Стефан Дени - Сестры

• Название: Сестры
• Автор: Стефан Дени
• Издательство: Макбел
• Жанр: Современная проза
• Год: 2005
• ISBN: 985-6347-40-8

Джекки и Скейт — две сестры, под масками которых нетрудно узнать Джекки Кеннеди и Ли Радзивилл, двух светских львиц прошлого века, пожирательниц мужчин и искательниц больших состояний. На склоне лет Скейт, более красивая, элегантная, но менее обласканная судьбой, чем ее сестра, листая семейный альбом, рассказывает историю своей жизни одному журналисту. Ведь что такое иметь сестру? Это значит любить, соперничать, ненавидеть.

Написанный в откровенной и ироничной манере роман, в котором смешиваются настоящие и вымышленные факты, показывает с неожиданной стороны жизнь различных великосветских людей в 60-е годы.

---

Я не желала возвращаться в Америку. В Америке была Джеки, самая могущественная женщина мира. Мне уже доводилось страстно стремиться к чему-то, например, к поездке в Европу или замужеству, однако впервые в жизни я вложила столько страсти в отречение. Как правило, май-июнь-июль в Лондоне — самая прекрасная пора, и люди, живущие в провинции, наконец-то вознаграждены за долгие месяцы тяжких усилий; в субботу намечался праздник в их честь по поводу того, что они выжили. Мы провели здесь четыре года. Все вокруг начинали удивляться, что у нас нет детей. «Вы правильно делаете, моя дорогая, что дожидаетесь зимы», — вот что мне приходилось выслушивать, словно мы с Бартом собирались провести последний квартал года, по-научному совокупляясь аккурат перед окнами Ее Величества.

Что-то переменилось.

Я отдалилась от Барта.

Наличие денег некоторым образом оттягивало наш развод. Мы потребили все, что могли потребить. Мы были юны, однако в ближайшем будущем повзрослеем. То, что нас объединяло, разрушится после переправы через океан. Если в каком-либо месте вы были счастливы, то в ваших же интересах избегать путешествий и новых знакомств. Позже я часто убеждалась в этом на примере других, однако никто не доверяет вашему опыту, если вы еще не достигли возраста, когда полагается этот опыт иметь.

Лично у меня, благодаря Джеки и папе, такой опыт имелся уже с десяти лет. Я знала, как вести себя с сестрами и мужчинами.

Барт чувствовал, что я все еще прежняя, но не с ним. Он начал проявлять обходительность перед дверью в ванную комнату и вести себя при Любых Обстоятельствах Чересчур Предупредительно.

Джеки стала Первой Леди. Мы были приняты самой королевой, обожающей американских политических деятелей, чьи имена пишутся в начале ее приветственной речи, которую она заучивает наизусть.

Моя встреча с королевой длилась ровно полторы минуты. Я стояла между Бартом и датчанами. После моего реверанса, который, признаюсь, был несколько неуклюжим, зато глубоким, королева сказала мне пару слов; Барт объяснил, что я нарушила церемонию с Бостонским архиепископом. Если бы потребовалось, я бы поцеловала ему и руку, и левую ногу, однако Барт уже направился к принцу-консорту и я последовала за ним. За полторы минуты Барт произнес: «Это так любезно с вашей стороны», а я выдохнула: «Это великолепно». Возможно, мне следовало попытаться выразить свое восхищение в квадрате.

Филипп не пригласил нас на ужин ни в тот день, ни в другие.

Тем не менее на Филиппа я произвела хорошее впечатление. Он не замедлил мне это доказать. Я поинтересовалась у Барта, что именно сказала мне королева, однако он не пожелал вдаваться в подробности. На следующий день я узнала, что она вообще ничего не говорила. Из-за смущения мне это показалось. Я что-то услышала, так как витала в облаках. Голос церемониймейстера, предполагаю. На меня не надо было бы сильно давить, чтобы я поверила в то, что слышала рондо на готские стихи под аккомпанемент арфисток из «Карнеги Холла».

На другой день мы с Джеки ужинали в узком кругу, и я заметила, что Барт отвел ее в сторону. «Что я должен сделать, чтобы удержать Скейт?» — спросил он ее. «Заработать денег, Бартон». Он принялся рассказывать ей о своей работе издателя, о том, как мало шансов у него вернуться домой (о каком доме идет речь, хотела бы я знать), о том, что для детей (детей, сейчас?), но Джеки перебила его: «Я говорю о настоящих деньгах, Бартон».

Вот так я развелась с Бартом. Безусловно, Джеки была права. После ужина, застав моего мужа в нашей спальне, я подошла к нему и все такое прочее. Наша жизнь была полна доброты, как и он сам, а еще она была особенной, но все же совершенно обреченной. До нашего расставания все было чудесно, не считая того, что Барт начал больше пить, хотя мы и до этого периодически набирались, и я распознала симптомы, наблюдавшиеся у папы после развода.

