В. Шелудько Составитель - Леонид Брежнев

• Название: Леонид Брежнев
• Автор: В. Шелудько Составитель
• Издательство: Ростов н/Д: изд-во «Феникс», 1998. — 384 с.: ил.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1998
• ISBN: 5-222-00225-Х

Перед Вами первый в послесоветское время опыт воссоздания портрета Леонида Ильича Брежнева посредством мемуаристики. Жанр этой книги определить трудно. В ней предпринята попытка, во-первых, собрать воедино исходный материал: воспоминания, размышления, свидетельства, суждения о Брежневе активных участников политических событий 50-80-х годов, входивших в ближнее и дальнее его окружение; во-вторых, подать этот материал так, чтобы сам читатель без помощи современных комментаторов-интерпретаторов от истории мог нарисовать свой собственный портрет Л. И. Брежнева — человека, политика, исторического деятеля.

---

У меня от этого разговора сложилось впечатление, что Андропов испытывает двойственное чувство. О причинах можно было догадаться. С одной стороны, он хотел бы вернуться в ЦК уже потому, что наверняка понимал: при смене руководства — а болезнь Брежнева прогрессировала — председатель КГБ окажется в крайне уязвимом положении. Сделать главу комитета лидером значило бы нарушить традицию. Так что преемником Брежнева стал бы кто-то другой. Но кто бы это ни был, он прежде всего сменит главу КГБ — слишком много тот знает, не говоря уже о том, что новый лидер предпочтет иметь на таком посту своего человека. А с другой стороны, Андропова (он потом об этом сам сказал) не мог не волновать вопрос: с чем связано, чем мотивировано предложение Брежнева? О смерти и преемниках он вроде бы до сих пор не задумывался. Действительно ли Брежнев хочет, чтобы Андропов руководил текущей работой ЦК? Или же его под этим предлогом просто отодвигают от КГБ?

Г. Арбатов. Знамя. 1990. № 10. С. 209–210.

* * *

Думаю, смерть Суслова пробудила кое-какие мыслишки и у других. Так, неожиданным для Андропова оказался звонок давнего его друга Громыко, который довольно откровенно стал зондировать почву для своего перемещения на место «второго». Он прекрасно понимал, что значило оказаться на этом посту теперь и кто будет принимать полномочия от Брежнева. Человек был опытный, способный просчитывать свои шаги весьма далеко. Не зря же 27 лет, при всех режимах, неизменно оставался министром иностранных дел.

Об этом звонке с удивлением и даже какой-то растерянностью поведал мне Андропов. Ответ Юрия Владимировича был сдержанным:

 — Андрей, это дело генсека.

Между прочим, реакция Андропова на этот звонок выдала его собственные расчеты. Юрий Владимирович тоже метил на освободившееся место, и я был абсолютно убежден, что именно он должен его занять. Так же думал и Устинов, с которым у Андропова были самые близкие дружеские отношения…

Юрий Владимирович рассказал мне, что вскоре после смерти Суслова генсек вел с ним разговор о переходе на должность секретаря ЦК, ведущего Секретариат и курирующего международный отдел. И добавил:

 — Я, однако, не знаю, каким будет окончательное мнение.

Он все еще не был уверен, что контршаги Черненко не блокируют данное решение. Но при всем влиянии последнего, особенно усиливавшемся в моменты обострения болезни генсека, когда Брежнев начинал чувствовать себя лучше, он проявлял способность занимать и отстаивать свою позицию. В конечном счете 24 мая 1982 года Пленум ЦК избрал Андропова секретарем ЦК КПСС.

Мне кажется, выбор был сделан Брежневым где-то в середине марта. Тогда Андропов рассказал мне, что ему поручено выступить с докладом на торжественном заседании по поводу 112-й годовщины со дня рождения Ленина. По критериям «кремленологии» это означало, что Брежнев определился окончательно…

Вполне возможно, что при выборе Андропова существовал еще один момент, о котором никто не упоминал. Переводя Юрия Владимировича на партийную работу, Брежнев вместо него поставил на госбезопасность Федорчука — человека, абсолютно себе преданного.

Андропов к Федорчуку относился отрицательно и предполагал поставить на данный пост Чебрикова. Но когда Леонид Ильич спросил его напрямую, кого он видит в качестве преемника, от ответа ушел.

 — Это вопрос Генерального секретаря,  — сказал он.

Когда же Брежнев спросил о Федорчуке, Юрий Владимирович возражать не стал и поддержал данную кандидатуру.

М. Горбачев, кн. 1, с. 203–204.

* * *

Его (Суслова) уход из жизни остро поставил вопрос — кто придет на его место, кто станет вторым человеком в партии, а значит, и в стране?

