Николай Чергинец - Тайна Овального кабинета

• Название: Тайна Овального кабинета
• Автор: Николай Чергинец
• Издательство: Харвест
• Жанр: Политический детектив
• Год: 2002
• ISBN: 985-13-0746-7

«Тайна Овального кабинета» — это детективно-политическое повествование.

Президент могучей державы Джон Макоули, решая важнейшие мировые проблемы, вынужден постоянно заниматься и лично-бытовыми, крайне болезненными вопросами… Словно из небытия всплывают женщины, с которыми давным-давно у него, бывшего прокурора, а позже губернатора штата, были романы. Эти женщины с помощью специального прокурора подают на Президента в суд, обвиняя его в том, что он оскорбил их честь, и требуют возмещения морального ущерба, исчисляемого многими миллионами долларов.

В книге описывается «внутренняя политическая кухня» высшего эшелона власти, раскрывается механизм принятия важнейших решений и механизм противодействия внутренним политическим силам, добивающимся отставки Президента страны, показываются сложные отношения в семье и одновременно любовные интриги в Белом доме…

---

— Но не забудь, дорогая, что главное для нас — это проститутки из Белого дома. Поверь мне, у Макоули еще немало миллиардеров, готовых выложить многие десятки миллионов, чтобы помочь своему патрону, сделавшему их «сверхбогачами».

— Так-то оно так, но дают они деньги этим дамочкам только тогда, когда любовницы вынуждают Президента подойти к самой пропасти.

— Ты права, Барбара. Но и Макоули, и его друзья не дураки, они так просто не будут выкладывать круглые суммы.

В этот момент в кабинет неожиданно вошла Элеонора Линдрос:

— Хелло, подруги. Мне пришлось сегодня дольше обычного ковыряться в душе у Моники Левин.

— Ты думаешь, у нее есть душа? — смеясь, спросила Декарт.

— По-моему, если она что-нибудь и чувствует, то только тем местом. Понимаете, она мне сегодня с обидой на Президента заявила, что она подарила ему ровно тридцать подарков, а он, видите ли, всего восемнадцать. И сейчас она подумывает, не пора ли ей тоже предъявить иск Макоули.

«Могу неплохо заработать и начать свое дело», — говорит.

— Начать или зачать? — спросила миссис Богарт.

— После сегодняшнего осмотра я могу сказать: она может скорее первое, чем второе. Попав в Белый дом, она не сориентировалась, куда попала и где ее место.

— Лягушка даже с золотого трона спрыгнет в болото, — небрежно махнула рукой миссис Богарт и добавила: — Меня завтра здесь не будет, ты передай Магдалене, пусть она активнее поработает, чтобы выяснить, действительно ли эта Мор передала Гордону магнитофонные записи рассказов Левин о своих приключениях с Макоули и обязательно в отношении подарков, которые дарила друг другу эта сладкая парочка.

— Да, но подарок — это такая интимная вещь…

— Хорошо, хорошо, — улыбнулась миссис Богарт, — я тоже поинтересуюсь этим. Пора получше изучить гардероб и личные вещи этого ловеласа.

Элизабет Богарт начала собираться в неблизкую дорогу. Ей предстояло еще до вечера доехать до Нью-Йорка, где нужно было провести ряд важных встреч.

Глава 33

Прошло чуть больше недели, и Макоули понял: он снова оказался между тремя фронтами. Первый — это спецпрокурор Гордон, который вместе с фондом миссис Богарт повел на Президента новую атаку. На сей раз в суд поступил иск Мерлин Биделл. Новые слушания в суде для Макоули представляли гораздо большую опасность, чем аналогичное рассмотрение по иску Каролы Цайс. Сейчас речь шла о постельных утехах прямо в Белом доме. Второй фронт — в виде ситуации в Ираке, где Саддам объявил сотрудников ООН, и в первую очередь американцев, — шпионами. Третий фронт — это положение в Югославии, где противостояние между албанской и сербской частями населения уже напоминало настоящие боевые действия. В этой стране у США были свои интересы, которые тесно переплетались с интересами целого ряда стран, входящих в состав НАТО. Говорят, понедельник — день тяжелый. Президент назначил на этот день три совещания, при этом в план работы был вписан и вопрос о встрече с конгрессменами.

Накануне, в воскресный день, Президент неплохо отдохнул в кругу семьи, и сегодня утром он совершил легкую пробежку, сделал зарядку и принял душ. Направляясь в Белый дом, Макоули был настроен по-боевому: обсудить все неприятные вопросы и выработать план действий.

Вертолет легко оторвался от площадки загородного дома и взял курс на Вашингтон. Не прошло и двадцати минут, как Макоули вышел из дома, и вот он уже в Белом доме. Он прошел в кабинет и потребовал поступившие за выходной день бумаги. Помощник, который обрабатывал пришедшие на имя Президента материалы, очевидно, решил поднять своему патрону настроение и оставил среди сотни различной важности бумаг письмо учеников одной из школ штата Агава. Ребята целым классом благодарили Президента за его деятельность и просили прислать им его фотографию с автографом. Подумав несколько секунд, Макоули наложил резолюцию: «Подготовить фотографию или портрет средних размеров и дать мне для написания пожеланий детям этой школы».

