла!

Листья папоротника закачались, стряхивая на мостки прицепившийся к ним пласт… водорослей?!

— Держи, улетит! — рыжий авларин вцепился в край пласта. Синевато-зелёная тина и впрямь рвалась к облакам. Кесса ухватилась за другой край и почувствовала, как под пальцами вздуваются и опадают пузырьки. Нити странной тины были сплошь покрыты ими, и все её волокна трепетали. Если бы они не тянули в разные стороны, водоросли мигом улетели бы — а так они качались из стороны в сторону, но оставались на месте, и авларин намотал их на перила и для верности наступил ногой на край пласта.

— Летучая тина! — хихикнула Кесса, стряхивая с рукава странных многолапых существ. Они кишели в синеватых волокнах, махая клешнями и усиками, высовывая щупальца из тонких витых трубок и приоткрывая створки раковин.

— Вот и наш ужин, — широко улыбнулся эльф, встряхивая тину. Живность посыпалась в подставленный мешок, но ещё больше существ крепко уцепились за водоросли.

— Что ты стоишь? Лови! — авларин выудил из тины витую ракушку вместе с обитателем. Она была мягкой, непрочной — будто её свили из травы или луба. Кесса отцепила от водорослей клешнястого рачка и бросила в мешок.

— А я думала, они живут в воде!

— В небе полно воды, — эльф поддел ногтями крепко прилипшие раковины, ловко вскрыл одну из них и раскусил её жильца, выплюнув на ладонь жёсткие лапки. — Небесная тина не бедствует. Пусть ей приходится погоняться за облаками, но если уж она их находит… Вот, попробуй. Из них делают ун.

Кесса недоверчиво посмотрела на ярко-красного рачка с сетью волосков на хвосте.

— Никогда не рыбачила в небе! Это и есть небесные озёра, откуда проливаются дожди?

— Хаэй! Что у вас? — крикнул эльф-предводитель. Он держал в руках мокрый куль, из которого торчали дёргающиеся хвосты.

— Еда! — рыжий авларин поднял над головой шевелящийся мешок.

— Идём вниз, — кивнул старший и зашевелил пальцами. Кесса обернулась на громкий шорох и увидела, как огромные листья папоротника сворачиваются в клубки и прижимаются к стволу. Из-под мостков вылетел потревоженный шонхор, сердито завопил и юркнул в трещину коры.

— Лети в небо, — прошептал рыжий авларин, стряхивая пузырчатую тину с перил. Пласт заколыхался, раздулся и поплыл, покачиваясь из стороны в сторону. Уцелевшие обитатели реяли вокруг него, прячась среди пузырьков.

«Ящерицы в перьях и облачные водоросли,» — хмыкнула Кесса, хватаясь за ползущую вниз лиану. «Верно, местные рыбаки бросают сети прямо в тучи! А тут стоят верши…»

…Яймэнс брёл вдоль стены, покачиваясь и царапая камни когтями. Кесса шагнула к нему, тронула за руку — существо даже глаз не открыло. Оно уже спало, и хватило секундной остановки, чтобы хеск повалился на пол и громко засопел.

— Ну вот, — растерянно пробормотала Кесса. — Ну зачем ты тут заснул?! Хаэ-эй! Кто заберёт соню с дороги?

— И незачем так кричать, — нахмурился авларин с заплечной сумой в руках. Он выглянул из спальной залы, нашёл взглядом Яймэнса и положил ношу на пол.

— Они часто ходят во сне, — эльф обхватил плечи хеска и потянул его вверх. Яймэнс недовольно всхрапнул, но всё же поднялся и побрёл к двери, так и не открыв глаз. Авларин придерживал его под руку, пока не довёл до пустого кокона. Там хеск остановился и снова повалился ничком, накрыв кокон собой.

— Внутрь сам залезет, — махнул рукой эльф, оглядывая спящих Яймэнсов. Те, кто был помельче, забрались под крылья к крупным, из некоторых коконов высовывались десятки морд — под них и были проделаны дырки по бокам.

— Ты принёс им еду? — Кесса заглянула в большую чашу у двери. Над ней светился неяркий жёлтый церит. В соседней чаше блестела вода, а здесь лежали варёные коренья и куски грибов. Авларин кивнул и высыпал в воду большую ложку соли, а следом кинул кусочек тацвы.

— Они спят, я за ними смотрю, а ты чем занята?

— Иду к воинам, — нахмурилась Кесса. — Научусь сражаться.

— Полезно, — хмыкнул эльф. — Для начала возьми копьё. С ним ещё никто не оплошал.

— Ха! Копьё… Не хочу, — помотала головой Кесса. — У вас копьём детишки владеют.

— Они владеют, а вот ты — нет, — авларин закинул суму за плечи и пошёл к лестнице, у поворота обернулся. — А напрасно.

…Зеркало Призраков подёрнулось загадочной рябью, за серебристыми бликами проступили тёмные силуэты, и Кесса с надеждой склонилась над ним. Древнее стекло, вмиг потемнев, показало её собственное лицо — с царапиной на лбу и целебной кашицей, размазанной по разбитой скуле.

