Диадох Фотикийский - Творения

• Название: Творения
• Автор: Диадох Фотикийский
• Издательство: Паломник
• Жанр: Религия
• Год: 2000

О происхождении и ранней жизни Св. Диадоха до епископства ничего неизвестно. На епископстве же он славился и жизнию святою и учением премудрым, Виктор, Епископ Утики, что в Африке, в предисловии к своей Истории о мучительствах Вандалов (Migne Patrol. Lat. t. 58), писанной им ок. 490 г., называя себя учеником его, в честь себя ставит такое название, и прибавляет, что «Сей блаженный Диадох достоин быть превознесенным всякими, похвалами, так как он оставил весьма много памятников православнаго учения о догматах и жизни христианской.» – Почему надо заключить, что он процветал во второй половине 5–го века, и может быть, не много не дожил до конца его, как можно догадываться из того, что в послании Епирских епископов к Императору Льву (457 – 473) значится и его подпись. Другие обстоятельства его жизни неизвестны.

Из его писаний до ныне известны: а) два слова, – одно на Вознесение Господне, с изложением православнаго учения о воплощении Бога Слова, другое – против Ариан; б) 100 глав подвижнических о жизни дyxoвнoй, с 10–ю предшествующими указаниями последних пределов совершенства главнейших добродетелей.

Из сих писаний его приводят свидетельства Софроний, Патриарх Иерусалимский, в своем окружном послании против Монофелитов (Библ. П. Фотия – чт. 231); не раз ссылался на него и Пр. Максим Исповедник.

О подвижнических его главах, которыя мы берем в свой сборник, блаженный Фотий отзывается так: «cлoвo сие (т. е. 100 глав) премного полезно подвизающимся, и для тех, которые долгим упражнением приобрели навык в деланиях, ведущих к совершенству, не представляет ничего не яснаго; потому что в таком случае знание, опытом приобретенное, легко нападает на след учения, предлагаемаго словом.» Собиратели же греческаго Добротолюбия, в предисловии к сему слову говорят: «чтo Св. Отец наш Диадох был муж, мудрый в деянии и светлый в созерцании, это всякому желающему можно узнать из дошедшаго до нас в сохранности слова сего, которое он прекрасно составил, почерпая духовную мудрость из долговременнаго опыта своего и из божественных восхождений сердца своего. Разделив его на сто глав, он со всем тщанием раскрывает в них самыя глубочайшия тайны желанной добродетели, преисполняя их притом частыми свидетельствами Божественнаго Писания и созерцаниями просвещеннаго верою разума. Можно сказать, что в сем слове он оставил для всех, следовавших за ним трезвенников и Богоносных Отцев, образцовое учение о священном трезвении совместно со всеми добродетелями. Почему найдешь, что очень многие из них обращаются к сим главам, как к самым верным указателям истины, и приводят из них дословныя свидетельства в своих писаниях о трезвении. Так делали после бывшаго при Андронике Палеологе Собора, Григорий и Симеон Солунские, Григорий Синаит, Святейший Каллист, и многие другие, свидетельствуя тем о безукоризненности его учения.

Св. Церковь чтит память Св. Диадоха, вместе со всеми Святыми, просиявшими подвижнически, в сырную субботу. На службе в сей день во 2–й песни поется: «пoю и Диадоха, купно с Евстафием и Ювеналием отцеверховными.»

---

2. Но гордящіеся наиверующимъ отцомъ — Авраамомъ [1] не хотятъ, чтобы Спаситель всехъ насъ воскресъ изъ мертвыхъ, думая, жалкіе, неосновательною молвою ежедневно пятнать красоту столь великой истины (ибо промчеся, говоритъ, слово сіе во іудеехъ даже до сего дне (Матѳ. 28, 15)), которую даже демоны признали, a утверждавшіе, что приняли заповеди Божіи, не решаются даже словомъ почтить [ee] и въ то время, когда самъ пророкъ говоритъ: Господи Господь нашъ, яко чудно имя Твое no всей земли, яко взятся великолепіе Твое превыше небесъ (Пс. 2, 2). И опять: вознесися на небеса Боже, и no всей земли слава Твоя (Пс. 56, 6). Чтó именно злобные софисты не найдутъ средствъ какъ извратить, хотя бы въ любомудріи они дошли даже до лжи отца своего (Іоан. 8, 44); ибо подъятый и вознесшійся превыше небесъ есть подлинно Господь, потому что, сначала нисшедши на землю, Онъ взошелъ на небеса. Потому–то пророкъ предвозгласилъ въ другомъ месте, говоря: Господи, преклони небеса, и сниди, коснися горамъ, и воздымятся. Блесни молнію и разженеши я (Пс. 143, 5–6). Сіе же онъ говорилъ, предблаговествуя еще сидящимъ подъ сенію смерти сокрушеніе силъ ада; что оно осуществляется со времени погребенія и воскресенія Господа, — мы многимъ удостоверены. Почему въ другой опять главе мы имеемъ Псалмопевца говорящимъ: возшедъ на высоту пленилъ ecu пленъ, и даде даянія человекомъ (Еф. 4, 8; Пс. 62, 19). Ибо Единородный Сынъ Божій, воскресеніемъ своимъ исхитивъ человечество изъ плена смерти и восшедши превыше небесъ, уготовалъ для желающихъ правды оружіе (Ибо Онъ есть Царь славы), разумными бронями ежедневно укрепляя набираемымъ Имъ печатію смиренномудрія. Ему именно подобало изъ устъ младенецъ и ссущихъ совершить хвалу (Пс. 8, 3), [и] окончательно отвергнуть думающихъ, что усовершаются гордостію; ибо подлинно печать благочестія есть смиреніе. Почему именно они, отвергая обитаніе, по пророчеству, чрезъ воскресеніе Христово во свете живыхъ, получатъ плоды своего неразумія.

