Виктор Поротников - 300 спартанцев. Битва при Фермопилах

• Название: 300 спартанцев. Битва при Фермопилах
• Автор: Виктор Поротников
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-50911-9

Первый русский роман о битве при Фермопилах! Военно-исторический боевик в лучших традициях жанра! 300 спартанцев принимают свой последний бой!

Их слава не померкла за две с половиной тысячи лет. Их красные плащи и сияющие щиты рассеивают тьму веков. Их стойкость и мужество вошли в легенду. Их подвиг не будет забыт, пока «Человек звучит гордо» и в чести Отвага, Родина и Свобода.

Какая еще история сравнится с повестью о 300 спартанцах? Что может вдохновлять больше, чем этот вечный сюжет о горстке воинов, не дрогнувших под натиском миллионных орд и павших смертью храбрых, чтобы поднять соотечественников на борьбу за свободу? И во веки веков на угрозы тиранов, похваляющихся, что их несметные полчища выпивают реки, а стрелы затмевают солнце, — свободные люди будут отвечать по-спартански: «Тем лучше — значит, станем сражаться в тени!»

---

— Ты уже не раз имел возможность убедиться, Симонид, что я никогда не ошибаюсь в своих прорицаниях, — спокойно промолвил Мегистий, отщипнув кусочек от ячменной лепешки. — Признаюсь, я сам был изумлен тем, что открылось мне по внутренностям жертвы. К тому же Леонид не столь честолюбив, в отличие от Клеомена. Леонид не похож на человека, смыслом жизни которого является война.

— Я же говорю, тут какая-то неувязка, друг мой, — заметил Симонид. — Если это не твоя ошибка, значит — ошибка божества.

— Остерегись молвить такое про Аполлона Пифийского! — предостерег друга Мегистий. — Вспомни тех людей, кто так или иначе прогневил Феба. Чем это для них закончилось!

— Ты же сам сказал, что Леонид не производит впечатление человека воинственного, — пожал плечами Симонид.

— Внешность и характер Леонида обманчивы, — сказал Мегистий. — Поверь мне, военное дело Леонид знает прекрасно!

— Охотно верю, — усмехнулся Симонид, — ведь Леонид родился и вырос в Спарте.

— Божество сообщило мне, что в царствование Леонида Лакедемону будет грозить смертельная опасность, — задумчиво проговорил Мегистий. — Такого не бывало в прошлом. Никогда еще не было случая, чтобы Спарте грозило полное уничтожение. Вот и получается, если Леонид победит этого грозного врага, то тем самым он не только спасет отечество, но и превзойдет славой всех спартанских царей, правивших в Лакедемоне до него. Улавливаешь, Симонид?

Симонид молча кивнул, но при этом его по-прежнему одолевали сомнения.

— Я вот думаю, какой враг может грозить Спарте полным уничтожением? — пробормотал он, почесав голову. — Такого врага в Элладе просто нет! Мессенцы давным-давно порабощены спартанцами. Аргос хоть и враждебен Спарте, однако для полной победы над спартанцами у него не хватит сил. Элейцы, аркадяне и коринфяне — давние союзники лакедемонян. То же самое можно сказать про мегарцев и эгинцев. Беотийцы никогда не отважатся воевать со Спартой. Локры, фокидяне, этолийцы и акарнанцы слишком слабы и разобщены, чтобы грозить Спарте войной. Есть еще фессалийцы, которые сильны своей конницей, но у них до вражды со Спартой никогда не доходило. К северу от Фессалии обитают полудикие племена, занятые непрерывной междоусобной враждой. До Спарты ли им?

Мегистий внимал Симониду, поглаживая свою аккуратно подстриженную бороду.

— Впрочем, в Элладе есть еще одно государство, стремительно набирающее мощь, — это Афины, — после краткой паузы продолжил Симонид. — В недалеком прошлом спартанцы дважды вторгались в Аттику. Неужели в ближайшем будущем афиняне попытаются разрушить Спарту? Если между афинянами и спартанцами вдруг вспыхнет война, то для меня это станет худшим из бедствий. В Афинах у меня много друзей, а мой самый лучший друг отныне живет в Спарте.

— Я сам пребываю в неведении относительно того могущественного врага, над которым Леониду суждено одержать победу, — со вздохом произнес Мегистий.

— Нельзя ли спросить об этом у богов? — сказал Симонид с некоторой долей досады в голосе.

— Ты же знаешь, что оракулы богов зачастую туманны и двояки, — ответил Мегистий. — Потому-то и существует с незапамятных времен целый клан прорицателей при святилищах богов. Полной истины боги не открывают никогда. И знаешь почему, мой друг?

— Почему? — тут же откликнулся Симонид, жадный до всего таинственного и непонятного.

— Из боязни ошибиться. — По губам Мегистия промелькнула едва заметная усмешка.

— Разве боги могут ошибаться? — усомнился Симонид. — Ведь богам ведомы все мысли и судьбы людей.

— По общепринятому мнению, всевидение богов неоспоримо, — промолвил Мегистий, слегка сощурив свои большие проницательные глаза, — но по существу, и у богов есть право на ошибку. Боги бессмертны, поэтому любая ошибка им ничего не будет стоить. А вот у людей, друг мой, права на ошибку зачастую нет, ибо всякий человек смертен. — Мегистий пригубил вино из чаши и добавил: — Вот и я не имею права ошибаться в своих предсказаниях.