— Да ну тебя! — Кесса уронила Зеркало на ковры и влезла в качающийся на верёвках кокон. Руки слушались с трудом. У стены дожидалась утра наскоро выстиранная одёжка, свисала с крюков новая полосатая куртка, и ушастый шлем таращился в полутьму блестящими камешками глаз.

— Лаканха! — прошептала Кесса, и водяная стрела ударилась о колпак над церитом, уронив его на кристалл, и уже в кромешной тьме расплескалась о каменную чашу под ним. «Надо завтра заняться магией!» — думала странница, устраивая поудобнее ноющие руки и ноги. «Может, там не так больно дерутся!»

… - Хаэй, — тихонько окликнула Кесса, заглядывая в спальную залу. Свет ни к чему был спящим Яймэнсам, и цериты накрыли колпаками, оставив для освещения узенькие щёлочки. Ровное сопение наполняло комнату. Чешуйчатые лапы, головы и крылья торчали из коконов, уложенных в ряд, иногда слабо подёргивались, и кто-нибудь, тяжело вздохнув, поворачивался на другой бок.

— Ну, спите, — прошептала странница, прикасаясь к рыбьей голове, вырастающей из стены — «ручью», наполняющему водяную чашу. Влага зашипела, коснувшись раскалённых камней на дне.

— Скоро уже зима, — Кесса вытряхнула в пустую чашу для еды всё, что было в заплечной суме. Варёные грибы и коренья, оставленные там прошлым смотрителем, уже исчезли — и Кесса не взялась бы угадать, кто из Яймэнсов их съел.

…Нити кристаллов и тонких кованых листьев, развешанные на сквозняке, звенели на ветру. Холод сочился в приоткрытые окна, запах прелой листвы и подгнившей коры наполнял залы. Мастерские опустели, и никто не сражался на затуплённых копьях в Зале Клинков и не отбирал друг у друга свободные мишени, и даже те, кто безвылазно сидел в потайных комнатах чердаков и подвалов или в загонах и садках, выбрались наружу и бродили теперь по коридорам. Старшие маги неспешно обходили окна и двери, придирчиво осматривали стены и завесы, иногда проводя по ним самоцветными печатями. Замковая купальня была открыта, но оттуда тянуло холодом, и Кессе почудился даже запах выпавшего снега.

— Куда? — воин в оперённом шлеме преградил ей путь, когда она пробиралась к стене.

— Хочу посмотреть на реку, — Кесса попыталась проскользнуть мимо него, но едва на него не налетела.

— Не сегодня, — авларин крепко взял её за плечо и развернул к замку.

— Почему? — спросила Кесса, обернувшись уже у двери.

— Княгиня Миннэн говорит с богами, — нахмурился эльф. — Зимний Излом сегодня. Иди к Древу Миннэна, скоро все соберутся там.

«Зимний Излом…» — странница поёжилась. «Неужели пойдёт снег? Будто мало нам холодных дождей…»

Древо Миннэна занимало полдвора, и его ветви и корни оплетали весь замок, а серебристые листья выглядывали из каждой щели. Кесса не взялась бы судить, сколько ему лет; говорили, что его посадил тут сам Миннэн Менкайхизгу, тот, кто привёл эльфов на помощь Илирику и Келге во времена Великой Тьмы. С тех пор ствол изрядно потолстел, кора вздулась и покрылась буграми и провалами, в дуплах поселились шонхоры и перистые змеи, а среди ветвей свили гнёзда фамсы…

Авларины, которым надоело бродить по замку, собирались у Древа и рассаживались по корням. Стояла тишина, только листья шуршали, и слышно было, как за стенами Меланната выбегают на берег маленькие волны. Дождь прекратился, но солнце так и не вышло, всё небо затянуло серой хмарью. Холодный ветер пробрался под воротник, и Кесса, поёжившись, надела шлем и попыталась просунуть руки в рукава.

На крепостной стене протрубили в рог, и все, кто сидел на корнях, встали. Авларин в белом плаще поднялся на один из выступов коры и снял капюшон. Корона из серебряных листьев блеснула на золотистых волосах.

— Кен» Меланнат и все, кто зимует в наших стенах, пусть услышат меня, — голос Миннэн не оглушал тех, кто стоял у самого дерева, но слышен был во всём замке — и Кесса не сомневалась, что даже в спальных залах Яймэнсы сейчас насторожились во сне. — Услышат и запомнят мои слова. Зима возвращается, и наступает её время, и мы, чья кровь теплее льда, уступаем место порождениям Хилменахара. Отныне будьте осторожны, когда выходите за стены Меланната, и когда зажигаете ночью огонь, и когда ваша кровь вскипает от радости или гнева. Куэсальцин и Кетт в эти дни оставляют нас, и все боги уходят на покой. Теперь тут властвует Хилменахар, а он — жестокий повелитель. Да устоят наши стены — и те, что возведены из камня, и те, что выращены из тёплой плоти!