Михаил Кубеев - Тайны Берлина

• Название: Тайны Берлина
• Автор: Михаил Кубеев
• Издательство: ООО «Издательский дом “Вече”»
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5-9533-1623-2

Берлин был основан в начале XIII века на месте разрозненных славянских поселений. Его дальнейшая история на протяжении веков во многом похожа на судьбы других крупных городов Европы и в то же время она уникальна и вместе с тем трагична. Много тайн хранят дома, улицы, площади, мосты, сады и парки Берлина. Часто эти тайны связаны с выдающимися людьми и событиями, определившими ход мировой истории. О некоторых из них рассказывает книга М.Н. Кубеева.

---

Берлинский оперный кризис вызвал у Гофмана спад музыкального творчества, как дирижер и композитор он уже не мог претендовать на повышенный интерес к себе со стороны публики и антрепренеров, после пожара его почему-то сразу забыли, а он и не стал особенно сопротивляться, зато, с другой стороны, у него активнее проявился интерес к писанине, к той самой черной романтике, которая всегда жила в его душе и формировала его мировоззрение. Но почему он так легко сдался, почему не продолжил свою борьбу, почему не ставил других музыкальных произведений? Потерял в себя веру как в музыканта, дирижера, постановщика? Ответы на все эти вопросы стоит искать в его биографии, в детстве, когда формировался его характер, когда впервые проявилась множественность его дарований и когда он не смог решиться на что-то определенное.

Знаменитый немецкий писатель-сказочник, черный романтик, основоположник немецкой романтической музыкальной критики появился на свет 24 января 1776 года в семье адвоката в городе Кёнигсберге. Событие совершенно заурядного свойства. Он был третьим и последним ребенком в семье, которая вскоре распалась. После развода родителей Эрнст Теодор Вильгельм остался с матерью, женщиной, не очень-то много внимания уделявшей своему младшему отпрыску. И все же, несмотря на непростые семейные обстоятельства, Эрнст с раннего возраста проявил незаурядные художественные способности, его тянуло к музыке, к рисованию, к поэзии. Он настойчиво занимался с преподавателями, пробовал разные инструменты и к 12 годам свободно играл на скрипке, пробовал свои силы на виолончели, освоил орган. Мало этого, он еще и прекрасно рисовал. Причем для его почерка характерны гротеск, экспрессивность, то есть подчеркивание каких-то не очень приглядных внешних данных, но дающих представление о характере человека. Эти художественные способности, эта множественность дарований во многом помешали ему в дальнейшем выбрать определенную стезю, отдаться чему-нибудь одному. И после окончания лютеранской школы он не стал ни музыкантом, ни художником, ни поэтом. По настоянию родственников продолжил профессию отца, поступил в Кёнигсбергский университет, на факультет правоведения, в котором преподавал знаменитый философ-идеалист Иммануил Кант, лекции которого, кстати, Эрнст не очень-то жаловал и прогуливал. Неудача в любви — он привязался к одной замужней женщине старше его на девять лет — вынудила его покинуть Кёнигсберг. Он отправляется в крошечный городок Глогау, где работает в суде и одновременно расписывает церковь иезуитов. Не удовлетворенный скудными заработками, переезжает в Берлин, где короткое время служит также в суде, затем отправляется в Познань и наконец оседает в Варшаве. Считается, что время, проведенное в Варшаве, было для Гофмана одним из наиболее плодотворных. Он сочиняет маленькие мюзиклы — зингшпили, пишет серьезные сонаты, дирижирует оркестром. В Познани он нашел свою пассию, женился на польке Текле Михалине фон Рорер-Тшцинской, которая в 1805 году родила ему дочь Цецилию. Два года спокойной семейной и благополучной жизни. Гофману двадцать девять лет, у него удачно складывается карьера, с ним любимая жена, дочь, перед ним прекрасное будущее. Но человек предполагает, а Господь располагает. Все сломалось в один день и час, французские войска, возглавляемые императором Наполеоном, вступают в Польшу, занимают Варшаву. И что? А ничего хорошего. Французы повсюду наводят свой порядок, изгоняют пруссаков со всех служебных постов, лишают их заработков и всех привилегий. Это равносильно изгнанию из города, изгнанию из жизни. Гофман остается без работы. Он не поляк, он пришлый, он немец, ему не место в суде, и его музыка никому не нужна. Крушение жизненных планов сказалось на его здоровье, у него срыв, он заболевает нервной горячкой и расстается с семьей, отправляется на лечение. И снова поиски нового места, нового заработка. Ради куска хлеба ему приходилось за плату рисовать карикатуры на Наполеона. В пути погибает маленькая дочь Цецилия. Наконец ему предложили должность капельмейстера в оперном театре маленького старинного городка Бамберга, где он прожил с 1809-го по 1813 год. Удача ему сопутствует. Он показывает свой универсализм и вездесущность — сочиняет музыку к спектаклям, дирижирует оркестром, расписывает декорации, дает частные уроки музыки и неожиданно для себя влюбляется в юную ученицу Юлию Марк. Какие у него перспективы? Он старше своей избранницы на двадцать лет. Однако вопрос не в возрасте, а в благосостоянии. У Эрнста Теодора Амадея Гофмана в кармане нет и гроша ломаного, а одной любовью к музыке и к искусствам сыт не будешь. Мать Юлии категорически против этого брака. Более того, господина учителя осмеяли, и тому пришлось пережить немало неприятных минут. Потерявший любовь и работу, он в смятенных чувствах покидает Бамберг, уезжает в Дрезден, где встречается с женой, затем переезжает в Лейпциг, там работает в городском театре. В 1813 году Гофман торжествует поражение своего врага — Наполеона. «Свобода! Свобода! Свобода!» — записывает он в своем дневнике. Однако эта «свобода» не принесла облегчения. Ему пришлось вернуться в Берлин, где благодаря хлопотам его друга ему предоставили место советника Апелляционного суда…

