Луитпольд Штейдле - От Волги до Веймара

• Название: От Волги до Веймара
• Автор: Луитпольд Штейдле
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1975

Издательство «Прогресс» выпускает к 30-летию разгрома немецко-фашистских войск в Сталинграде книгу бывшего полковника вермахта Луитпольда Штейдле под названием «От Волги до Веймара». На советско-германском фронте Штейдле был с первого дня войны и вплоть до капитуляции под Сталинградом, где он командовал 767-м гренадерским полком 376-й пехотной дивизии.

---

Идея немецкого освободительного движения оказывала в котле большое воздействие. Письма к ведущим генералам, пропаганда с помощью листовок, радиопередачи, появление посланных назад солдат, агитировавших в пользу освободительного движения, – все это будоражило офицеров и солдат. Немецкая контрпропаганда была поколеблена. Нашей пропагандой было охвачено около 60 процентов всех окруженных солдат. Так была подготовлена почва для того, чтобы, например, 100 процентов военнопленных в лагере «Смела» без всякой особой агитации присоединились к немецкому освободительному движению.

В итоге можно определенно считать, что немецкий солдат больше не признает Гитлера своим верховным главнокомандующим. Отсюда можно сделать определенный вывод о соответственном настроении на родине. полковник Штейдле 9 февраля 1944 года

Краткое изложение моих впечатлений о немецких солдатах после бесед с военнопленными и по приказам и письмам

В январе и феврале 1944 года среди военнопленных были выявлены два типа:

1. Солдаты с многолетним сроком службы. В результате непрерывного участия в боях в значительной мере изнурены. Военная выправка довольно хорошая. Ввиду своей хорошей подготовки и большого фронтового опыта они являются подлинной опорой командования (большей частью унтер-офицеры и обер-ефрейторы). Они привыкли к беспрекословному выполнению приказов, в общем, имеют хорошее представление о боевой обстановке в узких рамках и могут четко доложить подробности, включая указания на местности. Они хорошо оценивают недостатки своих начальников и своего вооружения, знают также слабые стороны противника и правильно определяют причины его успехов. Их стойкость в результате частого использования в боях, преимущественно при отходе и в другой критической обстановке, упала. По сравнению с солдатами 1941-1942 годов им недостает воли к тому, чтобы, несмотря ни па что, стойко держаться, что тогда можно было наблюдать почти повсеместно. Они лично, по-видимому, размышляют о возможных исходах войны, не верят в победу, но считают возможным – некоторые даже при Гитлере – приемлемое для Германии окончание войны. Они покорны своей судьбе.

Так как большинство из них непрерывно используется в боях, их физическое состояние в целом плохое, они сильно переутомлены, грязны, а их обмундирование нередко невероятно изорвано и запущено. Зимнее обмундирование имеется почти у всех.

Политически они сдержанно, а частично резко отрицательно относятся ко всему национал-социалистскому. О политике почти не говорят. Идеологическая подготовка, согласно всем показаниям, почти не проводится, если не считать отдельных случаев, когда офицеры в связи с теми или иными событиями указывают в беседах на политические цели и призывают к тому, чтобы безусловно держаться, или комментируют соответствующие приказы высших инстанций о том, чтобы держаться до конца.

2. Значительно больше представлены среди военнопленных такие, которых в свою очередь можно поделить на три категории. Общим для всех является отсутствие фронтового опыта, недостаточная военная подготовка и большое нежелание воевать: а) Призывники 1924-1925 годов. Одиночная подготовка представляется нередко недостаточной. Подготовка в составе подразделения иногда была прервана слишком рано, так как они требовались на фронте. Постепенное приучивание к боевым действиям нередко отсутствует. Отсюда большие потери уже в первых боях. Отрицательно сказывается на молодых солдатах также разница между жизненным укладом в месте расположения частей; на родине, а также в местах стоянки в качестве оккупационных войск в Голландии, Бельгии и т. д. и суровыми условиями в России. б) Призванные по тотальной мобилизации солдаты. Многим из них не хочется воевать. Причина: до сих пор они находились на выполнении гражданских работ, большей частью далеко от опасной фронтовой полосы. Связи с семьей и родиной почти не были нарушены. Заработок был как в мирное время, плюс нередко надбавки. По собственному опыту они хорошо знают о положении на родине и соответственно резко оценивают существующую систему. в) Эта категория охватывает солдат, собранных из тыловых служб. Мероприятие, вызванное чрезвычайно тяжелой обстановкой. Сюда относятся писаря, конюхи, мастеровые всех видов, пекари, повара, солдаты из строительных подразделений, связисты, штабной персонал и т. д. Они знакомы с войной лишь по своей прежней деятельности за линией фронта. Большая часть из них прошла переподготовку в полевых запасных подразделениях, но и здесь с явным нежеланием. Они никогда не были внутренне подготовлены к тому, чтобы сражаться с оружием в руках. Они избалованы тыловой обстановкой.