Уверен, что у Брежнева не было колебаний в назначении на этот пост Андропова. И не только потому, что он был обязан ему, начиная с XXV съезда партии, сохранением своего положения Генерального секретаря и лидера страны, но и в связи с тем, что, несмотря на снижение критического восприятия, он прекрасно представлял, что в Политбюро нет кандидатуры более достойной, чем Андропов. Черненко, может быть, был и не менее, а может быть, и более предан Брежневу, но он не шел ни в какое сравнение с Андроповым по масштабности мышления, общему развитию, аналитическим и дипломатическим возможностям. Однако не все в Политбюро думали так же, как Брежнев. Когда я как-то в феврале, через месяц после смерти Суслова, спросил Андропова, почему не решается официально вопрос о его назначении, он ответил: «А вы что думаете, меня с радостью ждут в ЦК? Кириленко мне однажды сказал — если ты придешь в ЦК, то ты, глядишь, всех нас разгонишь».

Смерть Суслова впервые обозначила противостояние групп Андропова и Черненко. Начался новый, незаметный для большинства раунд борьбы за власть. Ее трагичность заключалась в том, что боролись два тяжелобольных руководителя, и началась она в последний год жизни дряхлого лидера страны.

Е. Чазов, с. 164.

* * *

Хотя Юрия Владимировича после Пленума посадили в сусловский кабинет, поручение ему вести Секретариат ЦК так и не было зафиксировано. Преднамеренно это сделали или нет, не знаю, но, воспользовавшись данным обстоятельством, Черненко, а иногда и Кириленко по-прежнему вели заседания Секретариата.

Так продолжалось примерно до июля 1982 года, когда произошел эпизод, поставивший все на свои места. Обычно перед началом заседания секретари собирались в комнате, которую мы именовали «предбанником». Так было и на сей раз. Когда я вошел в нее, Андропов был уже там. Выждав несколько минут, он внезапно поднялся с кресла и сказал:

 — Ну что, собрались? Пора начинать.

Юрий Владимирович первым вошел в зал заседаний и сразу же сел на председательское место. Что касается Черненко, то, увидев это, он как-то сразу сник и рухнул в кресло, стоявшее через стол напротив меня, буквально провалился в него. Так у нас на глазах произошел «внутренний переворот», чем-то напоминавший сцену из «Ревизора».

Этот Секретариат Андропов провел решительно и уверенно — в своем стиле, весьма отличном от занудной манеры, которая была свойственна Черненко и превращала все заседания в некое подобие киселя.

Вечером я позвонил Андропову:

 — Поздравляю, кажется, произошло важное событие. То-то, я гляжу, вы перед Секретариатом были напряжены и замкнуты наглухо.

 — Спасибо, Михаил,  — ответил Андропов.  — Было от чего волноваться. Звонил Леонид Ильич и спрашивал: «Для чего я тебя брал из КГБ и переводил в аппарат ЦК? Чтобы ты присутствовал при сем? Я брал тебя для того, чтобы ты руководил Секретариатом и курировал кадры. Почему ты этого не делаешь?..» Вот после этого я и решился.

Зная состояние генсека в тот момент, особенно его волевые качества и нежелание ссориться с Черненко, я уверен, что сам он на такой звонок был неспособен. Видимо, как это бывало не раз, кто-то стоял рядом и, как говорится, «нажимал». Таким человеком мог быть только Устинов. Если учесть его влияние на Брежнева, его способность действовать напрямую, без всякой дипломатии, а также его давнюю дружбу с Андроповым, то можно утверждать это с достаточной уверенностью. Замечу, что ни Юрий Владимирович, ни Дмитрий Федорович в беседах со мной этого эпизода не упоминали.

М. Горбачев, кн. 1, с. 213.

* * *

…В свое время мы, «аппаратчики», увлеченно пересказывали друг другу байки о том, что Брежнев за несколько дней до смерти лично обзвонил все высшее руководство ЦК и сообщил, что поручает вести заседания Политбюро Андропову (мне, к примеру, находясь в хорошем расположении духа, с энтузиазмом рассказал об этом академик Арбатов). И мы искренне верили, что именно это «телефонное завещание» помогло Юрию Владимировичу возглавить наше государство.

В. Печенев, с. 149.

* * *

Когда хоронили Брежнева, не плакал никто, кроме родственников. И ко времени прощания уже не было вопроса, кто придет на смену Брежневу. Наш не избалованный информацией народ давно понял, что усопших заменяют те, как правило, кто возглавляет комиссию по похоронам. А там сказано все четко — Андропов.

Впрочем, эта ясность была лишь у тех, кто не очень знал кухню «возведения на трон». Перед окончательным решением о преемнике была короткая, но яростная схватка претендентов. Ближайшая правая рука Брежнева — член Политбюро, секретарь ЦК КПСС Черненко — с командой своих приближенных и тех, кто боялся крутых перемен, заявили о себе. Готовился сговор приближенных по выдвижению на первую роль К. У. Черненко. Однако против бывшего шефа КГБ Ю. В. Андропова, являвшегося в то время фактически вторым лицом в партии, идти было, как полагали, трудно и небезопасно. О сговоре стало известно Андропову раньше, чем все разошлись по квартирам. Поэтому сторонники Черненко, смирившись, отступили, а Константин Устинович получил в благодарность должность второго секретаря — того, кто ведет Секретариат ЦК.