Коллектив авторов - Личностный потенциал. Структура и диагностика

• Название: Личностный потенциал. Структура и диагностика
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Психология, личное
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-89357-28

Коллективная монография охватывает широкий круг вопросов психологии личности через призму новой концепции личностного потенциала – системы характеристик личности, лежащих в основе успешной саморегуляции в различных сферах жизнедеятельности.

Адресуется психологам.

---

Возможности формирования оптимизма (оптимистического стиля объяснения успехов и неудач)

Представления о конструктивном АС опираются на опыт психотерапевтической работы и результаты психологических исследований, показывающих, что у людей, испытывающих депрессию, чаще встречаются разного рода ригидные, нереалистические, иррациональные, алогичные, одномерные, глобальные, или, другими словами – неконструктивные представления типа «Если я не могу все сделать идеально – я неудачник», «Если я не нравлюсь всем – я полное ничтожество», «Я не могу жить без любви», «У каждой проблемы есть идеальное решение, и я должен его найти». Конструктивный оптимистический АС непосредственно связан с конструктивными представлениями о себе, мире и других людях. Личностно зрелые и психологически благополучные люди склонны к более многомерным, гибким и реалистичным размышлениям при оценке трудных жизненных событий. Например, оптимист может сказать: «Успех в том, чтобы сделать все как можно лучше», «На каждого, кому ты нравишься, приходится человек, которому ты не по душе», «Любовь драгоценна, но редка», «Жизнь состоит в том, чтобы затыкать самые большие дыры в плотине» (по Бек, Раш, Эмери , 2003; Мак-Маллин , 2001; Seligman , 1990).

В результате этих исследований появились практические разработки, вылившиеся в целое практическое направление психотерапии – когнитивную психотерапию, которая на сегодняшний день является одним из наиболее активно используемых современных направлений психотерапии (см. Бек, 2006; Бек, Раш, Шо, Эмери , 2003; Зелигман , 1997; Мак-Маллин , 2001 и др.). Пессимистическое, или негативное, мышление (как психологическая реальность, противоположная оптимистическому мышлению) стало предметом работы когнитивных терапевтов, поскольку оно непосредственно связано с возникновением различных эмоциональных и поведенческих расстройств. В дискурсе клиентов были выделены характерные логические ошибки, или искажения, совершаемые людьми при оценке себя, мира и других людей и приводящие к проблемам психологического функционирования – таким, как сверхобобщение, катастрофизация, персонализация, поиск виновного, перфекционизм, дихотомическое (полярное) мышление, долженствование, произвольные заключения, преувеличение и минимизация, избирательное абстрагирование.

Пессимистический атрибутивный стиль, являющийся неотъемлемой частью депрессии, поддается коррекции. М. Селигман, А. Бек, А. Эллис, С. Холлон, А. Фримен, П. Столц вместе с другими исследователями и психотерапевтами разработали и испытали на практике серию методик, которые позволяют человеку изменять свои деструктивные реакции на события жизни. Одна из наиболее известных – метод ABCDE, предложенный А. Эллисом, в соответствии с которым, сталкиваясь с негативным событием (A – activating event), человек оценивает его в соответствии со своими зачастую иррациональными представлениями (B – belief), что в свою очередь вызывает различные негативные эмоциональные и поведенческие последствия (C – consequences). Когнитивные терапевты, однако, предлагают изменить эти убеждения, оспорив их (D – discussion) и построив новую эффективную философию (E – effective philosophy). В последние 30 лет когнитивная терапия, обучающая клиента оспаривать и избавляться от деструктивных и негативных мыслей, стала одной из самых востребованных и распространенных разновидностей психотерапии (см. Зелигман , 2006; Мак-Маллин , 2001; Эллис , 1999; Stallard , 2006). Большую роль в признании и популярности когнитивной терапии сыграла ее научная обоснованность и относительная кратковременность.

Изменяя иррациональные мысли и пессимистический АС, когнитивная терапия обучает клиента следующим навыкам. Во-первых, человека учат идентифицировать (распознавать) и отслеживать автоматические мысли, то есть привычные фразы, проскальзывающие в сознании, обычно остающиеся незамеченными. Его учат обращать внимание на объяснения негативных событий, которые носят постоянный, всеобъемлющий и личный характер, и записывать их.