3. Мы же, братіе, и паки будемъ любомудрствовать о реченіяхъ Псалмопевца, дабы намъ и паки увидеть очами разума Господа, восшедшаго на облаке на небеса; ибо настоящее слово побуждаетъ меня умалчивать пока о свидетельстве апостоловъ, чтобы не показался я у неразумныхъ защищающимъ самого себя, тогда какъ всякое апостольское слово свидетельствуется пророческою истиною, поелику слова ихъ познаются порожденіемъ пророческихъ реченій. Ибо на чтó пророки намекали по предведенію и вочеловеченіи Господа, то самое апостолы, вдохновленные темъ же самымъ Святымъ Духомъ, сделали яснымъ по познанію. Ибо, говоритъ, внегда приближитися летомъ, познаешися; внегда пріити времени, явишися (Авв. 3, 2). Поэтому скажемъ опять: Господи Господь нашъ, яко чудно имя Твое no всей земли, яко взятся великолепіе Твое превыше небесъ (Пс. 2, 2), дабы мы ясно познали, что вочеловеченіе Господа и возвращеніе Его съ земли на небеса, память котораго мы празднуемъ сегодня, наполнило міръ знаніемъ о Боге. Ибо пока Онъ былъ на земле, многіе мало думали о величіи славы Его, но после того какъ Онъ явно восшелъ на небеса, исполнивъ, какъ подобало, всю волю Отца, вся тварь наполнилась знаніемъ и удивленіемъ, созерцая Господа всехъ восходящимъ, т. е возносимымъ. Взятся, т. е. вознесенъ былъ превыше всехъ небесъ, по пророчеству, какъ человекъ; взыде же, какъ Богъ; ибо, говоритъ, взыде Богъ въ воскликновеніи, Господь во гласе трубне (Пс. 46, 6).

4. Пророкъ не употребилъ бы сіи реченія, если бы онъ очами предведенія безошибочно не предзрелъ нисшествіе Его. Ибо какъ онъ могъ сказать последовательно: вознесися на небеса Боже, и no всей земли слава Твоя (Пс. 56, 6); или опять: взыде Богъ въ воскликновеніи (Пс. 46, 6), если бы Богословъ предведеніемъ Духа не созерцалъ и нисхожденіе Его и восхожденіе? Посему, какъ я сказалъ прежде, въ одномъ месте онъ называетъ Его вознесеннымъ, а въ другомъ восшедшимъ, дабы мы уверовали, что Господь есть Богъ и человекъ въ единой ипостаси; ибо по божеству Онъ взыде говорится, a по телу Онъ взятся, т. е. былъ вознесенъ. Поэтому изъ всего должно разуметь, что сшедый Той есть и возшедый превыше всехъ небесъ, да исполнитъ всяческая (Еф. 4, 10) благостію своею [и], нисшествіемъ Святаго Духа сначала освободивъ апостоловъ отъ греховныхъ страстей, наконецъ вознесетъ (ихъ). Ибо чтó Онъ сказалъ? Вознесися на небеса Боже, и no всей земли слава Твоя (Пс. 46, 6), яко да избавятся возлюбленніи Твои (Пс. 59, 7). Ибо подлинно пріобщившіеся во всемъ страданію Его и соделавшіеся самовидцами и вестниками Его величія, преимущественно суть возлюбленные Его.

5. Следовательно, пророки возвещали единаго и того же Господа, но образа воплощенія Его они не сливали въ одно естество [2], какъ ныне учатъ некоторые. Но они избирали боголепно реченія, относящіяся къ божеству, а [относящіяся] къ телу — человеколепно [3], дабы научить ясно, что восшедшій, т. е. вознесенный на небеса Господь, что Онъ по сущности, — отъ Отца имеетъ бытіе, a чтó произошло отъ Девы, — пребываетъ человекомъ, будучи единымъ по виду и единымъ по ипостаси; ибо безтелесный, принятіемъ плоти давъ себе видъ, явно посему восшелъ [туда], откуда невидимо нисшедши воплотился. Потому Онъ вознесся во славе, уверовали (1 Тим. 3, 16) же въ Него въ силе, a ожидается въ страхе, будучи ожидаемъ имеющимъ въ возвращеніи своемъ опять пророческое облако служителемъ. Ибо пророки предсказали, что и тогда облако будетъ находиться въ услуженіи Его, дабы некая теловидная и легкая сущность явилась опять держащею Господа. Ибо Онъ, какъ я оказалъ, держитъ все волею своею, какъ Богъ, а облакомъ Онъ будетъ держимъ, какъ и человекъ, чтобы Онъ, душелюбивый, не отрекся и тогда отъ законовъ естества, которое Онъ воспринялъ.

