Йосеф Шагал - Ностальгия по чужбине. Книга вторая

• Название: Ностальгия по чужбине. Книга вторая
• Автор: Йосеф Шагал
• Издательство: Арбат
• Жанр: Политический детектив
• Год: 1999

Третья книга в трилогии «КГБ в смокинге». Первые две — «КГБ в смокинге» (1994 г.) и «Женщина из отеля „Мэриотт“» (1996 г.) стали общепризнанными бестселлерами на рынке русскоязычной остросюжетной прозы Израиля, России и США, переведены на немецкий, латышский, румынский языки, выдержали больше десяти изданий. Общий тираж первых двух книг из серии «КГБ в смокинге» составляет на сегодняшний день около 500 000 экземпляров.

Роман в двух книгах «Ностальгия по чужбине» завершает трилогию. Время действия — 1986 год. Место действия — США, Советский Союз, Израиль, Дания, Египет… В разгар перестройки, понимая, к чему могут привести радикальные политические реформы в СССР, несколько руководителей советских спецслужб принимают решение физически ликвидировать президента Михаила Горбачева. Главная героиня книги Валентина Мальцева оказывается в центре этой запутанной политической интриги, непосредственное участие в которой принимают три ведущие мировые спецслужбы — КГБ, ЦРУ и Моссад…

Фабула романа «Ностальгия по чужбине», в котором фигурируют реальные исторические лица, является литературной версией автора и не претендует на историческое расследование. Возможные совпадения фактов, имен и биографий является случайностью.

---

— Моя вина, — Николай развел руками. — Никогда раньше не был болгарином. Я как бы по другой части…

— Я в курсе, по какой вы части, — коротко и властно обронил мужчина.

— Как мне к вам обращаться?..

С первых же секунд встречи Николай понял, что имеет дело с одним из высших руководителей ГРУ — очевидно, представителем той самой новой волны начальников советской военной разведки, которая пришла к власти вместе с горбачевской перестройкой. И теперь терпеливо ждал, когда незнакомец сделает первый шаг. Серостанов вдруг поймал себя на мысли, что волнуется…

— Мое имя — Виктор Витальевич Евсеев… — негромко произнес мужчина. — Воинское звание — генерал армии. Должность — начальник Главного разведывательного управления Генштаба Советской армии…

— Господи, какая честь! — пробормотал Николай и тут же осекся — рискованная фраза слетела с языка раньше, чем он успел ее обдумать.

— Действительно честь, — невозмутимо ответил Евсеев. — Но вы ее заслуживаете,

— Спасибо.

— В дороге не было никаких проблем?

— Никак нет, товарищ…

— Пока — только Виктор Витальевич, — властно оборвал Евсеев. — Договорились?

— Так точно.

— Я ознакомился с вашим отчетом, подполковник… — шеф ГРУ говорил короткими, обрывистыми фразами, словно диктовал текст неопытной стенографистке. — Впечатляет. Весьма впечатляет. Вместе с тем, там много неясностей. Правда, в моем распоряжении было всего полтора часа. Возможно, этого времени недостаточно. В вашем отчете много информации и конкретных фактов, нуждающейся в более тщательном анализе…

— Почему в таком случае вы не перенесли встречу, Виктор Витальевич?

— К сожалению, очень мало времени, подполковник…

— Я должен уезжать?

— Возможно, да… — Евсеев испытующе посмотрел на Николая. — Конечно, если вы чувствуете себя готовым.

— Вы сказали, «возможно»…

— А вы-то сами куда так торопитесь, подполковник? — суровое лицо Евсеева по-прежнему ничего не выражало — ни подозрительности, ни дружелюбия.

— Но вы же сами сказали, что времени мало.

— Мне докладывали, что вы устали, издерганы…

— Два года в полной консервации, — негромко возразил Николай. — Сами понимаете, Виктор Витальевич, это не курорт.

— А вас к курортным условиям и не готовили, товарищ подполковник, — по-армейски жестко обрубил Евсеев.

— Ни о каких поблажках по службе я не просил и не прошу! — с трудом сдерживаясь, ответил Николай. — Но даже атомные подводные лодки уходят в автономное плавание на конкретный, определенный командованием срок. И точно знают, когда именно вернутся на базу. Я же был предоставлен исключительно самому себе, Виктор Витальевич! Без связи, без каких-либо контактов с Центром, в полной неопределенности. И вместо того, чтобы полноценно работать, я был вынужден заниматься хиромантией и гадать, когда же именно обо мне вспомнят! Если вспомнят вообще…

— Мне это известно… — В интонации Евсеева прорезалось нечто напоминающее сдержанное одобрение. — Считаю, что даже в этой нештатной ситуации ваши действия были правильными…

Обезоруженный столь неожиданной уступкой, Николай замолчал.

— Почему поехали в Эйлат? — быстро спросил Евсеев. — Что за непонятная инициатива?

— Задание шефа каирского бюро… — Николай недоуменно пожал плечами. — В отчете об этом сказано.

— Вы его получили сразу или уже потом, в Израиле?

— Сразу, как только была одобрена командировка.

— В Эйлате было жарко?

— В каком смысле, Виктор Витальевич?

— В климатическом.

— Точно не помню, — Николай задумался на несколько секунд. — Где-то около плюс двадцати, может, чуть больше. Нормальная температура для этого времени года…

— Вы видели человека, который положил вам в карман фотокассету?

— Нет, не видел.

— Не страшно было тащить ее через несколько стран?