К сожалению, все случившееся на улице Унтер-ден-Линден 29 июля 1817 года пагубно повлияло на его необузданный характер и нервную натуру. Он не предался меланхолии, нет, но, увы, еще сильнее пристрастился к вину. Он лечился им, он питался им и в прямом и в переносном смысле. Выпивал больше прежнего, практически все свободное время проводил то в одной лавке, то в другой, чаще всего его можно было застать в располагавшемся на Унтер-ден-Линден кафе «Лютгере и Вегнере», где он не только пил, но и увлекся карточными играми. Вино возбуждало его нервную систему, у него оживала фантазия, он становился остроумным собеседником. За бокалом шипучего и пенистого напитка — а пили, как правило, шампанское или бургундское — мог просидеть пять — десять часов кряду, не только слушая других, но и предлагая слушателям свои остроумные суждения, замечания, иногда произносил целые яркие монологи. И под утро возвращался домой. Возвращался вовсе не для того, чтобы лечь отдохнуть, поспать, как это делали его друзья и приятели по застолью, а садился к письменному столу. Лицо у него горело, руки дрожали. Из-под его пера выходили рисунки, исковерканные фигурки. Они оживали под его острым взглядом, начинали двигаться и увлекали своего автора в те самые приключения, которые ему оставалось только описывать. И появлявшиеся из-под его пера черные рассказы снискали ему славу черного романтика, мистика, фантазера. Он буквально сжигал себя в вине, давая волю своей не в меру разыгравшейся буйной фантазии. Мог ли он снова поставить вопрос пред дирекцией театра о возобновлении оперы «Ундина»? Мог, но не особенно старался.

В 1821 году здание Королевской оперы было восстановлено. Еще ярче горели по вечерам фонари на фасаде восстановленного здания. Появились афиши с репертуарным списком. «Ундины» среди них не было.

Гофман от музыки переходит к литературе, и надо сказать, что преуспевает на этом поприще. Именно берлинский период после 1817 года был наиболее продуктивным в творческом отношении. В Берлине были написаны сказки, принесшие ему мировую известность: «Золотой горшок», «Крошка Цахес», «Щелкунчик и мышиный король», романы «Эликсиры сатаны» и «Житейские воззрения кота Мурра», оставшийся незаконченным.

Каждодневная работа в суде требовала от него предельной концентрации мысли. Вечера, проведенные в кабачке неподалеку от дома, сидение по ночам над рукописями подрывали здоровье. С 1818 года у писателя развивается болезнь спинного мозга. Но, несмотря на ограниченность движений, он продолжает творить, диктует рассказ «Угловое окно», ставший важной вехой в истории литературы. Смерть застала его во время работы над новеллой «Враг».

Гофман умер в 1822 году сорока шести лет, почти нищим. Алкоголизм и прогрессировавший паралич — болезнь спинного мозга — не только лишили его подвижности, но и окончательно сгубили. Он оставил после себя столько долгов, что его жена была вынуждена отказаться от прав на наследство. Как такое могло случиться? Куда же тратил все свои заработанные талеры Эрнст Теодор Амадей, ведь он имел неплохое жалование в суде? К тому же получал гонорары за свои романы и рассказы. Оказывается, почти все зарабатываемые средства он спускал в кофейнях и в винных лавках. Там же играл в карты и нередко проигрывал. Одним из главных его кредиторов оказался владелец той самой винной лавки на Унтер-ден-Линден, где больше всего времени проводил Гофман и задолжал ее хозяину в общей сложности тысячу сто шестнадцать талеров. Хозяин, понимая, что после смерти Гофмана взыскивать эти деньги будет не с кого, объявил, что господин судейский чиновник, он же писатель, в принципе оплатил весь этот долг… одним своим именем. Этот хозяин оказался дальновидным. После смерти Гофмана поток посетителей в винную лавку настолько увеличился, что с лихвой покрыл не только все долги писателя, но и принес более чем ощутимую прибыль.