Василий Аксенов - Одно сплошное Карузо (сборник)

• Название: Одно сплошное Карузо (сборник)
• Автор: Василий Аксенов
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-70066-0

Никогда ранее не издававшиеся рассказы, эссе и дневники Василия Аксенова из американского архива писателя впервые выходят в свет под одной обложкой, сопровожденные блистательными комментариями давних друзей и коллег Аксенова – писателей Анатолия Гладилина и Виктора Есипова. Название этой новой книге дал одноименный рассказ, посвященный Булату Окуджаве, но в книге читатель найдет и Беллу Ахмадулину, и Билла Клинтона, и даже Дж. Д. Сэлинджера. В новом сборнике Аксенов предстает как истинный гражданин мира, которого интересуют и ясный реализм, и обэриутство, и постмодернизм.

---

– Увидишь.

Девушка и мужчина с портфелем поднялись на борт.

– С благополучным прибытием, господа, – улыбаясь, сказала девушка по-английски. – Мы представители агентства «Инфлот». Для желающих через полчаса будет организована автобусная экскурсия.

– Экскурсия! – воскликнул Луи.

– Вот как, экскурсия? – пробормотал Карл.

– Экскурсия, значит, – многозначительно сказал Джок и подошел к девушке.

– Скажите, мисс, а разрешат мне одному ходить по городу? Просто так свободно гулять куда захочу?

Мужчина с портфелем досадливо поморщился.

– Гуляйте сколько угодно, – сказал он, не глядя на Джока, – только не заблудитесь.

Через час шумная, пестро одетая ватага с «Гамлета» шествовала по Невскому, направляясь к Дворцовой площади. Гамбургские ребята, шведы, француз и итальянцы – всего пятнадцать человек. Маленький экскурсионный автобус уехал вперед и теперь ждал их на набережной у Эрмитажа.

– О-ля-ля! Сколько хорошеньких!

– Слушайте, мисс, что это за дом?

– Кому памятник?

– Внимание, мальчики, вижу кафе!

Так вот, значит, он какой! Можно понять русских, которые тогда казались фанатиками – за него стоило драться. Такой город нельзя отдавать чужим. Карл на мгновение представлял себе их танк, летящий по этому прекрасному проспекту, своих товарищей, сидящих на броне и палящих во все стороны, выбитые стекла, дымящиеся здания и содрогнулся. Слава богу, что все это только нервы.

Джок все-таки предпочел коллективную экскурсию. Он медленно шел против движения по обочине тротуара, демонстрируя русским полную независимость. На животе его болтался фотоаппарат с длинным тубусом объектива и лампочкой «блиц». Коварно улыбаясь, он сфотографировал очередь за арбузами, инвалида с костылем, чистильщика сапог, милиционера, ведущего какого-то пьянчугу (удача!), забежал в подворотню, щелкнул с трех ракурсов мусорный ящик. Карл, оглядываясь, видел его ухмыляющуюся физиономию. Какая жалость, что Бюрке тогда захотелось подышать свежим воздухом. Чувствуя неловкость, он наклонился к девушке-гиду:

– Скажите, в последнюю войну здесь были большие разрушения?

Девушка посмотрела на него серьезно и недоверчиво.

– Да, были большие разрушения, но сейчас все восстановлено. – Она рассмеялась. – Сожалею, но мы не сохраняем подобных реликвий.

– Все восстановлено? Это правда? – Карл вспомнил кварталы руин в Гамбурге. – Скажите, мы поедем в Петергоф?

– В Петергоф? – Она удивленно подняла брови. – Не хватит времени. Может быть, завтра.

– А как я туда смогу доехать?

– Электропоездом с Балтийского вокзала.

– Спасибо.

Ребята спускались в винный погребок. Карл резко повернулся и столкнулся вплотную с Джоком. Что-то давнее, враждебное, какая-то вековая властность почудилась ему в позе этого «гражданина вселенной», когда они стояли грудь к груди, не желая уступать друг другу дорогу. Было такое ощущение, будто Джок держит в руке готовый обрушиться на него хлыст. Но это длилось секунду. Джок привычно ссутулил плечи, губы его расползлись в обычной ехидной ухмылке. Он вильнул в сторону и скрылся в погребке.

Карл стоит в тамбуре электрички. Он стиснут со всех сторон весело болтающими людьми. Поезд, грохоча, несется назад, мчится через пятнадцатилетие туда, в царство призраков, в разбитый снарядами мир, где снова зазвучат голоса мертвых друзей и голос Нины, такой нежный в своей основе и такой непримиримый. Карл курит одну сигарету за другой, мертвым взглядом скользит по лицам своих соседей. Он не знает, что окружающие его ленинградцы тоже спешат в Петергоф на традиционный праздник осени – закрытие фонтанов Петродворца.

По мере приближения росли недоумение и растерянность, и, попав в водоворот праздника, он был потрясен и разочарован. Он спешил на таинство, а оказался на балу. Возбужденная толпа неистово вальсировала. Мелькали оживленные лица, щелкали затворы фотоаппаратов, в воздухе прыгали детские шарики, и вот – боже мой! – перед ним открылась перспектива мощно пульсирующих фонтанов. Все они были целехоньки, даже тот бронзовый колосс, раздирающий пасть льву, стоял в радужном облаке брызг. Что? Может быть, все это ему снится? Или сном был тот давний кошмар?

Призраки отступили. Вместо них кружился перед глазами, подбрасывал в небо горящие султаны возрожденного каскада сегодняшний мирный мир.

До вечера Карл бродил по аллеям, неуверенно отвечал на улыбки, курил, сидел в раздумье на пляже. Вот что никогда не изменится и вечно изменчиво – море! Только в нем можно скрыться, убежать от своей неспокойной души, от воспоминаний, от ударов совести. Мелкие волны отливали ртутью, а на горизонте в сплошном ртутном блеске чернели контуры редких лодок. Потом все это залил малиновый сок заката. Карл встал и пошел в парк. Машинально он присоединился к очереди в павильон, возле которого пили пиво. Неожиданно он поймал на себе взгляды нескольких мужчин. Они одеты в нескладные темно-синие костюмы, а руки большие и красные, такие же как у него. Один из них отделился и направился к нему. Карл вздрогнул.

Что ж, они имеют право на ненависть. Черт меня занес сюда! Неужели догадались, что я немец?

Мужчина подошел и взял его под локоть.

– Комрад, – сказал он, – прошу вас, битте. Хотим вам предпочтенье оказать, как гостю нашей страны.

Он подвел его к павильону и гаркнул через головы:

– Отпустите без очереди!

– О, спасибо, спасибо, – прошептал Карл. Он поднял тяжелую кружку с дрожащей пенной шапкой и почувствовал себя как дома. Доброжелательные лица с каким-то непонятным, чуть насмешливым любопытством смотрели, как иностранец пьет пиво.

– Турист? – спросил один из мужчин.

– Но! Ай’м симен.

– Моряк! – радостно воскликнул кто-то.

– Я механик, – добавил Карл.

– Слышите, ребята? Механик он, свой парень – работяга.

Пожилой человек в очках сокрушенно вздохнул:

– Эх, жаль языка не знаю. Порасспросить бы англичанина о жизни.

Худенькая девушка пробралась через толпу и неуверенно спросила:

– Шпрехен зи дейч?

Карл вздрогнул, медленно обвел взглядом толпу и сказал:

– Да, говорю.

Девушка, обрадованная, затараторила на смешном немецком языке:

– Как вам понравился Ленинград? Вы были в Эрмитаже? А фонтаны? Правда, прекрасно? В Лондоне есть такие?

– Ленинград великолепен, и фонтаны… Я удивлен: никаких следов войны!

– Вы у нас впервые?

За спиной у Карла прозвучал короткий резкий смех. Он быстро повернулся и увидел Джока. Джок был пьян. Он стоял в вызывающей позе, засунув руки в карманы штанов, слегка покачиваясь. Мутный взгляд упирался Карлу в глаза. Карл почувствовал, что через секунду что-то произойдет и будут поставлены все точки над «i».

– Обмен мнениями, Карлуша? – проговорил Джок. – Контакты простых людей? А ты расскажи-ка им о своем последнем визите.

Ошеломленный, Карл слушал его чистую прусскую речь. Так вот оно что! Вот откуда это еле уловимое ощущение древней подавляющей силы, то, что наполняло его возмущением с головы до пят. Раса господ? Юнкер?

Джок вдруг повернулся на каблуках и хрипло закричал в толпу:

– Да, мы у вас уже были! И еще придем, не волнуйтесь. Напомним о себе!

Коротким апперкотом Карл свалил его на песок. Мелькнули в воздухе ослепительные манжеты, фотоаппарат перелетел через голову.

– Этот человек – провокатор, – сказал Карл и медленно пошел через толпу. Люди молча расступались, их лица говорили о том, что они поняли смысл происшедшего.

А в двадцати шагах от павильона на открытой эстраде стояла певица в усыпанном блестками длинном платье и пела о чем-то теплом, молодом, конечно, о любви, конечно, о счастье.

А дальше гремел оркестр и крутились парочки вблизи подсвеченных разноцветными прожекторами фонтанов.

Карл вышел из парка и зашагал в темноте по улице дачного городка. За спиной затихал гул праздника. Ботинки гулко стучали по асфальту.

Эта улица очень похожа… Может быть, это она и есть? Трудно сказать – здесь все было изрыто снарядами. Домики прятались в заросли палисадников, их окна тепло сияли сквозь листву. Это был свет древних очагов, милый, манящий, как и пятьсот лет назад. И в то же время это был современный свет, свет, зажженный людьми, которым до смерти надоело горе предшествовавших поколений.

Карл остановился у забора и положил на него локти. Вот и дом этот так похож на дом Нины. Может быть, она все-таки вопреки фактам жива? Может, сейчас укладывает спать детей? Почему, почему, черт возьми, ему сейчас не 25 лет, почему сейчас нет Нины? Сейчас, когда он пришел сюда не на танке, а на лесовозе «Гамлет», пришел не грабить, а покупать доски? Ах, будьте вы прокляты, гады! Вы, мешающие людям любить, танцевать и работать, будьте прокляты навеки!

За стеклом появилась, подняла руки и исчезла женская тень. Карл вцепился пальцами в забор, уронил голову. Он не понимал, что это с ним, но со стороны это было похоже на рыдания.