Общим для всех является то, что они хорошо питались, имеют хорошее обмундирование, ведут себя не по-солдатски, а также слабая привязанность к войсковой части. Причиной последнего являются: смешение различных подразделений из понесших большие потери частей, формальные отношения со своими командирами, чьих имен они часто даже не знают.

3. Положение в войсках СС представляется, в общем, несмотря на их более высокую боеспособность, аналогичным. И здесь большие потери вынудили прибегнуть к набору солдат отовсюду. Приходится считаться с более сильным воздействием отдельных эсэсовских офицеров на солдат в смысле безусловного требования стойко держаться, так как любое поражение эсэсовской части равнозначно потере престижа и тем самым политическому провалу.

4. Потери офицерского корпуса очень велики. Необычно часто батальонами командуют обер-лейтенанты. Частью очень молодое офицерское пополнение в большинстве случаев почти не имеет фронтового опыта, отчего страдает управление боем. В соответствии с этим солдаты не слишком доверяют таким офицерам. Бросается в глаза, что трудные задачи нередко приходится выполнять только унтер-офицерам и фельдфебелям.

Офицеры, как правило, не ведут с солдатами разговоров на политические темы, хотя сами резко критикуют как политические, так и военные мероприятия. Во всех этих вопросах положение офицеров, особенно младших, столь же трудно, как и простых солдат.

5. Отдельные явления, как, например, трусость перед противником, дезертирство, сознательное шатание за линией фронта, негативные высказывания в письмах, ни в коем случае не могут считаться крупными признаками разложения. Войска еще держатся спаянно.

Причины этого следующие: твердая дисциплина, поддерживаемая строгими дисциплинарными взысканиями; хорошее питание; относительно хорошая почтовая связь; достаточное снабжение войсковых лавок товарами; в целом добросовестное выполнение положений об отпусках даже в тяжелых условиях боев. Надежды, хотя и неясные, на более или менее сносное окончание войны. В этой связи на настроение войск довольно значительное влияние оказывает характер большинства сообщений с родины, хотя в некоторых письмах о положении в рейхе говорится весьма открыто и без прикрас.

О положении в целом солдат информирован очень плохо. Немецкая пропаганда намеренно переключает внимание с Востока на Запад, на ожидаемый второй фронт, чтобы тем самым умалить значение чрезвычайно тяжелых боевых действий на Востоке.

На вопрос, как долго еще Германия сможет вести войну, даются совершенно различные ответы. Их можно обобщить следующим образом: «Народ ничего не может предпринять против руководства, хотя его силы на пределе истощения. Власть Гитлера все еще очень сильна». «Его свержение – невообразимый риск». «Создать организации против Гитлера невозможно». «Есть надежда, что в этом году война как-нибудь да кончится».

(По копии, хранящейся у автора)

Национальный комитет «Свободная Германия» Союз немецких офицеров.

Мы предупреждаем!

Товарищи по оружию!

16 апреля после ожесточенных боев гарнизон Тарнополя вынужден был сложить оружие.

Мы предупреждали об угрожавшем окружении и напоминали об ужасах, пережитых под Сталинградом. Нашим предупреждениям не вняли, и Тарнополь был окружен 24 марта.

Точно зная общую обстановку, мы предупреждали от надежд на освобождение извне и от попыток прорвать кольцо окружения. К нашим предупреждениям не прислушались, все эти попытки провалились со страшными потерями.

Мы предупреждали коменданта Тарнополя генерал-майора фон Нейдорфа, чтобы он не доводил сопротивление до крайности. Нашими предупреждениями пренебрегли. Хотя генералу фон Нейдорфу было известно о безнадежном положении, он, выполняя приказ Гитлера, приказал сопротивляться до последнего патрона. Его позиция определялась главным образом тем, чтобы «оставить своей семье порядочное имя». Это он прямо высказал своему адъютанту подполковнику Кейенбургу, который теперь борется в наших рядах.

И снова генерал, в некритичной преданности Гитлеру, из ложного чувства чести и из личного честолюбия, забыл о своей ответственности перед своими солдатами и тем самым перед немецким народом. Из-за этого тысячи наших товарищей по оружию вынуждены были истечь кровью и погибнуть в безнадежной борьбе.