— Стало быть, ты веришь в высокое предначертание судьбы царя Леонида, — сказал Симонид, как бы размышляя вслух и глядя на Мегистия. — Веришь, что Леонид станет спасителем Лакедемона. Так?

— Я знаю, что так и будет, — твердо произнес Мегистий.

— В таком случае я хочу увидеть этого человека, этого любимца Судьбы! — воскликнул Симонид. — Я уже сейчас горю желанием написать в честь Леонида свой самый лучший пеан. Мне еще не доводилось прославлять своими стихами и песнями никого из спартанских царей. И вдруг — такая удача!

— К сожалению, друг мой, сейчас Леонида нет в Спарте, — сказал Мегистий. — Леонид находится с войском на Крите. Там идет война, в которую спартанцы посчитали нужным вмешаться. Но как только царь Леонид возвратится в Спарту, то я непременно познакомлю тебя с ним, — с улыбкой добавил Мегистий.

— Буду ожидать этого момента с величайшим нетерпением! — промолвил Симонид и потянулся к чаше с вином. — Предлагаю выпить за царя Леонида! За его грядущую воинскую славу!

— И за блеск этой славы, который придадут ей твои прекрасные стихи, Симонид! — торжественно вставил Мегистий, желая сделать приятное своему другу-поэту.

Глава четвертая Нравы лакедемонян

— Как долго ты намерен изображать из себя недотрогу, братец? — В голосе Дафны прозвучали одновременно издевка и раздражение. — Или ты ждешь, что Горго сама станет вешаться тебе на шею?

Леарх посмотрел на сестру с недоумением.

— Ты же сама говорила мне, чтобы я не давал волю рукам, — сказал он. — Ты сама предупреждала меня о том, что Горго не выносит грубости. Или ты забыла сказанное тобой?

— Ничего я не забыла! — огрызнулась Дафна и плотнее притворила дверь.

Леарх только что встал с постели. Он совсем не ожидал увидеть сестру в такую рань, да еще такую рассерженную.

— Что случилось, Дафна? — поинтересовался Леарх. — Объясни мне.

— В твои годы, братец, надо быть решительнее в общении с женщинами! — проговорила Дафна негромко, но с внутренним напряжением. — Ты что, не видишь, какие взгляды бросает на тебя Горго? Не замечаешь, как она печально вздыхает всякий раз, расставаясь с тобой? В таком случае, братец, ты слепец или глупец! Я велела тебе держаться скромно при первых встречах с Горго, чтобы у нее сложилось о тебе благоприятное впечатление. Ты же, как видно, решил, что любовное свидание — это что-то вроде беседы по душам. По-твоему, Горго желает встречаться с тобой, дабы внимать твоему остроумию. Так, что ли?

— Не кричи, — Леарх слегка дернул Дафну за руку, — а то мать услышит.

Дафна и впрямь разговаривала слишком громко, возмущение переполняло ее.

— Тебе Горго неприятна, что ли? — Дафна вперила в брата свой пристальный взгляд, уперев руки в бока. — Ты же сам восхищался ее талией, грудью, бедрами и волосами. Это было сразу после твоей первой встречи с Горго. Я надеялась, что ты в дальнейшем поведешь себя увереннее в общении с Горго, перейдешь к поцелуям… и так далее. Но ты, братец, так ни на что и не решился! Хотя я оставляла тебя наедине с Горго, а сама уходила во внутренний дворик.

— По-твоему, это просто — затащить царицу в постель! — сердито зашипел на сестру Леарх. — Думаешь, это легко — приставать к Горго с поцелуями!

— А что тут сложного? — Дафна пожала плечами. — Горго такая же женщина, и она ждет от тебя ласк, а не болтовни!

— Не могу я так… — выдавил из себя Леарх, смущенный яростным напором сестры.

— Как так? — резко спросила Дафна.

— Вот так, сразу… — Леарх нервно заходил по комнате. — Надо, чтобы Горго привыкла ко мне, а я — к ней.

— Ты с ума сошел, братец! — рассердилась Дафна. — Куда еще тянуть?! Леонид вот-вот вернется в Спарту! Если сегодня же вечером ты не затащишь Горго в постель, то я не знаю, что с тобой сделаю, Леарх!

Тон сестры вогнал бедного Леарха в краску. Он втайне надеялся, что у него с Горго не дойдет до интимной близости и к моменту возвращения Леонида в Спарту эти тайные встречи с Горго так или иначе прекратятся. Леарх мог позволить себе лишь помечтать о том, как он целует и раздевает Горго, как переносит ее на ложе. На деле же, всякий раз встречаясь с царицей, Леарх робел от одного ее взгляда. Он не отваживался даже прикоснуться к Горго, не говоря уже о том, чтобы поцеловать ее. Благодаря частым тайным встречам с Меланфо кипение страсти в Леархе неизменно находило выход. С Меланфо Леарху было намного проще, несмотря на большую разницу в возрасте. Меланфо, не отвлекаясь на разговоры, всегда начинала раздеваться первой. По своей наивности Леарх полагал, что имеет полную власть над Меланфо, на самом же деле это Меланфо покорила его своей страстностью.

Меланфо жила теперь в доме Эвридама, а ее собственный дом стал для нее местом свиданий с Леархом.