Неонила Криничная - Легенды. Предания. Бывальщины

• Название: Легенды. Предания. Бывальщины
• Автор: Неонила Криничная
• Издательство: Современник
• Жанр: Фольклор
• Год: 1989
• ISBN: 5-270-00456-9

Сборник знакомит читателя с народной несказочной прозой, основное место в нем занимают предания, записанные в разное время в разных областях России, Тематика их разнообразна: предания о заселении края, о предках-родоначальниках, об аборигенах, о богатырях и силачах, о разбойниках, о борьбе с внешними врагами, о конкретных исторических лицах. Былички и легенды (о лешем, водяном, домовом, овиннике, ригачнике и т. д.) передают языческие и христианские верования народа, трансформировавшиеся в поэтический вымысел.

Вступительная статья и историко-этнографический комментарий помогут самому широкому читателю составить целостное представление об этих малоизвестных жанрах русского фольклора.

---

Поселились братья недалеко от завода, семьями обзавелись и стали поживать. А вера своя старая, от отца которая им перешла, ими не забывалась. Узрели тут уже на Алтае, что они ко всему старому с добром относятся и старые законы чтут, их опять в цепи да хозяину на завод в работники отдали. Богатый раскольник их снова выкупил. Когда он ослобонил, то они с Алтая подались к Тюмени. Тут осели, семьи свои привезли и стали жить.

К тому времени уже братья стариками стали, внуки народились — Феломей и Аристарх. Задумали два правнука купца Рыжакова старую веру в полном порядке блюсти и попались на глаза чиновникам. У чиновников большая власть была, а у Феломея с Аристархом только одни широкие плечи были. Не ровень им бороться-то с богатыми да с начальством. Тут на грех через Тюмень гнали партию колодников. Чиновники пристроили к той колонне Феломея и Аристарха и отправили их длинной дорогой в степи, в тайгу за Байкал.

Остановили их только около Уды, тут их передали с рук на руки другим конвойным и поселили в местах, где одни тарбаганы жили. Потому то место Тарбагатаем зовут. Ну раз поселили тут, значит, жить они стали.

Когда другие семейские сюда пришли, Рыжаковы Куналей основали, и там от них свой род пошел. Значит, предками-то нонешних Рыжаковых были Феломей и Аристарх. Мой отец шибко хорошо знал, откуда его род идет. А вот нонешнее поколение все по книгам свой род хочет найти, да только не находит. Про это у стариков надо спрашивать.

РОДОСЛОВНАЯ ЧЕБУНИНЫХ

Раскол веры был лет триста тому назад при злодее Никоне. Этот антихрист взял да и поправил все старые божественные книги. А как наши предки издревле привышны были к старым книгам, то новая вера по исправным книгам не по душе им пришлась. Вот и пошла карусель, весь народ русский на две части разбился. Одни за Никоном пошли, по-новому молиться стали, а те, кто старой вере верным остался, тех и к расколу причислили, и началось их мытарство по белому свету.

Верных людей к старой вере старообрядцами прозвали, Никон и царь давай их канать, чтобы они новую веру приняли. А деды ни в какую на то согласия не давали, они готовы были умереть за старый обряд, пойти на каторгу, но в руки Никона не давались. Видят царь Алексей Михайлович и Никон, что со старообрядцами ничего сделать нельзя, и начали их канать и мытарить. Кто в лес в скиты перешел, кого в глухие места загнали, а нашего верного протопопа Аввакума вместе с ребятами и с бабой в Сибирь отправил под надзор к казакам.

В то время за нашу праведную веру пострадал наш пращур, Федор Чебунин. Сначала он от Никона на Волгу убежал, потом в Польше побывал, там немного пожил и умер. Осталось от него в польской земле пять сыновей: Мефодий, Амплей, Вавила, Ефим и Ферапонт. Эти сыновья Федора в Польше поженились, и там целая деревня Чебуниных потом появилась. В Польше наши пращуры много лет жили, пока русская царица Катерина Вторая на престол не взошла. Баба она была хитрая, кого хочешь обманет, и порешила изначала польский кусок земли себе взять, а на этой земле наши старообрядцы жили. Когда Катерина все это сделала, то давай всех Чебуниных переселять в Сибирь, мол, там вам жизнь куда лучше будет, чем в Польше.

С царицей да с царем раньше какой спор мог быть, хочешь не хочешь, а давай наши переселяться за Байкал. От пращура Федора Чебунина в наш край пришло семей пять. Все они остановились в Тарбагатае, стали жить кучно, потому что с другими семейскими им жить нельзя было, те были поповцы, а наши Чебунины — беспоповцы, а в Шаралдае поселились темноверцы. Вот так за двести лет тут, в Тарбагатае, Чебуниных расплодилось несколько сот семей. Все они идут от пращура Федора Чебунина, который за праведную веру пострадал.

РАСКОЛЬНИКИ ПРИ ПЕТРЕ ПЕРВОМ

Прослыша о проходе чрез их места Петра, выгорецкие раскольники выслали на выгорецкий ям своих старшин с хлебом-солью.