Я не люблю эту фотографию. Он вышел более тучным, и такая одежда ему не шла. Однако в те времена на море все мужчины носили такие мокасины и брюки. Снимок сделан в 1959 или 1958 году, вероятно, как раз накануне моего второго замужества в Вашингтоне, в «Гранд Вудсе». Из-за закона о разводах Джеки настояла на том, чтобы я выходила замуж в США. Поланд был намного меня старше, на семнадцать лет, однако, я думаю, он плутовал. Двадцать лет кажутся мне более правдоподобными. Здесь мы на яхте «Хани Фитз», принадлежащей супругу Джеки. Яхта была небольшая, но мы любили ее безмерно, Поланд часами мог играть в шахматы на задней палубе. Передней палубы не было. Этот корабль был сделан в 1928 году, и Джеки находила его несколько маленьким. К счастью, на борту никто не рыбачил. Была только одна вещь, которая нам с Джеки не нравилась в папе: рыбалка. Когда папа рыбачил, он больше не обращал внимания на Джеки и она поджидала, когда он поймает рыбку, чтобы поздравить его. Тогда он обращал внимание на Джеки.

Что касается меня, то я мечтала, чтобы Джеки упала в воду и чтобы я спасла ее под восхищенным взглядом папы, который кричал бы: «О, Скейт, давай, черт возьми!».

Однако Джеки никогда не падала в воду, а папа и не думал выражать мне свое восхищение. Я ждала, пока он на нее посмотрит и взгляд Джеки загорится в свою очередь. Я грустила, но не подавала виду, стараясь сдержать слезы.

Здесь у нас мокрые волосы. У нас обеих волосы жесткие и не вьющиеся. Одно из главных преимуществ в жизни.

Вам бросается в глаза маленькая грудь. Очень красивая, в самом деле. Но маленькая, как и сейчас. До какого года… до какого года было не обязательно иметь большую грудь?

После войны Поланд стал гражданином Англии — он женился на англичанке. Это был поляк, похожий на американского актера, если вы понимаете, что я хочу сказать. Маленькие усики, шейный платок. Нет, не шелковый. Из хлопка. Он ненавидел прикосновение шелка к коже.

Поланд не был красив. На этой фотографии на нем тенниска из «Рэкет Клаба». Он выиграл ее в карты, в покер, у мужа Джеки. Он никогда не осмеливался появляться в «Рэкет Клабе». Поланд полагал, что его не примут, потому что внешне он слегка походил на еврея. Тем не менее он отнюдь им не был. Я могу в этом поклясться.

Я не вышла бы за еврея в 1959 году в Англии. Или в Вашингтоне.

Нет, он не был красив. Друзья звали его Поджи — сарделька. Это военно-морской жаргон.

Поланд очень сильно желал меня. Хотел детей. Хотел принимать гостей и вести счастливую семейную жизнь. Он сколотил состояние. Поланд дал мне все, к чему я стремилась — что именно я не скажу вам даже сегодня, мне до сих пор страшно. Я не рассказываю о таких вещах. Деньги — Щекотливая Тема. Тем не менее, когда я попросила у него загородный дом, он немедленно купил его. Любовь в ста километрах от Лондона. Разумеется, лондонский дом я тоже переделала. Его жена почти ничего ему не оставила, но так было лучше. Поланд дал мне карт-бланш. И открыл счет в «Каутт'с».

Он предпочитал жить в Англии — он не любил Америку, ненавидел Нью-Йорк. Чем бы он занимался в Вашингтоне? Я стала княгиней. Несколько позже именно Трумэн[3] назвал меня Сама Княгиня. Я была единственной американской княгиней и, наконец, единственной, кого называли Сама Княгиня. Не какая-то княгиня, понимаете. А только Сама Княгиня.

Мы вступили в законный брак. Я попросила у Рима разрешение аннулировать предыдущий, так как на этом настояла Джеки из-за своего мужа. Его семья принадлежала к американским католикам.

Он изменял Джеки. Он был самым донжуанским донжуаном из всех донжуанов. В конце концов ей вскоре стало об этом известно, разумеется, уже после свадьбы. Она думала, что Бартон, что все мужчины поступают так же. В противном случае она не устранила бы его, Бартона, так быстро. Она призналась мне в этом намного позже. После того, как я ушла от Поланда. Она сказала, что считала Бартона таким же, как все мужчины, и что если бы знала или, точнее, поверила мне, то действовала бы по-другому. Однако она полагала, что я хочу заставить ее ревновать к моей жизни с драгоценным Бартом. Единственный раз, когда я забила очко в свою пользу.

Как начался роман с Поландом? О, Поланд пригласил меня на чрезвычайно дорогое благотворительное мероприятие, которое мы не могли себе позволить. Война закончилась не так давно — нужно было восстановить столько всякого добра, накормить стольких голодных детей. Даже дипломатам, и особенно американским, сироты обходятся в кругленькую сумму. Барт был в Вашингтоне. Он намеревался затем поехать в Нью-Йорк на эту чертову работу в издательстве, такую перспективную, которая сделала бы нас образцовой парой, живущей достаточно близко от Лексингтон-авеню. Предполагаю, что в обед мы съедали бы один сандвич на двоих, прежде чем я отправлялась бы на занятия в университете, — Барт хотел, чтобы я соответствовала его уровню, — а посетители музея, где мы назначали бы друг другу свидания, удивлялись бы: «Как же они еще молоды!».