Роберт Говард - Приключения Конана-варвара. Путь к трону (сборник)

• Название: Приключения Конана-варвара. Путь к трону (сборник)
• Автор: Роберт Говард
• Жанр: Иностранное фэнтези
• Год: 2012
• ISBN: 978-966-14-4445-3

Сын киммерийского кузнеца, Конан-варвар родился на свет на поле боя! Он был вором и наемником, искателем приключений и охотником за сокровищами, пока его не поманила к себе золотая корона Аквилонии… Силой захватив престол, он вскоре сам был низвергнут с трона черным колдовством. Враги Конана воскресили могущественного мага древности, которого он может победить, лишь вернув сердце своего королевства – таинственный талисман Сердце Аримана…

---

Из-за кустов донесся тяжелый чавкающий удар, а потом они затряслись, и оттуда куда-то наобум вылетела стрела, тут же исчезнувшая за деревьями, растущими вдоль тропы. Не тратя времени на дальнейшие размышления, путник метнулся в укрытие.

Спрятавшись за толстым стволом, он судорожно сжимал в руке меч, когда кусты раздвинулись и на тропу неспешно выступил высокий мужчина. Юноша в немом удивлении уставился на него. Незнакомец был одет точно так же, как и он сам, то есть в сапоги и штаны, хотя последние были шелковыми, а не кожаными. Зато тунике он предпочел хауберк[8] без рукавов из вороненых колечек, а его черную гриву венчал шлем. Именно шлем и приковал к себе внимание юноши; гребень на нем отсутствовал, зато его украшали короткие рога буйвола. Рука цивилизованного человека не могла изготовить ничего подобного. Да и лицо под срезом шлема не могло принадлежать человеку цивилизованному: темное, испещренное шрамами, с пронзительными синими глазами, это лицо было таким же первозданным и диким, как и лес вокруг. В правой руке мужчина сжимал тяжелый меч с широким лезвием, край которого был испачкан алым.

– Выходи! – крикнул он, и акцент его показался путнику незнакомым. – Теперь можно. Это всего лишь одна из этих собак. Выходи.

Путник с опаской покинул свое укрытие и во все глаза уставился на незнакомца. Глядя на варвара, он остро ощущал свою беспомощность и хрупкость: того отличала мощная, защищенная доспехами грудь, а рука, сжимавшая окровавленный меч, дочерна загорела на солнце, и под кожей бугрились узлы мускулов. Он двигался с опасной легкостью пантеры; незнакомец выглядел гибким и ловким, какими никогда не бывают дети цивилизации даже здесь, на самой границе цивилизованного мира.

Повернувшись, он шагнул к кустам и раздвинул их. Все еще пребывая в недоумении относительно того, чему только что стал свидетелем, путник с Востока приблизился и заглянул в кусты. Там лежал мужчина, невысокий, темнокожий, мускулистый и совершенно голый, если не считать набедренной повязки, ожерелья из человеческих зубов и медного браслета выше локтя. Волосы у лежащего были длинные и черные; больше сказать о его голове путнику было нечего, поскольку лицо его превратилось в бесформенную кровавую маску, забрызганную мозгами. Череп его оказался разрублен до самой верхней челюсти.

– Пикт, клянусь богами! – воскликнул путник.

Взгляд горящих синих глаз обратился на него.

– Тебя это удивляет?

– Да. В Велитриуме, да и в хижинах поселенцев дальше по дороге мне говорили, что иногда эти дьяволы забредают на нашу сторону границы, но я не ожидал встретить одного из них так далеко от нее.

– Отсюда до Черной реки всего четыре мили, – сообщил ему незнакомец. – Случалось, их убивали всего в миле от Велитриума. Ни один поселенец между Грозовой рекой и фортом Тускелан не может чувствовать себя в безопасности. Сегодня утром я напал на след этой собаки в трех милях к югу от форта и с тех пор шел за ним по пятам. Я подобрался к нему в тот самый момент, когда он целился в тебя из лука. Еще миг, и в ад отправился бы новый обитатель. Но я сбил ему прицел.

Путник широко раскрытыми глазами взирал на незнакомца, ошеломленный тем, что тот и в самом деле выследил одного из лесных дьяволов и зарубил его, оставшись незамеченным. Это подразумевало ловкость и сноровку, неслыханные даже для Конайохары.

– Ты – из гарнизона форта? – поинтересовался молодой человек.

– Я не солдат. Жалованье и довольствие у меня как у строевого офицера, но свою работу я делаю в лесу. Валанн знает, что от меня больше толку, когда я патрулирую реку, а не сижу в форте.

Незнакомец небрежно толкнул труп ногой, запихивая его поглубже в кусты, после чего вновь свел ветки вместе и, повернувшись, зашагал по тропе. Молодой человек последовал за ним.

– Меня зовут Бальт, – представился он. – Вчера я ночевал в Велитриуме. Пока я еще не решил, то ли взять себе надел, то ли записаться на службу в форт.

– Лучшие земли у Грозовой реки уже разобрали, – фыркнул следопыт. – Между ручьем Скальпов – он остался в нескольких милях позади – и фортом много хороших участков, но уж слишком близко к реке они расположены. Пикты то и дело перебираются на эту сторону, чтобы жечь и грабить, – как наш приятель, например. И не всегда они ходят поодиночке. Когда-нибудь они обязательно попытаются изгнать поселенцев из Конайохары, и не исключено, что преуспеют в этом. Даже наверняка. Нынешняя колонизация – чистое безумие, говорю тебе. К востоку от Боссонских болот прорва хорошей земли. Если бы аквилоняне урезали огромные владения некоторых своих баронов и посадили бы пшеницу там, где сейчас всего лишь охотятся на оленей, им не пришлось бы переходить границу и отнимать землю у пиктов.

– Странные разговоры для человека, состоящего на службе у губернатора Конайохары, – заметил Бальт.

– Какая ерунда, – парировал его собеседник. – Я – наемник. Я продаю свой меч тому, кто больше платит. Я никогда не сеял пшеницу и никогда не буду ее сеять, во всяком случае до тех пор, пока остаются другие урожаи, которые можно пожинать мечом. А вы, хайборийцы, уже расселились настолько далеко, насколько вам позволили. Вы прошли через болота, сожгли парочку деревень, уничтожили несколько племен и отодвинули границу до самой Черной реки. Но я сомневаюсь, что вам удастся удержать то, что вы завоевали, и отодвинуть границу еще дальше на запад вы не сумеете. Ваш глупец-король не понимает здешних условий. Он не посылает вам достаточных подкреплений, а поселенцев здесь слишком мало для того, чтобы отразить массированное вторжение из-за реки.

– Но ведь пикты разделены на небольшие племена, – возразил Бальт. – Они никогда не объединятся. А поодиночке мы можем уничтожить любое.

– Даже три-четыре за раз, – согласился следопыт. – Но когда-нибудь найдется человек, который объединит тридцать или сорок племен, так, как это произошло у нас, киммерийцев, когда гундерландцы много лет назад попытались отодвинуть границу на север. Они захотели колонизировать южные пустоши Киммерии; уничтожили несколько небольших племен, построили город-форт Венариум – ну, ты наверняка слышал эту историю.

– Слышал, – недовольно скривившись, отозвался Бальт. Воспоминания о том сокрушительном поражении остались черным пятном в истории гордого и воинственного народа. – Мой дядя был в Венариуме, когда киммерийцы всем скопом полезли на стены. Он был одним из немногих, кому удалось уцелеть в той бойне. Я много раз слышал, как он рассказывал об этом. Варвары пришли с гор многочисленной ордой и напали на город внезапно и с такой яростью, что никто не мог устоять перед ними. Они убивали всех без разбора: мужчин, женщин и детей. Венариум превратился в груду дымящихся развалин и остается таким по сей день. Аквилонян вынудили отойти обратно за пустоши, и с тех пор они более никогда не пытались колонизировать Киммерию. Но ты говоришь о Венариуме как о чем-то хорошо знакомом. Ты там был, наверное?

– Был, – проворчал следопыт. – Я был одним из тех, кто спустился с гор и штурмовал город. Мне тогда еще не исполнилось и пятнадцати, но мое имя уже часто повторяли у костров совета.

Бальт машинально отшатнулся, во все глаза глядя на своего собеседника. Казалось невероятным, что мужчина, который спокойно вышагивал рядом, мог оказаться одним из тех кровожадных диких дьяволов, что перелезли через стены Венариума в тот давний день и залили улицы города кровью.

– Выходит, ты тоже варвар? – непроизвольно воскликнул он.

Его спутник лишь кивнул и, кажется, ничуть не обиделся.

– Я – Конан из Киммерии.

– Я слышал о тебе!

В глазах Бальта вспыхнул новый интерес. Теперь понятно, почему пикт пал жертвой коварного и ловкого врага. Киммерийцы считались варварами, такими же яростными и свирепыми, как и пикты, только намного более умными и хитрыми. Очевидно, Конан долго жил среди цивилизованных людей, хотя это и не смягчило его и не ослабило его первобытные инстинкты. Опасения Бальта сменились восхищением, и он сполна оценил и кошачью легкость походки, и скрытность передвижений, которые, похоже, давались Конану безо всяких усилий. Смазанные сочленения его доспехов не лязгали, и Бальт сообразил, что Конан способен пробираться сквозь самые густые заросли столь же бесшумно, как и самый ловкий из пиктов, которые, кстати, предпочитали обходиться вовсе без одежды.

– Ты ведь не из Гундерланда? – Это было скорее утверждение, а не вопрос.

Бальт покачал головой.

– Я из Таурана.

– Я знавал многих достойных охотников из Таурана. Но боссонийцы слишком долго защищали вас, аквилонян, от дикой природы. Вам нужна закалка.

Это было правдой. Боссонская марка[9] с ее укрепленными деревнями, в которых обитали потомственные лучники, долгие годы служила Аквилонии буфером против варваров. Сейчас среди поселенцев по эту сторону Грозовой реки подрастало поколение лесных охотников, способных противостоять варварам на равных, но их было еще слишком мало. Большинство колонистов были такими, как Бальт, – больше поселенцами, нежели лесными охотниками.