Галина Волкова - Не ходите, девки, замуж… или… ЛОШАДЬ БОЛЬШАЯ

• Название: Не ходите, девки, замуж… или… ЛОШАДЬ БОЛЬШАЯ
• Автор: Галина Волкова
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-93683-837-9

Безусловная любовь… бесконечная… она всё прощает, всё принимает, не завидует и всему радуется… Как приобрести то, чего в своё время не смогли получить от родителей? Маленькая девочка – недоласканная и недолюбленная, словно гадкий отверженный утёнок продирается сквозь дебри под названием Жизнь. «Любовь просто так не дарят… её заслужить требуется!» – под таким девизом смешная голенастая шкодливая пацанка превращается в синеокую стройную красавицу, но рулетка Вселенной в очередной раз не в духе, посылает всё новые испытания на хрупкие плечи Василисы. Смех, слёзы, любовь и глубокие, щемящие сопереживания главной героине на протяжении всего романа.

---

– Так и меня тоже… Не боись, я мигом! – обрадовалось «стихийное бедствие», подтягиваясь на хлипком ограждении и перекидывая ногу на внешнюю сторону балкона.

А этаж-то был пятый… Случайная свидетельница из дома напротив, затаив дыхание, с неимоверным ужасом наблюдала из своего окна за акробатическими выкрутасами восьмилетнего ребёнка. Девчонка, ухватившись за тонкую, опасно дрожащую под руками перегородку, забралась на перила двумя ногами. Постояв чуток, перекинула одну ногу на соседний балкон, на пару минут зависнув в воздухе на огромной высоте и лишь еще крепче уцепившись за скользкий пластик. Затем, подтянувшись всем телом, попой сползла к соседям! Встав на твёрдую поверхность, Васька оказалось перед изумлённым взглядом белобрысого щупленького мальчишки, года на два старше её самой.

– Опа! Привет! А вот и я! – довольно воскликнула она.

– Здорово! А тебе совсем не страшно было? – тот с уважением поглядывал на отважную девочку.

– Не-а, подумаешь! Чего бояться-то? – чуток задрала нос от важности.

Совместное времяпрепровождение настолько понравилось обоим, скрасив вынужденное затворничество, что в дальнейшем новоиспечённая подружка ещё несколько раз удосужилась таким нестандартным способом сходить в гости, пока матери не доложили о дочкиных проделках, описывая способ перемещения к соседям очень живо и эмоционально! Влетело тогда юной гимнастке по первое число, а многострадальная попа ещё долго пылала яркими полосками, встретившись со скакалкой, навсегда отвадившей её хозяйку от сего опасного подвига!

А ещё Васька в раннем детстве была страшной рёвой, но самое примечательное – слёзы распускала и отчаянно выла, размазывая сопли по лицу, только перед маманей, а во дворе слыла небывалой атаманшей! И ведь знала, шкодница, что опять провинилась, а случалось сиё ежедневно, поэтому, предчувствуя наказание, только лишь подходя к своему подъезду и поднимаясь по лестнице, начинала жалобно голосить. По мере приближения к дверям квартиры отчаянный плач набирал обороты, и, как отработанная до автоматизма реакция в ответ на завывания, моментально появлялась родительница с неизменным отцовским ремнём в руках. Затащив рёву за шкирку в узкий коридор, мать метелила почём зря по голым ляжкам и тощей заднице! Девчонка крутилась юлой, уворачивалась и визжала благим матом, тем сильнее заводя разъярённую мать! Не выдержав отчаянных детских воплей, соседи начинали возмущённо стучать в стену, наверняка решив, что бедного ребёнка забивают насмерть, хорошо хоть милицию не решались вызвать, потому как шуму Васька создавала гораздо больше, чем получала пилюлей…

Но тем не менее, как бы безумно ни боялась девка побоев, строгие наказания от проказ её не останавливали! Назло что ли, делала? Гораздо эффективнее получилось у матери воздействовать на дочку всеобщим осуждением, заставив краснеть от стыда. Первый такой урок Василиса получила, когда ещё и в школу не ходила. В тот раз плутоватые друзья спровоцировали, решив, как обычно, взять подружку на «слабо»…

Многочисленной чумазой ватагой они ввалились в местный магазинчик, торгующий всем подряд, кроме разве продуктов. В стеклянной витрине посреди зала, будоража желанием немедленного обладания, соблазнительно смотрелись выставленные на обозрение детские игрушки. Армия полиэтиленовых солдатиков, расставленная строем, будто рвалась в бой. Рядом красовалась эскадрилья крошечных самолётиков – тот же пластик, причём выполненный незатейливо и грубо, но для детворы – немыслимое богатство. Железный пистолет, совсем как настоящий, искушающе поблёскивал чёрной краской… почему-то оранжевые овечки и красные лошадки… Но совсем не это столь сильно привлекло внимание компании!

– Васька, а слабо вытащить вон ту игру? – толкали девчонку в бок вероломные подстрекатели, указывая на приоткрытую коробочку с разноцветнами фишками в прозрачном пакетике.

– Наверное, этого никто не сможет… – задумчиво протянул самый мелкий, сосредоточенно ковыряя грязным пальцем в носу.

«И кто, интересно, посмел сомневаться в моих способностях?! Это мне-то не под силу? Ха!» – подойдя поближе, внимательно оглядела «сейф», высматривая слабые места. Обнаружив небольшую щёлочку, придвинулась плотнее к стеклу и засунула пальчик вовнутрь. Ширины хватило. Зацепив плоскую коробочку, медленно… миллиметр за миллиметром аккуратно подтянула к себе, развернула стоймя и ловко вытащила наружу. «Вуаля! Есть!» – схватив добычу, бросилась наутёк. Игру с ребятами поделила по-братски, расценив свои действия как забавную авантюру, но вовсе ни как хищение. Возможно, что всё бы так и осталось «шито-крыто», если бы, придя с работы, мать совершенно случайно не обнаружила в дочкином кармане несколько элементов от игры и не устроила сию же минуту допрос с пристрастием. Ну и Васька, конечно, тут же раскололась, заранее завывая волчонком. Короче, как по сценарию, – сопли, слюни, слёзы… Но не тут-то было! Бить в этот раз маленькую разбойницу, как ни странно, не стали, а волоком потащили через весь посёлок признаваться в страшном грехе! И вот посреди торгового зала на виду у покупателей, захлёбываясь крокодильими слезами, размазывая их грязной ладошкой по лицу и оставляя тёмные разводы, девчонка, стыдливо переминаясь с ноги на ноги и опустив голову, просила прощения у продавщицы… Урок тот усвоила на всю оставшуюся жизнь, и чужое для неё стало отныне табу! Вот такая росла Васька-Василиса… лошадь большая, как называла её мать… чисто оторва!

Проживала девочка с семьёй в небольшом посёлке городского типа, застроенного панельными пятиэтажками и расположенного на самой границе с одним из центральных городов России, совсем рядом с Финским заливом. Вроде как не деревенские жители, но и горожавостью своей похвастаться не могли. Соседство с огромным мегаполисом не вызывало у Васьки никаких чувств, потому как бывать там приходилось всего лишь считанное количество раз. Да и привыкла она, не ведая другой жизни, к простору, близлежащим лесам, свежему воздуху и волюшке-вольной, где детей выпускали гулять без опаски. Сейчас же посёлок погружался в ночную темноту, тускло светились редкие фонари, люди готовились ко сну, задёргивая поплотнее шторы. Отец с работы ещё не вернулся, а Василиса, глядя на ползающую по ковру младшую сестрёнку, заранее паниковала, предчувствуя, что и на этот раз выспаться не получится. Отношения между родителями не ладились, мужчина всё чаще и чаще приползал домой «на рогах», а ставшие ежевечерними ссоры частенько заканчивались дракой, битьём стёкол и летящей в стены хрустальной посудой. Васька приближение дебошира к дверям квартиры каким-то нюхом чувствовала заранее, сжимаясь от страха перед надвигающейся грозой, а сердечко её билось частой дробью, словно у зайчонка. Скандал, как правило, разгорался с подачи отца. Пытаясь вывести из себя кажущуюся невозмутимой супругу, усаживался на ковёр посредине зала прямо в грязной рабочей одежде и начинал строить дикие гримасы, злобно рыча и скрипя зубами. Да-да! Именно рычал, устрашающе сверкая белками глаз! Женщина старалась не обращать на невменяемого особого внимания, занимаясь своими делами, а тот прицеплялся к детям, устраивая шумные игры, заканчивающеся всегда одинаково плохо – воплями и слезами крохотной сестрёнки, в очередной раз свалившейся на пол и больно ударившейся, как правило, головой.

Сегодняшний вечер не стал исключением, и не успел батька явиться с работы, чуть держась на ногах от изрядного подпития, как события стали развиваться словно по накатанной.

– Оставь детей… – удерживала себя на грани спокойствия мать, пытаясь утихомирить мужа.

– Чё? Не нравлюсь, да?! – тут же завёлся с полоборота, как будто того и ждал.

Слово за слово, и вспыхнула очередная душераздирающая, страшная сцена. Схватив первое, что попалось под руку, а подвернулся как назло большой деревянный ящик из-под детских игрушек, топорно сколоченный им же самим, разъярённый мужчина начал крушить всё вокруг. Порезавшись об острые стёкла раскуроченного серванта, заливал кровью, бьющей фонтаном в разные стороны из порванных вен, мебель, обои, их всех… Страшные крики, вопли и визг били по ушам!

Девчонка, не впервые оказавшись в подобной ситуации, была наготове. Подхватив на руки младшую сестрёнку и крепко прижимая к себе упитанную «тушку», бросилась наутёк! У неё, похоже, стало входить в привычку в одной ночной сорочке скрываться у соседей, которые зачастую просто-напросто не открывали двери, боясь за себя.

Вот и на этот раз никто их не впустил, как ни умоляла Васька, судорожно давя на кнопки звонков. Поэтому насмерть перепуганной, с малышкой на руках, ей пришлось бежать на улицу под покров темноты, прячась в скверике у детского сада, клацая зубами от холода и страха… Наконец появилась зарёванная мать в разорванном домашнем халате, придерживая трясущимися руками ворот с оторванными пуговицами. Кликнув девчонок, с опаской выползших из укрытия, поспешила с ними к родственникам на другой конец безмятежно засыпающего посёлка. Местные знали друг друга в лицо, и происходящих событий утаить от сограждан было попросту невозможно. Таким образом, к страху за свою жизнь у девочки добавились новые для неё чувства – жгучий стыд за родителя и унизительность их положения. Вот с тех самых пор Васька, папина дочка, перестала уважать и любить отца, с самого её рождения являвшегося для неё незыблемым кумиром, и возненавидела всё, что связано с алкоголем. Мать почему-то терпела хулигана, сохраняя семью, в милицию на того заявлять не спешила и разводиться не торопилась.