6. Почему божественный Павелъ научилъ насъ еще, что и святые будутъ восхищены на облакахъ (1 Сол. 4, 17), когда ожидаемый пріити Господь пріидетъ. Ибо что приличествуетъ воплотившемуся Богу по телу, то — и имеющимъ соделаться богами по богатству благодати Его, такъ какъ Богъ благоволитъ соделать людей богами. Поэтому пусть никто не думаетъ, братіе, что плотность человеческаго естества, коего существенно пріобщившимся познавалось святое Слово Божіе, сіяніями Его божественнаго существа изменилась, — истинность одного изъ двухъ (сущихъ) въ Немъ нераздельно естествъ; ибо Славный воплотился не для того, чтобы показать призракъ свой, но чтобы общеніемъ своимъ окончательно уничтожить всеянный въ него [человечеческое естество] зміемъ навыкъ. Следовательно, навыкъ, а не естество изменило воплощеніе Слова, дабы мы совлекли съ себя памятованіе о зле, но облеклись любовію къ Богу, не изменяясь въ то, чемъ мы не были, но измененіемъ обновляясь со славою въ то, чемъ мы были. И такъ, слава и держава Ему, нисшедшему съ небесъ невидимо, восшедшему же на небеса видимо, сущему прежде вековъ, и ныне, и присно и во веки вековъ. Аминь.

Печатается по изданію: Блаженный Дiадохъ (V–го века), епископъ Фотики Древняго Эпира, и его творения. Томъ I: Творенiя бл. Дiадоха. / Греческiй текстъ, редактированный по древнимъ греческимъ рукописямъ, съ предисловiемъ, русскимъ переводомъ, разночтенiями, примечанiями и приложенiями К. Попова. Кiевъ: Типографiя И. И. Горбунова, 1903. – С. 555–569.

Указание последних пределов, или верха совершенства главнейших добродетелей

1. Предел, или верх совершенства веры, есть безстрастное погружение ума в Бога.

2. Предел упования — преселение ума к чаемым благам.

3. Переде терпения — невидимого, яко видимого зря умными очами, неуклонно стоять в терпении.

4. Предел нестяжательности — так желать не иметь, как иной желает иметь.

5. Предел разумения — не ведать себя в изступлении (или всецелом устремлении) к Богу.

6. Предел смиренномудрия — решительно забвение своих добрых дел.

7. Предел безгневия — великое желание не гневаться.

8. Предел чистоты — чувство, непрестанно прилепленное к Богу.

9. Предел любви — умножение дружеского расположения к тем, которые оскорбляют и поносят.

10. Предел совершенного изменения в сладостном вкушении Бога — вменять в радость прискорбность смерти.

Примечания

1

Bo второй главе слова на вознесеніе Господа изложены некоторыя мысли и употреблены выраженія, встречающіяся и въ аскетическомъ твореніи бл. Діадоха. Въ означенной главе авторъ проводитъ параллель между неверующими во Христа іудеями и христіанами, дающую ему поводъ говорить о гордости первыхъ и смиреніи вторыхъ. Первые, гордясь верующимъ отцемъ своимъ Авраамомъ (II, 559, 12–13) и соблюденіемъ заповедей Божіихъ, не желаютъ признать воскресеніе Христово и почтить истину даже словомъ; наоборотъ, вторые желаютъ правды Божіей и защищаютъ ее, получая отъ Христа оружіе и укрепляясь разумными бронями. Въ своемъ аскетическомъ твореніи бл. Діадохъ поучаетъ, что любящій Бога желаетъ, чтобы почтена была правда (Бога), почтившаго его, вечною честію (ХСІ, 485, 1–4; 486, 1–2), борется со грехомъ и демонами оружіемъ правды (435, 20–21) и облекаясь въ броню правды (452, 5). Первые усматриваютъ совершенство въ гордости своими делами, а вторые носятъ на себе печать смиренномудрія или смиренія. Подобныя же мысли и выраженія находимъ и въ аскетическомъ слове бл. Діадоха; въ этомъ твореніи говорится о совершающихъ дела правды въ духе смиренія (142, 1–3), утверждающихся «смиреніемъ въ образе совершенства» (498, 13–15), пребывающихъ вне всякаго тщеславія, превозвошенія, и вмещающихъ, посредствомъ многаго смиренія, въ своихъ сердцахъ печать красоты Божіей (499, 11–16).