Зная, что они будут являться тому, кого они считали антихристом, кто был для них зверем апокалипсиса и чей титул представлял собой апокалипсическое число звериное, старшины выгорецкие порядком струсили. Они ждали увидеть грозного судью своего отщепенства и знали наперед, что Петру наговорили про них невесть что.

— Что за люди? — спросил царь.

— Это раскольники, — поторопился объяснить какой-то боярин, а может быть, и генерал, — властей не признают духовных, за здравие вашего царского величества не молятся.

— Ну, а подати платят исправно? — справился прежде всего практический Петр.

— Народ трудолюбивый, — не мог не сказать правды тот же ближний человек, — и недоимки за ними никогда не бывает.

— Живите же, братцы, на доброе здоровье. О царе Петре, пожалуй, хоть не молитесь, а раба божия Петра во святых молитвах иногда поминайте — тут греха нет.

ПЕТР И ЗЛЫДНИ

(…) Когда Петр возвращался к себе после Полтавской битвы, то ему пришлось проезжать и через этот раскольничий скит. Лето шло к концу, и на дворе стояла невыносимая жара. Петр Первый вышел из своей кибитки, чтобы напиться воды и поговорить с жителями, но нигде не нашел людей. Заливались лаем в конурах цепные псы, да безмолвно смотрели на царя ветхие полуслепые старухи.

Все раскольники, боясь преследований царя, бежали в лес.

Петр Первый походил по пустым дворам, осерчал не на шутку и молвил:

— Здесь одни злыдни живут.

Так и закрепилось впоследствии это слово за селом.

Еще говорят, что сами жители — раскольники, требуя от Петра грамоту на торговлю, жаловались ему:

— Посмотри, батюшка, на какой скудной земле живем мы. Не земля, а злыдни.

О государственных деятелях древней Руси

ЮРИК-НОВОСЕЛ

В старину князьки местами жили. Кто где расширился и овладел местом, тут и жил. И приехал Юрик-новосел из северной стороны, из дальней украины, и распоселился жить в Ладоге. Но тут ему место не по люби, и приезжает он в Новгород Великий, и не с голыми рукама, и в союз вступает. И живет он день ко дню, и неделя ко неделе, и год ко году — и залюбили его новгородцы, что человек он веселого нраву и хорошего разуму и повышает себя житьем-богатством, а тут и побаиваться стали. Вот зазвонили на суём — в колокол — и выступает этот Юрик-новосел:

— Что, — говорит, — честное обчество, возьмите меня в совет к себе, и будь я над вами как домовой хозяин. Только можете ли вы за наряд платить мне половину белочьего хвоста?

Сметили и погадали граждане новгородцы и сказали:

— Можем, и платить будем половину белочьего хвоста.

И мало-помалу уплатили они, и им не в обиду это.

Вот опять зазвенел колокол, и на сходе собрались, и говорит Юрик:

— А что, честное обчество новгородцы, можете ли вы платить мне и весь белочий хвост?

Подумали-погадали и опять сказали: «Можем» — и платить стали.

Прошло немного, опять в совет собрались:

— А что, честное обчество, можете ли половину белочьей шкуры платить?

И ответ держат: «Можем».

Еще немного прошло — и в совете опять спрашивает Юрик:

— А что, честное обчество, можете ли вы платить мне и всю белочью шкуру?

Порешили платить и всю белочью шкуру, и платили долго. Видит Юрик, что платят, собрал всех на сходку и говорит:

— За белочью шкуру хочу я наложить на вас малые деньги, можете ли вы поднять мне?

И малые деньги они подняли — и поныне помнят этого домового хозяина и в Северной украине, и в Олонецком крае, и в Новгороде. И после этого Юрика пуще и пуще повышали дань с алтына на четвертину, а с четвертины на полтину, а с полтины на рубль, и так до Петра Первого, а после Петра платили и с живой души, и с мертвой, и рубль, и два, и три, и четыре, и пять.

МАРФА ПОСАДНИЦА

Марфа Посадница славна была пирами да пирогами; хлеб-соль на столе, вино и брага на подносе; пей, ешь, веселися, только ее слушайся, а бога она не знала, а святые ей нипочем. Во великую Софию ходила, а гордую поступь держала и выше всех себя почитала. Соловецкая Сума под рукой ее была, и держала она крестьян у себя и правила ими, как своей рукавицей.

Жил на этой Суме угодник божий Изосима, но людно ему было. Переехал он на Соловецкий остров — и вот первое было чудо. Стал он там проситься у ловцов честно и хорошо:

— Рыболовы, дайте мне сей остров на житье.

Рыбари не соглашаются:

— Не можем дать, — говорят, — нам место это пристойно для рыбной ловли.

Бога просит неотступно Изосима, и вот бог глас гласит с неба слугам своим, по его молению: накажите вы жены этих рыболовов — и сдадут рыбное место Изосиму. И били два мужа светлообразны до кровавых ран эты жены. И рыбари согласились сдать место Изосиму. И начал он тут житье расширять. (…)

И вот сей святой старец (…) приходит к Марфе Посаднице в Новгород. Бояра и князи собраны у ней по ея хотению. Марфа Посадница елико обрадовалась гостю с подсеверной стороны: