Борис Штерн - Вперед, конюшня!

• Название: Вперед, конюшня!
• Автор: Борис Штерн
• Жанр: Научная Фантастика

---

Путешествие было нелегким. "Оно описано в академическом издании." Главные специалисты приехали в Хантство скрытно, за три дня до Матча Смерти; всех участников операции,- спец-отряд, бессмертных, руководящий состав, подсобные службы, технический персонал везли разными трассами в разных автобусах - автобус на двух-трех человек, чтобы при случае дорожной катастрофы или, того хуже, нападения каких-нибудь потусторонних наблюдателей, жертв было по возможности меньше, и чтобы они (жертвы) были ЗАМЕНИМЫ.

Я ехал в одном автобусе с бабой Валей и тетей Катей. Они несли ответственность за эластичную ленту Мебиуса в "рогатке". Ее, ленту Мебиуса, плели бригады под их руководством. Женщина в автобусе - плохая футбольная примета.

Но я уже стал немного разбираться в математике и решил, что две женщины - минус на минус дает плюс. Все обошлось без эксцессов. На границе нас встречали Сам Его Величество Вездесущий хант Ханты-Приобский - в медвежьей шубе и в оленьих унтах, хантыйский посол в Метрополии (уже третий по счету) - в ботиночках, в застегнутом на все пуговицы френче и с кинжалом на боку, и наш Временный посол в хантстве дядя Сэм - в "аляске" и в белых валенках. Дядя Сэм уже все подготовил.

Все было готово.

В ХАНТСКОМ-ЮРТЕ.

Не могу не вспомнить обстановку в Хантском-Юрте. Мелочь, а неприятно. В центре Юрта пылал костер, над ним на вертеле жарился баран. По кругу - ковры и диваны, диваны и ковры. В розовый цветочек.

- Рафа, кому ты продал ковры и диваны?! - с ужасом прошептал я.

- Не прошло и трех лет, как вы об этом спросили, командор,- уныло усмехнулся Рафа.

- Я не хотел вмешиваться в твои дела.

- В паши, в наши дела, командор. Вы хотели быть чистеньким.

- Да, я хотел быть чистеньким. Отвечай: кому?

- Если вы задаете этот риторический вопрос, значит, вы знаете ответ. Вы же сами видите.

- Ему?!

- Ему.

- Ханту?!

-Ну.

- Фирма "НУ"?!

-Ну.

"ПРИМ.

Лучше бы я не видел эти ковры и диваны в Хантском-Юрте. Через десять лет я давал показания Временной Приобской революционной комиссии узкоглазому следователю по особо важным делам с травянистой, как приправа хантского барана, фамилией...

Салат?.. Пастернак?.. Померанц?.. нет... Чемерица?

Вспомнил, да, Чемерица!

- Ну? - спросил Чемерица.

- Что "ну"? - спросил я.

- Баран ел?

- Ну, ел.

- Народный баран ел, шкварка не платил. Не хорошо!

- Хант угощал.

- Знаю. Ковра сидел?

- Не сидел.

- Ага. Тогда дивана сидел?

- Сидел.

- Диван ханту продал? Подох не платил? Не хорошо!

И т. д. Что он от меня хочет?

- Ну?

- Что "ну"?

- Фирма "НУ",- подмигнул мне следователь Временной революционной комиссии.

Умолкаю. Отчеты о деятельности "Народного Универсума" заняли далеко не две тетради и к моим футбольным отчетам имеют лишь косвенное отношение."

ПИРОЖКИ С КАПУСТОЙ.

В Дыню мы проникли, уже не секретясь. Мы отказались от протокольно-дипломатического обеда, не было времени. Верхне-Вартовский кордонфорпост наша колонна пересекала на автобусах, лимузинах, поездах и ледоколах двенадцать часов - бесконечная кавалькада. Я стоял рядом с Лон Дайком и Капельцыным. Проходя мимо нас, кавалькада разделялась на две колонны - одна (с Племяшиным) направлялась к Восточному полюсу "дыни", вторая (с Брагиным) - к Западному. Впереди полыхало инфракрасное смещение.

- Типичная люминесценция растворов солей эйнштейния, возбуждаемая пси-лучами,- с восторгом объяснял академик Капельцын.- В этом сиянии и состоит гравитационное проклятие Ньютона.

Я с ним полностью согласился. Хантские пограничники крестились и отдавали нам честь. Наверно, они принимали нас то ли за смертников, идущих Туда, то ли за выходцев Оттуда. Мы пропускали всю эту колонну мимо себя, чтобы удостовериться, что ничего не забыто.

Мы были очень голодны. Фройлен фон Дюнкеркдорфф принесла нам полную сумку каких-то пирожков. Сама готовила. Мы обрадовались.

- С чем пирожки? - любовно спросил я у фройлен.

- С говном,- встрял Лон Дайк.

"Я вынужден, я не имею права не записать это бессмертное высказывание лауреата Нобелевской премии академика Лон! Дайка."

- Фу! - улыбнулась фройлен и не обиделась.- С капустой. Мяса и картошки здесь нет.

Мы позавтракали, пообедали и поужинали.

В последний раз, думали мы.

Лон Дайк тоже ел с аппетитом. Ничего, вкусные были пирожки.

ИЗ ДОКЛАДНОЙ ЗАПИСКИ БРИГАДНОГО ДЖЕНЕРАЛЯ БЕЛ АМОРА ПРЕЗИДЕНТУ

Д'ЭГРОЛЛЮ О РЕЗУЛЬТАТАХ ОПЕРАЦИЙ "БЕЛАЯ НОЧЬ" и "МАТЧ СМЕРТИ".

