Валерия Леман - Богиня кофейного рая

• Название: Богиня кофейного рая
• Автор: Валерия Леман
• Жанр: Детектив
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-74900-3

Ален Муар-Петрухин жестоко обманут в своих ожиданиях: его возлюбленная Соня упорхнула из Парижа, где они хотели встретить Рождество. Чтобы не оставаться в одиночестве, Ален отправляется в далекую Танзанию и сразу же натыкается на труп местного жителя Нгалы… Скульптор Джимми Нгума все свои силы отдал работе над драгоценной статуэткой Черной Мари, которую он мечтал передать в дар храму. Теперь же фигурка пропала, а помощник мастера, подозреваемый в ее похищении, был найден мертвым…

Русский негр Леня Куятэ собирался отдохнуть на родине предков, как вдруг танзанийская полиция повесила на него сразу несколько преступлений, и сейчас ему приходится рассчитывать только на детектива-любителя Алена…

Черная Мари – богиня луны жаркого континента, и как переменчив лик лунного месяца, так же капризно его божество – Мари наказывает и балует, и лишь немногие знают истинную ценность ее любви…

---

Только когда мы с ней оказались за стеклянной дверцей, в относительно тихом и прохладном зале, среди стеллажей, заставленных черными изящными статуэтками, она обернулась ко мне и выдохнула:

– Мы на месте. Ну, как тебе эта красота?

Я огляделся. Хотите верьте, хотите нет, но в творениях этого Джимми действительно было нечто. Словно завороженный я обошел зал по кругу три раза, зачарованно разглядывая черные, гладкие, безупречные фигуры неведомых мне богинь, которые, казалось, были одновременно женщинами и ветром, вместе с порывами которого улетали ввысь, взметнув руки; женщинами и удивительными цветками, из чьих изящных лепестков складывались безупречные черные тела.

Ознакомившись с творениями Джимми в первом зале, я сделал вывод: его коньком были не фигурки жирафов и слонов, коими пестрел местный рынок, но именно необычные статуэтки женщин – длинноногих и изящных, с невероятными изгибами совершенных тел. Неудивительно, что именно Джимми создал статуэтку Черной Мари для местной церкви!

– Замечательно, правда? – негромко проговорила мама, с улыбкой качнув головой, и тут же потянула меня за рукав в следующий зал. – Идем скорее! В этом зале – совершенно уникальная экспозиция: очень симпатичные миниатюры, главным образом на библейские темы. Видишь – Самсон в объятиях коварной Далилы, Иосиф и его братья, танец Саломеи… Здесь даже есть сценка из Евангелия на тему сегодняшнего дня – «Дары волхвов».

Во втором зале действительно преобладали миниатюры все из того же эбонита в основном, как отметила мама, на библейскую тематику; кроме классических сюжетов были и самые простые сценки: женщины с детьми, охотники на львов с воинственно поднятыми копьями и все в том же роде.

Здесь, в отличие от первого зала, не было ни одного окна, царствовал мягкий полумрак, и потому я не сразу заметил еще одного посетителя: перед статуей почтенной матроны, держащей за рог могучего быка, неподвижно замерла дама в черном экзотическом прикиде, закрывавшем ее всю – с ног до макушки.

– Довольно редкий для сегодняшнего дня пример бурки, – прошептала мне на ухо мама, держась подальше от черной женщины. – Бурка – так называется головной убор для женщин: все закрыто, только две щелки для глаз; к ней прилагается черный балахон до пят – абая. К счастью, Африка освобождается, и сейчас не так часто можно увидеть женщин в бурке, по большей части в глухой провинции. А ведь еще совсем недавно кофейные плантации здесь называли «бурка», потому что на них работали только бесправные женщины в бурках.

Мама тут же поторопилась пройти в следующий зал, жестом предлагая и мне следовать за ней.

Третий зал оказался самым просторным и светлым, потому как одна его стена попросту отсутствовала – вместо нее был выход на зеленую террасу с большим деревянным столом и изящными шезлонгами вокруг него. За столом восседал колоритный молодой африканец в ярко-малиновой тоге, к которому как раз присоединился, появившись одновременно с нами со стороны террасы, мелкий тщедушный парнишка, одетый во все черное, а оттого словно сливающийся в сплошное черное пятно.

– Моша, наконец-то! – всплеснул руками колоритный парень. – Скажи мне, где ты пропадал столько времени?

– Меня не было не больше получаса, – сдержанно ответил Моша, пожал плечами и уселся за стол.

И вот тут я стал свидетелем великого авторитета моей мамы среди продвинутой части африканской молодежи. Едва обменявшись с Мошей парой фраз, Джимми развернулся и, увидев нас с мамой, немедленно вскочил, горячо взмахнув обеими руками, и чуть ли не с поклонами кинулся пожимать и трясти руки моей спутницы.

– О, как приятно вас видеть, миссис Петрухин! Поздравляю с наступающим Рождеством, сочельником! Надеюсь увидеть вас с мистером Шнайлером вечером в храме, вы ведь в курсе?..

– Конечно, Джимми, – лукаво подмигнула мама. – «Дары волхвов»!

– Точно! «Дары волхвов»…

Разумеется, все – даже я! – давно были в курсе намечающегося мероприятия под условным названием «Дары волхвов»: славный Джимми преподнесет на Рождество в дар храму свою Черную Мари. Потому и мама широко улыбалась, и сам Джимми в предвкушении весь сиял. Ответно пожав Джимми лапку, мама заверила, что все непременно будут в храме и станут свидетелями важного для всей общины Аруши события. После этого она чуть развернулась ко мне, торжественным жестом представляя нас друг другу.

– Я хотела бы, Джимми, представить тебе моего сына Алена, который специально прилетел к нам на Рождество из России. Ален, – жест в сторону ослепительно улыбнувшегося мне белыми зубками парня, – Джимми Нгума, великий художник, я тебе о нем уже рассказывала… Познакомьтесь.

Мы пару минут восторженно трясли друг другу руки и скалились как можно более широко и лучезарно, в то время как темный товарищ Джимми наблюдал за нами со слегка кривоватой ухмылкой, пока наконец его босс не вспомнил о нем, поспешив познакомить нас.

– О, извиняюсь, чуть не забыл! Позвольте мне представить вам моего ученика, очень, очень талантливого художника, который, боюсь, скоро может стать мне серьезным конкурентом, – Моша Мьянги…

Разумеется, тут уж парень перестал ухмыляться и поспешил в свою очередь потрясти мне руку с широчайшей улыбкой. Я не удержался и, следуя всеобщему настроению, произнес единственную известную мне на суахили фразу, которой сегодня научила меня мама:

– Акуна матата!

Это надо было видеть: едва я произнес сей классический африканский пароль, как оба парня едва ли не покатились со смеху, хлопая себя по коленкам, а меня – по плечу и повторяя вслед за мной с восторженным подвизгиванием: «Hakuna matata! Bravo! Hakuna matata!»

– Дорогой мой, извиняюсь, но с этой избитой фразой ты – как забавная мартышка для ребят, – очаровательно улыбаясь, негромко проговорила мама по-русски. – Думаю, повеселились – и будет. А теперь я предлагаю тебе раскланяться и…

В этот самый момент произошло нечто. Сначала откуда-то со стороны входа донеслись стук двери, топот и тут же – отчаянный крик, стон и вновь – отдаленный звук захлопнувшейся двери. Почти сразу в проеме арки, через которую только что вошли в зал мы, появился черный парень с выпученными глазами и вытянутыми вперед длинными руками. Парень отчаянно хрипел, открывая и закрывая рот, точно пробежал дистанцию спартанского марафона, и с потрясающей скоростью переводил отчаянный взгляд с одного из нас на другого.

В одно мгновение все мы замерли, парализованные этим странным зрелищем; смех стих, широкие улыбки на лицах превратились в оскалы. Я всматривался в лицо черного мученика, и мне отчего-то особенно жуткой казалась ослепительная белизна белков его выпученных глаз.

Первой пришла в себя моя мама: она решительно подошла и обхватила плечи парня, который тут же вцепился в нее своими руками, столь похожими на когти некоего мифического грифона.

– Нгала, что с тобой? – Голос мамы звучал нарочито спокойно и требовательно. – Говори, ничего не бойся. Что с тобой?

Разумеется, как и все фразы, исключая наши мамины беседы тет-а-тет, данная прозвучала по-английски. Парень, слушая спокойный мамин голос, смотрел на нее, как на великую спасительницу.

– Я хотел… Я хотел… Помогите!.. Рука…

Казалось, еще немного, и он наконец сможет все как следует изложить, объяснить конкретно, чего именно он хотел и при чем тут некая рука. Вместо этого парень неожиданно замер, судорожно дернулся, чуть откинулся назад и тут же повалился на маму всем своим длинным костистым телом.

Можете представить, какой тут начался ералаш?! Талантливый ученик Джимми отчаянно завизжал, словно перепуганная барышня. Под его визг я бросился маме на помощь, отцепляя от нее когти парня, подхватывая его и осторожно опуская на пол. При этом Джимми ухал, как филин, взмахивал руками-крыльями и прыгал вокруг нас, ни грамма не помогая, а скорее мешая своими прыжками.

Как только Нгала оказался лежащим на полу – на животе, с широко раскинутыми руками, – все стало предельно ясно: перед нами лежал готовый труп. На спине, с левой стороны, примерно в области сердца, красовалась широкая рана, из которой кровь едва ли не фонтанировала.

– О, боже мой, что это? – потрясенно вскрикнул Джимми.

Вместо ответа я кинулся к выходу. Махом проскочив оба зала, выскочил на все так же весело и беспечно бурлящую улицу и огляделся. Разумеется, нечего было надеяться, что я увижу удаляющегося убийцу с огромным ножом в руках: пока мама пыталась успокоить парня, пока он падал, пока мы укладывали его на пол, виновный спокойно мог исчезнуть в обоих направлениях заполненной народом улицы. И все-таки стоило бросить взгляд – для очистки совести.

Я вздохнул и вновь развернулся к двери. Тут произошел еще один инцидент. Едва я повернулся, как передо мной, у двери, неизвестно откуда нарисовался экзотический черный дедок. Седая голова со множеством виртуозно сплетенных косичек, украшенная убором из пестрых лоскутов и полосок ткани, расшитых бисером, тога с яркими вышивками тем же бисером и богатая коллекция ярких погремушек в растянутых до плеч мочках ушей, на груди и на обеих руках – все это красовалось передо мной, невольно заставив изумленно открыть рот.