Во-вторых, человека учат анализировать, ставить под сомнение и опровергать деструктивные автоматические мысли и интерпретации. Например, превращаться в детектива, «ловя собственные мысли», собирая доказательства, факты, свидетельства как «за», так и «против» каждой проблемной мысли, и устраивать над подозреваемыми мыслями «суд», то есть возражать им. Человека просят детально анализировать «улики», и, если «вина» какой-то мысли будет доказана, сделать вывод, стоит ли продолжать иметь дело с проблемной мыслью или же отказаться от нее и найти ей замену, поскольку вакуум в сознании невозможен. Его учат находить так называемые ошибки мышления , или когнитивные искажения , часто присутствующие во внутреннем диалоге и приводящие к эмоциональным расстройствам (например, слишком широкие обобщения и выводы без учета альтернативных точек зрения).

В-третьих, человека учат делать так называемые реатрибуции, искать различные альтернативные объяснения событий и использовать их в дискуссии со своими автоматическими мыслями. Его учат находить объяснения, уместные в определенное время и в определенной ситуации, например, не обвинять себя за события, которые он не может контролировать, трезво оценивать ситуацию и находить ей внешние объяснения, объяснять неблагоприятные события не в терминах «всегда» и «никогда», а в терминах конкретных причин, их породивших. Как справедливо замечает М. Селигман, «люди, склонные к пессимизму, нередко цепляются за какую-нибудь одну причину, по их мнению, наиболее существенную и “все объясняющую”. Однако, проведя критический анализ, мы понимаем, что реальность куда многограннее и светлее, чем нам казалось. Если каждое явление обусловливает масса причин, с какой стати нам учитывать только одну, да еще и самую неприятную? Не лучше ли выбрать иной, менее деструктивный подход к жизни?» ( Селигман , 2006, c. 135).

Например, подросток, допустивший оплошность в общении со сверстниками, может научиться говорить себе что-нибудь вроде: «Я думал о чем-то другом и оговорился. Если бы кто-нибудь все это снял на камеру и показал по телевизору, это было бы забавно». Студент может сказать себе: «У меня был неудачный день. Экзамен выдался не таким, как я ожидал, да и я выучил совсем не то, что было нужно» (конкретное, нестабильное, контролируемое объяснение). Мать, которая срывается на своих детей, отправляя их в школу, а потом обвиняет себя в том, что она «никудышная мать, которой нельзя иметь детей, да и жить-то незачем», может научиться видеть ситуацию с другой стороны и повести с собой такой внутренний диалог: «Я отлично веду себя с детьми во второй половине дня и ужасно – в первой. Может быть, я – человек неутренний, сова по биоритмам?»

В-четвертых, человека учат отвлекаться от мрачных мыслей, то есть контролировать не только то, что он думает, но и когда. Вместо того чтобы заниматься «пережевыванием», которое только усугубляет ситуацию, имеет смысл заняться чем-нибудь другим – встретиться с другом, пойти в кино, прогуляться, прочитать книгу, заняться медитацией и т. д. А возникающие мысли записать, сложить в отдельную коробку и пообещать себе вернуться к ним в определенное заранее оговоренное время.

В-пятых, человека учат заменять негативные автоматические мысли на позитивные. Например, многие люди ставят перед собой жесткие рамки, определяя, что сделает их счастливыми. «Я не могу быть счастлива, если знаю, что кому-то не нравлюсь», «Я не буду счастлив, пока не куплю новую машину». Во внутреннем диалоге такие посылки становятся правилами, которые накладывают жесткие ограничения на то, когда или как можно быть счастливым. Записав, осознав и рационально проанализировав свои автоматические мысли, человек учится перестраивать свои мысли (отказываясь от должномании), не поколебав поставленных целей, но не исключив при этом возможности счастья: «Хотелось бы, чтобы меня считали отзывчивым и тактичным человеком. Но, поскольку мои ценности отличаются от ценностей других людей, мне нужно усвоить, что другие не всегда понимают и разделяют мою позицию» («И вообще я не стодолларовая купюра, чтобы всем нравиться»), «Эта машина неплоха, но моя цель – купить в конечном счете новую машину» (по Фрэнкин , 2003).

Так постепенно человек приобретает навыки конструктивного мышления, отличающегося гибкостью, реалистичностью, позитивностью и зрелостью. Большинство современных форм терапии и тренингов конструктивного мышления рекомендуют продолжать работать и дальше, обучая клиента также и конструктивным действиям, вытекающим из нового видения ситуации. Например, П. Столц, разработавший методику LEAD, обучает людей действовать в направлении практического разрешения ситуации, задавая себе при этом следующие ключевые вопросы: «Какая мне нужна дополнительная информация? Что мне сделать, чтобы хотя бы частично овладеть ситуацией? Что сделать, чтобы ограничить распространение невзгоды? Что я могу сделать, чтобы ограничить длительность невзгоды в ее теперешнем состоянии?» ( Столц , 2003).