Прошу рассматривать эту записку не как служебный доклад, а как изложение моих личных впечатлений и впечатлений непосредственных участников операции "Белая Ночь" в день Летнего галактического противостояния. В это же время проводился Матч Смерти, который рассматривался нами, как дополнительная, вспомогательная операция к "Белой ночи". Отчет о Матче Смерти прилагаю.

Обе операции начались "одновременно" в 17-00 по средне-галактическому относительному пространству-времени (если, конечно, можно сравнить тягучее безвременье "дыни" с нашпигованным секундами пространством Федерального Олимпийского стадиона и, вообще, говорить об одновременности в разно-пространственных измерениях). Вначале Матч Смерти планировался как важная составляющая часть "Белой Ночи" под моим общим руководством, но впоследствии мы выделили "Матч Смерти" в особую отвлекающую операцию под руководством дивизионного генерала Лобана - операцию, отвлекающую внимание Посторонних Наблюдателей от "Белой Ночи". "..." Привожу также отчет с раскладкой по минутам (запись фон Дюнкеркдорфф).

"Я не присутствовал на Матче Смерти по понятным причинам, но даже до сих пор, через 20 лет, не посмотрел его ни в полной записи, ни в эпизодах, хотя эта запись всегда у меня под рукой. Зачем? Не хочу. Сердце и без того пошаливает. С меня достаточно впечатлений Лобана, Вольфа, Мазилы, игроков, фужеров, тиффози, их, этих впечатлений, столько, будто этот матч я сам видел"

За 15 минут до НАЧАЛА.

МАТЧ СМЕРТИ.

Лобан провел установку на игру. Он давно заметил, что в финалах не происходит разведки, когда соперники посматривают друг на друга, подавляют нервозность. Информация у тренеров к финалу есть "от" и "до", чрезмерное волнение остается в ангарах, а медленный вход в игру грозит быстрыми неприятностями. Поэтому: начинать сразу в полную силу, без раскачки. Сразу войти в "оборотень". Вы сильнее, вы уверены в себе, приобы вас боятся, нервничают, пусть они прощупывают и входят в игру постепенно. Забить быстрый гол.

Философия быстрого гола проста: футбол - это война, а война должна выигрываться блицкригом, в затяжной войне нет победителя или победитель случаен. Охранять Макара - второго голкипера у нас нет. Особая надежда на Стрему "Хуан Эстремадура - объяснение для Президента" - он играет впереди, на быстрых ногах, назад не возвращается.

- Не беспокойтесь, командор, мы выиграем,- сказал Стрема и пошел на разминку.

- Не хвались, идучи на рать,- сказал Лобан.

Разминка.

Лобан огляделся по сторонам. Знакомых лиц почти не было, вокруг, над, под ревели тиффозные. Войнович ему кивнул со своей скамейки, но Лобан отвернулся. Не нужно это. Они не знакомы. Они знакомы, но они враги. Наших фужеров обидели, не дали им достойных мест на полигоне, загнали па верхотуру в азимут, где ничего не видно. Сел на скамейку между Степаном Мазилой и доктором Вольфом.

На матче присутствуют президент д'Эгролль и Хант Хаиты. Они разместились по разные стороны баррикад, то бишь, Олимпийского Полигона. Друг на друга не смотрят.

Исполнение гимнов. Музычку надо послушать. Встали.

Сначала наш. "Боже милосердный, защити". Степан Мазила сказал:

- Посмотри на них...

Наши стояли "вольно", в последний раз расслабившись перед игрой, кто-то прикрыл глаза, кто-то шевелил губами, подпевая мелодичному гимну. Сели.

Заиграли гимн Приобского Хантства. Встали. "И смертный бой, священный бой".

- Посмотри на их лица,- сказал Степан.- Посмотри им в глаза.

Приобы (наша бывшая молодежная команда с капитаном Касанидисом) застыли "смирно", правая ладонь на сердце, в глазах гремучая, уже подожженная и шипящая горючая смесь,- злоба, ненависть, обреченность, но и одержимая вера, но и фанатичная надежда, но и... но только не расслабленность. Они ждали свой шанс, они знали, что свой шанс всегда есть, при любом раскладе. Перед нами стояли камикадзе.

За каких-то полгода Хант с Войновичем сделали из 'наших ребят смертников.

- Плохо дело,- сказал Мазила.- Хант пообещал им секир башка, если не выиграют.

- Не каркай,- сказал Лобан, по тоже подумал, что дело плохо. Плохо для пас. Войну выигрывают с горящими глазами.

Ладно, послушали музычку. Сели.

БЕЛАЯ НОЧЬ.

ОТ БЕЛ АМОРА.

В сущности, операция "Белая Ночь" началась за несколько месяцев до начала Матча Смерти - транспортировка всего необходимого, подготовка стартовых комплексов, устройство форпостов в разных концах Вселенной для наблюдения и регистрации эффектов взрыва (если, конечно, будет что и кому наблюдать), экспериментальные выстрелы из рогатки. Начало окончательной стадии - время "000" - наблюдательный запуск Брагина из рогатки на Западном полюсе - теоретики назначили на первую минуту Матча Смерти (к тому времени мы уже произвели два запуска пустых контейнеров с чучелами и, в общем, были уверены в "западном" успехе); основной же, "восточный" запуск Племяшина был назначен на первую минуту второго тайма, сразу после возвращения Брагина и его информации. Теоретики подгадали так, чтобы возвращение Племяша - тьфу, тьфу, тьфу! - и окончание операции пришлось на окончание Матча Смерти, через сорок пять минут по нашей общевселенской шкале п.-в., которые для Племяша соответствовали 15-20 секундам в.-п. абсолютной пустоты.