Феодосий Веселаго - Краткая история Русского Флота

• Название: Краткая история Русского Флота
• Автор: Феодосий Веселаго
• Издательство: Вече
• Жанр: Морские приключения
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9533-4195-0

Книга принадлежит перу известного русского историка военно–морского флота, генерала корпуса флотских штурманов Феодосия Федоровича Веселаго. Написанная на основе многочисленных архивных и мемуарных источников, книга до сих пор является важным источником для изучения истории русского военно–морского флота Уникальность книги, подтверждаемая историками, состоит в том, что в ней сочетаются полнота изложения с глубиной и серьезностью анализа всех основных событий истории русского флота от древности до 1825 г.

---

В Ревеле приступлено к фундаментальной починке пришедшей в ветхость гавани, в которой, по случаю мирного времени, прекращена была зимовка военных судов. Обычные практические плавания продолжались в прежних скромных размерах: ежегодно небольшая эскадра посылалась для крейсерства в Финском заливе, два фрегата совершили плавание из Кронштадта в Архангельск и обратно, пакетботы держали срочное сообщение между Кронштадтом, Данцигом и Любеком. Кроме этих плаваний, уменьшению числа малосведущих морских офицеров несколько способствовало распоряжение о возврате на действительную службу множества моряков, находившихся при разных береговых должностях, как например, в провинциях при сборе денег, назначенных для флота, при межевании помещичьих земель и т. п.

С возобновлением военного судостроения на севере, вследствие политических обстоятельств оно должно было прекратиться на юге России. Когда последняя война с Турцией лишила нас Азовского моря, тогда Тавровское и Брянское адмиралтейства сделались ненужными и были упразднены, а вместе с тем окончилась деятельность Донской и Днепровской флотилий. Каспийское же судостроение приостановлено по случаю мира с Персией, по которому ей возвращены земли, завоеванные Петром. Таким образом, служба Каспийской флотилии ограничилась только поддержанием сношений с нашими дипломатическими чинами, находящимися в Персии, и уничтожением разбойничьих шаек, грабивших персидских купцов и прибрежные персидские селения. Эти шайки иногда были так значительны, что для истребления их высылались из Астрахани военные суда с десантом, доходившим до 300 человек.

Реформы, произведенные в период 1730–1740 гг., хотя и значительно улучшили состояние нашего флота, сравнительно с положением его сразу после смерти Петра I, но ему еще многого недоставало для достижения той высоты, на которой он стоял при жизни своего великого основателя. Главное лицо по управлению флотом граф Остерман, как не моряк, но преимущественно кабинетный деятель, мог усовершенствовать, главным образом, административную часть морского управления и затем улучшить, так сказать, материальную оболочку флота. Ближайший же сотрудник Остермана и исполнитель его распоряжений Н. Ф. Головин был образованным, умным и сведущим моряком и в прежнее время отличался выдающейся службой, но теперь, став во главе морского управления, он показал, что обладал более кабинетными способностями, нежели энергичною деятельностью и умением в важных для государства обстоятельствах оказывать ему должную помощь со стороны морских сил.

Наконец, Головин, несмотря на многие свои достоинства, не только не стремился искоренить или ослабить существовавшие в подчиненном ему ведомстве злоупотребления и казнокрадство, но сам со всей Адмиралтейств–коллегией был обвиняем в их допущении. По атому поводу 29 мая 1738 года на имя Адмиралтейств–коллегий состоялся императорский указ, в котором в чрезвычайно резких, вдающихся даже в иронию, выражениях указывалось на происходившие в морском ведомстве с казенными деньгами злоупотребления и пояснялось, что начальник, совершающий их «яко невольник, всякому своему подчиненному принужден будет терпеть, манить, потакать и всяческие пакостные их дела, кражи и воровства, елико возможно, попускать или закрывать, боясь того, чтобы на него самого доносить не стали… а плуты и хищники охотно все по его фарватеру следовать станут… понеже обыкновенно то чинится по древнему присловию: за что игумен, за то и братия». Подобный тон такого серьезного документа доказывает не столько действительную важность преступлений обвиняемого, сколько силу влияния его врагов, потому, что Головин и после этого указа оставался на занимаемом им посту, с которого, как увидим ниже, удалился только в 1743 году.

Флот во время регентства Бирона и в правление Анны Леопольдовны

После Анны Иоанновны, умершей 17 октября 1740 года, на престол вступил Иоанн Антонович. Управление же государством, до совершеннолетия Иоанна, вручено было регенту герцогу Бирону. Но господство Бирона, ненавистное для России, продолжалось только три недели. По низвержении его, полновластной правительницей сделалась мать Иоанна Анна Леопольдовна. Эти быстрые перемены верховной власти не отразились никакими значительными переменами на флоте и вообще в морском управлении, во главе которого попрежнему оставался Головин, руководимый Остерманом.