— Еще страшнее — держать ТАКОЕ при себе, — спокойно возразил Серостанов и вдруг представил себе невыспавшееся, помятое лицо Моти Проспера с неизменной сигаретой в зубах. «Мистика какая-то! — подумал Николай. — Евсеев в точности повторяет его вопросы!..»

— Откуда вы знаете, подполковник, что именно было изображено на фотопленке? — Сухое, невыразительное лицо начальника ГРУ приблизилось к нему на несколько сантиметров. — Откуда вы можете это знать?

— Я не знаю, Виктор Витальевич, я ПРЕДСТАВЛЯЮ, что на ней изображено.

— Представляете? — Евсеев вдруг поморщился, будто неожиданно почувствовал сильную зубную боль. — Как это, «представляете»? Хочу вам напомнить, подполковник, речь идет о весьма серьезных вещах!

— Виктор Витальевич! — Серостанов изобразил на лице искреннее изумление. — Я полжизни работаю на Ближнем Востоке. И имею некоторое представление о том, что такое Израиль. Вы ведь не стали бы рисковать мною, будь эта кассета какой-нибудь безделицей, верно? Информация, которую я доставил в Центр, меня абсолютно не касается. Однако представить себе, что именно она содержит, я могу вполне…

— Н-да, — неопределенно протянул Евсеев и откинулся на спинку стула. — Я так и думал…

— Могу я задать вопрос?

— Задавайте.

— Меня оставляют в Центре?

— Нет, — начальник ГРУ резко мотнул стриженной головой, словно отгоняя подальше эту возможность. — Завтра утром вы получите новые инструкции, после чего тотчас же вернетесь обратно в Каир.

— Тоже завтра?

— Да, днем. Вам надлежит вернуться на место службы, не вызывая ни малейших подозрений. То есть, к вечеру воскресенья…

— Могу я повидаться с родителями?

— Ни в коем случае! — взгляд Евсеева был холоден, как лед. — В этом нет никакой необходимости! Приказ о присвоении вам очередного воинского звания уже подписан. Вы также представлены к ордену Красной Звезды за безупречное выполнение важного правительственного задания. Представление будет подписано в ближайшую неделю… Что же касается ваших родителей, подполковник, то они регулярно получают корреспонденцию от вашего имени, а также соответствующее денежное содержание, которого им вполне хватает. Самочувствие ваших родителей вполне удовлетворительно. Так что, беспокоиться вам не о чем, подполковник. Хочу также довести до вашего сведения, что руководство ГРУ довольно вашей работой. Тот факт, что в течение двух лет вашими услугами практически не пользовались, никак не означает недоверие лично к вам, подполковник. Могу лишь сказать, что внутри главного разведывательного управления структуры происходили значительные структурные перемены, кое-какие моменты были заново пересмотрены… Сейчас этот процесс полностью завершился. Отныне ваши полномочия по месту несения службы будут значительно расширены, под ваше начало передаются кое-какие дополнительные контакты… Впрочем, обо всем подробно вы узнаете завтра, в ходе инструктажа, который проведет мой заместитель…

Евсеев неожиданно встал и протянул Серостанову руку.

— Виктор Витальевич, я должен безвылазно находиться в гостинице?

— У вас есть какие-то неотложные дела? — насупив брови, спросил начальник ГРУ.

— Да нет, ничего определенного… — Николай неопределенно развел руками. — Только… Я ведь не был в Москве много лет, Виктор Витальевич. Стал уже забывать, как она выглядит. Хотелось просто погулять…

— Ночь на дворе, — Евсеев кивнул в окно, где разрозненными, редкими огнями очерчивались контуры ВДНХ. — Да и морозно. Хороший хозяин в такую погоду собаку не выпустит…

— Тем лучше, — сдержанно улыбнулся Серостанов. — Меньше толкотни…

— Вы — гражданин братской Болгарии, — совершенно серьезно произнес генерал армии Виктор Евсеев. — Так что, можете идти туда, куда захотите, подполковник. Главное, чтобы завтра в одиннадцать вы были в номере. Успеха вам! И, надеюсь, до скорой встречи…

* * *

В половине третьего ночи тишину квартиры генерал-майора КГБ Эдуарда Горюнова прорезала трель телефона. На четвертый сигнал трубку сняли и заспанный, недовольный голос хрипло откликнулся:

— Алло?

— Эдик?

— Ну?

— Не узнаешь?

Последовала короткая пауза.

— Ты?

— Я.

— Ты где?

— Как обычно. Нужно поговорить…

— Еду…

Круглосуточно работавшее кафе на втором этаже центрального аэровокзала на Ленинградском проспекте, было их местом. В Высшей школе КГБ или «вышке», как называли это учебное заведение курсанты, несмотря на его суровую специфику, обучались, все-таки, мужчины, которым — правда, в разной степени — не было чуждо ничто человеческое. Именно здесь, в одну из суббот семьдесят второго года, Николай познакомился с миловидной девушкой, работавшей официанткой в ресторане аэровокзала. Естественно, он назвался вымышленным именем, сказал, что учится в технологическом институте, а вообще-то родом из Николаева и живет в общежитии. Девушку звали Таней. После того, как знакомство переросло в более тесные отношения — у разведенной и бездетной Тани была кооперативная двухкомнатная квартира на Автозаводской, где Николай и проводил свободное от занятий в «вышке» время, — он как-то спросил Таню, есть ли у нее симпатичная подруга. Получив утвердительный ответ, Николай явился на очередное свидание вместе с Эдуардом — самым близким своим другом по «вышке», который, правда, уже завершал обучение…