Йосеф Шагал - Ностальгия по чужбине. Книга вторая

• Название: Ностальгия по чужбине. Книга вторая
• Автор: Йосеф Шагал
• Издательство: Арбат
• Жанр: Политический детектив
• Год: 1999

Третья книга в трилогии «КГБ в смокинге». Первые две — «КГБ в смокинге» (1994 г.) и «Женщина из отеля „Мэриотт“» (1996 г.) стали общепризнанными бестселлерами на рынке русскоязычной остросюжетной прозы Израиля, России и США, переведены на немецкий, латышский, румынский языки, выдержали больше десяти изданий. Общий тираж первых двух книг из серии «КГБ в смокинге» составляет на сегодняшний день около 500 000 экземпляров.

Роман в двух книгах «Ностальгия по чужбине» завершает трилогию. Время действия — 1986 год. Место действия — США, Советский Союз, Израиль, Дания, Египет… В разгар перестройки, понимая, к чему могут привести радикальные политические реформы в СССР, несколько руководителей советских спецслужб принимают решение физически ликвидировать президента Михаила Горбачева. Главная героиня книги Валентина Мальцева оказывается в центре этой запутанной политической интриги, непосредственное участие в которой принимают три ведущие мировые спецслужбы — КГБ, ЦРУ и Моссад…

Фабула романа «Ностальгия по чужбине», в котором фигурируют реальные исторические лица, является литературной версией автора и не претендует на историческое расследование. Возможные совпадения фактов, имен и биографий является случайностью.

---

— Но вы же сами только что сказали, что не верите в искренность профессионального разведчика.

— Я не верю в искренность в профессиональной РАЗВЕДКЕ, — уточнил Проспер и, поколебавшись несколько секунд, вытянул из пачки следующую сигарету. — Улавливаете разницу?

— Простите, не совсем.

— Ваши мотивы мне понятны, господин Серостанов. Сейчас меня интересует намерения ваших боссов.

— Вы все еще думаете, что меня подставили свои же?

— Да. я так думаю… — Проспер щелкнул зажигалкой и глубоко затянулся. Его лицо сморщилось и стало похожим на пористую желтую губку, свернутую пополам. — И хочу использовать наше общение, чтобы прокрутить этот странный гамбит как следует. С разных сторон…

— Мое участие в этом процессе исключается?

— Наоборот!.. — Проспер озабочено разогнал руками густое облако сизого дыма. — Буду вам только признателен, коллега…

— Тогда повторяю: меня слишком долго готовили и внедряли, чтобы так по-глупому, так немотивированно подставлять противнику! Какой в этом смысл, не понимаю!

— Но это вы считаете, что немотивированно, — возразил израильтянин.

— В таком случае, назовите мотив.

— Не так быстро, молодой человек! — Моти Проспер предостерегающе вытянул ладонь, словно защищаясь от угрозы нападения. — Ваши сомнения и мне кажутся достаточно обоснованными. Будем считать, что эта версия у нас в резерве. А теперь попробуем подобраться к проблеме с другого конца. Как говорится, попытаемся пойти от противного. Допустим, что вас, все-таки, решили подставить. Так сказать, использовали с какой-то определенной целью втемную. С какой, господин Серостанов? Ну, поставьте себя на место своих начальников!..

— Ума не приложу! — Николай покачал головой. — Вы уж простите, но эти ваши версии представляется мне откровенным бредом. У меня прекрасная крыша, я нахожусь на нелегальной работе почти десять лет, регион, в котором я действую — один из самых важных для моего начальства…

— И совсем никаких идей? — отстраненно пробормотал Проспер, уставившись невидящим взглядом на кончик незажженной сигареты. — Полноценная версия, как откровенный бред или откровенный бред, как неполноценная версия…

— Знаете, у русских есть хорошее выражение: «Обжегшись на молоке, дуют на воду». Вы, по-моему, просто зациклились на хитроумных ловушках советской военной разведки, и по инерции не можете избавиться от этой навязчивой мысли. Знаете, такая форма профессиональной паранойи…

— Может быть, — пробормотал Проспер. — Очень даже может быть…

— Хотя… — Николай потянулся к валявшемуся на столе «Тайму» и, не спрашивая, вытянул из пачки длинную сигарету. — Тот человек… Ну, который положил мне в карман кассету… Он был русским?

— Он был евреем.

— Но из России, да?

— Это настолько важно? — Проспер наконец оторвался от созерцания сигареты и пристально посмотрел на Серостанова. Резкие черты его лица заострились.

— Да, важно. Иначе я бы не спрашивал.

— Ну, хорошо… — Проспер щелкнул зажигалкой и уставился в какую-то точку на стене, поверх головы Серостанова. — Этого человека родители действительно привезли из Советского Союза. Но очень давно, когда нашему герою было всего двенадцать лет… — Проспер сделал паузу, словно обдумывая, стоит ли дальше развивать эту тему или оборвать ее прямо сейчас, пока не сказано самое главное. — К вашему сведению, уважаемый господин Серостанов, он был израильтянином. Стопроцентным среднестатистическим израильтянином, получившим в своей стране практически все — прекрасное образование, верных друзей, семью, интересную работу, материальный достаток… И в итоге предавшим ее…

— И, конечно же, он владел русским языком, — Николай спросил как бы невзначай, игнорируя подтекст, который Проспер вкладывал в свою информацию.

— Действительно владел, хотя и довольно скверно.

— Но владел? — настаивал Серостанов.

— Да, — кивнул Проспер.

— Как вы вышли на него?

— Что, простите?

— Этот человек допустил какую-то ошибку, прокололся на чем-то, или вас на него вывели?..

— Никак не пойму, что вы пытаетесь выяснить, Серостанов? — в голосе Проспера отчетливо проступило с трудом подавляемое раздражение. — Если вы ищите подтверждение версии, что этот человек работал не на советскую военную разведку, а на какую-то другую иностранную спецслужбу, то не тратьте зря мое драгоценное время: факт его сотрудничества с ГРУ никаких сомнений не вызывает. Он, можно сказать, документально подтвержден…

— И все-таки, я бы хотел получить ответ на свой вопрос, — спокойно возразил Николай. — Вас на него вывели?

— В определенном смысле… — Моти Проспер поскреб затылок.

— Как?

— Примерно с полгода назад была обнаружена утечка информации из одного очень важного объекта…

— Оборонного? — быстро спросил Серостанов.

— Все наши объекты оборонные, — вяло огрызнулся Проспер, явно устав сдерживаться. — И вообще, Серостанов, перестаньте, пожалуйста, заниматься сбором разведывательных данных в плену. В конце концов, это просто смешно!..

— Если не хотите отвечать на мои вопросы, скажите прямо, без обиняков!.. — Николай недоуменно пожал плечами. — Просто хочу напомнить вашу же фразу, что вы будете благодарны мне за участие в совместном анализе. Впрочем, можете докапываться до истины и без меня. Непонятно только, зачем я вам здесь нужен?. Как очевидец вашего славного баскетбольного прошлого?..

— Ну, ну, не кипятитесь… — Проспер откинулся на спинку кресла и, хрустнув суставами, с наслаждением потянулся. — Можете толком объяснить, в какую дверь вы ломитесь, Серостанов? Все-таки, у нас с вами разные ментальности…

— Зачем вам это знать?

— Чтобы я сразу дал вам нужный ключ, а не гремел всей связкой. Не люблю, когда шумно и бестолково…

— Прежде чем ломиться в эту дверь, ее надо как минимум увидеть, — пробурчал Сергей. — Что абсолютно нереально, учитывая ваш мораторий на сбор разведданных в плену…

Какое-то время Проспер с любопытством разглядывал своего пленника, потом хмыкнул и кивнул:

— Ну, хорошо! Объект, на котором была выявлена утечка информации, является крупным научно-исследовательским центром, занимающимся кое-какими секретными разработками, Для нужд обороны и обеспечения нашей национальной безопасности…

— Понятно… — Николай кивнул так уверенно, словно заранее знал ответ. — Скажите, а откуда именно поступил сигнал тревоги? Непосредственно из этого… оборонного объекта?

Моти Проспер с нескрываемым изумлением посмотрел на Серостанова. По сути дела, пойманный советский шпион вел себя так, словно являлся кадровым сотрудником израильской контрразведки.

— Что? — криво усмехнулся Николай. — Опять задаю некорректные вопросы?

— Похоже, на другие вы просто неспособны, Серостанов… — Израильтянин помедлил, после чего, доверительно приблизив лицо к собеседнику, медленно произнес. — Сигнал, господин Серостанов, мы получили из-за границы, от своего агента… А тот, в свою очередь, из достаточно надежных источников. Короче, у нас возникли определенные сомнения. Вполне достаточные, чтобы начать оперативную разработку. Так мы вышли на этого человека. Дальнейшее вам известно…

— Вы были с самого начала уверены, что агент выполнял задание ГРУ?

— Не совсем так. У нас имелись лишь косвенные факты.

— А подозрения, что советская военная разведка сознательно подставила этого человека, у вас возникали?

— Нет, не возникали, — Проспер решительно мотнул головой. — Во всяком случае, до вашего появления в Израиле, Серостанов.

— Информация, которую этот человек должен был передать мне, была действительно важной?

— Более чем, — хмыкнул Проспер. — Важнее, можно сказать, просто некуда.

— Это была стратегическая информация?

— В некотором смысле, — уклончиво ответил израильтянин.

— Как по-вашему, ГРУ нуждалось в ней?

— Хороший вопрос! — Проспер фыркнул. — Проще спросить, нуждается ли изголодавшийся удав в аппетитном кролике на обед…

— И, тем не менее, советская военная разведка решила подставить вам своего агента, лишившись важного источника стратегической информации?

— Так, во всяком случае, выглядит одна из версий.

— И этот вывод сомнению не подлежит?

— Вы весьма профессионально ведете допрос, — усмехнулся израильтянин.

— Сами же сказали, что я подключен к процессу… — Серостанов состроил недовольную гримасу и закурил.

— Продолжайте, — улыбнулся Проспер. — Я кажется понимаю, куда именно вы клоните.

— Хотите, попробую угадать, из каких источников ваш агент добыл материалы, с помощью которых вы вышли на этого человека?

— Очень любопытно! — Черные глаза израильтянина азартно блеснули. — Сочетание озарения и беспредельной наглости. Так из каких же?