Проницательный Остерман, поглощенный политическими делами, в которых попрежнему был главным деятелем, ясно сознавал непрочность нового правительства и чувствовал колебание почвы, заставлявшее его опасаться и за самого себя. При таком тревожном состоянии, заботы о флоте, конечно, не представляли для него первостепенной важности, и деятельность Остермана могла выразиться только немногими, хотя и полезными распоряжениями. Так например, он предложил вместо разнородных сборов для содержания флота выдавать на этот предмет постоянную сумму, находил полезным молодых офицеров посылать за границу для усовершенствования в морском деле, установил правильную отчетность и строгий инспекторский надзор за морскими госпиталями, для большей безопасности плавания в Финском заливе увеличил число маяков и т. п.

Но не таких второстепенных улучшений требовали политические события, заставившие готовить флот наш к новой деятельности. Франция употребляла все свое влияние для возбуждения шведов к войне с Россией, убеждая их в том, что теперь представляется удобнейшее время для возвращения земель, завоеванных Петром Великим. Надежда успеха основывалась, главным образом, на том, что правительство Анны Леопольдовны, как иностранное, было нелюбимо русским народом. Швеция не устояла против таких заманчивых для нее внушений и в июле 1741 года объявила России вомну. В надежде на помощь сторонников Елизаветы в России, главнокомандующий шведской армией в обнародованном им манифесте объяснял, что одним из поводов к войне было намерение шведского короля «избавить достохвальную русскую нацию, для ее же собственной безопасности, от тяжкого чужеземного притеснения и бесчеловечной тирании и предоставить ей свободное избрание законного и справедливого правительства». Под этими сочувственными для России фразами, написанными по внушению Франции, скрывалось действительное желание последней способствовать как вступлению на престол Елизаветы Петровны, так и преобладанию в правительстве русской партии, с усилением которой Франция надеялась, что двор переедет в Москву, как было при Петре II, флот, оставаясь в пренебрежении, придет в окончательный упадок, и ослабевшая Россия, возвратясь к допетровским временам, перестанет возбуждать опасения Франции. Действительность, однако, не осуществила дальновидных предположений наших врагов, и самое начало войны ознаменовалось победой русских над шведами.

По случаю удаления от дел впавшего в немилость графа Миниха, начальство над войсками, находящимися в Финляндии, поручено было другому фельдмаршалу – Ласси. Предупредив быстрым переходом нападение шведов, собиравшихся у Вильманстранда под начальством генерала Врангеля, Ласси, превосходными силами атаковав неприятеля, разбил его, взял приступом город и захватил в плен самого Врангеля с значительной частью его отряда. При таком успешном начале войны на сухом пути деятельность наших морских сил в кампанию 1741 года ограничилась тем, что в Финском заливе сняли вехи и сломали некоторые маяки, усилили защиту Кронштадта и для заграждения прохода к нему на фарватере затопили купеческие суда. Самый же флот, в числе 14 кораблей, 2 фрегатов и 6 мелких судов, вытянувшись на Кронштадтский рейд, простоял на нем все лето, высылая в море только крейсеры. Подобная неподвижность флота в такое время, когда он должен был выказать хотя какую–нибудь полезную деятельность, ясно показала как неготовность его к боевому плаванию, так и отсутствие предприимчивости начальствующих лиц.

Управление флотом в начале 40 гг. XVIII в.

Елизавета Петровна не вполне удовлетворила надежд моряков, ожидавших, что при ней флот вновь приобретет то высокое значение, которое имел он при своем великом основателе. Первые распоряжения Елизаветы действительно как будто клонились к осуществлению подобных ожиданий и указывали на возвращение к порядкам, установленным ее родителем; но это возвращение, собственно, флоту не принесло пользы. Вместе с упразднением «Кабинета министров» Сенату были возвращены прежнее правительственное значение и власть и затем повелевалось «все (состоявшиеся при Петре I) указы и регламенты наикрепчайше содержать и по ним неотложно поступать». Но впоследствии взамен Кабинета явилось подобное ему учреждение «Конференция министров», а возвращение к прежним порядкам в применении к флоту оказалось крайне неудобным. Хотя в пояснение высочайшего указа об исполнении постановлений Петра Великого и прибавлялось «кроме тех (постановлений), которые с состоянием настоящего времени несходны и пользе государственной противны», но в морском управлении сочли нужным большую часть полезнейших улучшений, введенных комиссией Остермана, заменить отжившими петровскими порядками. Правда, что такое вредное изменение, кроме остановки производства в чины морских офицеров, вначале ограничилось только некоторыми формальностями, как например, введением на флоте вместо одного флага прежних трех флагов разных цветов, и т. п. Но при невозможности полного уничтожения всего сделанного при Анне Иоанновне, началась по этому поводу в морской администрации борьба, много вредившая Правильному течению дел по морскому управлению.