После этого он на целых два часа углубился в работу. В одиннадцать часов, как и было договорено, прибыли адвокат Джонсон и сенатор Беймс. Здороваясь с друзьями, Макоули заметил:

— Сегодня у меня очень напряженный и трудный день, и начать его я решил с нашего вопроса.

— Причем наш вопрос явно становится самым важным, — мрачно уточнил Дейл Беймс. — Похоже, что прокурор Гордон понемногу, но уверенно продвигает свою задачу доказать Америке, что ее Президент как тот поляк Казимир.

— А что делал тот Казимир? — спросил Макоули.

— Его друзья как то спросили:

«Казимир, что ты делаешь, когда возвращаешься с лыжной прогулки?»

«Вбегаю в спальню и трахаю Мальвину».

«А потом?»

«Потом снимаю лыжи».

— Ну даешь! — рассмеялся Президент. — Ты хочешь сказать, что я, прежде чем решить дела Америки, сначала кого-то трахаю?

— Зря смеешься, Джон, — даже без тени улыбки заметил Джонсон, — прокурор Гордон делает все, чтобы Конгресс и народ Америки увидели в тебе человека, который ради женщин страну отодвинет на задний план.

— Неужели народ и конгресс не видят, что за время моего пребывания на посту Президента все стали жить намного лучше?

— Но факты, которые выкладывает сейчас Томас Гордон, свидетельствуют о том, что Президент страны превратил Овальный кабинет в оральный, а Белый дом — в бордель. Гордон и его дружки, в первую очередь толстяк Баррет и редактор одной из центральных газет Пруден, во все горло в большинстве газет раструбили, что и с Каролой Цайс, и с Мерли Биделл, и Беллой Крипас, и с Моникой Левин ты трахался в Белом доме, чаще всего прямо в кабинете.

— И мы не сомневаемся, — заметил сенатор Беймс, — что при определенных условиях эти стервы дадут показания против тебя.

Макоули помрачнел и после небольшой паузы тревожно заметил:

— Конечно, это было бы плохо…

— Даже хреново, — произнес Джонсон, — поэтому надо тебе серьезно готовиться.

— Ты имеешь в виду, что мне надо переговорить с ними?

— И с Биделл, и с Крипас говорить уже поздно. Я уверен, что прокурор Гордон и адвокаты этих миссис уже закрепили их показания. Что касается Левин, то меня все больше охватывает тревога.

Дейл Беймс встал из кресла и, прохаживаясь по кабинету, добавил:

— Мои люди утверждают, что прокурор Гордон устроил встречу Беллы Крипас и Мерлин Биделл с лидером республиканского большинства в сенате Линдером. По имеющейся информации, они подтвердили, что отдавались тебе по твоему требованию в твоем кабинете в Белом доме. Что же касается Левин, то она пока не согласилась давать правдивые показания, но мы с Андрисом уверены почти на сто процентов, что она расколется, если Гордон пообещает ей не привлекать ее к уголовной ответственности за то, что на прошлом судебном заседании она врала под присягой. И она — его…

— Друзья, но почему вы считаете, что Моника на этот раз пойдет на поводу у прокурора Гордона? — задал вопрос Макоули.

Ответил Джонсон:

— Потому что она имеет длинный язык и ее рассказы о вашем любовном романе, в том числе и о ваших подарках друг другу, по всей вероятности, были тайно записаны на магнитофон, и пленка находится у Гордона. Сама же Левин сильно напугана возможностью провести часть своей жизни в тюрьме. Я думаю, что стоит Гордону продемонстрировать Монике эти записи, и она тут же расколется.

— Даже если я с ней еще раз откровенно поговорю?

— Я почти уверен, что твой разговор с ней не спасет ситуацию. Она только перед тобой хорохорится, а на самом деле я уверен, что ей снятся кошмары и она ежедневно со страхом думает о том моменте, когда ее снова позовут в суд. Поэтому, когда Гордон пообещает ей взамен дачи правдивых показаний неприкосновенность, то эта девица клюнет на предложение и схватится за него как за спасительную соломинку. Не забывай, для нее Президент, которому до ухода осталось уже менее года…

— Временный Президент и хозяин, — жестко уточнил Беймс и продолжил, — у тебя иного выхода нет, как продолжать тактику обостренного реагирования на действия стран, чья политика не устраивает Штаты.

— Что ты имеешь в виду, Дейл? — озабоченно спросил Макоули.

— Я имею в виду не только Ирак, но и Югославию, Чечню, Белоруссию, а если понадобится, чтобы отвлечь от твоей фигуры внимание народа, то и другие проблемы в мире, которые вызовут интерес у наших любителей жареного.

— Но я же только что прекратил удары по Ираку…

— Не прекратил, а приостановил, а это значит, что можешь и продолжить.

Дейл Беймс, как никогда, был жестким и требовательным. Его слова словно снаряды били по мозгу Президента, заставляли его думать именно в том направлении, которое указывал сенатор.

— Пойми, — пояснил он, — дело же только в тебе. Встает вопрос о чести всей партии, доверии большинства избирателей. А это уже нечто большее, чем политика только Президента. У тебя, Джон, только одна голова, а здесь надо думать несколькими умами.